Домашнее видео с лёгким БДСМ и связыванием от супружеской пары в масках

⚡ ПОДРОБНЕЕ ЖМИТЕ ЗДЕСЬ 👈🏻👈🏻👈🏻

Домашнее видео с лёгким БДСМ и связыванием от супружеской пары в масках




Вся эта история произошла, в общем, из-за того, что две закадычные подружки, Наташа с Любашей, слишком обожали «сидеть» в интернете. Хотя имелась некоторая предыстория, можно считать, что по настоящему всё началось в предпоследний день уходящего года. В тот день девочки, как обычно, пришли после школы к Наташе. С занятий школяров в преддверии праздника отпустили ещё утром, да и не было никаких занятий уже, ведь начинались зимние каникулы. Завтра вечером в школе должна была состояться новогодняя дискотека, и до неё ещё оставалась масса времени.


«Ну что? Погуляем в Интернете?» - Наташа скинула свою модную куртку из мягкой чёрной кожи прямо на пол прихожей и прошла к компьютеру, не дожидаясь Любашиного ответа. Люба бережно подняла куртку подруги, невольно ласково погладив ладошкой её шелковистую кожу, и аккуратно повесила на плечики в занимающий полприхожей стенной шкаф с уходящим к потолку зеркалом. «Была бы у меня такая куртень, я бы её так не раскидывала!» - девочка мечтательно вздохнула и повесила рядом свой невзрачный розовый пуховичок, старенький, но чистый и главное - тёплый. В сэконд-хэндах, где Любе в основном покупали одежду родители, таких шикарных вещей, как носит Наташа, не встретишь! Правда, недавно там удалось дёшево купить кожаную юбку, почти такую же, как у подруги, только немного потёртую местами. Люба закрасила эти потёртости гуталином, и теперь эта юбка выглядела вполне прилично. Можно будет даже на новогоднюю дискотеку надеть. Там в полутьме сойдёт за новую! Люба робко прошла по сияющему паркету за подругой в комнату с компьютером. Никак не могла она к этому полу привыкнуть. Знала ведь давно уже, что это блестит ламинат, покрывающий пол, что его фиг поцарапаешь! Наташа сколько раз уже это объясняла! И всё равно каждый раз Люба испытывала робость, ступая на него! Наташа сидела за компьютером, она сразу вошла в интернет и уже вовсю «чатилась». Люба заглянула через её плечо на монитор.


«Опять уже болтаешь с этим Морфеусом?» - пробурчала она недовольно – «Зря стараешься! Всё равно ты ничего от него не выпытаешь. Голову он тебе только заморочит, как и обычно!» Морфеус был их недавним виртуальным знакомым. Наташа любила с ним общаться, да и Любаша тоже, хотя последняя отчего-то постоянно ощущала при общении с этим, явно уже взрослым, судя по его фразам, мужчиной, тревогу, подсознательно чего-то опасаясь. Люба даже сама не понимала – почему бы это? Какое-то шестое чувство подсказывало ей, что знакомство с этим человеком может привести их к неприятностям. Хотя, возможно, ей просто не нравилось, что оставалось всегда непонятно, что именно он имеет в виду при разговоре. Любаша во всём предпочитала определённость, а слова Морфеуса частенько несли двойной смысл, который не всегда и уловишь сразу. А если и уловишь, всё равно остаётся сомнение, правильно ли ты всё понял. Возможно, взрослый человек однозначно понял бы иронию и суть двусмысленных шуток Морфеуса, но Люба в них часто в связи с юным возрастом «не въезжала» и это её пугало, как пугает всё непонятное. «Может, перекусим?» - предложила Любаша подруге. «Да, да! Погляди там чего-нибудь вкусненькое в холодильнике, и на меня разогрей заодно!» - Наташа, не отрываясь от экрана монитора, махнула рукой в сторону кухни. Другой она в это время быстро набирала текст на клавиатуре. У Наташиного папы, Семёна Кирилловича Лисянского, стоял дома отличный современный компьютер, к которому была постоянно подключена выделенная линия для выхода в интернет. Вообще-то он первоначально установил дома интернет скорее из-за престижа, чем по необходимости. Ведь пользовался домашним компьютером отец крайне редко, в основном просматривая почту и бизнес-новости. Но только вот и дома-то Семён Кириллович, директор крупной компании, тоже бывал редко, приезжая обычно уже поздно ночью, и исчезая рано поутру. Поэтому самые необходимые данные у него были в ноутбуке, который у него всегда был при себе. Им он пользоваться привык, потому и дома чаще использовал тоже его. Так что как-то незаметно получилось, что домашний компьютер стал полностью Наташиным. К тому же отец постоянно последнее время мотался по