Фото нежной красавицы снимающей синее платье на улице
🛑 👉🏻👉🏻👉🏻 ИНФОРМАЦИЯ ДОСТУПНА ЗДЕСЬ ЖМИТЕ 👈🏻👈🏻👈🏻
Фото нежной красавицы снимающей синее платье на улице
Главная Разное Обнаженные натурщики: Интервью с натурщицами, которые позируют обнаженными: 5 историй
Обнаженные натурщики: Интервью с натурщицами, которые позируют обнаженными: 5 историй
Можно ли 45 минут неподвижно сидеть или стоять? «Вполне реально», – скажет вам демонстратор пластических поз Маргарита Разинкова. Более того, эта женщина способна молчать целый час. Такие сила воли и терпение – результат семилетней работы с институтом изобразительного и декоративно-прикладного искусства опорного Тольяттинского государственного университета. Как правило, когда в мастерской находится обнажённая натурщица, посторонним вход туда воспрещён. В учебном классе могут находиться только художники за мольбертами. Корреспондент Молодёжного медиахолдинга «Есть talk !» Анна Мурашова расспросила Маргариту Разинкову о том, что происходит за закрытыми дверями.
– У меня в памяти русский фильм «Ниагара», вышедший в 1991 году. Ниагара – это псевдоним женщины по имени Лариса. Она была натурщицей в художественном училище. У меня отложился в памяти этот фильм, потому что он живой, актриса хорошая. И когда в 2012 году я искала себе подработку, у меня в голове возникло – «натурщица». Я начала узнавать об этой работе. В училище позвонила, мне говорят: «У нас дети, живая натура не нужна». И мне потом знакомая женщина сказала, что в институте ИЗО нужны натурщики. Я пришла в отдел натуры, оставила свои телефоны. Мне позвонили, и с 2012 года я там позирую.
Я сама эстетка, люблю культуру, искусство. И я поняла, что эта работа для меня стала основной и любимой. И под эту работу я уже другие свои подработки подстраивала. Кроме того, последние три года работала в Санкт-Петербургском государственном академическом институте живописи, скульптуры и архитектуры имени Репина при Российской академии художеств.
– Как началось ваше сотрудничество с этим институтом?
– Когда я стала работать натурщицей, я начала читать книги о художниках, про искусство, и везде упоминалась Академия Репина, Санкт-Петербург, Ленинград.
– А где в Тольятти кроме ТГУ нужны натурщики?
– В колледже гуманитарных и социально-педагогических дисциплин имени Святителя Алексия, Митрополита Московского. Там обучаются по специальности «Живопись», поэтому есть мастерские и нужны натурщики.
– Вы работаете только с организациями? Или на заказы художников и фотографов, которые работают в частном порядке, тоже реагируете?
– Я сначала пыталась. Думала, может быть, нужны натурщики фотографам или в мастерских, но нет. В Тольятти это не востребовано. А в Питере – да. Там полно мастерских, студий – везде зовут. Это касается и фотографов. Там большой фронт работы.
– Насколько выгодно быть натурщиком в нашем городе?
– В нашем городе – это просто для души. Для пенсионеров может стать подработкой. Я хочу работать натурщицей, но зарплата небольшая, поэтому надо ещё искать работу. (Маргарите в ноябре 2020 года исполнится 55 лет. – Прим. авт.)
– А какие ещё блага, кроме материальных, несёт эта работа?
– Эстетическое удовольствие. Я люблю что-то красивое, культурное. И опять же обстановка… Тебя окружают интеллигентные и образованные люди – ученики и преподаватели. Преподаватели помогают ученикам в рисунке, живописи. Пусть я что-то не совсем понимаю: не вслушиваюсь, какие дают замечания, но чисто энергетически это приятно, а что-то откладывается в голове. Красивые люди красиво говорят, умные вещи говорят – мне это нравится.
– Во время позирования вам очень долго приходится сидеть неподвижно. А бывают ли перерывы в работе?
– Обычно я сижу или стою 45 минут – один урок. Во время занятия можно совершать небольшие движения. Не часто, конечно, иначе ученики не смогут тебя нарисовать. Если во время сидения ты почувствовал дискомфорт: нога занемела, рука или голова, конечно, ты можешь немножко подвигаться, ничего страшного.
– Какое самое длительное время вы позировали?
