Будущего нет

Как напрямую следует из манифеста, этот канал не задумывался в качестве идеологического рупора, являясь скорее платформой для консолидации людей с общими взглядами. Так оно по факту и есть, однако я допускал и допускаю возможность публикации здесь подобного рода материалов не с целью какой-то пропаганды вовне, но лишь для обсуждения и развития определённых тем, касающихся нашего движения напрямую. Собственно, идея написать эту статью как раз и возникла в ходе одного из таких обсуждений в нашем чате.

• Depends on definitions
• Всё ещё модерн
• Коллапс модерна
• Тише едешь — дальше будешь
• Экономика и децентрализация
• Политический постмодерн
• Будущего нет

Depends on definitions...

Для многих написанное в этом разделе может показаться известным и очевидным, однако без этих необходимых пояснений статья будет неполной

Прежде чем перейти к основной теме статьи, следует для начала наметить себе некие ориентиры. В частности, стоит сказать о том, почему я использую именно такую терминологию ("Модерн", "Постмодерн", и.т.д). Связано же это с соображениями удобства и относительной точностью (её, во всяком случае, для наших рассуждений будет более чем достаточно). Давайте перейдём к определениям.

Сразу же хочу попросить не смешивать понятия культурного и политического модерна. Бесспорно, эти явления связаны напрямую (и об этом чуть позже), но всё-таки они не тождественны.

Эпоха политического модерна — это период, берущий своё начало в Новом Времени (примерно 17-18 век) и продолжающийся, в частности, до сих пор. На счёт последнего у многих возникают сомнения, но ниже я постараюсь обосновать, почему это всё ещё не так.

Характерным для модерна событием можно считать подписание Вестфальского мира, который де-юро положил начало эпохе суверенных государств. Более подробно о суверенных государствах вы можете почитать в этой моей статье, здесь же кратко напомню суть: вестфальская система провозглашает понятие государственного суверенитета, который действует на строго определённой территории с чёткими границами. Суверен (король, правительство и.т.д) обладает всей полнотой власти на своей земле, в том числе эксклюзивным правом на насилие или установление каких-либо законов. Таким образом, политическая автономия отдельного индивида (или малой группы) в рамках такой системы попросту недопустима, так как сфера политического находится в полном контроле суверена (государства). По этой причине характерная средневековью полиукладность (т.е. сосуществование на пересечении друг с другом сразу многих правовых систем) тоже начала постепенно отмирать.

Не менее характерным понятием, определившим основные очертания модерна, стала нация (и все её производные, выполняющие такие же по смыслу функции). Про нацию и её несостоятельность у меня также есть отдельный пост, поэтому здесь я лишь кратко напомню, что основной её задачей стало переосмысление общественной структуры (которая только недавно была феодальной) и отыскание новых источников легитимности для суверенных правительств. Теперь любая власть (будь то король или парламент) имеет строго механическую природу, заключающуюся в реализации "интересов нации". Т.е. некая нация как бы "порождает" государство для своих нужд (например, для решения внутренних и внешних вопросов).

Полноценное становление модерна завершилось лишь к началу 19 века в период наполеоновских войн, когда весь цивилизованный мир стал фактическим воплощением идей Вестфальской системы. Причин у этого много, но главная — суверенные государства оказались попросту эффективнее и страны, которые никак не участвовали в подписании вестфальского мира, были в итоге вынуждены прийти к аналогичным построениям во внешней и внутренней политике. Все же остальные были либо захвачены, либо им ещё только предстояло пройти этот путь трансформации (как, например, США с её гражданской войной). Исключением, хоть и очень неубедительным, можно назвать лишь Швейцарию, которая (по крайней мере на косметическом уровне) сохранила конфедеративное устройство.

Модерн — это клубок весьма специфичных идей гуманизма, суверенитета и национализма (со всеми возможными квази-национальными построениями). Модерн — это именно то, что роднит либерализм, коммунизм, фашизм и прочие подобные идеологии: они все в той или иной степени полагаются на модернистскую парадигму.

