Домашка С Оксаной
Домашка С Оксаной
More possibilities after signing in
Sign in to your account to upload your videos, follow playlists and leave comments
Beenden Sie die Bearbeitung aller Videos
Ihr Browser ist veraltet. Für bessere Geschwindigkeit und Stabilität bei der Verwendung von VK probieren Sie Atom aus. Mehr
Солнце било в окна, обращённые на восток. Оля Калашникова собиралась в школу. Первый раз в двадцатый класс. Понедельник, тепло, словно летом, но это только на праздник, со второго сентября пойдут дожди. Выглаженная школьная форма аккуратно висела на вешалке. Белые колготки с розами, блузка с кружевным воротничком, сарафан. И это будет каждый день, Оленьке не в тягость.
Ехать полтора часа. Всего одна школа на весь район открыла классы после одиннадцатого. Это раньше школа была рядом с домом. Но там было не так. Там временная школа, где гостят одиннадцать лет. Общежитие, гостиница, плацкартный вагон. Каждый год новые теснят старших, и бывшие одиннадцатиклассники уже не встают на праздничную линейку. На последнем звонке и выпускном плачут, разводя руками: "Ну, двенадцатого класса у нас нет". А кто-то дни считает до окончания учёбы. Говорит, что отсидеть осталось столько-то, на разные лады считает - всего и чистого времени, без выходных и каникул.
Отсидеть? Да Оленька была в ужасе от перспективы окончания школы! Тогда, в третьем классе, пугала перспектива перехода в четвёртый. Ведь потом перемены! Пусть взрослым пятый класс кажется ерундой - подумаешь, даже школа та же - сама будущая пятиклассница так не думала. Ещё учительница говорила: "Вы будете совсем взрослыми". И другие так визжали, радовались! Конечно, взрослыми, домашку не делать, от родителей секреты - у Оли в голове всплыли мамины слова. И тогда, утром двадцатого мая, объявили о создании двенадцатого класса и далее.
Класс загудел: "Кошмар! Мы из школы не вырвемся теперь"? Кто-то поумнее задал другие вопросы: "А как же работать потом? Когда профессию получать"? Оказалось, школа дальше по желанию, никакой аттестат не выдаётся потом. Берут по заявлению родителей вне зависимости от оценок. А Оленька чувствовала, что становится легко-легко. После одиннадцатого класса не будет ничего страшного и неизвестного, а просто двенадцатый класс. Раньше ещё Настя её поддерживала, но потом, ближе к шестому классу, заинтересовалась медициной и захотела уйти после девятого.
В августе, перед учёбой, Оленька получила ежегодную терапию блокаторами созревания. Из-за неё она носила последний детский размер одежды и в целом выглядела лет на десять. Хотя нет, в десять лет её некоторые одноклассницы уже начинали оформляться по-женски и по-другому смотреть на отношения. А Олю мама тогда первый раз сводила на лечение от взросления. В классе всё чаще слышались басы, даже у девочек, все постепенно переставали отличаться от взрослых. У Оли же была по-детски плоская грудь, тоненькие и маленькие ручки и ножки, высокий звонкий голос. И косички.
У Оли только мама. Нет, там не было истории смерти мужа и отца, даже предательства или развода. Мама стала мамой для себя. Не хотела делить постель и родительские права с мужчиной, поэтому выбрала искусственное оплодотворение. И ожидала, что девственная беременность - гарантия особенно хорошего характера ребёнка. И девочка это мнение невольно подтверждала. Не просто девочка-пай, а мамина фанатка. Всегда полное единодушие, добровольно выученный и рассказанный стих про маму - слеза умиления.
И, конечно, зависть знакомых. То одна, то другая: "Да, а вот мой уже подросток. Ты ему слово - он тебе десять". "У дочки появились секреты. От меня! Ей всего десять лет! А ведь такая миленькая была ещё недавно"! "С ужасом осознаю, что я мама этих взрослых мужиков. Где мои деточки, нежные, безусые? Где детский голос и маленькие ножки"? "Моя дочь уже как я! А я теперь что, старая"? Оля не хотела расстраивать маму.
Соскучиться по одноклассникам не было возможности. Факультативы шли все каникулы, ученики варились в собственном кругу. Борька Ишутин, её сосед по парте, доучивается последний год, до конца призывного возраста. Что, с ним придётся расставаться? Да Оля стресс от потери девятого и одиннадцатого не пережила ещё. Когда прежде родные одноклассники уходили в незнакомую, страшную взрослую жизнь. Думать больно! Последние звонки и выпускные Калашникова не праздновала, в концерте не участвовала, разве что стояла и пела вместе со всеми.