– Бывает, и весь день позируешь. 45 минут, потом небольшой перерыв. Опять урок, снова перерыв. Два часа рисунка, потом переменка и три часа живописи. Так и получается, что весь день работаем.
– Может, у вас есть какие-нибудь секреты – как можно сидеть неподвижно так долго?
– Тут, конечно, нужна выносливость. Может быть, где-то и физическая подготовка, дисциплина и терпение. Ученики же тоже понимают, что мы устаём. «Хотите – отдохните». Мы договариваемся между собой, чтобы и ученикам было комфортно рисовать, и нам комфортно работать.
– Допустим, мне говорят: будет новая постановка. Естественно, я узнаю, что я должна буду делать: стоять, сидеть, в какой одежде прийти, если не обнажённая натура. Преподаватели в институте знают, что у меня есть подходящий набор одежды: кофточки, шарфики и я могу их принести с собой. Постановка – это интересный процесс, творческий. Фон за спиной, драпировочки – всё по цвету, и одежда под цвет кожи, под цвет волос – всё имеет значение.
– А вам надо морально настраиваться перед позированием?
– Да нет, всегда готова. Бывало, звонят: «Маргарита, ты где? Далеко ехать? Срочно нужна натура!». И если я свободна, где-то недалеко – бегу. Прибежала, села или встала. И всё.
– А как вы поддерживаете себя в форме? Применяете специальные диеты или косметические процедуры?
– Нет, да это и не требуется. Главное, чтобы лицо было выразительным, чтобы натура была интересна сама по себе. У меня просто фигура аккуратная. Я на лыжах каталась, на велосипеде.
– Есть ли для вас какая-то разница: позируете вы в одежде или без неё?
– Нет. Главное, чтобы всё культурно было. В институте у входа в мастерскую вешается записочка: «Вход запрещён: обнажённая натура». И никто посторонний не зайдёт. Перед дверью тоже обязательно вешают шторку. То есть даже если кто – то распахнёт дверь, то наткнётся на шторку и сразу выйдет.
– Значит, никаких неловких ситуаций не возникает?
– Нет-нет. Всё очень культурно. Меня раньше тоже спрашивали: «Как ты стоишь там обнаженная?» Я отвечаю: «Да всё нормально. Идёт урок, рабочая обстановка, тебя рисуют, пишут».
– А во время самого первого позирования вам тоже было легко?
– Да мне сразу легко было. Главное стоять, сидеть правильно, выполнять требования преподавателя и просьбы студентов. Во время урока ты стоишь и не замечаешь, что у тебя нога выпрямилась, тело немножко поменяло свою позу. Мы просим студентов говорить нам об этом, что мы голову не так повернули, глаза опустили. А им глаза нужны.
– А вы смотрите получившиеся с вами работы?
– Не было обидно, когда что-то изобразили не так?
– Бывали моменты. Я говорю: «Вы что меня такую толстую нарисовали?» Такое случается, если художник, допустим, встал близко. Я уже начинаю эти тонкости понимать. Когда фигуру рисуют, всегда надо дальше отходить, а иначе получится толстый человек. И я говорю: «Отойди». И преподаватели делают замечания: «Дальше, дальше отходи, иначе все пропорции нарушишь».
– Вы говорили, что вы очень эстетическая личность…
– Чувствуете ли вы себя частью творческого процесса?
– Конечно. Мне самой интересно участвовать в этом процессе. И студентам интересней, когда сами натурщики заинтересованы. Где-то мы что-то скажем, где-то и нас научат – вместе работаем. И, конечно, тогда легче и проще.
– У натурщиков бывают серьёзные нагрузки на суставы, кости, систему кровообращения. Что вы делаете, чтобы сохранить здоровье?
– Да, эта нагрузка чувствуется, конечно. С годами тем более. Ноги немеют, ещё какие-то болячки. Специальные мази покупаешь, растираешь ноги, даёшь ногам отдых, но это уже дома. Или во время перерыва в работе. Можно просто походить или посидеть – это уже к организму прислушиваешься, что ему надо. А так, конечно, мази – без этого никуда.
– Приходилось видеть работы с вами на выставках?
– Были такие моменты. И у нас в Тольятти, и в Питере тоже. Приятно. Особенно в Питере, когда в самой Академии День открытых дверей. На всех этажах сплошные выставки со всех курсов, со всех мастерских люди приходят. Мы, натурщики, тоже приходим, смотрим, любуемся на себя, на наши портреты, фигуры.