Я уверен, нет абсолютно никакого смысла отдельно давать пояснения, почему всё описанное выше в корне противоречит нашим ценностям и не может быть принято, как должное. Наши идеалы свободы, просто не могут быть воплощены в рамках современного мира, который всё ещё остаётся модернистским.

Всё ещё модерн

Многим нравится думать, что политически модерн к настоящему времени себя изжил и говорить о нём бессмысленно. Как правило, эти люди ссылаются на различные наднациональные структуры (вроде ООН, НАТО и проч), как бы указывая на постепенный отказ от идеи государственного суверенитета. Но в то же время эти люди напрочь забывают, что наднациональные организации — это всё ещё вполне органичное и закономерное продолжение идей модерна.

То, какую силу обрели международные структуры к настоящему времени, представляет собой одну большую модернистскую тенденцию к централизации. Раздробленный средневековый мир сначала объединился в суверенные государства, потом многие из этих государств слились друг с другом, а теперь даже оставшиеся государства стремятся к общим экономическим и военным зонам, переходящими за рамки привычных альянсов. И в этом нет ничего удивительного: если гуманизм Эпохи возрождения прав, человек действительно представляет собой высшую ценность, а сами люди принципиально друг от друга не отличаются, то какой смысл плодить ненужные границы, какой смысл в тех же самых нациях?

И заметьте, такой вот отказ от национальной идеи — это не кардинальная смена парадигмы, а лишь логическое продолжение идей, заложенных изначально в саму нацию. Ровно тем же образом, каким связаны классический и современный либерализм, которые, казалось бы, друг другу противоречат, но на деле одно является фундаментальным следствием другого.

Как? Будет ошибкой думать, что классический либерализм заключён в постулировании, например, "священного права собственности", нет, в реальности ключевым для него является обозначение некого универсального индивида (человека), который обладает неотчуждаемыми "естественными правами".

Конкретный набор прав, предлагаемый разными его версиями — величина, вообще говоря, непостоянная, потому что свобода в либерализме понимается как свобода от коллективной ответственности (ведь права индивида — универсальны и не должны зависеть от принадлежности социальной группе, полу, расе и проч).

Если же вы теперь посмотрите на современный либерализм, то увидите не противоречие, но именно что последовательность в рамках собственной логики. Права собственности были обречены на всевозможные ограничения и кастрацию, потому что предполагают, к примеру, опцию "Не пускать негров или женщин в свой бар", а значит, нарушают их свободу от коллективной ответственности по факту их принадлежности биологической группе.

Ровно то же самое происходит сейчас и с наднациональными структурами — они ни в коем случае не вступают в противоречие с идеями, заложенными в сам модерн, они лишь его дополняют и продолжают. Нация же была лишь промежуточным звеном, которое всю свою историю редуцировалось до всё более размытых и удобных категорий (вплоть до полного отказа от каких-либо разделений).

Подводя итог, ещё раз проговорим: нынешний миропорядок — это по-прежнему модерн, наднациональные же структуры не просто ему не противоречат, но сам факт их наличия ещё сильнее утверждает модерн.

Коллапс модерна

• Быстрый коллапс
• Причины хрупкости
• Медленный коллапс

Ключевое для данной статьи понятие. Многие могли его слышать и раньше, но либо не понимали, о чём идёт речь, либо понимали неправильно.

Коллапс модерна — это процесс отхода от модернистских принципов глобального политического устройства. Крах существующей политической парадигмы.

Слово "коллапс" многих сбивает с толку, заставляя думать, что этот процесс должен быть быстрым и резким (в голове сразу же рисуется апокалиптичное развитие событий). И в этой статье я бы как раз хотел показать, что дело не обязательно должно обстоять именно так, а сценарии могут быть самыми разными.

Быстрый коллапс

Подробному рассмотрению такого сценария посвящена отдельная статья. Здесь же я обозначу лишь основные моменты, необходимые для понимания темы.

