Феномен “социального реализма” в тайваньском кино 1979-1983 гг. : “Вызов Госпожи Ниндзя” и “Госпожа Мстительница”

Итак, какое оно, тайваньское кино “социального реализма”? К большому везению, Anthology Film Archives предоставили шанс подробно вникнуть в контекст благодаря документалке “Черные фильмы Тайваня” (Taiwan Black Movies) Хоу Цзижаня. Здесь важно обратить внимание на потенциально важное различие в понимании терминов, употребляемых самим режиссером и организаторами подборки. В классическом понимании, “фильм категории B” (B movie) - малобюджетный продукт, который не стремится к популярности и не пытается никого удивить серьезностью и масштабом поднятых тем. А вот “черные фильмы Тайваня” как раз добивались противоположного, и не безуспешно, ведь именно таким был социальный запрос, которому желали соответствовать киностудии. 

Здесь нужно напомнить, что социополитическая ситуация на Тайване (Республика Китай) в семидесятых определялась такими поворотными событиями как разрыв дипломатических отношений с Америкой и Японией и исключение Тайваня из ООН на фоне того, что больше и больше стран признавали легитимность именно КНР (a.k.a. материковый Китай). Потеря политического признания Тайваня как полноправного государства ожидаемо вызывала ощущение нестабильности и неуверенности. 

Усиливали тревогу и новостные полосы, чуть ли не ежедневно информирующие об убийствах, изнасилованиях и других тяжелых преступлениях. В то же время резкий экономический рост привел к перераспределению ролей в условной традиционной конфуцианской семье в контексте возросшей потребности в женском труде как на производстве, так и в офисе. Тем не менее, когда тайваньцы шли в кино, предлагаемый “ассортимент” в основном ограничивался фильмами в жанрах кунг-фу и мелодрамы. 

Но в среде тайваньского кинопроизводства все чаще и чаще стал звучать вопрос в духе “а зачем мы вообще делаем кино, которое абсолютно ничего не сообщает о проблемах и заботах тайваньцев здесь и сейчас?”. Осознав, что громкие и скандальные события сегодняшнего дня и недалекого прошлого могут стать источником вдохновения, режиссеры и режиссерки активно принялись за постановку криминальных драм, полных отсылок к новостным сводкам, а также крови и насилия, окрестив всю эту кинематографическую затею “социальным реализмом”.  

Коммерческий и публичный успех первой картины жанра “Никогда не поздно покаяться” 1979 года только укрепил желание студий производить подобные картины, и за четырехлетний период популярности жанра было снято суммарно 117 “социально-реалистических” фильмов”, прежде чем тайваньская публика подустала от ‘cheap thrills’ криминально-эксплуатационного кино, что в свою очередь проложило путь к успеху медитативно-созерцательных фильмов Новой волны.

 Очевидно, обращение к конкретным примерам более чем обязательно, и для начала мы остановимся на фильме Ли Цонама “Вызов Госпожи Ниндзя” (The Challenge of the Lady Ninja) 1983 года. В условиях оккупации Японией Китая, Сяо Хуэй отправляется в Японию учиться военному искусству ниндзюцу. В своем фильме Ли Цонам убирает негативные коннотации вокруг практик ниндзя, подавая их идеологию чем-то вроде защиты в условиях борьбы с более сильным и многочисленным врагом. Так, японский наставник Сяо Хуэй осуждает милитаристские претензии соотечественников и распознает, как важно китайской женщине обучиться шпионским и партизанским методам ниндзюцу в ситуации военного контроля и превосходства Японии над Китаем. 

Получив посвящение в орден ниндзя, Сяо Хуэй отправляется в Шанхай, чтобы отомстить за убийство отца и присоединиться к борьбе земляков против японских оккупантов. Ожидает её и личный “вызов”, ведь именно коллаборация ее жениха с японцами стала причиной смерти отца нашей женщины-ниндзя. Сяо Хуэй вступает в ряды китайских партизан, и вместе они начинают кампанию по найму других женщин-ниндзя для изобретения и практики новых, более изощренных методов борьбы против “япошек”.  Принимая во внимание патриотический посыл фильма, едва ли нужно рассказывать, кто в конце-концов триумфально побеждает. 

Тем не менее, “Вызов Госпожи Ниндзя”  - это фильм, который пытается угодить максимально всем. Так, антагонистами в “Вызове Госпожи Ниндзя” выступают только лишь те японцы, которые очевидно поддерживают оккупацию Китая. Что касается “злых” китайцев, то мы в итоге узнаем, что на самом деле они - патриотичные шпионы. 