– У этой профессии кроме негативного влияния на здоровье, есть какие-нибудь ещё риски?
– Это чисто рабочие моменты: мастерская может быть холодной. Сталкивалась с таким. Хотя ставят, конечно, обогреватели, но всё равно мёрзнешь. Закалённым надо быть. Болеть нам нежелательно, иначе мы сорвём учебный процесс и подведём ребят.
– Да. Ведь им придётся переключаться на что-то другое, эта работа останется недоделанной, тогда не успеют они. В общем, подводить нельзя.
– Как к вашей профессии относятся ваши родные, друзья, близкие?
– Нет. Помню, велись разговоры о том, что якобы художник энергию забирает, когда рисует. Я говорю: «Да ничего такого нет, рисуют и рисуют – люди работают. Всё». Главное, чтобы человек делал это с любовью, настроением, с профессионализмом.
Картину, созданную при участии Маргариты Разинковой, сейчас можно встретить в Тольяттинском художественном музее на выставке профессора Тольяттинского государственного университета Игоря Панова. Работа называется «Набросок обнажённой натуры». Выставка «Линия творчества» открыта для посетителей музея до 26 января. Возрастное ограничение 0+.
В рамках нового международного проекта все желающие приглашаются позировать художникам в обнаженном виде. Танис Тейлор занималась рисунком и живописью 20 лет, а теперь решила поучаствовать в этом процессе с другой стороны мольберта. И вот что она рассказала читателям
BBC Culture .
Посмотрев, как человек раздевается, можно сказать о нем многое. Натурщицы часто носят шелковые халаты и, перед тем, как принять позу, позволяют им грациозно соскользнуть с плеч. Некоторые спокойно выходят из туалета голышом, болтая по дороге с учениками-художниками. Другие прячут глаза. Помню и натурщицу, которая снимала одежду предмет за предметом и потом лучезарно улыбалась нам со своего барного стула в течение целого часа.
Я задумалась: а что будет, когда пробьет мой час? Как я покажу мое среднестатистическое, обнаженное 40-летнее тело полному классу незнакомцев? А как бы к этому подошли вы?
Предыдущий натурщик только что покинул подиум. Он молод, бородат, зататуирован и «дает пять» художникам, мимо которых проходит. На скромнягу он не похож. Я иду в туалет, наношу на тело матовую пудру – в ближайшие полчаса она будет заменять мне одежду. Пудра не скрывает яркий румянец, который распространяется с моих щек к месту, где было декольте, когда на мне было платье. Что дальше? Дальше я вхожу в студию, где ждут восемь мужчин и две женщины, здороваюсь и извиняющимся жестом сбрасываю сорочку.
Я участвую в международном эксперименте иллюстратора Майка Перри, который обратился к широкой публике с призывом
«Разденьтесь, и вас нарисуют». В разных городах мира он собирает художников и иллюстраторов, чья работа ему нравится, и через социальные сети организует мероприятия, в ходе которых позируют обычные люди.
«Все началось в 2011 году. Я хотел вернуться к рисованию живой натуры, но терпения ходить на обычные курсы у меня не хватало, — вспоминает Перри. — Я подумал: надо посмотреть, согласятся ли позировать какие-нибудь случайные незнакомцы. Для пробы мы организовали одну такую сессию через Twitter. Честно говоря, мы не думали, что кто-то придет, но отклик был феноменальный. Да и рисунки получились отличные, куда лучше, чем с профессиональными натурщиками».
Проект обрел популярность, добровольцы собирались на вечера позирования в Нью-Йорке, Амстердаме и Лондоне. Среди натурщиков была пара, пришедшая на свое первое свидание; мучимая бессонницей мать двоих детей; группа друзей, приехавших на холостяцкую вечеринку; и девушка, которой сходить на сессию посоветовал психолог – чтобы избавиться от фобии по поводу ее лобковых волос.
Художник Кайл Плэттс на мероприятии «Разденьтесь, и вас нарисуют» в Лондоне
«Приходят самые разные люди. Некоторые чувствуют себя как рыба в воде, некоторые где-то посередине («ну да, мне некомфортно, но лишь потому, что я раньше этого не делал»). Но есть и такие, которым крайне, до болезненности неуютно, и они будто пытаются сами себе что-то доказать. Сразу чувствуется, что им пришлось как следует собираться с духом, и видно, что они хотят пройти через это испытание», — отмечает Майк Перри.