командировкам за границей, поэтому порой его по полмесяца и более, вообще не было дома. Не было, по обыкновению, никого у Наташи дома и сейчас. Люба ещё раз заглянула через плечо подруги на монитор и с грустным вздохом побрела на кухню. «Мда-а, у нас половина квартиры, как Наташина кухня!» - подумала она уже не первый раз, заходя в сияющее современным кухонным оборудованием помещение. «А кухня - с холодильник!» - логически продолжила свою мысль Люба, открыв дверцу и задумчиво обозревая рядами лежащие на полках необъятного холодильника продукты, с горькой иронией вспоминая тесную «хрущобу» своих родителей с вечно громко тарахтящей и трясущейся, как припадочная, «Окой» на кухне. «Одно у нас дома хорошо, никогда не надо думать, что именно приготовить на ужин! Что нашёл в холодильнике, то и готовь. Если вообще там что-то нашёл! А у Натахи мозги свихнёшь, пока надумаешь, что выбрать поесть, глаза в разные стороны разбегаются! Вот они где находятся, закрома родины! Живут же ведь люди!» - бормотала Любаша, меланхолично осматривала холодные просторы Наташиного холодильника, битком набитого разноцветными коробочками и баночками, содержимое многих из которых оставалось для неё до сих пор загадкой. И это притом, что они с Наташей давно дружили, и Люба частенько исполняла роль добровольной кухарки при подруге. Впрочем, содержимое некоторых баночек не было известно и самой Наташе, ведь многое она брала в супермаркете из-за яркой иностранной этикетки, не вчитываясь особо в название продукта. Да потом ещё что-то в глубину полок постепенно «уходило», так позднее и вовсе было не упомнить, что это такое выплыло из туманных глубин холодильника, и для чего покупалось. Люба вздохнула и, выбрала какую-то китайскую еду с мудрёным названием, о которой точно помнила только то, что уже ела её и она вкусная. Проверив её срок годности, Любаша сунула картонные контейнеры с иероглифами в микроволновку. Ей всегда было завидно, как живёт подруга. Той всё давалось легко – учёба, красивая одежда, вкусная еда, современный компьютер с интернетом. Конечно, у всего этого были и определённые минусы. Например, чрезмерная занятость Наташиных родителей работой. Наталья иногда жаловалась подруге, что совсем редко видит маму. «Скоро вообще забуду, как она выглядит! Совсем со своей работой забыла, что у неё дочурка есть!» - порой плакалась подруге Наталья. Но она всё равно любила свою маму, возможно как раз оттого, что редко видела, даже ещё больше, и старалась на неё походить во всём. «А моих родителей сама часто видеть не захочешь!» - пробормотала Люба в ответ на собственные мысли, отходя от микроволновки - «А уж ещё и походить на них? Не дай бог! Вот Наташина мама, это супер!» И, действительно, эта всё ещё по девичьи стройная, несмотря на свой зрелый возраст, миниатюрная женщина с пышной гривой чёрных, как смоль, волос, всегда выглядела шикарно и сексуально. Люба каждый раз невольно сравнивала её со своей матерью, полной дамой неопределённого возраста, с бесформенной фигурой и невыразительным расплывшимся лицом, и снова завидовала подруге. «Неужели я буду через двадцать лет такой же, как моя мамаша?» - ужасалась частенько Люба - «Нет, только не это! Надо суметь стать такой, как Вероника Георгиевна, Наташкина мать. Она ведь сумела сохранить привлекательность? Значит и я смогу!» Любаша присела на табурет, ожидая, пока разогреется еда, и мечтательно вздохнула, снова вспоминая Натальину родительницу. Вероника Георгиевна обычно всегда выглядела, как эдакая женщина-вамп, особенно из-за того, что постоянно, даже в летнюю жару, ходила в своих излюбленных облегающих нарядах из гладкой блестящей чёрной кожи. Она была просто фанаткой кожаных нарядов! У неё были из такой кожи и брюки, и юбки с шортами, и открытое летнее платье, притом не одно, и много чего ещё. И даже бюстгальтер с трусиками! Любаша сама их на ней один раз случайно видела, когда та переодевалась, забыв прикрыть дверь! А ещё раньше Наташа рассказывала подруге по секрету, как в свое время часто подглядывала за родителями в те редкие вечера, когда они бывали дома и оставались вдвоём, отправив дочку пораньше спать. Девочка с замирающим сердцем из своей комнаты через щёлку наблюдала, как появляется из ванной мама, в таких случаях всегда одетая в соблазнительные наряды, частенько опять из своей любимой чёрной