Дырявые блинчики
Раскрасневшаяся и запыхавшаяся Ксюша влетела в дом и, стягивая на ходу шарф и шапку, выпалила:
— Мам, представляешь, сегодня Лизка Турова на урок домоводства принесла булочки, которые сама испекла. Рената Владимировна поверить не могла, всё восхищалась и восхищалась.
— Во-первых, доченька, привет! Рада, что ты вернулась.
— Ой, прости, мам, привет.
— Во-вторых, не Лизка, а Лиза.
— Может, мне её ещё, как наш директор, Елизаветой называть?
— А в-третьих, – не реагируя на иронию дочери, с улыбкой произнесла мама, прищурив глаза, – у тебя очень вкусные блинчики получаются, ты можешь их принести на следующий урок и угостить и учительницу, и одноклассниц!
— Ух ты, точно! – Ксюша даже подпрыгнула. – Отличная идея, к следующему уроку я напеку целую тарелку, и у нас будет чаепитие. И как я сразу не додумалась! Мамуль, ты самая лучшая!
— Ладно-ладно. Переоденься и руки помой. И не забудь школьную форму в шкафчик повесить, а то Ваня снова поставит свой автограф на рукаве блузки.
Ксюша нахмурила бровки, она вспомнила, сколько слёз пролила, увидев рукав своей нарядной белой блузки изрисованным фломастером.
![](/file/6dc60086e857d83b851d4.jpg)
Услышав своё имя, из комнаты вышел двухлетний малыш с такими же голубыми глазами, как и у его сестрички. В одной руке он держал меховую собачку, а в другой машинку.
— Куся, Куся, моти, абатька!
— Ах, ты мой маленький! – улыбнулась девочка и подумала: «Как можно было на него обижаться, он такой хорошенький!» – Ванечка, не куся, а Ксюша, не абатька, а собачка. Зовут её Рич! – ласково сказала она, обняв братика и чмокнув его в щёчку.
Неделя пролетела быстро.
— Ну что, доченька, блинчики-то печь не передумала? Завтра урок домоводства, – спросила мама дочь, заглянув в её комнату.
— Нет, мамуль, не забыла. Я, как раз, рецепт вспоминаю и подсчитываю, сколько чего надо.
— Тогда за дело! Только ты должна знать, что у каждого шеф-повара есть униформа.
— Это как? – девочка склонила набок головку и удивленно посмотрела на маму. Светлая прядь волос упала на глаза.
— Это специальная одежда: чепчик, чтобы волосы не попали в тесто, и фартук, чтобы платье не запачкать жиром и мукой.
— Фартучек у меня есть. А где ж я чепчик возьму?
— Шапочки такой, конечно, у нас нет, но мы можем волосы под косыночку спрятать, – мама посмотрела на разлохмаченную дочку. – Только, пожалуй, сперва нужно заплести волосы.
Такая перспектива Ксюше была явно не по вкусу. Волосы были густые и волнистые и на заплетание уходило много времени. Но на сей раз пришлось согласиться. Вдруг и правда конфуз получится. Перед девочками стыдно будет.
Аккуратно расчесавшись, маленькая хозяйка надела свой жёлтый с поварёнком фартук, повязала косыночку, и работа закипела.
![](/file/3863a38c73f6504d89b85.jpg)
От момента замешивания теста до конечного результата – тарелки с высокой стопкой румяных душистых блинчиков – прошло полтора часа. И хотя девочка устала, на душе была радостно.
![](/file/614ead311b19ad096dcf3.jpg)
Довольная она поспешила к маме.
— Мам, всё готово. Иди скорее и посмотри на мою превкусную красоту.
Через минуту Ксюша торжественно вводила маму за руку в кухню. Но то, что девочка увидела, заставило её застыть на месте от ужаса. Маленький Ванечка стоял на стуле и указательным пальчиком старательно проделывал глубокие дырочки в испечённых блинчиках! Всё было испорчено!
![](/file/d11ee035dc7ec87a61d1d.jpg)
— Ванька, не тронь, не тронь блины! – закричала Ксюша, вся покраснев от гнева и сжав кулачки. Слёзы брызнули из её глаз! Она готова была уже наброситься на братишку, но малыш, напуганый её криком, оступился и, не удержавшись, упал со стула. Ударившись лбом о плитку, он горько расплакался.
Подоспевшая мать подняла сынишку. На лбу быстро вздувалась синяя шишка.
— Ванечка, милый... Мама, мама, я не хотела, – дочь в отчаянии уткнулась в мамин халат и разрыдалась.
Блинчики были забыты. Теперь Ксюша готова была отдать всё на свете, только бы братик успокоился и ему не было больно.
Но Ванечка всё плакал и плакал. Он никак не мог понять, почему сестричке не понравились красивые дырочки в блинах.
Мама нежно обнимала своих деток, пытаясь утешить. Одной рукой она прикладывала лёд ко лбу сыночка, сидящего у неё на коленях, а другой гладила дочку, попеременно целуя их светлые головки:
— Не огорчайтесь, мои хорошие, – приговаривала она, – всё можно исправить! Ванюша сделал это, Ксюшенька, не специально, он не хотел огорчить тебя, он думал, что его за это похвалят. Да и дырочки на блинчиках неглубокие. Мы снимем верхние, а недостающее количество допечем с тобой, и ты в школу понесёшь такую же стопку. А с продырявленными блинчиками чай попьём. Только ты больше так не поступай, не кричи, не ругай братика. Чувства – плохой советчик. Хорошо, что так всё обошлось, а если бы...
— Ой, мамочка, не говори, не говори. Мне и так страшно. Я больше не буду. Ванечка, прости меня, – девочка прижалась к Ванюшке, но малыш испуганно отодвинулся от неё.
— Он меня не простит теперь? – на глаза девочки снова навернулись слёзы.
— Сынок, Ксюшенька наша будет плакать. Пожалей Ксюшеньку, – мама взяла маленькую ручку сынишки и стала ласково гладить ею по волосам дочки. Ванюшка повернул заплаканное личико, внимательно посмотрел на сестричку, п потянувшись к ней, прижался губками к её щеке.
— Не пач, не пач. Бины не тогать, – покачал головкой малыш.
— Вот и помирились. Теперь остаётся только помолиться и попить чай.
После дружного «аминь!» мама и Ванюшка уселись за стол, а счастливая Ксюшенька подала своим первым дегустаторам дырявые блины и стала разливать чай.
![](/file/bc15f633e9d1d33039e46.jpg)
— Первый раз в жизни ем такую вкуснятину! – улыбнулась мама.
— Кусно, – причмокнул Ванюшка.
— Ага, особенно дырочки, – Ксюшенька весело посмотрела через дырочку блина на братика и маму и рассмеялась.
Ваня с серьёзным видом посмотрел на сестру, затем сделал пальчиком в блине ещё одну дырку, и со словами «дыка куся», невозмутимо отправил его в рот.
Рехавит