Эротические Издания На Русском Языке
🛑 👉🏻👉🏻👉🏻 ИНФОРМАЦИЯ ДОСТУПНА ЗДЕСЬ ЖМИТЕ 👈🏻👈🏻👈🏻
Эротические Издания На Русском Языке
«Язык мой неспокоен…»: эротические песни акына Джамбула Джабаева
политика в области персональных данных
подписаться на рассылку
издательство
сотрудники
распространение
контакты
новое литературное обозрение
неприкосновенный запас
теория моды
новинки
скоро
бестселлеры
все книги
новости
встречи
пресса
конференции
Этой книги временно нет в продаже. Вы можете подписаться на уведомления, и при поступлении книги на склад получить письмо на указанный электронный адрес.
Поздравляем, подписка успешно оформлена.
К сожалению,подписаться не удалось. Пожалуйста попробуйте позднее
Раз в неделю мы отправляем рассылку о книгах и событиях «НЛО». В наших письмах — интервью с авторами и сотрудниками издательства, истории о создании книг, редкие фотографии и видео, сюрпризы и подарки.
За подписку дарим промокод на скидку 15%
теория и история литературы, критика и библиография
Юлия Козицкая (НИУ ВШЭ, преподаватель департамента истории и теории литературы факультета гуманитарных наук)
Yulia Kozitskaya (National Research University Higher School of Economics, Lecturer, Department of History and Theory of Literature, Faculty of Humanities)
y.kozitskaya@gmail.com
Ключевые слова: эротика, Джамбул, фальсификация, биография, нациестроительство
Key words: erotic literature, Dzhambul, falsification, biography, nation building
УДК/UDC: 821.161.1
Аннотация: Статья посвящена эротическим произведениям, подписанным именем главного акына Советского Союза, символа сталинской культуры Джамбула Джабаева. В архивных документах Джамбула песня на русском языке о Ворошилове и Сталине соседствует с достаточно фривольными текстами. В статье рассмотрены все песни Джамбула на русском языке, содержащие эротический подтекст. Главная цель — выявить, что должен был содержать текст для того, чтобы быть опубликованным. Также в статье выстраивается история отношения к этим текстам в советское и постсоветское время. Так, в последней биографии Джамбула, изданной в 2015 году, эротический компонент исключен из его дореволюционных песен. На основе анализа публикаций песен в разные годы, а также комментариев к ним мы определяем цели издания эротических текстов, написанных от лица главного советского акына.
Abstract: The article is dedicated to erotic works written under the name of Dzhambul Dzhabayev, who was the main akyn (folk poet) of the Soviet Union and a symbol of Stalinist culture. In Dzhambul’s archival documents, a Russian-language song about Voroshilov and Stalin sits alongside relatively frivolous texts. This article looks at all of Dzhambul’s Russian songs containing erotic subtext. The main goal is to find out what a text had to contain in order to be published. The article also traces the history of attitudes toward these texts in Soviet and post-Soviet times. For example, in the most recent biography of Dzhambul, published in 2015, the erotic component has been excluded from Dzhambul’s pre-revolutionary songs. Based upon the analysis of the publication of songs in different years, as well as commentary on them, we define the goals of publishing the erotic texts written on behalf of the main Soviet akyn.
Yulia Kozitskaya. “My Tongue is Restless...” Erotic Songs of Akyn Dzhambul Dzhabayev
Песни национальных певцов в русских переводах стали символом сталинского соцреализма 1930-х годов. Произведения, в которых певцы якобы превозносили Сталина от имени народов советских национальных республик, были направлены на легитимацию советского строя, поскольку их главным мотивом было противопоставление несчастного прошлого и счастливого настоящего советских народов. Главным народным певцом сталинского периода был казахский акын Джамбул Джабаев (1846—1945). Песни Джамбула регулярно издавались на русском языке начиная с 1936 года. Установленным фактом является фиктивность статуса песен: большая их часть была написана на русском языке так называемыми «переводчиками» Джамбула и издана как переводы. Затем некоторые из этих песен были переведены на казахский язык — эти тексты получили статус оригиналов [Витт 2013].
Песни Джамбула функционировали в поле советской литературы на русском языке. Это обеспечивало Джамбулу статус не национального, а советского певца. Именно тексты на русском языке стали знаком советской сталинской культуры. В песнях Джамбула затрагивались все аспекты жизни в Советском государстве. Свое воплощение в песнях получила и тема любви. Все произведения, в которых акын восхищается женщиной и достаточно однозначно выражает сексуальный восторг, при издании помечались как дореволюционные, сочиненные им до 1917 года.