кожи, в ажурных чёрных чулках и туфлях на высоком каблуке, и с собранными в «конский хвост» волосами. Отец сидит в кресле за столом, работая и не замечая маму. Или только делая вид, что не замечает? Мама тихонько подходит сзади и обнимает его за плечи, склоняется к нему, целуя в шею. Затем отец сажает маму к себе на колени, и после этого они долго обнимаются в кресле, целуются, а затем отец на руках уносит супругу в спальню. К Наташиному сожалению, там они всегда гасили свет, и она не могла увидеть дальнейшего. Но, судя по вздохам и сладким стонам, доносившимся из темноты, родителям там было очень хорошо вдвоём! Вероника Георгиевна работала в компании вместе с Семёном Кирилловичем, и бывала дома не намного больше его, повсюду сопровождая мужа. Её можно было понять - таким образом, она старалась остаться единственной любимой женщиной у своего супруга, ведь кандидатки в любовницы всегда вьются вокруг преуспевающих людей. Надо сказать, её политика была небезуспешна, Семён Кириллович все эти годы её очень любил и никогда не помышлял о супружеской измене, по крайней мере, не выказывал подобных намерений явно. Но у всего есть оборотная сторона, получилось, что мать фактически забросила собственного ребенка ради мужа. Впрочем, возможно оно этого и стоило…. Наташе очень нравились обтягивающие кожаные наряды её матери, но особенно нравились именно те пикантные одеяния, в которых Вероника Георгиевна, не подозревая, что дочка подсматривает сквозь щёлку в дверях, не раз обольщала Семёна Кирилловича по вечерам. Парочка из этих вещиц произвела на Наташу совершенно неизгладимое впечатление и потому особенно хорошо запомнилась. В обтягивающем чёрном боди на шнуровке, сшитом из глянцевой тончайшей кожи, отделанном кружевом и в ажурных чулках, мать показалась дочке особенно молодой и стройной. А ещё у матери был потрясающе красивый, чёрный длинный пеньюар, но вроде это была уже не кожа, а что-то похожее больше на тонкую резину, только с поверхностью, сверкающей, словно чёрное стекло. Наташа пыталась найти этот пеньюар в отсутствие родителей, чтобы посмотреть поближе, что это за вещь, но так и не нашла его в залежах маминых нарядов.


Как бы там ни было, а папин компьютер был уже вовсе и не папин, он находился ныне целыми сутками в полном распоряжении Наташи, к тому же практически предоставленной родителями самой себе. Считалось, что в пятнадцать лет она девочка уже достаточно взрослая, чтобы не пребывать под постоянным присмотром и контролем родителей, что она уже может позаботиться о себе сама. «Главное, чтобы ребенок ни в чем не нуждался!» - не раз говаривала Наташина мама. Ну, как раз с этим проблем в семье давно уже не было, денег вполне хватало для безбедного существования. Родители почти ни в чём не отказывали дочери, да и себе тоже. Странно, что Наташа при таком слабом контроле со стороны родителей продолжала хорошо учиться, да еще и по дому успевала родителям помогать. Наверное, сказывался целеустремлённый характер, доставшийся ей в наследство от мамы с папой. В одежде она пыталась соблюдать мамин стиль, но ей не разрешали пока покупать излишне откровенные наряды из кожи. «Ты всё равно ещё растёшь, уже через полгода всё мало станет. Успеешь ещё нарядиться!» - неизменно отвечала ей Вероника Георгиевна на просьбы разрешить купить что-нибудь «эдакое». Приходилось пока носить вещи относительно скромного покроя, но всё равно кожаную одежду девочка просто обожала. Видимо, эта любовь передалась ей по наследству от мамы. Вообще Наташа была умной девочкой и понимала уже, что даром достаток, окружающий её со всех сторон дома, не даётся. Она старалась доставлять со своей стороны папе с мамой как можно меньше хлопот и даже, по мере своих сил - помогать. Те воспринимали поведение Натальи, как должное и, убедившись в самостоятельности и благоразумии дочери, постепенно совсем забросили её воспитание, погрузившись в свой бизнес по самое некуда. Фактически всё ведение домашнего хозяйства понемногу оказалось на Наташе. А точнее, по большей части на Любе, которая охотно помогала подруге во всём, пропадая у неё всё свободное время. Впрочем, обеим подругам нравилось заниматься домашним хозяйством, просто как-то так уж чаще всего получалось, что для этого именно у Любы было всегда гораздо больше времени и желания. У Наташи имелось всегда много