Заметил ли он какие-нибудь национальные особенности? Британскую чопорность? Американский эксгибиционизм? Спокойное отношение голландцев к наготе? «Нет, ничто не бросается в глаза, — говорит Майк. — Люди как люди, такие же, как везде». Он лишь деликатно намекает, что мы, европейцы, пожалуй, более волосаты, чем американцы – и речь тут не о моде на бороды.
Бородачей на нынешней сессии, организованной при поддержке журнала
It’s Nice That’s Printed Pages, хватает. Я сижу голышом, с растрепанными мыслями, в студии на востоке Лондона. Чтобы не смущать прохожих, окна занавешены белыми шторами. Собравшиеся рисуют на цветных листах A4 ручками и тушью и, принимая определенные позы, я хорошо вижу их наброски. На одном из них мой живот выпирает дальше груди.
Я пялюсь на горшок с цветком и говорю себе, что это пустяки, что я справлюсь. В конце концов, я провела больше 20 лет с другой стороны мольберта и знаю, что я сейчас нахожусь в священной, неприкосновенной зоне. Рисунок с натуры – дисциплина не оценочная, здесь нет места снобизму. Складка у груди, округлость живота – это друзья художника. Вспомните усыпанную неровностями плоть на картинах Люсьена Фрейда или Дженни Сэвилл. Лучшие модели, с которыми мне приходилось работать, не имели точеных балетных фигур, они были обычными людьми с со своими обычными особенностями – полосками от бюстгальтера, плоскостопием от плохой обуви. Я люблю рисовать такие детали.
Я сажусь в позу, которая кажется мне интересной и при этом не откровенной. Дыхание перехватывает, живот свело. Майк просит немного переместиться, и я молча повинуюсь. Я надеюсь, что все делаю правильно. На каком-то этапе мне начинает казаться, что один из художников заскучал. Я вдруг понимаю, что, хотя в этой студии меня никто не оценивает, я оцениваю себя сама. Сказываются 40 лет привередливого наблюдения человеческого тела и британская стыдливость.
Я пытаюсь экспериментировать. Через шесть минут после начала сессии, в закрытой стоячей позе (голова склонена, ноги скрещены), я решаю посмотреть на собственное тело с самым обычным любопытством. Я отмечаю очертания моей фигуры – набор соединенных вместе форм – и разные оттенки кожи. Это интересно, и не более. Но я начинаю дышать спокойнее, вдруг слышу, что в помещении играет музыка. Я поднимаю взгляд от цветочного горшка на одного из художников и медленно, постепенно, начинаю контролировать занимаемое мной пространство.
Есть неписаные социальные правила на предмет того, каким образом мы – и в первую очередь женщины – должны привлекать к себе внимание. Слишком открыто требовать его считается бестактным. Но оставаться в тени и быть незаметной тоже очень неприятно. Я всегда пользовалась набором второстепенных приемов: демонстрировать ум, чувство юмора, слегка жеманничать. Декольте, каблуки, флирт.
Отбросить все это на полчаса, оказаться в положении, где меня ценят лишь за форму тела – непривычное ощущение. Есть некая особая свобода в том, чтобы стоять в собственном, неидеальном и стареющем теле на глазах незнакомцев. Это вам не селфи без макияжа.
Чопорность и отстраненность постепенно уходят, и я чувствую себя полностью вовлеченной в процесс, ощущаю себя притягательной, любознательной и интересной. Никакой эротики в этом нет. Я вижу, как заинтересованы мной художники – глаза смотрят на мое тело, ручки шуршат по бумаге, передавая изгибы и ложбинки моих округлостей. Я кажусь себе похожей на предмет архитектуры.
По окончании сессии я натягиваю на себя сорочку и тем самым возвращаюсь в рамки социальных условностей (и сексуальных сдерживающих факторов), отброшенных мной на минувшие полчаса. Но в последующие недели я продолжаю ощущать отголоски этого опыта. Оказаться будто в огнях рампы, чувствовать на себе пристальные взгляды, а потом осознать, что взгляды эти доброжелательные – все это показалось мне простым и честным способом привлечения к себе внимания, и нечто подобное я могу практиковать в повседневной жизни без всякой необходимости снимать одежду.