Это сценарий, при котором в результате какого-то одного события (или череды событий) в короткий период времени рушатся все старые политические порядки, будь то границы государств или же сами государства вообще.

Как ни странно, но таких сценариев, на самом деле, много и далеко не все из них апокалиптичны. Это может показаться неочевидным, ведь такие масштабные последствия можно представить разве что после ядерной войны или чего-то похуже. На деле же всё иначе.

Специфика современной глобальной экономики (а вместе с тем и государств) заключена во взаимозависимости всего со всем посредством цифровых технологий. Пользуясь терминологией Нассима Талеба, можно смело сказать, что современный мир очень хрупкий, потому что для его политического и экономического коллапса достаточно одного события, которое при правильном стечении обстоятельств запустит целую цепочку катастрофических для всей системы последствий.

При этом событие это может быть как техногенным, так и чисто природным (вроде всё той же вспышки на солнце, которая сожжёт нашу электронику). Технологии (не только цифровые) являются в данном случае слабым звеном всей системы, потому что в случае их выхода из строя, выйдет из строя вся система коммуникации, логистики и производства. Всё это порождает порочный круг, потому что технологии тоже не существуют сами по себе, будучи напрочь привязанными к глобальной экономике.

Это принципиально другое положение вещей, нежели оно было, например, в начале 20-ого века. Завод индустриальной эпохи может работать в отрыве от всей глобальной экономики, но в то же время современные цифровизованные заводы не могут эксплуатироваться без необходимости поставок каких-нибудь специальных наночипов, собранных на заводе на другом конце света (а уж где добыты все необходимые ресурсы — вопрос отдельный).

И для такого коллапса, повторюсь, даже не обязательно выводить из строя всю электронику (как, например, в случае со вспышкой на солнце), достаточно задеть критически важные логистические узлы.

Причины хрупкости

Проблема такой системы в том, что при всей своей взаимозависимости она недостаточно децентрализована — в каждой отдельной отрасли есть свои критические секции, от которых зависит всё. Сами же эти секции находятся в аналогичной зависимости от всего остального (причём не только в рамках своей отрасли, но и в рамках всей экономики вообще).

Любые системы стремятся к гомеостазу, положению равновесия. Сегодняшняя система хрупкая, именно потому что она маловероятна. Нельзя надеяться, что при случайном подбрасывании монетки вам всё время будет выпадать орёл — на достаточно длинной дистанции неизбежно выпадет решка. В этом много общего со вторым законом термодинамики, хотя связь тут, конечно, сугубо символическая. Суть остаётся одна: система стремится перейти из менее вероятного состояния в более вероятное.

Причина же, по которой мы находимся в своём сегодняшнем положении — модерн и вытекающая из него политическая ориентированность экономики. Экономика стремится к децентрализации (это спорное утверждение, которое я прокомментирую позже), в то время как государства (просто в силу своей идейной устарелости) не успевают за этим трендом, оказываясь тем самым балластом, который, вероятнее всего, будет тем или иным способом отброшен. Выше мы рассмотрели наиболее очевидный случай коллапса. Давайте же теперь обратим внимание и на другой возможный сценарий, а в самом конце, подводя итог, я предположу, от чего будет зависеть реальное развитие вещей и какое из них для нас окажется предпочтительнее.

Медленный коллапс

Как было сказано выше, сегодняшнее положение нестабильно, а потому оно не может сохраниться в течение достаточно долгого времени. Но я бы хотел предложить вам альтернативу различным апокалиптичным сценариям, к которым мы, будем честны, на данный момент не готовы.

Долгий коллапс — это следствие череды кризисов, касающихся старых институтов. В первую очередь речь идёт о суверенных государствах и наднациональных структурах (международные организации, альянсы и проч.)

Моральная устарелость наднациональных структур, их неспособность отвечать на вызовы времени — всё это будет становиться очевиднее в результате периодически возникающих локальных или глобальных кризисов. Всё больше стран будут выходить из таких альянсов, переставая возлагать на них какие-либо надежды.