ЕГЭ - очень страшно. Оля и не сдавала, ведь в двенадцатый класс это не требовалось. Это шебутные одноклассники носились по консультациям, писали заявления на предметы. Всё что-то учили, учили, в классе пробники писали. Б-р-р! Хотя нет: Оле было в удовольствие слышать и говорить о ЕГЭ, потому что её это не касалось. Это как девочки в классе говорили про осенний призыв. Жаль, что ОГЭ сдавать всё же пришлось. И после девятого из школы всех отчислили! Оля случайно услышала об этом и плакала несколько дней.
С половинной потерей девятый класс пошёл в десятый, к ним ещё приклеили половину из другой параллели. Оля обижалась, что не всегда проверяют тетрадь с домашним заданием и не ставят за него отметку в журнал. Её с девятого класса спрашивали о профессии, и когда в одиннадцатом классе слышали ответ "не определилась", кричали: "Ты о чём вообще думаешь? Окончишь школу - будешь болтаться". Оля думала о двенадцатом классе. Пусть другие носятся, переживают. Вон у них там баллы, внутренние экзамены, разные конкурсные списки, осенний призыв. Олю это не волнует!
Куда уходит детство? Да никуда, вот оно, в школьной форме. На линейке звёзды - первоклассники, одиннадцатиклассник несёт маленькую девочку с колокольчиком. Слово предоставляется одному, другому… Малыши зевают. Вот уже и в класс пора. Первого сентября нет уроков, как и во временной школе. А зачем, куда торопиться? Но здесь класс один, как в начальном звене, учителя приходят. Сегодня знакомство. Но с кем и чем?
Те же лица. Лиза Королёва, не поступила после одиннадцатого вообще никуда, даже платно. Гуманитарное направление, это технари в приоритете у государства. Хотя Галя Сорокина, поступавшая вместе с ней (не вместе, это просто так говорится неправильно, выбравшая то же направление) пошла работать. А Лиза не пошла поступать снова ни через год, ни дальше. Боря боялся, что отсрочка от армии прервётся, новую-то надо заслужить. Хотя Никита ушёл служить. Алина вот безуспешно пытается поступить в МГУ каждый год, из каждого нового класса. Отличница же, как иначе?
Маме дали выходной на первое сентября. В обычной школе такое доступно только родителям первоклассников. Хотя другие привилегии дают только временным ученикам. Пособия, школьный автобус, скидки на проезд, бесплатное питание - гостям школы, а не постоянным жителям. Ну что за дискриминация? Конференции, олимпиады - всё им. Вышеклассников даже администрация не поздравляет. Парадокс какой-то: временных так ублажают, а теми, кто останется в школе навсегда, с кем всё время быть, пренебрегают.
Что такое школа? Это детство. В двенадцатый класс - словно в четвёртый. Там все дети. Не сидят на чемоданах, грезя, как вот-вот станут взрослыми. Детство в разгаре и никуда не торопится. Детские песенки, милые добрые книги. И совершенно детские запреты. Нельзя влюбляться, говорить на тяжёлые темы. И произведения искусства 16+. Возраст словно обнуляется. Детство берегут. Учителя приходят в эти классы, устав от неудобных подростков, которые уже не хотят смотреть в рот. А почему бы не работать здесь? Госэкзаменов нет, после началки не откроются ошибки первого учителя, не будет претензий.
И здесь все хотят учиться в школе. Нет случайных людей, которых государство заставляет мотать срок, не поступивших в колледж, рассматривающих старшие классы не как школу, а как подготовку к ЕГЭ. Нет, в самой старшей школе только профессиональные ученики. И в отсутствии всяких проверок проще гнуть свою педагогическую линию. Например, не делить на сдающих и не сдающих экзамен по предмету. Или не отводить уроки на подготовку к этим самым экзаменам.
А как наказали Петрова за симпатию к соседке по парте! Постоянные школьники - это не взрослые во временной школе! Те - люди, просто не успевшие получить обязательное образование к восемнадцати годам. Они только учат программу средней школы, а сами уже мужчины и женщины, обвешанные взрослыми правами. Работа, брак, дети, вождение машины.… Хотя порой учителям нравятся больше временных детей. Но на постоянку их не зовут, а вскоре прощаются на выпускном. Навсегда.
Тридцать семь уроков в неделю - тридцать семь предметов. Шестидневка, конечно. Школой надо жить! Не надо разрывать учебный процесс и устраивать маленькую жизнь на выходных. Оленьку всё время провожает мама. Шесть учебников и порой спортивная форма - девочке ростом метр тридцать пять и весом тридцать килограмм не дотащить.
