FFM

Автором уточнены некоторые моменты, касаемые его личного опыта группового секса и любезно предоставлены глубокоуважаемой аудитории.

F — female (женщина), M — male (мужчина).

* * *

— Не соблаговолите ли Вы повернуться на животик, Сударыня, — нежно сказал Нюфа, не прекращая ласкать Любимую и Единственную на данный момент Женщину во Вселенной.

Сударыня проворковала что-то в ответ и медленно, томно, так, чтобы Нюфин язык не терял контакта с ее кожей, стала поворачиваться на бок. Что-что, а двигаться она умела, и знала это. Знал и он.

С умопомрачительной грацией Сударыня подставляла под жарко-влажные поцелуи сначала подмышку, затем талию, пупочек, бедро,... Когда же его язык начал плавно двигаться вокруг попки, иногда попадая внутрь, она прогнулась так глубоко и сильно, что ее раскрытые губки оказались практически в горизонтальной плоскости. Для Нюфы это было и подарком, и знаком, что девушка находится близко.

За время их сегодняшней встречи Нюфин член возрождался и успокаивался несколько раз, но он и не думал о том, чтобы излиться на любовницу. Это были правила игры, которые он неукоснительно «навязывал» своим любимым женщинам. Правила, гласившие, что наслаждение — это процесс, (а не миг, как некоторые полагают), и что секс — только одно из множества наслаждений, и что в сексе важнейшим условием является удовлетворение партнера... Этот Процесс он ценил за возможность получать неописуемое блаженство от сладострастных движений неудержимого Желания, низких и зовущих звуков зарождающейся Страсти, острых и влекущих запахов Удовольствия, дрожи и напряжения Экстаза, жара и расслабления Благодарности...

Сударыня была чудной ученицей и уже давно усвоила, что не надо стесняться собственной чувственности, надо уметь упиваться ею, растворяться в ней. Поэтому, когда Нюфа бывал у нее в гостях, она просто пребывала в возможности побыть собой истинной.

— Спасибо, милая, — сказал он. — Сигарету?

— Тебе спасибо! Не надо. Лень, — ответила она. — Знаешь, а я почти приучила своего карапуза кончать, когда мой пальчик находится у него в попке!

— Эт правильно, молодец! Еще спасибо скажет, когда прочувствует. А как насчет моей просьбы — помнишь, ты рассказывала про подружку, с которой собак выгуливаете? Что там у нее?

— Помню, почему нет. Она хочет увидеться — с моих рассказов ее завело, но этого ей мало. Надо на тебя глянуть.

— Эт можно. Когда?

— Давай позвоним, а ты пока сходи за чем-нибудь к кофе, посидим, поговорим.

* * *

Подруга была пониже ростом, тоже стройная, но, в отличие от Сударыни, — темноволосая. В день, когда они все втроем встретились, ее мужа с ребенком не было дома, так что никто не смог бы помешать. Расположились на кухне, потихоньку тянули вино и разговаривали за жизнь. Нюфа не спешил, поскольку знал, что девушки, кроме согласия «на словах», должны были обязательно сами дойти до желания близости. Тем более что ни у Сударыни, ни у Подруги до этого момента опыта пребывания в постели втроем не было. То, что всем им, было около, или чуть за 30, позволяло деликатно и со знанием дела подойти к этому вопросу.

Постепенно перебрались в залу, включили видик. Смотрели жесткую эротику (или мягкую порнушку) и продолжали разговаривать.

— Да, вино вкусное, только вот конфет я не ем — и так полнею, — сказал Нюфа. Он с хитрецой смотрел на девушек, которые с удовольствием поглощали шоколадное ассорти.

— Кокетка, — сказала Сударыня, — Ты нормально выглядишь! А хочешь — попробуй только вкус от конфетки, без калорий. — Похоже, она поняла, к чему затеял Нюфа этот разговор, и игриво высунула кончик языка.

— Ты не против? — обратился тот к Подруге, и медленно, внимательно глядя ей в глаза начал слизывать шоколадный вкус с губ и языка Сударыни. — Клубника. А что у тебя?

Подруга, внимательно наблюдавшая за поцелуем, смутилась, но взяла себя в руки и сказала...

— Похоже, киви, попробуй сам! — и показала свой язычок.

— Киви! О-о, киви — это пять! — улыбнулся Нюфа, и, не выпуская из рук бокала, стал аккуратно целовать ее язык.

— Ребята, а я, пожалуй, в ванну. Вы со мной? — и Сударыня, явственно поглаживая свою грудь, удалилась от них.

— Вы давайте в ванну, а я расправлю постель, — ответила Подруга. — Потом приду, не начинайте без меня!

* * *

Нюфа сидел на диване обнаженным, а девушки в полотенцах разместились по бокам от него. Кино уже никто не смотрел, но вино и неторопливая беседа не оставили никаких сомнений в том, что должно было произойти между этими молодыми людьми.

Сударыня, Подруга и Нюфа с удовольствием целовались, руки девушек ласкали его член, встречаясь друг с другом. Нюфины руки перемещались от груди и живота одной любовницы к телу другой. В то время когда он целовал затылок или шею одной, другая ласкала его яички губами; когда он спускался своим ртом к груди второй, первая начинала целовать его соски.

Прелюдия закончилась относительно быстро, поскольку Подруга, давненько не имевшая секса, да и в силу новизны ощущений начала просить для себя большего внимания. Сударыня легла на бок и стала ласкать себя рукой, а в это время Подруга оседлала Нюфу и начала быстро двигаться на нем.

— Не спеши, малышка. Вот так,... легче, медленнее,... чувствуй каждый миллиметр! — подсказывал он ей. Нюфа взял ее за ягодицы и начал руководить движением. — Да-а, как здорово, не торопись. Посмотри, как себя Сударушка ласкает!

Подруга перевела затуманенный взор на вторую девушку, громко задышала, а потом стиснула зубы и стала кричать. Дамы в этот момент выглядели умопомрачительно! Обе обнаженные, разгоряченные; их тела блестели, отражая пламя свечей. Сударыня продолжала ласкать себя и тоже тяжело дышала, а Подруга сильно вдавила свое тело в Нюфу и застыла на какое-то время.

— О-ох! Вот это да! — еле-еле сказала она, и упала на грудь любовнику.

Через несколько минут Нюфа пошел в ванну, а когда вернулся, то увидел, что Сударыня одела трусики.

— Что это с Вами, Сударыня? — поинтересовался он и сел перед девушкой на колени на пол. — Снимай эту полоску ткани и дай мне прильнуть к тебе! Я еще полон сил!