Всего тема эротического влечения так или иначе затронута в четырех песнях на русском языке, подписанных именем Джамбула. Это песни «О, моя милая молодица!», «Абышка», «Айтыс с Айкумыс», «Девушка Кемшат». Для трех из них в архиве г. Алматы были обнаружены подстрочники — записанные прозой тексты на русском языке, авторы которых остаются неизвестными. Поскольку механизм создания песен Джамбула до сих пор детально не описан, нельзя однозначно говорить о цели написания таких подстрочников. Факт их существования может свидетельствовать, что некоторое число песен Джамбула на русском языке на самом деле являлись переводами с казахского. Архивные материалы были собраны в один документ не позднее 1941 года, в пользу этого говорит и отсутствие текстов на военную тему. Особенностью обнаруженных подстрочников является отсутствие типичных песен сталинианы, исключение составляет только «Поэма о Ворошилове», которая была издана в 1937 году в переводе К. Алтайского [Баланина 1950: 51].
Единственный архивный текст о любви, который не был напечатан впоследствии, помещен между двух песен о старости, датируемых 1939 годом. Для четверостишия указан 1933 год, что означает, что Джамбулу на момент его написания было 87 лет [Джамбул 1938а: 3] [1] .
О, моя милая молодица!
Продай мне твое масло,
Я знаю твои козни:
Говоря, что ездила на базар продавать масло,
Обманула своего мужа.
(1933) [Джамбул 1941: 61]
Игривое стихотворение, содержащее намек на интимные отношения с женщиной, о которой известно, что она изменяет мужу, очевидно, было слишком небольшим, частный сюжет не привлек внимания редакторов и издателей. Помимо этого, подстрочник есть у стихотворения «Абышка», датированного 1896 годом — Джамбулу в этот год исполнилось 50 лет.
В ауле Мамбет-али
Меня прозвали абышка.
Назвав абышка девушка эта
Задела за мою честь.
Борода абышки
Или ей знакома?
Как я заметил, абышка
Находился не так далеко.
Погляди-ка абышкам
На наш красивый голос.
До утра буду петь, не охрипнет
На самом веселом пиру.
Если сомневаешься в моих словах
Пусть рассудит беспристрастный
Или сама поправляй.
У тебя славное сложение
И понимаешь ты все...
1896 [Джамбул 1941: 128—129]
Стихотворение «Абышка» было издано в переводе А. Брагина в 1946 году в собрании сочинений Джамбула [Джамбул 1946: 17]. Сборник произведений акына не содержал комментариев к песне:
Раз в ауле Мамбет-али
Меня приняли за старика,
Абышка меня нарекли,
Оскорбили меня свысока.
Видно, девушки глаз привык
Замечать рыжеватый клок.
Я же вижу, что твой старик
Был от дома не так далек.
Ты не слышала голос мой?
Не охрипнет он до утра.
Нам с тобой на веселый той
Выйти вместе пришла пора.
Сомневаться ты не должна, —
Справедливость возьмет свое.
Так легка ты и так стройна,
Что сама обнаружишь все [2] .
Как можно заметить, в переводе Брагина слово «пир» заменено на казахское слово «той». Замена русского слова понятным из контекста казахским направлено на ориентализацию текста. С помощью такого приема подчеркивается иноязычная природа произведения. Кроме того, в переводе заостряется социальная проблематика. Главная тема архивного текста — обида старика на девушку. Желая задеть, акын намекает, что девушка знает, как выглядят старики. В поэтическом переводе местоимение «твой» намекает на то, что девушка замужем за стариком. Джамбул зовет девушку пойти вместе с ним на праздник — обычно на них проводились традиционные состязания певцов. При этом такое соревнование, на котором девушка «сама обнаружит все», в контексте этого стихотворения может быть понято и в иносказательном смысле. Пояснение к тексту Джамбула в издании 1958 года, подготовленном академией наук КазССР, позволяет определить главную тему стихотворения, на которую комментаторы стремятся обратить внимание читателя:
Когда в 1897 году Джамбул ездил в Киргизию, он побывал в ауле Мамбетали. Эту песню он посвятил одной из девушек из аула Мамбетали, которую просватали за 55-летнего старика. Девушка, увидев Джамбула, прозвала его в насмешку «Абышка», что по-киргизски означает: «старик», Джамбул отплатил ей своей песней. Записал песню Г. Орманов, перевел А. Брагин [Джамбул 1958: 493] [3] .
