Федеральный конституционный суд: пионер постфактум патерналистского государства
ПУТЬ К СВОБОДЕ
Решением Федерального конституционного суда о том, что требование о вакцинации в учреждениях является законным, Федеральный конституционный суд еще раз показал, что граждане не должны ожидать никакой защиты от посягательств государства. Первый СУД последовательно игнорировал все аргументы, говорящие против такой обязательной вакцинации – отсутствие защиты от инфекции, побочные эффекты вакцинации, низкий уровень инфицирования. Пострадавшие должны подумать о том, чтобы больше не обращаться в Федеральный конституционный суд по делу о Короне.
- 21 мая 2022 г., Джессика Хамед
Решение Федерального конституционного суда об обязательной вакцинации в учреждении на самом деле быстро комментируется: Грубо говоря, цитата бывшего президента Немецкого общества иммунологии Андреаса Радбруха, востребованного неделями за неделями, достаточно показать вопиющую ошибочность решения Карлсруэ:
«Важно. Пожалуй, следует еще раз подчеркнуть: решение о любой принудительной вакцинации не может быть основано на науке!»
Нет соответствующей сторонней защиты
Прививки от Covid не обеспечивают никакой соответствующей внешней защиты, поэтому требование частичной вакцинации для защиты уязвимых людей уже вызывает сомнения в целесообразности и необходимости. Почему «подверженные ошибкам» (пункт 193 решения) тесты на корону должны быть хуже прививок, которые также «подвержены ошибкам» из-за отсутствия стерилизующего иммунитета? В любом случае это, очевидно, ставит под сомнение целесообразность самого далеко идущего посягательства на фундаментальные права в коронной политике.
Однако в обществе, а также, по-видимому, и в высшем суде Германии, суеверие в отношении внешней защиты сохраняется настолько упорно, что некоторые религиозные институты — в конечном счете, пиар-профессионалы по преимуществу для распространения бездоказательных нарративов — должны были бы позеленеть от зависти. Ни образование, ни интеллект не помогают с глубоко укоренившимися убеждениями. Тем не менее, по словам известного вирусолога Хендрика Стрика:
«Все сталкиваются с тем, что те, кто был вакцинирован и ревакцинирован, могут заразиться, и что вакцинация не защищает других. Мне не хватает хорошего общения здесь. Совсем недавно в бундестаге депутаты еще говорили о внешней защите как аргументе в пользу обязательной вакцинации — и не о косвенной внешней защите, что отделения интенсивной терапии остаются бесплатными, а о прямой внешней защите, что один привитый не может заразить другого. Но это просто неправильно».
От права на защиту к обязанности защищать
Внешняя защита, на словах и без содержания намекаемая Федеральным конституционным судом, который «не был потрясен» распространением омикронного варианта (параграф 184), является не только искаженным выводом из — иногда очень несложных — утверждений экспертных третьих лиц (там никто не претендовал, есть соответствующая сторонняя защита). Вместо этого это решение также представляет собой сдвиг парадигмы, который позволит государству даже в будущих кризисах использовать свое усмотрение для принятия любых мер, пригодность которых не была однозначно опровергнута, например, в отношении изменения климата.
Таким образом, основные права, которые прежде всего задумывались как права граждан на защиту от государства, постепенно трансформируются не только в далеко идущие защитные права, но даже в мнимые защитные обязанности. Потому что первый СУД который в течение нескольких месяцев находился «в лаутербаховском режиме панической пандемии», даже зашел так далеко, что рассматривал связанное с учреждением обязательство вакцинировать как обязанность государства действовать (параграф 217). При таком антисвободном толковании основных прав очевидно, что СУД также одобрил бы общее требование о вакцинации на основании прав уязвимых людей на участие в общественной жизни, в то время как он еще не возражал против исключения непривитых людей из социальной жизни -культурный прожиточный минимум через модель 2G.
Суд не признает, что Covid-19 уже давно стал общей угрозой жизни для общества в целом из-за бесплатного доступа к вариантам лечения, защитным средствам и вакцинациям. Если линия Суда будет перенесена на другие опасные ситуации, «оправданной» будет и обязанность делать прививки от гриппа, пожизненное ношение маски от всех респираторных возбудителей и т. д.