Фокус тут в том, что такая декомпозиция не остановится на одних только наднациональных структурах, она пойдёт дальше — вплоть до постепенного упразднения суверенных государств (в результате их трансформации). Всё потому что ослабление национально-ориентированных институтов будет происходить на фоне усиления частных (не в нашем смысле этого слова) корпораций, которые в результате окончательного сращивания с государством поглотят его. Это неизбежно, потому что если модернистские постулаты того же самого гуманизма покажут себя несостоятельными на международном уровне, их несостоятельность тем более будет видна на уровне отдельных государств.

Для иллюстрации этого очень хорошо подходит нынешнее положение с, как ни странно, Украиной. С моей стороны будет весьма спорным решением поместить сюда такой пример, потому что он сразу же помещает и саму статью в определённый контекст, лишая её универсальности. Но, во-первых, пример действительно довольно наглядный, а, во-вторых, как мне кажется, при любом разрешении этой истории, она не пройдёт бесследно и отсылки к ней останутся актуальными.

Всё потому что важна не сама ситуация или какое-то её конкретное разрешение, а те вызовы, на которые невозможно как-либо достойно ответить структурам вроде НАТО. Что нам показывает эта ситуация:

• Условность вестфальского порядка. Всем сейчас предельно очевиден принцип "Кто сильнее — тот и прав", и никакой статус Украины как "суверенного государства" не помешает в случае чего его реализации (что, впрочем, актуально и для другой стороны конфликта). Возникает закономерное сомнение в том, почему из всех возможных условностей, мы обязательно должны делать выбор в пользу национальных? Вы скажете, что в 20-ом веке происходили вещи куда хлеще, однако и сам 20-ый век оставался целиком и полностью в модернистской логике, а потому тогда попросту не было опции дать правильный ответ на этот вопрос.
• НАТО столкнулось с серьёзными внутренними противоречиями и, по сути говоря, кризисом. Если вы считаете, что жёсткий отказ исполнять ультиматум России и последующее отсутствие войны — это красивый исход, то вы ошибаетесь. Во-первых, нет нужды реализовывать угрозу, чтобы всем заинтересованным сторонам стали видны ранее скрытые конфликты интересов (а их в итоге оказалось немало). Во-вторых, хоть пока никто и не отошёл от внутренних протоколов НАТО в попытке исполнить российский ультиматум (например, запрет на вступление Украине, Швеции и Финляндии), помысел это сделать не просто возник в тайне у всех (о чём мы бы могли только догадываться), более того, он даже был озвучен. Да, такие предложения моментально осуждаются и замалчиваются странами-участницами, но сам факт этого колебания — вот, что действительно важно. Опять же, как и в прошлом примере, вы могли бы мне указать на аналогичные кризисы в прошлом (чего стоит одна только холодная война и напряжённость в восточной Европе из-за действий СССР), однако и тут есть существенная разница: в Европе того времени банально не было такого многообразия заинтересованных сторон, большая часть интересов которых продиктована бизнесом. Иными словами, это была всё ещё классическая для модерна политика, а любые частные интересы проявляли себя не так явно. Теперь же, когда Россия это не какой-то символ идеологического антагониста (в виде коммунизма), а потенциально выгодный бизнес-партнёр, у многих возникают сомнения, не приносят ли существующие международные соглашения больше вреда, чем пользы. Хотя и это на примере России актуально лишь в нефтегазовой отрасли (особенно если вспомнить объём её участия в мировой экономике).
• Воздействие частных компаний и бизнеса сопоставимо с политическим. Да, я говорю про авиакомпании, которые устроили, хоть и не абсолютную, но, всё же, блокаду для Украины из-за угрозы войны и рисков потерять взятые в аренду самолёты. Частный интерес не привык считаться с модернистскими соображениями международного права. Конечно, примеров на деле значительно больше, но этот самый наглядный. Он в явном виде демонстрирует конфликт экономики и политики.

