Два Старика Трах Дев

⚡ 👉🏻👉🏻👉🏻 ИНФОРМАЦИЯ ДОСТУПНА ЗДЕСЬ ЖМИТЕ 👈🏻👈🏻👈🏻

Ханна-Рахель Вербермахер[2] (идиш חנה רחל ווערבערמאכער; Хане-Рохл; ок. 1806 — ок. 1888[3]; известная также как Людмирская дева) — единственная известная женщина, бывшая цадиком у хасидов[4].
Сведения о жизни Вербермахер отрывочны и противоречивы, не сохранилось почти никаких официальных упоминаний о её жизни, что затрудняет исследование её биографии[5]. С детства Ханна-Рахель была истово верующим и начитанным ребёнком. Когда ей было около 12 лет, её мать умерла, что девочка перенесла тяжело; однажды пойдя на кладбище, она потеряла сознание и впала в кому. Очнувшись, Вербермахер заявила, что ей была дарована новая душа. С этих пор она отказывалась выходить замуж, начала молиться как мужчина, с тфилином и талитом, а также занялась целительством и, по рассказам, «творила чудеса»[6]. Через 5 лет умер её отец, оставивший дочери большое наследство, на которое она приобрела молельный дом и начала собирать людей как цадик, вести молитву и давать проповеди-гомилии женщинам других местечек[4].
Людмирская дева имела собственных последователей, хасидов, однако многие обвиняли женщину-цадика в одержимости. В итоге Вербермахер вышла замуж под давлением общины, однако брак долго не продержался. После развода Дева потеряла значительную часть своего влияния и эмигрировала в Палестину, где также проповедовала — в том числе в Иерусалиме, в районе Меа Шеарим. Среди её последователей были хасиды (как женщины, так и мужчины), сефарды и, вероятно несколько арабок-мусульманок. Могила Вербермахер располагалась на Масличной горе напротив восточной стены Старого города, она была разрушена, а затем восстановлена в 2004 году[4].
Людмир (Владимир-Волынский) — древний город, находящийся в XXI веке на территории Украины, ранее входивший в состав Российской империи и с XII века известный как еврейское местечко. О его влиятельности можно судить по тому факту, что он посылал своих представителей на ваад четырёх земель[7]. В 1792 году одна из важнейших фигур в истории хасидизма, Шломо Карлин(ер)[d], который проживал в Людмире, погиб, а его последователи, которые могли претендовать на место религиозного лидера, покинули город[8]. Роль главного раввина города стал играть старший сын Шломо Карлина, Моше Готтлиб, но ему не удалось достичь статуса, сравнимого с отцовским, из-за чего в Людмире возник вакуум в отсутствие харизматического лидера[9].
Вербермахер родилась в начале XIX века в еврейском местечке в состоятельной семье образованного торговца Монеша и женщины, чьё имя неизвестно[10][11]. Наиболее вероятен 1806 год рождения, указанный в переписи в Палестине[3][11], другие варианты — 1805[2] и часто встречающийся в её биографиях 1815[12]. Сообщается, что Монеш либо был последователем цадика чернобыльских хасидов Мордехая Тверского[en], либо Яакова Ицхака Люблинского, либо Цви-Гирша Жидачовского[en]; в некоторых жизнеописаниях Девы утверждается, что Монеш вовсе не был хасидом[13]. В некоторых историях жизни Вербермахер утверждается, что у её родителей долго не было детей, а беременность произошла только после вмешательства влиятельного раввина, в этих историях иногда всплывает мотив «неверного» пола ребёнка — у раввинов просили сына, а родилась дочь[14]. Эта историческая традиция позволяет поместить Деву в сеть родственных отношений между религиозными лидерами и выделяет её из ряда «простых людей»[15]. С другой стороны, история о божественном вмешательстве, предшествующем рождению героической личности, обычна для фольклора[16].
Ни в одном списке имён восточноевропейских евреев не фигурирует фамилии Вербермахер, что может быть свидетельством ошибки, допущенной кем-то из ранних биографов; впервые фамилию Девы приводит Городецкий[he][13].