Эпидемический политический императив
Суд почти не знает красных линий с Короной. Он полностью подчинился императиву эпидемиологической политики, как дали понять судьи, когда в декабре 2021 года они издали самые строгие коронные меры Германии для проведения устного слушания.
Слушание проходило под «2Gplusplus» и не только подверглось резкой критике со стороны автора этих строк, которая на этом фоне отклонила всех членов Суда от имени своего клиента (безуспешно) из-за их необъективности в деле Короны. Даже сегодня 3G и маски по-прежнему обязательны в коридорах Федерального конституционного суда — по приказу президента Стефана Харбарта, который вызывает споры из-за своего крайне политического прошлого.
Это убедительно задокументировало ошибочную веру президента в якобы оправданную привилегию людей, вакцинированных против Covid-19.
Кстати, когда Суд в своем решении также отклонил (ПЦР) тесты как менее пригодные для борьбы с пандемией, чем вакцинация, из-за их «подверженности ошибкам» (пункт 193 f.), это также сигнализировало политикам мимоходом, что 2G нормально и 3G небезопасно быть. При доброй воле можно увидеть красную линию в случае несуществующей в настоящее время обязательной вакцинации (пункты 209, 221). Суд еще раз подчеркнул, что пострадавшим не обязательно делать прививки, но они также могут (временно) сменить работу. Суд не обращает внимания на то, что экономическому и социальному существованию угрожает опасность, хотя в принципе признает, что это серьезное последствие.
Когда есть сомнения, для государства
Тот факт, что судьи оценивают по двойным стандартам и всегда указывают результат: «В случае сомнения для государства», является еще одним недостатком решения. Это также было показано в другом месте: Неопределенность в отношении выздоровевшего статуса была за счет пострадавших (параграф 201), хотя и здесь общепризнано научно, что выздоровевшие и вакцинированные люди должны быть приравнены, как, например, в малозаметных слушаниях Комитета по здравоохранению Бундестага 6 апреля 2022 г. было четко выражено.
Оценка Судом риска серьезных побочных эффектов от прививок от Covid вызывает особое удивление. Хотя степень - естественного - занижения сведений о серьезных побочных эффектах.долгое время была предметом общественных и профессиональных дебатов, суд совершенно беззастенчиво пришел к предполагаемой завышенной оценке риска, основанной на данных Института Пауля Эрлиха, поскольку «далеко не для каждое сообщение о подозрительной деятельности устанавливается причинно-следственная связь с вакцинацией», поэтому «можно предположить, что соответствующие побочные эффекты или серьезные последствия в значительной степени не возникнут» (пункт 227).
Поразительный пробел в обсуждении
Однако самым шокирующим, по-видимому, является небрежное пропускание надвигающегося вопроса о том, может ли государство рисковать жизнью и здоровьем в целом здоровых людей, чтобы защитить других, прекрасно зная, что, согласно статистике, независимо от того, насколько высок уровень серьезных или серьезной болезни рассчитаны смертельные побочные эффекты - обязательность вакцинации обязательно нанесет вред людям.
Вместо ответа на вопрос о том, позволено ли государству активно убивать или же это представляет собой посягательство на человеческое достоинство, Суд предался краткой утилитарной оценке последствий и констатировал лаконично: «Очень низкая вероятность серьезных последствий прививки результатом является значительно более высокая вероятность причинения вреда жизни и здоровью уязвимых лиц» (пункт 230).
Суд должен был поднять вышеуказанные вопросы и измерить свой ответ, в частности, своими заявлениями по Закону об авиационной безопасности. Требование вакцинации, связанное с учреждением, оправдано исключительно для блага других, так что идея о том, что пострадавшие могут стать простым объектом государственной спасательной операции для защиты других, настолько актуальна, что возникает вопрос, как разительный пробел мог возникнуть в дискуссии.