Составление комментария к тексту преследовало несколько целей. В первую очередь, акцент на деталях: название аула, возраст героя стихотворения — что придает тексту большую степень достоверности. Сведения, которые невозможно проверить, создают эффект правдоподобия, поскольку делают историю, рассказанную в песне, не отвлеченной, а основанной на «реальных» событиях. Практика указания на обстоятельства создания известна с первого фальсифицированного сборника песен народных певцов «Ленин в творчестве народов Востока», написанного Леонидом Соловьевым [Соловьев 1930]. Сюжет, изложенный в комментарии, указывает на главную тему песни: подчиненное положение женщины, которую «просватали за старика». Произведение получает выраженную социальную направленность, в нем появляется отсылка к главной социальной проблеме восточного общества — бесправию женщины, которую «продают» за денежный выкуп — калым.
Помимо стихотворения «Абышка» в архиве Джамбула находится подстрочник «Айтыса с Айкумус» [Джамбул 1941: 68—70], изданного в сталинский период лишь единожды в переводе Павла Кузнецова [Джамбул 1946а: 41—43]. Отметим, что Кузнецов, по всей видимости, был автором большей части текстов на русском языке, подписанных именем Джамбула. Как и «Абышка», песня представляет собой обращение к девушке, более того, записанное в традиционной песенной форме состязания двух акынов.
За исключением намека на покинутого «ястребка» — оставленную возлюбленную, — все стихотворение посвящено любовному томлению акына. Несмотря на явно выраженный в подстрочнике и переводе мотив эротического влечения, комментарий 1958 года вновь расширял возможности трактовки:
В 1871 году Джамбул полюбил девушку бурым и похитил свою возлюбленную из аула ее отца. Бий рода Шапрашты Сарыбай Айдосов потребовал, чтобы Джамбул вернул девушку, так как она уже «вдова», ибо за нее уже уплатили калым.(Хотя жених ее умер до свадьбы, девушка считалась вдовой и должна была выйти замуж за человека из того рода, из какого происходил ее жених.) Покорившись обстоятельствам, но в душе не смирившись, Джамбул отправился в дальние аулы. Во время этой поездки в аул Мырзабека между Джамбулом и девушкой-акыном Айкумыс состоялся айтыс. Айкумыс тоже выдавали за нелюбимого. Поэтому в их айтысе одной из важнейших является тема несчастья молодых девушек, которые не могут выйти замуж за любимого. Лицо, записавшее текст песни, неизвестно. Перевел песню П.Кузнецов [Джамбул 1958: 495].
Как можно заметить, комментарий содержит не только такие подробности, как имена и географические названия, но и рассказывает о национальном обычае. Этнографическая вставка привлекает внимание читателя к якобы варварским традициям, бытовавшим среди казахов до революции. Джамбул — главный советский акын, несмотря на свою национальную принадлежность, не только не поддерживает народные обычаи, но и страдает от них. В стихотворении, главная тема которого — эротическое томление, с помощью комментария заострен социальный подтекст. Описание жестокого обычая также служит легитимации советского образа жизни, поскольку противопоставляет новый порядок жизни прежним родовым законам.
Помимо двух названных песен тема любовного томления обнаруживается в стихотворении «Девушка Кемшат», также изданного на русском языке лишь единожды в сталинский период. Песня вошла в корпус дореволюционных песен собрания сочинений Джамбула 1946 года в переводе того же Павла Кузнецова. Подстрочник для песни обнаружен не был.
Красой Кемшат душа моя хмельна!
В бобровой шапочке, кокетливо она,
Лисицею алтайской изгибаясь,
Не подпускает близко скакуна.
Как сокол с высоты б ее схватил,
Была б лицом ко мне обращена!
К высокогрудой сердцем я взлетал,
В байге к копытам пыль не подпускал.
Стервятник падаль ел, а я, орлом
Взлетая ввысь, на выбор дичь хватал.
Для белой щуки в озере степном
Был смолоду упругим я крючком.
Непривлекателен я внешне, но душа
У вольного поэта хороша.
Лицо с душой не сходны иногда, —
Должна она понять, моя Кемшат.
Весенний не увянет ли цветок?
Красе прелестниц не пройдет ли срок?
Не кажется ли тусклым целый мир,
Когда закат приходит на порог?
Примером свою речь я украшал,
Словами говорит моя душа,
Язык мой неспокоен, о Кемшат,
Что много думать, девушка? решай!
Вечное созданье красоты!
Взорами меня сжигаешь ты
И молчишь, а строгие черты
Укрывают страстные мечты.