Реальное же развитие событий дальше (и реакция на них со стороны НАТО) только лишь покажет нам величину возникшего кризиса. Самый идеальный (и, конечно, невозможный) вариант — это исполнение в той или иной степени российских ультиматумов в виде явных нарушений собственных протоколов. Что, впрочем, бессмысленно, учитывая ту иррациональную роль, которую здесь играет российская сторона. Как оно будет на самом деле — неизвестно. Гадать же, как мне кажется, бесполезно, к тому же это и не цель данной статьи.

Кризисы эти могут быть не только политическими, но и экономическими, самое главное — демонстрация тех неудобств, которые несут модернистские представления о политике.

Тише едешь — дальше будешь

• Технологии
• Будущее технологий

Теперь надо поговорить о тех причинах, по которым может реализоваться один из описанных выше сценариев. Надо понимать, что я не занимаюсь каким-то визионерством или же футурологией, я не могу утверждать наверняка, это сугубо мой взгляд, который, во многом, продиктован собственными политическими представлениями.

Для начала надо обозначить один тезис: коллапс неизбежен в силу озвученных выше причин. Почему нынешняя политическая парадигма, основанная на модернистских ценностях, стала нестабильной и хрупкой только сейчас? Почему именно теперь возникли эти противоречия с экономическими тенденциями? А дело всё технологиях.

Переход от средневековья к модерну был обусловлен в первую очередь культурной составляющей (которая на уровне той же философии и религии подготовила нужную почву), теперь же фактором перехода становятся технологии.

Технологии

И тут есть два интересных момента: модернистские идеи становились тем сильнее, чем ближе была индустриальная революция (и её последствия). Индустриальный уровень технологического развития (до повальной цифровизации и интернета) по факту оказался наиболее комфортной средой для модернистского политического порядка, потому что давал государству достаточно мощные инструменты контроля за гражданами при помощи новых технологий, но, вместе с тем, всё ещё не давал достаточной автономии отдельным индивидам или небольшим группам.

Да, мощность тогдашних компьютеров была несравнимо более низкой, чем есть сейчас, но её уже было достаточно для большинства манипуляций. Как мы увидим дальше, выгоды, полученные государствами от нарастающих вычислительных мощностей, с лихвой перекрываются полученным от них же вредом.

Конкретно же я говорю про переход от третьего к четвёртому поколению компьютеров (когда такие технологии стали по-настоящему массовыми). В копилку прочих значимых достижений того времени можно отнести и становление интернета. Опять же, эти периоды достаточно условны, потому что в таких вещах переходы редко бывают явными.

Это было началом качественных изменений, когда отдельный индивид стал обретать всё большую цифровую независимость. Не стоит при этом забывать и о нарастающих темпах цифровизации (одна только проблема миллениума, которая уже тогда, пусть и надуманно, ассоциировалась с концом света, говорит нам о многом). Человечество медленно, но верно отрезало себе пути для отступления, чем больше проходило времени — тем меньше оставалось шансов на безболезненный откат. Впрочем, об откате никто и не думал, так как цифровизация была казалась выгодной всем.

Неуместно говорить слово "массовость" о начале четвёртого поколения компьютеров, на тот момент это ещё не было чем-то по-настоящему массовым в сегодняшнем понимании. Именно поэтому эпоха Web 1.0 имела все свои характерные черты: её составляли немногочисленные (в масштабах общества) энтузиасты, грезившие идеями свободы, шифропанка, но при этом не представляющие никакого интереса ни для государств, ни для огромных корпораций.

Долго так продолжаться не могло (потому что ЭВМ становились всё мощнее, дешевле и компактнее), поэтому в относительно скором времени компьютеры (а потом и смартфоны) стали неизбежным уделом всех и каждого. В общем и целом, это и есть нынешняя эпоха Web 2.0 с её, во многом, централизованной структурой интернета, ориентированностью на огромные корпорации и полным поглощением обычных людей. Собственно, к этому не могли не подключиться и государства со своими, к счастью, несвоевременными регуляциями и запретами.

