Ее глаза полны похоти и страсти
💣 👉🏻👉🏻👉🏻 ВСЯ ИНФОРМАЦИЯ ДОСТУПНА ЗДЕСЬ ЖМИТЕ 👈🏻👈🏻👈🏻
Ее глаза полны похоти и страсти
СТРАСТИ ХРИСТА
Томас Адамс (1630)
http://www.gracegems.org/29/Adams_passion_of_christ.htm
Он отдал Себя за нас - в приношение и жертву Богу, в благоухание приятное
Еф.5.2 KJV
Этот стих дает прекрасный и живой образ Распятия Христа, более прекрасный, чем то, что может быть изготовлено руками самого изысканного резчика или удивить наши глаза куском дерева, латуни или камня, который может быть любовно сделан ради возрастания плотской преданности - но здесь взору нашей отягченной совести предстает милостивое сострадание Спасителя нашего Иисуса Христа. Его Распятие представляет нашему взору семь значительных аспектов: 1) Христос, 2) отдача, 3) Себя), 4) Богу, 5) за нас), 6) в приношение и жертву, 7) в благоухание приятное.
Эти темы образуют столь же четкий ход беседы, сколь путь из Вифании в Иерусалим. Пусть же не оскудеет ни наша речь, ни ваше внимание, пока мы не придем к концу путешествия.
I. Кто? - Христос. Тот, кто совершил это - Христос; мы не можем переоценить достоинство Его Личности, как и Его всепревосходящую любовь к нам. Мы поднимемся к рассмотрению этого по четырем ступеням, и спустимся по четырем другим; но и поднимаясь и спускаясь, мы будем созерцать дивную любовь Дарителя.
1. Рассмотрим Его как Человека. "Се Человек" (Иоан.19.5), говорит Пилат. Мы можем задуматься и удивиться его низким понятиям о том, может ли человек отдать себя за других. "Ибо едва ли кто умрет за праведника" (Рим.5.7). Но этот Человек предал Себя за неправедных людей, чтобы умереть не обычной, но тяжкой смертью, подвергнув себя гневу Божию, от тирании людей и бесов. Нашим сердцам было бы жалко увидеть безгласное животное в таких муках; насколько же больше Человека, Образ Божий!
2. Рассмотрим Его далее как невинного Человека. Пилат мог сказать: "я не нашел никакой вины в этом человеке" (Лк.23.14), как и Ирод. Сам дьявол не мог бы отрицать это. Жена Пилата сказала мужу: "не делай ничего Праведнику Тому" (Мтф.27.19). Таким образом, перед нами не просто человек, но Человек, согласившийся претерпеть такие ужасы за нас. Если мы жалеем о смерти злоумышленников - то каково должно быть наше сострадание к Невинному Другу!
3. Кроме того, Он не просто Человек, и хороший Человек, но также великий Человек, царственный Потомок древних патриархов и царей Иудейских. Пилат написал Его титул. и он не стал изменять его: "Что я написал, то написал"; и что это было? "Иисус из Назарета, Царь Иудейский" (Иоан.19.19).
И каков Человек, таковы и Его страсти. Чем более благороден даритель, тем более превосходен дар. Если король будет презрен оскорблен, то даже часть его позора была бы слишком велика для человека обычного состояния. То, что Человек, хороший, великий Человек претерпел такое поругание, такое бедствие ради нас - то это была действительно неповторимая, невыразимая любовь!
4. Этого могло быть достаточно, но это еще не все. Существует еще более высокая ступень в этом восхождении; мы еще не дошли до конца его. А именно - Он больше, чем просто человек; Он не только величайший из людей, но Он больше, чем все люди, будучи Сыном Божиим. Как признал сотник: "Истинно этот человек был Сын Божий" (Мк.15.39).
Вот все четыре ступени вверх: Человек, непорочный Человек, царственный Человек, и больше чем человек, ибо Он Сам Бог!
Соломон был великим царем - но перед нами Тот, Кто больше Соломона. Соломон был помазанником Господа, - но это Сам Господь помазанный. И вот все языки немеют, и восхищение запечатывает любые уста. Возможно, вам трудно слышать это, и вы холодны и не затронуты этим; но позвольте мне сказать, что силы и власти, ангелы и серафимы поражены этим!
Вот восхождение, которое мы прошли. Должны ли мы теперь перейти к спуску?
