Евгений Мухтаров о деле «ярославских сатанистов»

Я тогда, в 2008-м, представлял в Ярославской области московский «Центр религиоведческих исследований» (ЦРИ, рук. проф. А.Л.Дворкин). После принятия в 2002 году закона «О противодействии экстремистской деятельности» тема выявления случаев религиозного экстремизма стала входить у полиции, прокуратуры и следкома в тренд. Но почти одновременно выяснилось, что мало передать дело в суд – надо приложить к материалам гособвинения заключение специалиста или экспертное заключение организации, желательно независимой.

При этом ситуация осложнялась тем, что никаких федеральных средств на производство экспертиз МВД и Следком не предусматривали - а кто будет делать экспертизы бесплатно? Согласился только ЦРИ.

В итоге сложилась практика, когда органы из регионов, выявляя какие-то религиозно-окрашенные преступления (ритуальные убийства, оскорбления чувств верующих и пр.) давали поручение провести экспертизу Центру религиоведческих исследований. 

В реальности это обычно означало, что проект экспертизы готовит представитель ЦРИ в регионе, органы которого сделали запрос – а уже этот проект потом правит и подписывает руководитель ЦРИ. Такая схема была удобной, в процессе подготовки экспертизы обычно возникала масса вопросов к правоохранителям, следователям и пр., и войти с ними в контакт региональному представителю ЦРИ, работающему над проектом ответа, было легче, чем Москве.

Таким образом, если ярославская полиция или прокуратура запрашивали экспертизу в московском ЦРИ – это автоматически означало, что проект такой экспертизы всё-равно надо будет делать мне, а Москва потом только поправит такой проект (если есть что править), подпишет и направит обратно в регион бумагу уже официально.

Поэтому когда в августе 2008 года были найдены трупы подростков и областной Следком заявил, что по его версии убийство было ритуальным, «сатанинским» – я предположил, что теперь следствие запросит экспертное заключение в ЦРИ, а делать проект заключения, по традиции, придется мне. 

Поскольку тема сложная и с наскоку ее не возьмешь, мне волей-неволей пришлось держать руку на пульсе событий с первых дней, когда были обнаружены тела, и следующие месяцы, пока вокруг этого стоял шум в прессе. Я, натурально, ждал, что вот-вот позвонит профессор Дворкин и скажет – мол, Евгений Олегович, от ярославского Следственного управления поступило поручение о производстве экспертизы, так что теперь вся надежда на вас. Я ждал и готовился, чтобы сделать такой проект в максимально короткие сроки – хотя бы за месяц.

И вот здесь надо отметить три нюанса. 

Во-первых, о ритуальном характере убийства Следком закричал буквально через пару часов после того, как нашел трупы. Это было очень странно и вообще непохоже на Следственное управление, которое обычно, наоборот, старается всячески отпихнуться от религиозно-окрашенных дел и перевести их в более знакомую «бытовуху». Вообще, обычно стОит больших трудов убедить полицию или следователей, что у преступления имеется религиозный мотив, за преступлением стоит секта, группа религиозных фанатиков и пр. и пр. Следкому легче мыслить в привычных категориях, переводить дело в «межличностные неприязненные отношения», «конфликт на бытовой почве» и пр. 

Поэтому я жутко удивился, когда уже к вечеру все местные СМИ стали со ссылкой на следователей заявлять, что подростков «убили сатанисты».

Мне было дико, потому что я хорошо знал: в Следственном управлении и местной полиции нет ни одного человека, который бы хоть как-то «шарил» в данной теме. И просто сторонних специалистов на эту тему в области нет тоже – есть вот только Мухтаров, к которому по традиции обращаются за консультациями и пояснениями уже на начальном этапе. Собственно, и я-то не «шарил» в этой теме как следует, но, конечно, всё же знал чуть больше среднестатистического следователя: хотя бы Агриппу читал, имею какое-то представление о гримуарах, о трудах Лавея, Кроули и пр. Но весь парадокс, что после нахождения трупов ко мне из органов как раз никто и не обращался. Ни единого звонка. Ни из Следкома, ни из «обычной» прокуратуры, ни из полиции, ни откуда вообще.

Не обращались и к моим коллегам по ЦРИ из Москвы или из других регионов. Тогда откуда эта уверенность в ритуальном характере убийства? 

Во-вторых, поскольку ко мне за комментариями стали трезвонить журналисты, я в конце-концов перестал ждать «весточки» из органов и потревожил их сам. Мол, слушайте, меня тут все спрашивают мое мнение, а я знаю лишь то, что было в первых телерепортажах и в сообщениях местных информагентств… Расскажите внятно, что там у вас происходит? Обычно в подобных случаях со мной бывают откровенны. А тут вдруг – полоса абсолютного молчания. Меня это не то что даже удивило, а как бы вообще оскорбило: ведь обычно не они нужны мне, а я – им, и в их интересах быть со мной щедрыми на информацию, иначе не проект экспертизы им в следующий раз будет, а корявая отписка на полстраницы. Но случилось именно так: мне не говорили ни слова. о допуске с протоколам осмотра места происшествия, первым протоколам доброса подозреваемых и пр. и речи не было. Полиция говорила, что и рада бы помочь, но делом занимается исключительно Следком, а Следком бубнил, что никаких фактов в интересах следствия пока разглашать не может вообще никому. 