Какие новые предметы в этот раз? Китайский, украинский, португальский - новые и максимально разные языки. А кто сказал, что в постоянной школе будет легко? Это дополнительное образование, никто не тащит на аркане. Родители приводят. Хочешь учить то, что пригодится? Иди на профессию. Но там надо определяться и поступать. В школе же тебя держат всегда, а языки преподаются в детской форме - с песенками, картинками, вырезанием букв. Это во временной школе учили английский с пятого класса по-взрослому, как науку. Через знание грамматических структур и лингвистические особенности. А здесь - языковая среда, детский незамутнённый взгляд, словно в младенчестве говорить учишься.
Предмет, тянущийся через всю новую школу, как русский с математикой во временной - обществознание. Там обсуждаются важные вопросы. Чем хорошо детство и почему не надо взрослеть, секс - это грязь, человек - гражданин мира. Эх, во временной школе всё наоборот говорится: надо взрослеть, получать профессию, создавать семью, защищать Родину. Но там растят людей для работы, а не для счастья. Предмет "Всё обо всём" - разные факты и цифры из всех областей. Молодёжная музыка - обзор современных песен, спетых немужскими и неженскими шепелявыми голосами. Стиль и мода. Каллиграфия.
Домашние задания задаются всегда! Любая информация, что не задано, проверяется. Но порой так обидно бывает, когда видишь гуляющих вечером взрослых, а тебе надо заполнить по пять упражнений в пяти рабочих тетрадях. И в субботу утром маме никуда не идти, и воскресенье не занято переписыванием в тетрадь. Хотя… Привет из началки - проекты с родителями! Для сближения. Мама садится с Оленькой собирать информацию про африканских лягушек, церемонию чаепития и русский балет. Это временных школьников приучают к самостоятельности, им ведь надо взрослеть, у них даже в последних классах оценки по семестрам, как в вузе. Постоянным-то что?
Дневник на еженедельную подпись родителей, родительские собрания раз в четверть и по особым случаям. Внеурочка, кружки. Проверка школьной формы и сменной обуви. Только патриотических мероприятий вообще никаких. Школьный психолог, отдельный сопровождающий в поездках и экскурсиях, библиотекарь. Няня для трудных случаев.
Как и обещали, со второго сентября наступила настоящая осень. Дождь лил как из ведра, но гулять всё равно не получается: а как же уроки? После школы Оля особенно любила художественную гимнастику: от препаратов делалась гуттаперчевой, а о том, какой вырастет, думать не надо. Детская одежда изнашивается быстрее, ведь сшита из более нежных тканей и без грубых швов. И детские туфельки живут два сезона. Это Юлька уже во втором классе носила минимальные женские размеры.
Голод по информации охватил Олю. Сколько в мире ещё неизученного! Суахили. Диалект северного Таджикистана. Хотя переводить литературу Калашникова совершенно не собиралась. Статистика: какого цвета пуговицы популярны в разных частях мира. Литературоведение: прочтение книг и разбор деталей. И ещё сложное в простом: абсурдные слова, детские книги второй раз. То, чему не учат в обычной школе и институте. То, чего нигде больше нет.
Первым уроком сегодня логика. Но не та, которая на информатике, для программирования, не по советскому учебнику. Учительница стала барабанить пальцами по столу и спрашивать хитрым голосом:
- Сколько голубей клюют?
- Пять, - сказала Оксана.
- Неправильно, я семь загадывала.
- Считаем последующим разрядом! На скорость!
- Один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять, двадцать, тридцать, сорок, пятьдесят, шестьдесят, семьдесят, восемьдесят, девяносто, сто, двести, триста, четыреста, пятьсот, шестьсот, семьсот, восемьсот, девятьсот, тысяча, две тысячи...
Так дошли до миллиарда. Хорошее упражнение для начальной школы.
Потом Дина стала топать ногами под партой, выдавая острый звук.
- Дина, перестань.
- Я коник.
- В смысле?
- Это значит, что я имею право так делать, иначе мне будет невыносимо плохо.
- Я тоже коник, - добавил Серёжа и затопал сам.
Весь класс, кроме Бори и Оксаны, последовал примеру. Ух, как весело!
После урока топанья был урок стихов.
У обезьянки Типи-топ
Четвёртый день наморщен лоб:
Как это у кошки
Вместо ручек ножки?
Дина ответила это стихотворение. А вот Серёжа трясётся. Не выучил?
- Пожалуйста, не ставьте двойку, - так и есть. - У меня планшет отберут.