Внешность Людмирской девы однозначно не известна, так как имеющиеся свидетельства противоречат друг другу, а её портретов не сохранилось. В соответствии с традицией описания будущих святых её внешность называют безупречной[17]. По свидетельствам знавших её людей, Вербермахер была рыжей, она носила обычные для замужних женщин одежду, парик-шейтель и белую накидку поверх него; имела худощавое телосложение и маленький рост[18][19]. Она обычно проводила время в одиночестве и читала сидур[3][20].
Родители дали дочери хорошее образование; иногда утверждается, что она посещала хедер, куда обычно ходили только мальчики, однако известно и множество девочек, посещавших хедер; иногда — что её учили мать и отец[21]. Часто сообщается, что иврит Хане-Рохл выучила самостоятельно; в то время обычно девочек ему не обучали[17]. Аналогично многим девочкам её также готовили к тому, чтобы унаследовать семейное дело, к чему Вербермахер также проявляла интерес[22]. С детства она была очень религиозна, молилась троекратно (женщинам в иудаизме нужно молиться лишь один раз в день) и с детства надевала талит, а после наступления еврейского совершеннолетия — и тфилин[23]. Согласно Унгеру, удивлённый поведением дочери Монеш отправился к раввину за советом, однако тот успокоил его, дав своё благословление[23]. По легенде, однажды Вербермахер отказалась есть стряпню своей матери, заявив, что мясо в кушанье некошерно. Родители девочки отправились к мяснику и выяснили, что он действительно продал им трефное мясо вола; по этому поводу был собран раввинский суд, наказавший мясника, однако вместе с этим весь город узнал о её сверхъестественных способностях[24]. Аналогичные истории об определении некошерности мяса рассказывают и о других знаменитых подвижниках иудаизма[24].
Источники сходятся на том, что в подростковом возрасте Людмирская дева сильно влюбилась в мальчика и была обручена с ним[25]. Кем именно был этот мальчик, неизвестно: высказываются различные теории — одноклассник, молодой солдат, случайный прохожий, но во всех версиях избранник Девы небогат и не происходит из знатной семьи[25][26]. Сюжет о еврейской девочке, влюбляющейся в мальчика, с которым они изучали Тору, регулярно появляется в рассказах XIX века, написанных на идише, он повлиял также на изложение истории Девы[27]. Также в этот период (Деве было 9—12 лет) произошло другое важное событие, умерла её мать, что было большим потрясением для девочки[25].
Городецкий сообщает о том, что к Монешу приходило множество сватов, однако он отверг все предложения, кроме одного, так как его дочь имела сильный характер, а также не желая платить большое приданое[25]. Согласно Меклеру, умирающая мать Вербермахер упросила мужа не выдавать дочь замуж без её согласия, что вызвало возмущение отца, однако он согласился выполнить волю жены[28]. Дева выбрала юношу из простой семьи, и после заключения помолвки она испытывала непреодолимое желание видеть своего суженого и говорить с ним, однако в еврейском обществе того времени встречи до свадьбы были строго запрещены[29][26]. Рассказы об этом находятся в русле обычных для еврейской традиции представлений о том, что изучение Торы увеличивает сексуальное желание, этой же причиной в Талмуде объясняется запрет на преподавание Торы девочкам[30]. Жажда знаний и активное желание Вербермахер видеть своего суженого противоречат обычным для еврейской культуры того времени понятиям, согласно которым женщины должны быть пассивными, несмотря на желание[28]. Варианты истории о помолвке включают также историю Унгера о том, как Дева влюбилась в воображаемого ею мальчика, что перекликается с историями о диббуке[31].
Общим для всех биографий Вербермахер местом является то, что на пике влюблённости она начала много времени проводить на могиле матери и стала сторониться людей[31]. Этот эпизод согласуется с обычным поведением восточноевропейских евреек того времени — они часто посещали кладбища и читали там тхинес[en], желая спросить у предков совета или пригласить их на праздник[32]. Этот же период характеризуется началом общественного давления на Вербермахер с целью вернуть её поведение в рамки желательного для девушки[26].