Будущее технологий

Весь этот краткий экскурс был необходим, не чтобы рассказать вам про "Прекрасный и децентрализованный Web 3.0, который "неизбежно подарит нам утраченную свободу". Нет, совсем не так. Я совершенно не утверждаю, что будет иметь место говорить о каком-то там Web 3.0, учитывая насколько это понятие неосязаемо и спекулятивно на данный момент. Цель данной статьи — не прогнозы, а лишь передача общего видения.

Я совершенно убеждён в том, что уровень нашего нынешнего технологического прогресса — это что-то вроде эффекта зловещей долины. Технологии развиты достаточно сильно, чтобы наш модернистский мир уже был очень хрупок и нестабилен, но ещё недостаточно, чтобы сделать наконец необходимый политический переход к постмодерну.

Проблема ещё и в том, что, в свою очередь, развитие технологий — это не что-то, имеющее строго единственное направление, нет. Важен и сам характер дальнейшего технологического прогресса. Неизбежно ли было изобретение интернета? Не знаю, но точно могу сказать, что не случись его, мы бы просто получили ситуацию усиления государственных механизмов без сколько-нибудь значимой автономии обычных людей. То же самое можно сказать про блокчейн и прочие подобные технологии, подготавливающие почву для становления нового порядка, как в своё время гуманисты Эпохи возрождения готовили почву для грядущего модерна.

Мысль моя состоит в том, что дальнейшее развитие технологий — это вопрос исключительно случая и, возможно, нашего участия (а оно вполне может оказаться ощутимым). Не в смысле нас как движения (в манифесте про это однозначно сказано), а в смысле нас как энтузиастов.

Если человечество сумеет преодолеть эту область зловещей долины, если сумеет изобрести и внедрить необходимую критическую массу технологий, в контексте которых привычная этатистская логика перестанет быть уместной, тогда, действительно, можно будет говорить о медленном коллапсе модерна.

Если же сделать это не получится и мы пробудем в таком состоянии слишком долго, то нас со всех точек зрения будет ждать, скорее всего, не самая завидная участь. Государства продолжат использовать усиленные инструменты цифрового контроля, а вся наша жизнь будет постепенно скатываться к мрачным фантазиям о цифровых концлагерях. Но хуже всего не это. Страшнее здесь будет всё та же хрупкость такой системы, которая неизбежно, рано или поздно, но сколлапсирует по быстрому сценарию.

Мир погрузится в хаос и, в зависимости от конкретного сценария, так или иначе из него выйдет. Да, это тоже будет политический постмодерн, причём при некоторых раскладах он будет похож на последствия медленного коллапса, но проблема здесь в другом. Мало тех из нас, кто объективно к такому готов, и в случае какого-то апокалипсиса нас, вероятно, ждёт либо смерть, либо незавидное существование. Одним словом, не самые приятные сценарии.

Конечно, можно и обязательно нужно к такому готовиться и, скажу даже больше, такой сценарий, по моему, более вероятен, нежели медленный коллапс, так что ставку следует делать в большей степени на него.

Экономика и децентрализация

Я обещал рассмотреть утверждение про склонность экономики к децентрализации, пришло время этим заняться. Вообще говоря, это неверно, потому что не существует какой-то единой тенденции (будь то централизация или децентрализация), которая бы проявлялась всегда. В разные периоды времени было по-разному. Допустим, в Новое Время всё было как раз наоборот и политическая склонность к централизации согласовалась с аналогичной экономической направленностью. Почему? Банальные соображения удобства и выгоды: за отсутствием цифровых технологий намного удобнее иметь единые центры логистики и управления. Это просто стабильнее.

Но ровно так же, как мир не мог остаться прежним после изобретения телеграфа, он не мог остаться прежним и после изобретения интернета. Телеграф был всего-навсего усилением уже существующих тенденций, в то время как интернет ломал их на корню, давая принципиально иные способы вести бизнес и организовывать логистику.

Всё это частично обсуждалось как здесь выше, так и в других упомянутых мной статьях, так что не вижу смысла раздувать ещё больше и без того очень обширную статью. Главное я обозначил: децентрализация — это не абсолютная экономическая тенденция.