1. Рассмотрим Его как Всемогущего Бога, принявшего на Себя природу человеческую. Это первый шаг вниз. "Слово стало плотью, и обитало с нами" (Иоан.1.14). "Бог послал Сына Своего, Который родился от жены" (Гал.4.4). И это было сделано таким образом, что "Он принял нашу природу, не изменившись Сам" (Августин. Письмо 120). Бог сошел к человеку, чтобы соединить человека с Богом. Сын есть Бог и Человек, но все же Он есть один Христос, не в смешении природ, но в единстве Личности.
Ныне этот Вечный Бог стал Человеком, и Он пострадал больше, чем может перенести человек. Если бы человек мог обратиться в зверя, в червя, в пыль, в ничто - это было бы не таким большим унижением, как славному Богу стать человеком! "Тот, Кто не почитал хищением быть равным Богу, принял образ раба". Тот, Кто неизмеримо выше ангелов, стал ниже их. Сияние славы Божией взяло на себя низменность нашей природы. Тот, Кто заложил основания земли и сотворил весь мир, теперь Сам стал творением. Это первая ступень Его снисхождения.
2. Вторая ступень сделала Его еще ниже. Пусть Он стал человеком, но такой Человек мог быть могущественнейшим монархом мира, снискавшим верность и уважение от всех царей, императоров и вельмож. Скипетры могли склониться пред Ним, и князья приходить в Его суд - и это лишь малая часть величия, которое подобало бы Сыну Божию. Но нет! Он "принял образ раба" (Фил.2.7). Он учит нас смирению собственным примером. "Сын Человеческий пришел не чтобы Ему служили, - но чтобы послужить" (Мтф.20.28). "Ты грехами своими затруднял Меня" (Ис.43.24). Он отдал Себя в качестве Слуги, а не Господина. Тот, кто есть Сын Божий - сделался рабом человеческим! Как слепы бедные люди, не видя, что у них есть такой Слуга - наш Творец, Сын Божий! Это второй шаг вниз.
3. Все сказанное было еще недостаточным уничижением. "Я же червь, а не человек", говорит Он о Себе в лице псалмопевца. Он претерпел позор от людей и унижение в народе. Он Царь славы (Пс.23.7). Но Исаия говорит: «Он был презрен и умален пред людьми; мы скрывали наши лица от Него; Он был презираем, и мы думали, что Его нет".
О удивительное величие Бога в том, что это должно было соединиться воедино - Царь славы и позор пред людьми, возвышенное величие и дивное смирение! Апостол говорит: "Он смирил Себя Самого" (Фил.2.7). Тот, Кому подобает вся честь, Сам умалился до того, чтобы не иметь никакой чести. Вот действительно уничижение и самоотречение! Даже когда Он был положен в нищую колыбель, жители Вифлеема отвергли Его; Он оказался в кормушке для животных, ибо для Него не нашлось места в гостинице! Да, "Он пришел к своим, и свои Его не приняли" (Иоан.1.11). Вся страна Израиля оказалась для Него чужой; Ему пришлось бежать в Египет для защиты.
Он приходит в Иерусалим, удостоив его Своего присутствия, обличает его проповедью, уже поразив Своими чудесами, и орошает его слезами. Тем не менее горожане отвергают Его. "Иерусалим, Иерусалим, избивающий пророков и камнями побивающий посланных к тебе! Сколько раз хотел Я собрать детей твоих, как птица собирает птенцов своих под крылья, но вы не захотели!" (Мтф.23.37). Он приходит к ученикам. "С этого времени многие из учеников Его отошли от Него и уже не ходили с Ним" (Иоан.6.66). Готовы ли были апостолы с Ним остаться? Они говорят (ст.68): "Господи, к кому нам идти? Ты имеешь глаголы вечной жизни". Тем не менее вскоре один из них предает Его, другой отрекается от Него; все покидают Его. И Иисус остался один в окружении Своих врагов!
Разве злоба людская не обострила презрение к Нему? Его распинают среди злодеев. Характер этого окружения был подобран, чтобы увеличить Его бесчестие. Он казнен среди разбойников, будучи как бы их предводителем - и Тот, Кто не почитал хищением быть равным Богу, умалился до того, чтобы сделаться равным ворам и убийцам, или даже вожаком их! Это третий шаг.