Парчовым камзолом стеснена,
Смотришь, гордобровая, с коня, —
Знать, и ты стыдишься с бедняком,
Отвернулась, вижу, от меня.
Я слыхал о суженом твоем —
Зло и скупость совместились в нем,
Прозвище его Кас-Карымбай,
То-то будет сладко вам вдвоем!
Встретимся позднее — и поймешь,
Много ль с ним веселья ты найдешь!
Вспомнишь ты правдивые слова, —
Будет поздно, счастья не вернешь!
[Джамбул 1946а: 8—9]
Вторая часть стихотворения оказывается противопоставлена первой и содержит выраженную критику: бедняк Джамбул не может быть с Кемшат, поскольку она просватана за злого и скупого богача. Комментарий 1958 года к песне добавляет биографических и географических деталей к сюжету:
В 1876 году (Джамбулу 30 лет. — Ю.К. ) во время своих поездок по аулам Джамбул заехал в месторасположение родов Кунту и Кокрек. Там в ауле бая Керима Джамбул встретился с дочерью бая красавицей Кемшат. Кемшат слыла хорошим акыном, была избалована славой. Она пренебрежительно отнеслась к неизвестному ей Джамбулу. Живя в ауле Керима, Джамбул узнал обо всех тайнах Кемшат и перед отъездом в импровизированной песне высказал все, что думает о девушке. Со слов Джамбула песню записал Г. Орманов, перевел П. Кузнецов [Джамбул 1958: 491].
Песня отличается от приведенных выше большим количеством художественных средств выразительности, в частности сравнений с животным миром. Так, девушка сравнивается с лисицей, которая «не подпускает близко скакуна». Акын говорит о себе одновременно как о соколе и орле, противопоставляя себя «стервятнику». С помощью отрицательного параллелизма красота сопоставляется с весенним цветком, который неизбежно должен завянуть. Сравнения подчеркивают связь творчества Джамбула с казахской фольклорной традицией, близость песен Джамбула народному творчеству, что и позволяет ему петь за весь народ.
Казахские фольклорные образцы, которые были собраны этнографами, в частности сборники А. Диваева, содержат достаточно большое количество лирических песен, среди которых есть и описание девушки [Диваев 1900: 1—2; 1964: 152]. Однако в случае с песнями Джамбула заметна перекличка с другими текстами. Так, в учебном пособии, содержащем образцы русского фольклора, которое вышло в 1938 году — на пике издания песен Джамбула, можно обнаружить свадебные обрядовые песни, в которых используются те же сравнения, что и в «Девушке Кемшат»:
У нашего князя молодого
Служащих очень много:
Есть соколы ясные,
Орлы быстрые.
[Соколов 1938: 169]
Как можно заметить, все приведенные комментарии строятся по одному образцу. Несмотря на большое количество деталей, единственным источником информации остается Джамбул. Комментарии заостряют социальную проблематику творчества акына. Джамбул, чей авторитет не может быть подвергнут сомнению, выступает в роли рассказчика об угнетенном положении женщины до революции, обличителя социальной несправедливости.
Однако такой тип комментария для песен Джамбула появляется только в 1958 году. Ранние издания песен Джамбула либо издавались вообще без комментария, либо содержали небольшие разъяснения, как, например, «Айтыс с Айкумыс» в издании 1946 года [Джамбул 1946б: 7—9] [7] .
Несмотря на краткость комментариев в критических текстах, вышедших до 1958 года, в них уже заметна тенденция толкования абсолютно любых песен Джамбула как произведений, обличающих дореволюционные порядки. Так, пояснения к «Айтысу с Айкумыс» в нескольких биографиях Джамбула 1946 года акцентируют внимание читателя на роли ислама и родового права до революции: «Но над женщиной тяготели жестокие законы родового права. Она не располагала свободой чувства и продавалась, как рабыня, за калым» [Ритман-Фетисов 1946: 65]. После того как Бурым была разлучена с Джамбулом и возвращена к родственникам, акын якобы начал обличать в песнях устои традиционного общества [Там же: 66]. В биографическом очерке глава, в которой затрагивается тема любви Джамбула к Бурым, носит название «под властью родовых обычаев» [Бегалин и др. 1946: 17]. История Джамбула и Бурым отчасти воспроизводит историю Ромео и Джульетты на национальном материале.
В корпусе песен, якобы написанных Джамбулом после революции, тема любви к женщине, в том числе плотской, исчезает. Объяснение этого преклонным возрастом Джамбула (
Бесплатное Порно Видео Первый Анал
Порно В Розовом
Порно Толстушки Видео Онлайн