Francis Scott Fitzgerald «The diamond as big as the Ritz» — Ch. VII (1/9)
t.me/english_frankФрэнсис Скотт Фицджеральд «Алмаз величиной в отель "Риц"» — Глава VII
July under the lee of the diamond mountain (июль под сенью алмазной горы; lee — подветренная сторона; защита, укрытие) was a month of blanket nights and of warm, glowing days (был месяцем прохладных ночей и теплых сияющих дней; blanket — одеяло). John and Kismine were in love (были влюблены /друг в друга/). He did not know that the little gold football (он не знал, что маленький золотой футбольный мячик) — inscribed with the legend Pro deo et patria et St. Mida (с выгравированной надписью "За Бога, отечество и св. Мидаса /лат./"; to inscribe — надписывать; наносить надпись) — which he had given her rested on a platinum chain next to her bosom (который он ей подарил, покоится на платиновой цепочке у нее на груди). But it did (но так оно и было: «он висел»). And she for her part was not aware (она, в свой черед, не подозревала) that a large sapphire which had dropped one day from her simple coiffure (что большой сапфир, выпавший однажды из ее простой прически) was stowed away tenderly in John's jewel box (был бережно уложен в Джонову коробочку для драгоценностей).
Late one afternoon when the ruby and ermine music room was quiet (однажды к вечеру, когда в отделанной рубинами и горностаевым мехом музыкальной комнате было тихо = стояла тишина; late — поздний; afternoon — время после полудня), they spent an hour there together (они провели там один час вместе). He held her hand and she gave him such a look (он держал ее за руку, а она взглянула на него так: «дала ему такой взгляд») that he whispered her name aloud (что он прошептал ее имя). She bent toward him — then hesitated (она склонилась к нему — потом /как будто/ засомневалась).
July under the lee of the diamond mountain was a month of blanket nights and of warm, glowing days. John and Kismine were in love. He did not know that the little gold football (inscribed with the legend Pro deo et patria et St. Mida) which he had given her rested on a platinum chain next to her bosom. But it did. And she for her part was not aware that a large sapphire which had dropped one day from her simple coiffure was stowed away tenderly in John's jewel box.
Late one afternoon when the ruby and ermine music room was quiet, they spent an hour there together. He held her hand and she gave him such a look that he whispered her name aloud. She bent toward him — then hesitated.
"Did you say 'Kismine'?" she asked softly, "or (ты сказал "Кисмин"? — спросила она тихо/нежно, — или…) — —"
She had wanted to be sure (она хотела удостовериться: «быть уверенной»). She thought she might have misunderstood (подумала, что, может быть, она неправильно поняла; "Kismine" созвучно с "kiss me" — поцелуй меня; to misunderstand).
Neither of them had ever kissed before (оба никогда еще не целовались: «никто из них…»), but in the course of an hour it seemed to make little difference (но через час это стало казаться неважным; difference — разница; отличие, различие; it makes little difference — это не слишком важно).
The afternoon drifted away (день закончился). That night when a last breath of music drifted down from the highest tower (той ночью, когда с самой высокой башни доносилось последнее = едва слышное дыхание музыки), they each lay awake, happily dreaming over the separate minutes of the day (оба лежали без сна, счастливые, вспоминая каждую минуту: «отдельные минуты» дня). They had decided to be married as soon as possible (они решили пожениться как можно скорее : «так скоро как возможно»).
"Did you say 'Kismine'?" she asked softly, "or — —"
She had wanted to be sure. She thought she might have misunderstood.
Neither of them had ever kissed before, but in the course of an hour it seemed to make little difference.
The afternoon drifted away. That night when a last breath of music drifted down from the highest tower, they each lay awake, happily dreaming over the separate minutes of the day. They had decided to be married as soon as possible.