4. Но мы должны идти еще ниже. Вот самая глубокая ступень и наибольшее отторжение: "Господь наказал меня в день ярости гнева Его" (Пл.Иер.1.12). "Господу угодно было поразить Его, и Он предал Его мучению" (Ис.53.10). Ни одно бремя не покажется тяжелым, если Бог утешает и помогает нести его. Когда Бог даст утешение, мы можем томиться, но переносить искушения и нападки. Но теперь, вдобавок ко всему прежнему, Сам Господь отворачивается от Него как от чужого! Сам Господь ранит Его как врага! Он вопиет: "Боже Мой, Боже Мой! Для чего Ты оставил меня?". Солнце и звезды, небо и земля в ужасе, и, наконец, Он застонал Сам!
Все предыдущие ступени были глубоки; Он был распят со злодеями и причтен к нечестивым. Тем не менее разбойники приняли лучшую смерть, чем Он! Они не подверглись ни насмешкам, ни оскорблениям. Они не испытали чего-либо, кроме боли. Христос был не только мучим, но и презираем. Если презрение и насмешки досаждают любой доброй душе - то каким ударом они были для Него! И озверевшие враги Его - евреи, ставшие жестокими гонителями, римляне, солдаты - знали это. Его кровь не могла успокоить их, им надо было еще подвергнуть Его насмешкам. И при этом все они действовали в соответствии со своей природой. Но самая главная степень Его унижения состояла в том, что Бог оставил Его; Он был оставлен Своим Отцом. Взвесьте все эти обстоятельства, и вы должны понять: вот действительно Человек, Который отдал Себя за нас!
II. Что Он сделал? Отдал Себя.
Мы переходим к Его делу. Его отдача есть результат Его свободного решения. "Я отдаю жизнь Мою, чтобы опять принять ее. Никто не отнимает ее у Меня, но Я Сам отдаю ее. Имею власть отдать ее и власть имею опять принять ее. Сию заповедь получил Я от Отца Моего" (Иоан.10.17-18). Он, Тот, кто дал нам жизнь, также отдал Свою собственную жизнь за нас. Он ничего не продал; Он отдал. Он предложил Себя как Жертву - потому что Он хотел этого. Никто не мог снять Его с небес; никакая сила не оторвала бы Его от лона Отчего - только Его собственная милость! Голос Возлюбленного "скачет по горам, прыгает по холмам" (Песнь 2.8). Он приходит быстро и с готовностью. Никакое сопротивление человеческое не могло помешать Ему - ни холмы наших малых немощей, ни горы грубых грехов, ничто не могло остановить Его милостивое стремление к нам.
Он отдал Свою жизнь - кто мог возбранить Ему? Когда слуги первосвященника пришли взять Его и Он ответил: "Это Я" - они могли бы не только пасть ниц, но одно Его дыхание могло бы рассеять их. Он мог бы легко свести огонь с неба, чтобы истребить их, или сжечь огнем из земли! Тот, Кто повелевал бесам, мог легко одолеть людей. Более чем двенадцать легионов Ангелов были в Его полном распоряжении, и каждый ангел в состоянии победить армию людей. Но Он позволяет им схватить Себя, и дает им власть убить Его - Тот, без Кого нет никакой власти! Даже в то время как Он стоял презираемым перед Пилатом - Он сказал ему: "Ты не мог бы иметь никакой власти надо Мной - если бы не было дано тебе свыше". Его собственная сила привела Его на крест, а не Его противники; Он мог бы легко освободиться, но Он не хотел.
Отдание Им Своей жизни было необходимым для нас - но было добровольным для Него. Именно так Он отдал Себя. Несмотря на все злобы мира, Он мог бы жить, - но Он не стал. Мир должен бы быть сожжен дотла, и каждая тварь должна была превратиться в прах - прежде чем Он был бы вынужден умереть! Люди не могли лишить Его жизни; поэтому Он Сам отдал ее. В противном случае Его страдания не могли бы быть обоснованными, и они не достигли бы искупления для нас. Их делает добром лишь то, что Он пошел на них добровольно.
На это могут возразить, что Он "предложил молитвы и моления, с сильным воплем и слезами, Тому, Кто был в состоянии спасти его от смерти" (Евр.5.7). Отсюда некоторые богохульники могут вывести, что Христос струсил и опасался телесной смерти, и если Он так боялся ее - то Ему и не нужно было вкусить ее. Христос действительно по-человечески боялся смерти, в противном случае Он не так страдал бы, как обычный человек. Тем не менее, Он охотно принял смерть, в противном случае Он не был бы в ином положении, нежели обычный мученик. Но Он трижды молится: "Да минует меня чаша Сия". Богословы обычно объясняют это так: во Христе была человеческая воля, причем двоякая: одна естественная, а другая разумная. По Своей естественной воле Христос трепетал перед муками смерти, и это не было грехом, ибо природа не терпит разрушительных вещей. Но в Своей разумной воле Он охотно подчинился, чтобы испить эту чашу: "Не как Я хочу, но как Ты".