В отличие от Закона об авиационной безопасности, который позволял бы государству отдавать приказы о сбитии угнанного самолета, жертвуя жизнями пассажиров, не давая им выбора, вакцинация не является обязательной. Таким образом, решение в то время не может быть легко передано, но из-за экзистенциального давления со стороны надвигающегося запрета на деятельность эта мера также очень близка, по крайней мере, к косвенному принуждению. В любом случае, по традиционным нормам Основного закона, суд не должен был без лишних слов сопоставлять жизнь с жизнью.
Ограниченный простор для принятия решений
В дополнение к абсурдному материальному обоснованию решения остается указать, что суд снова отказался от устного слушания. Как и в случае с резко раскритикованными федеральными решениями об экстренном торможении, положившими начало всему злу, хотя проведение слушаний уже было необходимо из соображений прозрачности и важности процедуры.
С другой стороны, Федеральный административный суд вел переговоры по аналогичной теме со 2 мая 2022 года, а именно об обязательстве терпеть вакцинацию солдат от Covid. Хотя в настоящее время возможности для принятия решений значительно сузились из-за обязывающего характера опубликованного решения, все же должна оставаться некоторая свобода действий для другой оценки, поскольку здесь необходимо рассмотреть как минимум другие аспекты. В частности, в бундесвере почти нет уязвимых людей.
После того, как Федеральный конституционный суд вынес решение по основному вопросу на удивление быстро — всего за несколько месяцев — возникает вопрос, не было ли решение Суда от 27 апреля 2022 года направлено на то, чтобы предотвратить вынесение другого решения Федеральным административным судом. Ведь до сих пор не принято решение в основном по конституционным жалобам на вакцинацию против кори, которые находятся на рассмотрении с 2020 года (хотя переходные периоды там продлены). Кстати, остается секретом, было ли решение на местах единогласным. С другой стороны, в случае федеральных решений об экстренном торможении сообщался (единогласный) результат голосования.
Массовая потеря доверия
С тех пор, как были приняты Федеральные решения об экстренном торможении, из которых стало ясно, что суд не намеревался осуществлять узкий конституционный контроль, вместо этого придерживаясь «теста на разумность» (также в этом решении, пункт 187), я знаю, что от высочайшего суда Ничего не следует ожидать в Германии — даже меньше, чем от специализированных судов — когда дело доходит до Corona. Что следует? Стоять сложа руки и наблюдать за нарушениями закона? Судебные иски для документирования несправедливости?
По моему мнению, пострадавшие должны рассмотреть вопрос о том, чтобы больше не обращаться в Федеральный конституционный суд по делу о Короне. Он больше не заслуживает доверия граждан, ищущих защиты, и поэтому ему больше нельзя давать возможность самовыражаться.
После того, как заявление о предвзятости из-за «ужина в кабинете канцлера» было ошибочно отклонено, по политическим причинам, возможно, было бы лучше отозвать находящиеся на рассмотрении конституционные жалобы на федеральный аварийный тормоз и тем самым продемонстрировать потерю доверия. Эти соображения стали необходимыми, поскольку ни судьи, назначенные для вынесения решения о нанесении ущерба репутации суда, ни вовлеченные политики не взяли на себя ответственность за неприемлемое поведение. Только безжалостная прозрачность могла бы восстановить доверие.
Чувство бессилия
Это горькое осознание, которое вселяет чувство бессилия. И, конечно, сложно пойти на этот шаг, отзыв конституционной жалобы. Как только вы дошли до того, что Суд принимает вашу собственную конституционную жалобу для принятия решения (что случается очень редко), от нее трудно отказаться. Не говоря уже о всей работе и надежде, которая неизбежно вспыхивает. Я не говорю это легкомысленно. Для меня одним из самых важных моментов в моей карьере, помимо приведения к присяге в качестве адвоката, было подписание моей первой — и успешной — конституционной жалобы.
Мне больно, что я больше не могу доверять высшему суду Германии в фундаментальном отношении.
Теперь судьям и политикам предстоит восстановить доверие к независимости и объективности Федерального конституционного суда с помощью соответствующих мер. Однако в настоящее время происходит обратное. И поэтому после всего этого кажется совершенно циничным, что Харбарт недавно заявил:
«Все время во время пандемии суды, в том числе Федеральный конституционный суд, уделяли внимание соблюдению основных прав и сохраняли необходимую дистанцию от политики».