Уживаются в этом фильме и феминистические посылы с заигрываниями с “мужским взглядом”. Сяо Хуэй, которая по совместительству стала первой женщиной-ниндзя, удостаивается рукопожатий со стороны будущих коллег по возвращению в Шанхай. В то же время, в команду женщин-ниндзя китайские партизаны принимают и секс-работницу Чжао Ячжи, распознавая за ней ряд сильных личных качеств, необходимых в освободительной борьбе. 

Но с другой стороны, оказывается, что самое эффективное оружие Чжао Ячжи - соблазнение, поэтому “Вызов Госпожи Ниндзя” содержит немало эротических сцен как “прелюдии” к битве. Да и сами сцены сражения очень даже подразумевают активное вовлечение ‘male gaze’. Например, в этом плане впечатляет поединок между Сяо Хуэй и японской наемницей: ринг, плещущаяся вода, тесный телесный контакт рестлинга, откровенные купальники.

“Вызов Госпожи Ниндзя” - по-своему забавный, но все таки предсказуемый фильм, и о нем можно легко забыть после просмотра. Чего не скажешь о “Госпоже Мстительнице” (1981)  Цзяюнь Ян, который интересен не только лишь редчайшем примером женской режиссуры в жанре и производстве, где ожидаемо преобладали мужчины. 

Фильм повествует о журналистке Ванцин, расследующей случай изнасилования известной коммерческой актрисы сыном влиятельного и богатого бизнесмена. Пресса и суд не желают признавать адекватность обвинений со стороны актрисы, но в разговорах с женихом и главным редактором Ванцин осуждает такое отношение к произошедшему. Намерение журналистки добиться адекватного наказания усиливается после того, как актриса погибает “при загадочных обстоятельствах”, но вскоре Ванцин сама подвергается групповому изнасилованию по дороге домой. Помня опыт актрисы, которая не добилась справедливости в суде, Ванцин принимает решение самостоятельно наказать насильников. 

Так, может показаться, что “Госпожа Мстительница” полна “эксплуатационных” сцен насилия, но Цзяюнь Ян не для этого обращается к проблеме. Режиссерке удается передать восприятие насилия жертвой через концептуальное сравнение убийства и изнасилования. 

В фильме нет непосредственно сцен насилия, но экспрессивно поставлены моменты предшествующие. В случае с Ванцин, ее безуспешный побег от насильников занимает 10 минут экранного времени, полного тревоги, страха, но в то же время ложной надежды на спасение, что действительно переживается как борьба героини за собственную жизнь. 

Для понимания месседжа “Госпожи Мстительницы” важен и контекст, заложенный внутри самого фильма, где общество убеждено, что актриса виновата в изнасиловании из-за ее транслируемой на ТВ “привлекательности”. К тому же, нечего было подсаживаться к незнакомому мужчине в машину. Эти и другие причины “самовиноватости” озвучивает жених Ванцин, когда она рассказывает ему о случившемся с актрисой. При этом он утверждает, что с ней точно такого не случится, ведь  Ванцин - скромная обрученная девушка с достойной работой. 

Позже Ванцин рассказывает о том, что произошло с ней, и жених вешает на нее ярлык “испорченной” и находит себе другую девушку.  Так, не имея ни личной, ни легальной поддержки, Ванцин принимает решение беспощадно убить насильников. В конце фильма мы прощаемся с героиней под приближающийся звук полицейских сирен, ведь вряд ли у нее выйдет избежать правосудия, как это ранее удалось в фильме влиятельному насильнику и убийце.  

Несмотря на очевидные отличия,  “Вызов Госпожи Ниндзя” и “Госпожа Мстительница” имеют между собой немало общего. Подобно другим фильмам жанра, в мире кино тайваньского “социального реализма” ни одна женщина не носит бра в принципе, а мужчины-антагонисты чаще всего теряют бдительность в поединке из-за сильного сексуального перевозбуждения. Так, ярлык “фильм категории B” не кажется таким уж неуместным.

С другой стороны, кино “социального реализма”, пусть и в over-the-top манере, иллюстрирует те проблемы, которые волновали тайваньцев в переломное время. Могу ли я понять, почему тайваньский “социальный реализм” был так популярен? Да. Получила ли я удовольствие при просмотре такого кино в 2020 году? Тоже да. Захочу ли я когда-нибудь пересматривать разобранные выше фильмы? Не уверена.