Человек, говорит Фома Аквинский*, не будет от природы терпеть отсечение любого члена, но его разумная воля может согласиться с этим. Для спасения всего тела мы можем согласиться на ампутацию. Точно так же Христос, по Своей естественной воле, боялся смерти. Но Он знал, что Его смерть, Его раны, распятие Его как Главы принесет исцеление всему телу, Церкви, и что либо Он должен будет истечь кровью на кресте, либо все мы будем гореть в аду! И именно поэтому Он охотно и с радостью отдал Себя как жертву Богу за нас.
Но разве лишь физическая смерть была тем, чего боялся Спаситель? Нет, Он увидел ярость гнева Своего Отца, и, следовательно, боялся ее! Многие решительные мученики терпели большие мучения с великим мужеством. Но Тот, Кто дал им силы идти на смерть, разве боялся того же самого? Увы, если бы Он был обременен лишь тем же, что люди - это не заставило бы Его трепетать. То, чего Он боялся, не было просто смертью; это было то, чего никогда не испытал ни один человек. Отчаяние тысяч других людей не было тем ужасом, который вызвал Его страх. Он увидел то, чего не видели они: причиной Его страха и мучений был гнев бесконечного Бога на наш грех! Он увидел, как горька эта чаша, и знал, что Он должен будет испить ее до дна. Он действительно осознавал бремя, которое мы возложили на Него.
Люди не боятся ада, потому что они не были в нем и, скорее всего, не верят в него. Если бы они могли видеть сквозь открытые врата невыносимый ужас этой адской бездны - страх и трепет пронзили бы их до костей! Это невыносимое бремя почувствовал Христос; Он увидел, что Божие возмездие приближается к нему, как горькая чаша, которую придется пить до дна. Каждый фунт наших беззаконий должен был быть возложен на Него, чтобы "давить как колесница, нагруженная снопами" (Ам.2.13). И Он должен был испытать всю тяжесть этой колесницы смерти - Креста - и нести его, пока умилостивленный Бог не даст Ему воскликнуть: "Совершилось!".
Философ может сказать, что несчастный мудрец более несчастен, чем несчастный глупец - потому что он понимает свое несчастье. Точно так же муки нашего Спасителя усугублялись полнотой Его знания. Неудивительно, что Он мог по справедливости применить к Себе слова Давида: "Но я к Тебе, Господи, взываю, и рано утром молитва моя предваряет Тебя. Для чего, Господи, отреваешь душу мою, скрываешь лице Твое от меня? Я несчастен и истаеваю с юности; несу ужасы Твои и изнемогаю. Надо мною прошла ярость Твоя, устрашения Твои сокрушили меня" (Пс.87.14-17).
Вот страшная мысль, которая заставила Его плакать кровавыми слезами. Его глаза и раньше источали слезы; но теперь плакало все Его тело, не слабыми каплями росы, но потом из капель крови. Шипы, бичи, гвозди могли не причинить Ему такую боль, как этот кровавый пот. То было внешнее насилие, но кровавые слезы были вызваны мучениями Его души. И мы сказали, что было причиной Его страха. Он видел нашу вечную гибель, неизбежную, если Он не пострадает. Он видел ужасы, которые Он должен перенести, чтобы выкупить нас, следовательно, эти стоны, слезы, крики и пот должны будут продолжаться, пока Его любовь не завоюет все. По Своей природе Он мог бы избежать этой чаши; по любви к нам Он добровольно взял Ее в руки и пил, и как Он определил, так и совершилось. И чтобы засвидетельствовать Свою любовь, Он, как говорит наш текст, добровольно отдал Себя.
III. Кого? Самого Себя.
Это следующее обстоятельство. Он не отдал ангела, ибо ангел не может в достаточной степени посредником между оскорбленной бессмертной природой и поврежденной смертной природой. Славные ангелы благословлены - но конечны и ограничены, и, следовательно, не в состоянии совершить это искупление. Они не могут также быть настолько мудры, чтобы "сострадать нашим немощам" (Евр.4.15) как Тот, Кто был в нашей собственной природе, и искушен во всем, подобно нам, за исключением греха.
