[Dragon Age] Ревилль и Гратьен Вальмон
Иногда сценаристы придумают в предыстории мира такой драматичный момент, что нет-нет да думаешь об этих персонажах по нескольку дней и жалеешь, что они, скорее всего, так и останутся просто строчками в книгах-кодексах.
Один из императоров, Этьен, в своём таймлайне никогда не знал о существовании Генриха XIII, но всегда стремился им стать и выкидывать что-нибудь эдакое. Например, жён...
Первый раз Этьен женился с расчётом на будущее: из политических побуждений и на совсем юной девушке из знатного семейства. Видимо император нуждался в поддержке влиятельных придворных — всем известно, что ничего так не повышает твои императорские очки на годик-другой, как шепоток на ухо какому-нибудь советнику: «Пс-с-с, я свободный император, у тебя незамужняя дочь... Смекаешь, кто может стать регентом, если я скончаюсь?».
Всё могут короли, всё могут без любви. Особенно если для серьёзных отношений у них уже есть обожаемая фаворитка. Отношения с ней начались, кстати, ещё когда невеста играла в куклы.
Увы, годик-другой прошёл. Императорские очки перестали расти. А в мире, как оказалось, нашлись бы тести поинтереснее.
Законной жене едва исполнилось семнадцать лет. Внезапно соседнее королевство, Неварра, прислала послов с предложением, от которого императоры не отказываются — союз, скреплённый династическим браком!
Детей в этом браке нет. Поэтому император быстренько ссылает неугодную жену в монастырь и женится на неваррской принцессе.
Минуло 15 лет. Часики тикают. Придворные не тикают, но всячески намекают на необходимость заводить не только фавориток и проблемы, но и наследников. А наследник… тоже не тикает, увы, наследника всё нет.
Этьен видимо понимает, что принцесса — это какая-то экзотика, это не для всех. Королевство Неварра — это про мумий, бальзамирование, культ смерти и прочие дикости. А его душа хочет простого орлесианского счастья: тепла, верности, доверия, ласки и разговоров о новых смертях в Игре за завтраком.
Детей в этом браке нет. Поэтому император быстренько ссылает неугодную принцессу в монастырь и женится на любовнице, с которой состоял в серьёзных проверенных отношениях уже даже дольше, чем суммарно — в браках.
В Орлее свадьба, в Неварре немая сцена.
Неваррская принцесса, за которую приданым уже заплачено (и потрачено), осматривает изысканную обстановку монастыря и негодует от того, что инвестировала в это целых пятнадцать лет.
Далеко-далеко от монастыря неваррский король смотрит на изящные завитки письма, извещающего о радостных событиях в Орлее, и ещё больше негодует от того, что инвестировал в это дочь, приданное и пятнадцать лет, а дивидендов уже не будет.
Неваррский король присылает за дочкой вооружённую рать неуточнённого размера, принцессу отдают, все расходятся.
Позднее принцесса станет женой мелкого аристократа, у которого уже есть сын от первого брака, и видимо будет жить вдали от неваррского двора. Она будет так близка с пасынком, что он видимо сочтёт себя родным сыном и будет на полном серьёзе претендовать на неваррский трон, дабы вырвать Неварру из лап варварского культа и повернуть к истинной Церкви. Беспочвенность его притязаний раскроют и юноша, разочаровавшись, уйдёт на Глубинные тропы, где вступит в гномий Легион Мёртвых и пропадёт с концами.
Идут годы. Часики тикают, придворные тикают. Вдруг страну облетает радостная новость: императрица №3 ждёт ребёнка, хотя в императора уже почти не верили!
Рождаются близнецы-мальчики. Один быстрый, другой умный. В страшную грозовую ночь. Ну что после этого может пойти не так?
Один брат — Гратьен. Он растёт умным, более-менее общительным, не без контролируемой придури… но он младший.
Другой брат — Ревилль. Он гений военного дела без контролируемой придури.
Заняв трон отца, Ревилль даёт волю своему военному гению. Он смотрит на соседнее королевство Ферелден и говорит: «Почему бы и нет?». Внутренние голоса его неконтролируемой придури, наверное, вторят: «Да!»
Не вторит только Гратьен.
Гратьен говорит: «Слушай, отец лет сорок назад оскандалился и прокатил Неварру. Когда ты стоишь лицом к Ферелдену, ты поворачиваешься спиной к Неварре, а на спине у тебя мишень нарисована. Давай не надо, а? Мы и так на краю пропасти».
Ревилль и голоса пожимают руки: «Делаем шаг вперёд».