иных дел, и только благодаря её кипучей энергии, ей хватало времени и на учебу, и на компьютер, и на друзей. Впрочем, домашнее хозяйство в современной богатой квартире, это больше развлечение, чем работа. По крайней мере, так считала Наталья. Наверное, во многом потому, что просторная родительская квартира была буквально нашпигована современной бытовой техникой, и для Наташи ведение домашнего хозяйства всегда сводилось в основном к нажиманию нужных кнопок! Притом, даже это чаще всего за неё делала Любаша, а Наташа лишь наблюдала со стороны. Вот и выходило, что в работе по дому Наташе, как правило, лучшая подруга помогала, а зачастую она и вовсе подменяла её. Так что много времени и сил у Натальи домашние хлопоты не отнимали. А все необходимые покупки, при наличии оставляемых Наташе родителями немалых сумм денег и подробного списка, совсем несложно было сделать раз в неделю в ближайшем супермаркете и привезти на папиной служебной машине домой. Даже носить ничего не требовалось, Сан Саныч, папин шофер, охотно помогал дочери шефа донести продукты от машины до дверей квартиры. Этот пожилой, слегка лысеющий шофёр с добрыми печальными глазами, и со смешным огромным дырчатым носом, не только формой, но даже цветом похожим на большую клубничину, очень давно работал у Наташиного отца и поэтому был почти членом семьи. Что неудивительно притом, что они и в школе вместе отцом Наташи учились. Правда, Семён Кириллович был на три, или даже четыре года старше своего шофёра, хотя сейчас и выглядел моложе его. А ещё шофёр Сан Саныч давно и совершенно без надежды на взаимность был влюблён в Веронику Георгиевну, и похоже, что все вокруг это знали. Но даже Семён Кириллович, тоже находившийся в курсе душевных переживаний своего шофёра, относился к этому спокойно, понимая, что у этого некрасивого дядьки нет никаких шансов. Да тот и сам это прекрасно знал, но только сердцу ведь не прикажешь! Зато Семён Кириллович мог быть абсолютно уверен в лояльном отношении шофёра к своей работе, ведь на ней тот имел возможность временами видеть предмет своего обожания. Вероника Георгиевна тоже прекрасно знала о чувствах Сан Саныча, и иногда даже делала вид, что немного флиртует с ним, чтобы заставить мужа слегка ревновать её. Конечно, это была всегда только игра. Она делала вид, что флиртует, а Семён Кириллович, что немного ревнует. А Сан Саныч делал вид, что всерьёз относится к заигрываниям жены шефа, в душе прекрасно понимая, что ему, в самом деле, ничего не светит. И все были счастливы, кроме, разве что, бедного Сан Саныча, который был гораздо умней, чем казался на первый взгляд. Последнее было нисколько не удивительно! Ведь у него было высшее образование, а в шофера он подался вынужденно, когда в стране наступила безработица после развала СССР. Сначала он думал, что это временная работа, до лучших времён. Да вот только так и застрял он в шоферах из-за своих сердечных переживаний. Но, поскольку он был не слишком занят по своей службе из-за частого отсутствия шефа в стране, то последние годы в свободное время подрабатывал ещё и на телевидении. И там он по некоторым слухам сделал неплохую карьеру! По этим слухам выходило, что он работал на телестудии последнее время уже чуть ли не помощником продюсера и порой получал за свою работу на этой должности очень неплохие деньги. Притом, неплохие не для директорского шофёра, а неплохие даже для самого Семёна Кирилловича! Сан Саныч при таких заработках мог бы давно уже бросить свою шофёрскую необременительную службу у Наташиного отца и полностью отдаться постановкам шоу на телевидении, но всё никак не мог покинуть предмет своих сердечных страданий, Веронику Георгиевну. Наташа тоже прекрасно знала о неравнодушном отношении папиного шофёра к своей маме и вовсю этим пользовалась. Она беззастенчиво эксплуатировала этого добродушного дядьку, а тот никогда не отказывался помочь дочери шефа, в которой, к тому же, в последнее время всё отчётливей проступали материнские черты. Все эти семейные перипетии со слов Наташи знала и Люба. Она в душе сочувствовала Сан Санычу, но тоже с удовольствием эксплуатировала его безотказность и доброту. Так что у подружек в распоряжении всегда был помощник и, во многом благодаря ещё и этому, было всегда достаточно времени на разные глупости. И они их периодически совершали, эти глупости.