Он также не святые, ибо у них не больше елея, чем нужно для их светильников. У них нет достаточно и для себя без Христа, и они ничто для того, чтобы спасти других. Глупые девы плакали: " Дайте нам вашего масла!" Им отвечали: "Чтобы не случилось недостаткау нас и у вас!" (Мтф.25.9). Они не могли умилостивить за грех, как те, кто сами были виновны в грехе, и по своей природе подлежат погибели.
Тем более выкупом было не богатство мира. Мы не были "искуплены тленным серебром или золотом" (1 Пет.1.18). Если бы можно было собрать все богатства старого мира и соединить их с богатствами мира нового, если бы все минеральные жилы земли опустели от чистых драгоценных металлов - все это не было бы приемлемо для Бога, по цене человеческого греха. Ничто не может стоить дороже даже одной искупленной души. "Надеющиеся на силы свои и хвалящиеся множеством богатства своего! человек никак не искупит брата своего и не даст Богу выкупа за него: дорога цена искупления души их, и не будет того вовек, чтобы остался кто жить навсегда и не увидел могилы" (Пс.48.7-10).
Это не кровь тельцов и козлов (Евр.9). Увы, законные жертвы были лишь эмблемами этого ужаса Креста, простыми образами этой Жертвы, мистически представлявшими по вере Агнца, берущего на Себя грех мира. Агнец имел Свои прообразы в жертвах закона, и ныне Он представлен в таинствах Евангелия.
Кого же Он отдал? Самого Себя, будучи одновременно Богом и человеком, таким образом, чтобы благодаря участию обоих природ - нашей смертной и бессмертной Божественной - Он может быть идеальным Посредником. Он соединил в Себе наше смертное человеческое естество и Бессмертного Бога (Августин. Исповедь. 10.43) Как Человек Он страдал - как Бог Он удовлетворил Божественную справедливость. Как Бог и Человек Он спас Свой народ. Он отдал Себя, отдал полностью и до конца.
1. Он отдал Себя целиком, всю Свою Личность, душу и тело, Божество и человечность. Хотя Божество не может пострадать, благодаря личностному единству этих двух природ в одном Христе Его страсти особым образом отнесены к Богу. Поэтому в Деян.20.28 упоминается "кровь Бога", и сказано также, что "Господь славы распят" (1 Кор.2.8). Будучи только Богом, Он не стал бы приносить удовлетворение за нас. Как только человек Он не мог бы сделать этого. Бог не может страдать, но без Божества великое дело нашего спасения не могло бы совершиться.
Если кто-либо спросит, как человечность может пострадать без насилия над Богом, если они объединены в одном Лице, это можно понять по известному сравнению. Солнечные лучи озаряют дерево; топор рубит дерево - но он не может повредить солнечные лучи. Таким образом, Божество остается целым и невредимым, хотя топор смерти на какое-то время разрушает человечество Христа. Его тело пострадало и от печали, и от меча. Душа пострадала от печали, но не от меча. Его Божество не пострадало ни от того, ни от другого. Как Бог Он пострадал лично, но Его Божественная природа не могла испытать боли.
2. Он отдал только Себя, без кого-либо другого.
(1). Он пострадал без кого-либо еще, кто мог бы разделить или Его славу, или нашу благодарность - что справедливо вызвало бы ревность Божию. Страдания Спасителя не нуждаются ни в чьей помощи. Именно поэтому мы ненавидим учение папистов, что наши преступления в какой-то мере искупаются страстями святых. Даже Богоматерь не может ни совершить какую-либо часть нашего оправдания, ни снять даже малую часть нашего долга. Рим поет хором, призывая Богородицу дать нам силу и создать в нас новые сердца. Там хватает рифм, но нет разума и есть большое богохульство. Как будто Дева Мария может создать новое сердце внутри нас! Нет, но "Кровь Иисуса Христа очищает нас от всякого греха" (1 Иоан.1.7).
Его Кровь, и только она! О благословенный Спаситель, каждая капля Твоей Крови может искупить верующих и весь мир! Нужна ли здесь помощь людей? Если Христос Спаситель совершенен, то как может какая-либо часть нашего искупления остаться на долю святых или ангелов? Нет, наши души должны умереть - если кровь Иисуса не может спасти их. И какая страшная ошибка - полагаться
Порно фото симпатичной блондинки Эллы из Германии
Стриптиз сексуальной Пипито
Красивые девушки с оружием (81 фото)