Ревилль делает шаг вперёд и захватывает север Ферелдена (не без помощи местной знати правда). Деревню Амарантайн, замок Хайевер, столицу Денерим, вот это всё. Пока войска осаждают Денерим, новой временной столицей становится Амарантайн — город с защищённой гаванью строится там на деньги Орлея.
Гратьен делает нетипичный для орлесианца жест «рукалицо по маске больно очень», наверняка говорит ещё более нетипичное для орлесианца «Ну нахрена тебе Ферелден, собака…», затем находит себе отряд гномов и… уходит под землю изучать Глубинные тропы. Как говорится, «Куда угодно, куда угодно, только не во Внутренние земли».
Король Неварры ждёт, пока сосед-император откроет для себя локацию «Внутренние земли Ферелдена» и окончательно увязнет в них между респаунами руды, медведей, ферелденских повстанцев, эльфийского корня и побочных квестов от интенданта. Когда это наконец-то происходит, Неварра тоже делает шаг вперёд и пробивает по нарисованной мишени соточку — захватывает весь север Орлея.
Виноват у неконтролируемой придури Ревилля, конечно же, Гратьен — накаркал.
Приходится воевать на два фронта, чтобы вернуть большую часть севера Орлея. Ферелденское восстание воодушевляется, медведи респанятся чаще, при слове «Редклиф» у императора дёргается глаз и умирают придворные. Но некоторые успевают произнести: «При Гратьене такого бы не было…».
Ревилль так быстро теряет императорские очки, что скоро про него можно будет спеть «Влюблена в него из женщин только мама».
Мама близнецов, кстати, ещё жива. Она наседает императору на уши громче внутренних голосов и убеждает не трогать Гратьена.
Гратьен уже вернулся из экспедиции, живёт в своём поместье, женился, остепенился, вырастил троих детей и наслаждается обществом восьмерых внуков.
Иногда он с ностальгией посматривает на чучело дальнего родича компсогната, которое ему подарил гномий король. Иногда слушает, что говорят при дворе, делает выражение «особый покерфейс для сложных политических разговоров» и высказывается в защиту брата. Он любит брата. Он верен брату.
Он не хочет на место брата.
А затем умирает их мама.
Ревилль окончательно сходит с ума.
Он озлобляется на Гратьена и сдерживать его уже некому. За всякой критикой своего правления, ферелденской кампании (где всё ещё идёт восстание) и неваррского провала (кусочек северного Орлея обратно так и не отвоевали) ему мерещатся интриги Гратьена.
В канун праздника, по религиозному значению примерно сопоставимого с Пасхой, в поместье Гратьена входят убийцы — и, по некоторым строчкам DA:Wiki и кодексов (но может это перевод такой), сам брат-император. Убивают брата-близнеца, его жену, трёх взрослых детей и восьмерых внуков, а затем Ревилль приказывает бросить тела в яму подальше от поместья и сжечь.
Всю последующую жизнь Ревилль боится, что Гратьен ему отомстит.
Император силится задобрить призрак Гратьена с помощью медиумов — тщетно.
Император пытается призвать с того света свою мать, для чего приказывает выкопать огромный отравленный свинцом водоём — увы, работы заканчиваются только к его смерти. Прошло много лет, даже Ферелден уже успел отвоевать себя обратно, а в Вал Руайо до сих пор не могут очистить и зарыбить этот мёртвый водоём.
Император усиливал меры безопасности.
«Здоровье императора пошатнулось, но он не допускал во дворец никаких врачей. С 8:50 года Благословенного Века Ревилль вообще отказывался покидать свои покои. Его паранойя настолько усугубилась, что готовить для него было разрешено лишь одному повару, и то под присмотром десяти шевалье. Он перестал есть что-либо кроме оленины, так что неудивительно, что его здоровье становилось все хуже. В 8:51 году Благословенного Века Ревилль наконец скончался, и сыновья, войдя в его покои, увидели, что все окна там заколочены, а вокруг кровати лежит несколько рядов кинжалов» (с)
Но были ли у него причины бояться мести?
И нет… и да.
Когда орлесианские дети играют и надо выбрать водящего, то они встают в круг. Один хлопает их по спинам, а остальные скандируют считалочку:
«В серебряном круге кто будет стоять? Тебе же, дитя, пора убегать…»
«Серебряный круг» — это, по мнению историков Орлея, отсылка на кинжалы, которые Ревилль раскладывал вокруг постели, чтобы не остаться беззащитным.
А дитя, которому «пора убегать» — одиннадцатилетняя внучка Гратьена, которой вроде бы удалось спастись.
Верена Вальмон.
С одной стороны, это просто момент из истории мира, которыми заполняли кодексы. Но с другой, даже интересно, куда бы всё повернуло, стань императором Гратьен. И есть ли где-то в Тедасе живые потомки Верены Вальмон.