Любаша привстала и глянула на микроволновку - «Так, ещё пара минут!» - она снова опустилась на табурет и опять вспомнила недавние события. Поскольку Наташа с Любашей из девочек как-то незаметно для себя стали девушками, их, естественно, всё сильней интересовали вопросы взаимоотношения полов, и информацию на эту тему им приходилось искать самим. Конечно, кое-что они знали от подруг, кое-что из книг и даже от учителей. Кое-что подглядела у своих родителей Наташа и потом рассказала Любе. Но всё это было как-то очень уж в общих чертах и, оставалось неизвестным и непонятным самое интересное, детали и подробности. Конечно, девочки уже прекрасно знали, откуда появляются дети, и как они туда попадают, уже тоже в основном знали. Но вот сам этот процесс, точней, его тонкости…. Как раз в это время девочки и увлеклись путешествиями по интернету, и много нового на интересующую их тему почерпнули именно оттуда. В один из вечеров полмесяца назад, когда тоже не было дома Наташиных родителей, Люба отчётливо это помнила, Наталья неожиданно предложила ей после возвращения из школы, включив интернет – «Ну что, сегодня зайдём на гадости поглядеть?» «В каком смысле?» - не поняла Люба. «Я придумала, как папин пароль незаметно взломать, ща порнуху глядеть будем!» - немного нервно засмеялась Наташа, сама, видимо, слегка опасаясь того, что затеяла. «Может, не надо?» - Люба заранее, ещё ничего не увидав, смутилась и густо покраснела. «Когда-нибудь всё равно увидим, почему не сейчас?» - Наташа решительно застучала по клавишам. «Есть! Смотрим!» Конечно, в вопросах взаимоотношений между полами подруги не были совсем уж несведущими. И даже фотографии кое-какие видали! Да и фильмы кой-какие уже посмотрели. Но такого изобилия порнографического фото они не ждали! В разных позах, мужчины и женщины, толстые и худые, красивые и страшные, молодые и старые, многие из женщин с гипертрофированно раздутыми страшными грудями, похожими на морские мины…. Сотни и сотни фотографий! Женских снимков было ощутимо больше. Чем они только не занимались на этих фотографиях, эти женщины! С мужчинами, друг с другом, сами с собой…. У подруг буквально глаза на лоб полезли! Девочки были просто в шоке! Но, тем не менее, преодолевая порой отвращение, они потом ещё несколько часов непрерывно лазали в интернете по разным порносайтам. Оторваться же было невозможно! Несомненно, они приобрели за это время изрядный теоретический опыт о том, что происходит в постели между мужчиной и женщиной, точнее – как это происходит! Это была как раз та самая информация, которую им так хотелось получить. Правда, порой их тошнило от некоторых снимков, над другими они смущённо хихикали, но оторваться от развернувшегося перед ними зрелища всё равно как-то не получалось!


Впрочем, для Наташи приобретённый в тот вечер опыт не оказался совсем уж положительным, хотя этого Люба как раз не узнала. Просматривая один за другим порносайты, Наталья сразу обратила своё внимание на то, что на некоторых эротических фотог
Жёсткая любительская мастурбация и двойной фистинг с лизанием клитора лесбиянки
Сисястая мачеха сняла халатик и развела на еблю невинного сына
Как Я Засадил Куме В Пизду