На кладбище с Вербермахер случилось происшествие: однажды она заснула там после изматывающих молитв, а проснувшись вечером, обнаружила, что рядом находится кто-то ещё. Напуганная Дева убежала домой, после чего впала в кому, из которой никому не удавалось её вывести[33]. Монеш отправился к Чернобыльскому раввину за благословением, а через несколько дней после его возвращения Хане-Рохл открыла глаза и сообщила, что была на небе на высшем суде, в результате чего получила новую душу[34][3]. Интерпретировать сказанное ей можно было двояко: с одной стороны, известны истории о знаменитых деятелях иудаизма, заявлявших аналогичное о своих душах, с другой — молодые женщины перед свадьбой считались частыми жертвами вселяющегося в них диббука[34]. Сам суд описывается в источниках как спор двух групп ангелов, поддерживающих Деву и требующих смертной казни дла неё, причём роль судьи, по некоторым источникам, была поручена Мордехаю Чернобыльскому, который передал окончательное решение подсудимой[35]. Согласно Меклеру, Дева решила конфликт между своим желанием изучать Тору как мужчина и требованиями к женщинам путём провозглашения себя вечно девственной, свободной от всего женского[36]. Это согласуется с хасидским отрицанием возможности слиться с Богом (шхиной) для женщины[37], хотя нигде напрямую не говорится, что новая душа Вербермахер — мужская[38].
Рефрен об утрате и/или символической смерти, предшествующей ярким религиозным видениям, часто встречается в биографиях христианских средневековых прорицательниц, а также нескольких историях о прорицательницах-еврейках; большинство из историй о еврейках происходили на Пиренейском полуострове[39]. Известно также несколько каббалистских терминов для переселения душ: «сод ха-иббур» (вселение второй души в зрелом возрасте), «ихудаим» (объединение души живого человека с душой умершего цадика) и «наран» (получение новых компонентов души праведника в возрасте 13 и 20 лет)[40]. Несколько авторов, включая двоих современников, считают, что Дева была перерождением какого-то знаменитого цадика или некоего великого мужчины, который должен был искупить свои грехи[41].
В отсутствие прямой родственной связи Вербермахер со знаменитым мужчиной, наличествующей у всех остальных знаменитых иудеек, традиция приписывает Деве духовное родство с кем-то из них[42]. Множество её биографов интерпретировали «новую душу», отказ выходить замуж, религиозное поведение по мужскому образцу и последующую деятельность в качестве раввина как принятие мужской идентичности, однако Дойч указывает на то, что образ жизни Девы объясним скорее тем, что она выстраивала свою идентичность, опираясь как на примеры мужчин, так и на женщин, выйдя за пределы обычной гендерной дихотомии[43].
Многие действия Вербермахер нехарактерны для современных ортодоксальных иудейских сообществ, однако зачастую для них имеются исторические обоснования. К примеру, ведение молитвы женщиной встречалось в Европе вплоть до XX века, такие женщины назывались фирцогерин, яогерин или цогерке; некоторые из них писали собственные молитвы-техинот[44]. Соломон Шехтер указывает, что в начале XX столетия фирцогерин были у каждой синагоги[44]. Важное отличие Девы — она вела молитву не только для женщин, но также и для мужчин, что противоречит галахическому запрету «коль бе-иша эрва» на женское пение перед мужчинами, а также на запрет вести молитву тем, кого заповеди не обязывают молиться (в частности, женщине); попыток разрешения этих противоречий не приводится[45]. Другая деятельность Девы — целительство — также встречалась не только среди цадиков-мужчин, но и у женщин; такие женщины назывались вейбершер опшпрехерке, они были очень популярны у народа. Эти женщины читали молитвы на идише или украинском, либо их смеси, тогда как мужчины молились на иврите или арамейском[46].
