Естественная куртизанка Кора Перл

Знаменитая куртизанка Кора Перл, тогда еще Эмма Крауч родилась в семье английского композитора. Детство ее было наполнено любовью и заботой отца, но, кроме своей дочери, отец так же любил и азартные игры, что, в итоге, привело всю семью к бедности. В итоге, отец иммигрировал, оставив семью, а Эмме сказали, что папа погиб и отправили ее на воспитание в монастырь.

Шел 1856 год, Эмме было чуть более 16 лет, она возвращалась домой из церкви, когда к ней подошел хорошо одетый господин и пригласил ее к себе попробовать пирожных. Девочка согласилась пойти к нему домой, где он злоупотребил ее доверчивостью. На следующее утро этот господин — он оказался человеком богатым, торговцем-ювелиром — умолял ее остаться. Он сулил, что жить она будет в собственном доме и ни в чем не знать отказа. Эмма взяла те деньги, которые он ей совал, но не осталась. Она была твердо намерена осуществить свою давнишнюю мечту: навсегда уйти из семьи, никогда больше ни от кого не зависеть и вести шикарную жизнь, которую когда-то обещал ей отец.

На деньги, полученные от ювелира, Эмма накупила красивой одежды и сняла дешевую квартирку в Лондоне. Взяв красивый псевдоним Кора Перл, она зачастила в популярный дорогой бар, в котором приличные господа снимали проституток. Владелец заведения заметил новенькую — для молоденькой девушки она держалась необычно смело, чтобы не сказать развязно. Через год он взял ее с собой в Париж, где Кора твердо решила остаться, так как  город сразил ее своей роскошью, размахом и весельем.

Кора часто стала появляться в модных злачных местах, привлекая к себе внимание богатых французов. Ее видели прогуливающейся по улицам в ярком розовом платье, прекрасно гармонирующем с пламенеющими рыжими волосами, бледным лицом и веснушками. Можно было наблюдать, как она скачет верхом в Булонском лесу, то и дело щелкая хлыстом. Ее можно было встретить в кафе в окружении мужчин, смеющихся в ответ на ее колкости. Поговаривали о ее подвигах — о том, что ей доставляет удовольствие обнажаться перед всеми и каждым. Ею заинтересовались в парижском высшем обществе; в особенности, разумеется, она привлекала пожилых мужчин — им, уставшим от холодных и расчетливых куртизанок, им доставляли удовольствие ее ребяческие шалости. Ей удалось завоевать благосклонность многих представителей элиты. Получаемые от многочисленных мужчин деньги, Кора тратила на самые немыслимые вещи: разноцветную карету с упряжкой лошадей, ванну розового мрамора с ее инициалами, выложенными золотой мозаикой. Поклонники старались превзойти друг друга, потакая ее капризам. Мужчины спускали ради нее целое состояние, но, за деньги невозможно было купить благосклонность Коры: она бросала их из-за малейшей прихоти.

Безумства Коры Перл, ее пренебрежение нормами поведения стали в Париже притчей во языцех. В 1864 году она пожелала появиться на сцене в облике Купидона в оперетте Оффенбаха «Орфей в аду». Все с нетерпением ожидали премьеры, гадая, что же она выкинет на этот раз, дабы произвести сенсацию. Ожидания оправдались: она появилась практически обнаженной, если не считать крупных бриллиантов, которые прикрывали ее наготу в некоторых местах. Когда она гарцевала по сцене, бриллианты падали, а ведь каждый из них стоил целое состояние, она не останавливалась, чтобы поднять камни, позволяя им скатываться к рампе. Зрители — среди них были и те, кто преподнес ей эти драгоценности, — разразились неистовыми овациями. Благодаря подобным выходкам Кора сделалась абсолютной достопримечательностью Парижа.

Избалованная отцом, она воспринимала как должное, что ее балуют и другие, искренне считая, что все мужчины должны поступать именно так. В результате ей, словно маленькому ребенку, даже в голову не приходило, что и она могла бы постараться угодить кому-нибудь. Кора была очень независима, что возбуждало в мужчинах желание обладать ею, приручить, обуздать ее. Она никогда не претендовала на роль более значительную, чем просто куртизанки, потому-то ее развязность, которая в светской даме производила бы впечатление неприличной, в ней казалась естественной и забавной. Ее отношения с мужчинами строились, как у любого избалованного дитяти: условия диктовала она. Стоило мужчине попытаться изменить ситуацию, как она тут же теряла к нему всякий интерес. В этом-то и заключался секрет ее головокружительного успеха.