Терапевтический эффект чужого внимания, лишенного оценочной составляющей, был неоднократно описан. Фотографы наподобие
Эллен Фишер Турк пытаются при помощи снимков ню изменить традиционно сложившееся представление о женском теле и просят моделей описывать их ощущения в дневниках.
Ну а я после сессии позирования купила небольшой рисунок себя. Мне он нравится. Изображение не похоже на меня, но в нем передано какое-то чувство, находящее во мне отклик.
Художники, даже если они рисуют кого-то еще, всегда по сути рисуют самих себя. Люсьен Фрейд заявил, что натурщики и натурщицы играют для художника «очень интимную роль, давая стартовую точку эмоциям». Я бы сказала, что эмоции испытывает не только художник: когда на тебя смотрят, а не наблюдают, это очень помогает. Рекомендую.
При проходе вдоль первых корпусов на баннерах, на противоположной корпусам стене (читай — забор), наглядно и увлекательно рассказана вкратце история развития производства.
Я сделала фото лишь 2-х баннеров (а там целая стена).
Посмотрите, какая красота! Просторно, добротно, сделано изначально на совесть, и в наше время у Делового квартала (видимо) хороший хозяин.
Однако, чтобы найти выставку, пришлось походить. Нужный корпус был №31 (!)
Выставка «Уроки рисования» проходила в залах ИРРИ с 21 ноября 2014 года по 22 марта 2015г.
Внутри оказалось тоже всё очень достойно (качество выставочных залов).
А содержание экспозиции типично для классов художественных школ, художественных и скульптурных мастерских: рисование с античных слепков, натюрморт, рисование растений, орнаменты, эскизы набивных тканей, работа с натурщиками, интерьер, искусство декорации, обмерные рисунки, пейзажи и многое другое.
В 2-х постах покажу некоторые из этих работ.
Ученик Е.Рейн. Рисунок гипсового слепка. Завиток аканта. 1890-е. (Бумага на картоне, уголь.)
Ученик Гёль. Рисунок гипсовой головы Зевса. Конец XIXв. (Бумага на картоне, угольный карандаш.) Эту работу выбрали для постера выставки.
Ученик М.Шемякин. Рисунок гипсовой статуи Венеры. 1896. (Бумага, уголь.)
Оригинальный текст выставки: «Согласно методике, разработанной графом Сергеем Григорьевичем Строгановым, академический рисунок, как основа основ любого визуального искусства, служит отправной точкой на пути освоения специального рисования и воплощению своих идей в конкретном. От копирования рисунков и таблиц, рисования в контурах цветов, орнаментов ученики переходили к рисованию с натуры.»
Студент И.Сторожев. Обнажённая сидящая натурщица. 1970-1980. (Бумага, сангина.)
Студент Черепанов. Обнажённые натурщики. Парная постановка. 1951-1952. (Бумага, итальянский карандаш.)
Студент А.Куприянов. Обнажённая натурщица со спины. 1958. (Бумага, сангина.)
А сейчас обратите внимание на лица, одежду, позы (натурщиков) — поколение людей, рождённых до революции или сразу после , выросших в новой стране в периоды голода, разрухи, НЭПа, в годы становления СССР, переживших Великую Отечественную войну, (возможно, участников ВОв).
Студент А.Врубель. Сидящая натурщица. 1953-1954гг. (Бумага, итальянский карандаш.)
Студенческая работа. Мужской портрет. 1954-1955. (Бумага, итальянский карандаш.)
Студент Костюкова. Женский портрет. 1952-1953. (Бумага, итальянский карандаш.)
А эта молодая женщина Вам кого напоминает?!
(По-моему, очень похожа на Машу Шукшину. :))
— очень большой ассортимент + различные аккаунты активированные по смс
[b]По всем вопросам пишите сразу в аську ICQ 231538[/b]
магазин аккаунтов вконтакте , купить mail.ru аккаунты , купить аккаунты вконтакте , liveinternet.ru/users/akkayntu/ , магазин аккаунтов , hotmail.com plus , купить mail. ru аккаунты , продам аккаунт gmail , продажа аккаунтов вконтакте , п
Сексапильная сучка катается на твёрдом хуе после страстного минета
Бабка с волосатой пиздой сосет хер молодого любовника
Поразительная Apolonia Lapiedra надрачивает другу пенис рядом с бассейном