«Новая душа» Вербермахер, видимо, имела пол, как и все остальные души, согласно иудаизму, однако ни в одном источнике он не указывается, хотя некоторые знавшие её люди указывали на то, что она является реинкарнацией мужчины[47]. В нескольких источниках сообщается, что после приобретения новой души Дева начала молиться как мужчина, с талитом и тфилином, хотя ранее там же указывалось, что она делала это с детства[48].
Соблюдение даже тех заповедей, от которых женщины традиционно освобождены, также может быть признаком гендерной неконформности, однако здесь важно определить, является ли освобождение запретом выполнять такие заповеди? Галахические учёные либо соглашаются с этим (Равад), либо отрицают, указывая, что женщины могут исполнять эти заповеди, но им запрещено произносить при этом бенедикции (Маймонид); такие учёные как Рабейну Там, Рашба и другие разрешали женщинам и бенедикции[49]. Сефарды в основном тяготели к позиции Маймонида, а ашкеназы — к позиции Рабейну Тама[49]. Вопрос наложения тфилина также вызывал споры: Меир из Ротенбурга считал, что женщинам нельзя накладывать тфилин, так как они «не умеют соблюдать чистоту тела», несмотря на исторические примеры, самым известным из которых является наложение тфилина Михалью, дочерью Шаула[50]. Вероятно, что исполнение «дополнительных» заповедей было разрешено, однако не поощрялось и было трудновыполнимо ввиду наличия у замужней женщины обязанностей по ведению домашнего хозяйства[51].
С момента смерти матери в её 12 и до смерти отца в её 19 лет Дева вела уединённую жизнь, посвящая всё время учёбе за исключением периодического исцеления страждущих[52]. Она расторгла помолвку, чем вызвала пересуды в городе, включая предложения запретить ей молиться прилюдно[53]. По некоторым данным, после «обретения новой души» к Вербермахер за исцелением начали обращаться бедняки города, в то время как жителей, наделённых властью, она не принимала. Рассерженные неподобающим поведением Девы, самой происходившей из богатой семьи, требовали оштрафовать её отца за расторжение помолвки: в то время это считалось серьёзным проступком, за которое наказывали херемом[54]. Монеш сперва переживал по поводу желания дочери остаться безбрачной, но позднее принял её решение; Унгер сообщает, что это произошло после визита к чернобыльскому цадику[55]. Вскоре он умер (это подтверждено результатами переписи еврейских торговцев 1827 года, в которой отсутствует имя Монеша)[55]. Хане-Рохл прочла кадиш на его могиле; обычно это делали дети мужского пола, но известны случаи чтения кадиша дочерью в случае отсутствия у человека сыновей[55].
Смерть отца стала поворотным моментом жизни Вербермахер. Именно тогда её стали называть «святая девственница» (идиш די הייליקע בתולה; Di Heilige Besulah) и «Людмирская дева» (идиш די לאדמירער מויד; Di Ludmirer Moid), она превратилась в религиозного лидера Людмира, оставаясь им примерно с 1825 по 1831 год, до замужества[56]. На унаследованные деньги она построила молельный дом[en], именуемый «горнштибль», то есть, буквально «штибль[en], расположенный на втором этаже», где собирала своих учеников; он находился над пекарней, изготавливавшей бейглы[57]. Дом был не деревянным, как большинство строений в Людмире, а кирпичным — это один из признаков того, что Дева имела в распоряжении значительные средства[58]. В горнштибль приходили мужчины и женщины, которым она проповедовала из-за приоткрытой двери — вдобавок к требованиям скромности на это могла повлиять традиция самоизоляции цадиков от окружающих[59][60]. Молельный дом находился неподалёку от городского рынка, внутри он напоминал другие штибли[58].