Политический постмодерн

Надо сказать пару слов и о том, что из себя будет представлять постмодерн. Делать это, конечно, непросто, потому что само наличие приставки "пост" говорит, что хоть мы и смогли зафиксировать явление, мы по-прежнему не понимаем его суть. Любая конкретика будет обречена скорее на участь несбыточной футурологии нежели какого-то обстоятельного прогноза.

Мы можем отметить лишь две общие черты: децентрализация и возврат к политической полиукладности. Сразу оговорюсь, речь не о том, что проклятый модерн мешает нам свободно жить и стоит ему только уйти, как мы сбросим с себя все оковы. Конечно же нет. Коллапс модерна — это необходимое, но всё не достаточное условие для обретения нами свободы. Это равносильно утверждению, что попади мы в прошлое, в средневековье, мы бы были свободными.

Средневековье действительно имело близкое нам политическое устройство, но свободных обществ там было значительно меньше чем несвободных. Ключевой для нас является сама возможность появления и существования свободного общества. Сейчас, например, это нереально, современность попросту не оставляет нам таких шансов. Все наши мечты про республиканизм, неофеодализм и техносредновековье попросту несбыточны в рамках современного мира. Но тем хуже не для наших идей и стремлений, а для современного мира.

В мире, который мне видится, я живу в небольшом кантоне с близкими мне по духу и этносу людям, на фермах трудятся умные дроны, а периметр наших земель охраняют боевые турели и секьюритроны. Жизнь в независимом и свободном обществе близких по духу людей, разделяющих единые ценности — это ли не счастье? Эдакая аграрная мечта Томаса Джефферсона и прочих отцов-основателей, которые несли именно этот дух маленьких сообществ, способных постоять за себя и свои ценности. Да, этой идее было суждено оказаться раздавленной стремительно надвигающейся индустриализацией, прагматичный интерес которой втоптал её в грязь. Но все эти люди до нас, по крайней мере, мечтали о чём-то величественном, и у нас есть лишь одно желание: чтобы этот дух смог возродиться. То, что было их мученичеством и борьбой, однажды станет нашим возрождением.

Будущего нет

Так что же из всего этого следует и почему в заглавии написано "Будущего нет"? Не пугайтесь, я совершенно не собираюсь вот так резко и под самый конец огорошить вас дозой мрачного фатализма и безысходности. Совсем наоборот, этот лозунг воодушевляющий, потому что он говорит о не предопределённости будущего. О том, что всё зависит как от воли случая, так и от нас самих.

Этим и отличается вся описанная история от каких-нибудь последователей "самого верного учения", которые верят в "неизбежный крах капитализма". Я не утверждаю, что всё пойдёт по тому или иному сценарию, а если даже и пойдёт, то будет означать для нас неизбежно что-то хорошее. Совсем нет.

Может, нас действительно ждёт какая-то цифровая антиутопия и Китай в масштабах всей планеты, а может, завтра неожиданно для всех случится ядерная война. Я знаю лишь то, что всё это никак не должно влиять на наш образ действия, на понимание правильного. И здесь было бы идеально призвать вас делать те или иные вещи, но нет. Проникнитесь духом политического постмодерна, перестаньте ждать внешних указаний, это только лишь ваши ценности и ваше видение ситуации. Перестаньте смотреть на большие города, как на метрополии, внимать лидерам мнений, надеясь, что они вас куда-то поведут. Мы живём не в той эпохе, где это было бы уместно.

Ты цепляешь взглядом просторы Над землёю, а в небе, а в небе, а в небе...

P. S.

Если вам каким-то чудом понравился этот, будем честны, специфичный поток сознания, то вы можете ознакомиться и с другими моими статьями на схожие темы: @kind_liberty

Нахожу важным оставить ссылку и на эту статью, в которой рассмотрен аналогичный вопрос, пусть и с весьма пессимистичными выводами.

Подписывайтесь: https://t.me/jmp_ebx