И, наконец, в-третьих и главных. Я был твердо уверен, что в любом случае, Следком попросит в ЦРИ экспертное заключение. Но прошла неделя, другая, третья – а поручения на производство экспертизы Москва так и не получила. После этого я решил, что, может, у руководителя местного следкома есть какая-то неприязнь к ЦРИ или лично к профессору Дворкину – и экспертизу поручат какой-либо другой организации (например, «Религио-полису» Екатерины Элбакян или вообще какому-нибудь вузу). Стал ждать, на кого падет выбор. И вскоре пришел к ошеломительному выводу: Следственное управление. которое без конца кричало о ритуальном характере убийства, решило обойтись без какой-либо религиоведческой экспертизы вообще. Меня это потрясло куда больше, чем то, что Следком не обратился в ЦРИ или напрочь игнорировал меня самого. Потому что тема, повторю, для местных следователей совершенно незнакомая.

И действительно: ни тогда, ни после никаких религиоведческих заключений в материалах дела и в судебном заседании не фигурировало.

Я к чему все это говорю? К тому, что, де-факто, не могу дать каких-то убедительных ответов на вопросы – ведь для этого нужно быть знакомым, как минимум, с официальными материалами дела, с протоколами допросов, иногда самому присутствовать на следственных действиях, анализировать то, что было произведено при выемке в домах подозреваемых (литература, дневники. видео-, аудиозаписи и пр. и пр.).

Однако Следком меня полностью игнорировал, все материалы оставались тайной за семью печатями, и те крупицы информации, которые у меня есть, были получены только через сторонние, не связанные с «органами», источники.

Оголобяка сделали крайним потому, что он из всей этой тусовки был самым умным. Нет, действительно: уровень остальных - это уровень типичных пэтэушников, а Оголобяк всё же - продвинутый парень, студент-заочник юрфака... Я был у него в квартире, когда сопровождал какаую-то из съемочных бригад, прибывших делать репортаж о трагедии. Конечно, к этому времени "органы" уже изъяли из квартиры всё, что считали нужным - но я обратил внимание, что они оставали массу книг. Это были книги по истории, искусствоведению, юриспруденции и пр. Я спросил у матери Оголобяка, кто их читал. Она ответила, что и покупал, и читал сын. То есть он был действительно единственным продвинутым мальчиком во всей тусовке. Понятно, что на него, как на "самого умного", всё и повесили - те более что собиралась группа перед убийствами (убийства происходили две ночи) как раз на квартире у Оголобяка. По-крайней мере, так говорили сами подозреваемые, да и Оголобяк вроде бы не отрицал.

Вся эта история с "местью авторитета [за осквернение могилы мафиози]» дошла до меня через третьи руки и не проверялась. Я знаю, что эта группировка громила несколько раз Леонтьевское кладбище - но мне неизвестно, действительно ли было опрокинуто надгробие дочки авторитета. Это всё может быть и народным мифотворчеством.

Вторая версия более прозаична: вся группочка могла действительно спутаться с какими-то уже взрослыми отморозками, мнящими себя "сатанистами". Если я правильно понимаю, за полгода до этого убийства был ведь еще один случай в тех же местах - у Петропавловских прудов. Некий неустановленный мужчина заселился в пустующий частный дом, несколько раз соседи видели, как к нему приходила некая "молодежь". Если правильно помню, так длилось до тех пор, пока неподалеку не обнаружили человеческую голову - аккуратно отрезанную от тела. Потом нашлось и тело. Был убит какой-то бомж. Одновременно исчез и жилец дома, и ходившая к нему "молодежь".

Этого человека так и не нашли - и убитого, кстати, тоже не опознали. Но люди шептались, что в этом доме "было нечисто", человек проводил там некие обряды.

Потом поговаривали, что он обосновался в подвале недостроенной гостиницы "Чайка" - а куда делся потом. неизвестно.

Не исключено, что члены пресловутого "клана" были как-то связаны с этим человеком.

В любом случае я и тогда говорил, и сейчас говорю: эти подростки - не та публика. которая может за две коротких летних ночи хладнокровно убить четверых человек - а, главное, их расчленить. Здесь нужна сила здорового небрезгливого мужика.

Видимо, их запугали и заставили взять вину на себя.

Вы, наверное, видели на рынке мясника - это обычно здоровый бугай, который орудует топором. Какие уж там мальчишки с перочинными ножиками?

Уже значительно позже - явно под влиянием следователя, успевшего хоть что-то подчитать - арестованные "вспомнили" и оформили отдельными чистосердечными признаниями, что у них помимо двух перочинных ножиков был особый, сделанный специально для проведения ритуала, кинжал (атам), а убийство осуществлялось внутри начерченной на земле пентаграммы.

Для меня было очевидно, что таким образом следствие хочет задним числом подтянуть картину именно к "ритуалке".

Это всё было срочно изобретено после того, как я 19 августа 2008 года, не сдержавшись, заявил местным СМИ, что вообще-то при ритуальных жертвоприношениях у некоторых групп неосатанистов используется что-то, напоминающее алтарь, и специально изготовленный, освященный в одну из фаз луны атам. Следователь явно видел мое интервью - и вскоре дело приросло этими страничками...

К сожалению, я не знаю, что было в сопроводительном тексте к этим рисункам - потому что. повторюсь, к материалам дела меня не допускали, и всё, что я имею - всего несколько фрагментов, полученных через третьи руки. 

Я после этого позвонил в следком - говорю, тут в костре ключи, кожа с волосами и пр., приобщите к материалам - а мне: "А зачем? Нам и так всё ясно..."