Вербермахер вдохновенно читала молитвы перед своими последователями[61] и собирала субботний тиш[en] как мужчина, а также имела собственных учеников[3][62]. За свои услуги она либо не брала денег вовсе, либо довольствовалась малыми пожертвованиями[58]. По некоторым сведениям Дева принимала только женщин, по другим — мужчин тоже[60]. Она путешествовала в соседние местечки, в частности, в Староконстантинов, где собирала женщин в синагогах и проповедовала им[63]. Имеются свидетельства, в которых утверждается, что Людмирская дева работала даяном, т. е. судьёй в религиозном суде, располагавшемся в её молельном доме[64][60]. Многие называют её женщиной-раввином, цадиком и «подражательницей знаменитым раввинам»[65]. В книге Эфраима Таубенхауса приведены цитаты (предположительно подлинные) из учения Девы, сочетающие хасидские и каббалистические мотивы[66]:
Несмотря на то, что у Девы появились собственные ученики (хасиды), в том числе паломники из других городов, многие в Людмире, особенно раввины, относились к Вербермахер свысока, высмеивали её и считали выскочкой или сумасшедшей; между тем некоторые местные жители гордились знакомством с ней[67][68]. Отношение к её жизни разнится от движения к движению, к примеру, любавичские хасиды обычно считают Людмирскую деву примером уважения хасидами женской духовности[69].
В начале 1830-х годов усилились голоса тех, кто требовали от Людмирской девы выйти замуж. У Унгера сообщается, что раввин Исаак из Ленчны и Яков-Арье из Ковеля пытались добиться встречи с ней, чтобы убедить вступить в брак, но она отказала обоим[70]. Влиятельных хасидов всё больше сердил образ жизни Девы: с одной стороны, она могла себе позволить не брать денег за свои услуги, чем угрожала финансовой стабильности бедных цадиков, с другой — она не принадлежала ни к одной знаменитой семье, а следовательно, могла плохо повлиять на растущую популярность династий богатых цадиков[71]. На все письма, требующие от неё принять традиционный для женщины образ жизни, она отвечала цитатами из Торы, Мишны и других книг[71]. Распространялись слухи о том, что в Вербермахер вселился диббук, и что она является воплощением дьявола, многие грозили ей отречением[71]. Несколько биографов Девы сравнивали её с Жанной д’Арк, которую также обвиняли в одержимости[72]. Унгер также сообщает о том, что Вербермахер ставили в один ряд с лжемессией франкистов — Евой Франк, известной как «святая девственница»; франкисты также считали важным установить равенство полов и поощряли изучение Торы женщинами[73]. Наконец некоторые утверждали, что Вербермахер посещала православный женский монастырь, что было серьёзным обвинением в иноверчестве[74].
Известно как минимум три истории, повествующие о молодой женщине (одна из них — о сироте) из Людмира, которая была обручена с неким юношей, но перед свадьбой по традиции пошла на кладбище, чтобы навестить могилы своих предков, где в неё вселился диббук, дух умершего. Впоследствии духа пытаются изгнать, однако успешность экзорцизма явно не видна[75].
В 1920-х годах жители Людмира ещё искренне верили в диббуков, а истории о вселении злых духов в молодых женщин, совершавших некие порицаемые в обществе поступки, отражают беспокойство по поводу социальной и сексуальной автономии девушек из низших социальных классов[76]. В описываемый период ещё были распространены детские браки, а обручённые юные невесты зачастую демонстрировали «одержимость», позволявшую им отложить или отменить свадьбу[77]. Диббук почти всегда вселялся в молодых женщин из семей низкого достатка — аналогично тому, как в Европе и колониях в колдовстве преимущественно обвиняли молодых бедных женщин — а сам он при этом почти всегда был духом неправедного мужчины[78]. Зачастую при этом делался акцент на сексуальном подтексте одержим
Онлайн Минета Толстых
Трахнуть Порно Звезду
Порно Фильмы С Большими Задницами
Бесплатно Фото Галереи Анал
Сиськи Молоко
Мужчина-Дева - подробная характеристика знака зодиака и ...
Ольга, 62 года (Дева), Сатка ️ на сайте знакомств Love.ru
Вербермахер, Ханна-Рахель — Википедия
Два Старика Трах Дев