Потом сами подбирали рифмы и складывали такие же стихотворения. На уроке пения песни, видимо, кончились. Поэтому пропевали весь урок бессмысленные звукосочетания. "Кулипаты-кулипаты-кулипаты-кулипаты". "Пирим-бим-бим, пирим-бим-бим". "Гули-гули-гули, гули-гули-гули". "Онэй-аноу". В продолжение на литературоведении была тема абсурдизмов. Посочиняли их, конечно. Абур-абур, мон-мон... Даже Оксана что-то буркнула.
Только Оксане всё время что-то не нравится. Она, конечно, отвечает на уроках, но для того, чтобы отстали. Она вообще не хотела в двенадцатый класс. Но мама, растившая её одна, очень боялась: в вузе всякое бывает, на работе - тоже. Ещё влюбится дочь, травмируется. Нет, для мамы это ребёнок! Пусть идёт в школу дальше. Её неоднократно ловили на нарушениях: то под партой Достоевского читает (это убивает детство!), то слушает песни двадцатого века не для детей. Уроки делать - с жутким скандалом, начальник пригрозил увольнением за постоянные отпрашивания, поэтому мама пустила на самотёк. Но провожать - обязательно, иначе вообще не придёт на занятия. Нет домашнего задания, нетронутый ортопедический ранец, остающиеся новенькими прочитанные за лето учебники. И лицо как у пожизненно заключённой.
Ещё два урока. Что там ещё? На физкультуре волейбол. Не опять, а снова. Весь урок, как всегда. Странно только, что в классе все разного роста и как будто разного возраста, хотя класс особенный как раз тем, что туда вошли люди строго одного года рождения. Всем по двадцать шесть. На труде клеили поделку. Олю хвалили, её маленькая ручка легко орудовала, в отличие от тех, кто вырос сильнее. Вообще, и парты были рассчитаны на рост первоклассника. Оксана написала "Саудовская Авария" и "чатурнадцатое". Школьный прикол. Восьмой том "Школьных историй Гаврилы Курочкина" почему-то не радовал. Вот вообще не интересно, что будет с ним в очередной раз.
Пятница, взрослые и временные школьники в приподнятом настроении. А у Калашниковой - не выходной. Да и воскресенье - по сути тот же шестой день, ведь надо сделать уроки. Седьмого дня, выходного, праздника, нет. Шесть, шесть, шесть, шестьсот шестьдесят шесть. Бесконечный осенний день, дождь моросит. Так будет всегда. И через десять лет, и через пятьдесят. Один и тот же двор, один и тот же маршрут, выверенное количество шагов - можно с закрытыми глазами.
Вот как. Пришла в школу, первый раз в первый класс. Все нарядные, первый звонок. Вначале младше никого нет. Все называют малышами, провожают первое время. Первые осенние каникулы, зимние, февральские и весенние. Первое лето. После них уже новый первый класс набирают, на место наших. Осенью уже не младшие! Прописи, букварь - в прошлом, это для тех, кто после. Но пока ещё школьники младшие, поэтому ещё можно считать себя маленькими. Детство в разгаре!
Второй класс незаметно переходит в третий, а там и четвёртый. Хорошо в старшем классе младшей школы! Всё знаешь, умеешь, малыши с уважением смотрят. Старшем? Да, скоро промежуточный школьный выпускной. Но не будем называть так страшно. Никто же не уходит из школы. И первая учительница в доступе будет. На перемене. Кабинет? Ерунда, лишь стены. Так и пытаешься сдержать слёзы на прощании с начальной школой.
Пятый класс. С этим не поздравляют, как с первым. Сколько слёз отличников пролито - не счесть. Четвёрки, тройки и даже двойки, которых от тебя никто не ждал. И снова самые младшие. И иногда, на перемене, когда не надо куда-то бежать, вдруг осмотришься и подумаешь: до этого самыми старшими были четвероклассники. Они всё-таки дети. Здесь какой финал? Совсем взрослые? Возраст может только увеличиваться, хочешь ты или нет. Но пятый класс - это всё-таки детство, пока ещё не экватор, это раньше была семилетка, после которой поступать.
В восьмом классе появляется тема ОГЭ. Не переводные контрольные в классе на листочках, а нечто новое. Что, в чужой школе, под камерами? Никто не подскажет, не ободрит? Может быть двойка и пересдача. Можно время не будет идти так быстро? Всё чаще надо решать варианты того самого, страшного.… Даже если учишься без проблем. Что, после девятого класса в школе останутся не все? Как? Десять человек уйдут после девятого класса? Их придётся навсегда потерять. Можно видеть их потом, но это уже не одноклассники! На последнем звонке утешаешь себя тем, что для тебя он не последний.
Десятый класс - для долгожителей. Выжившие плотнее сбиваются в кучки, их порой даже вполовину меньше. Корни растворяются, как в молочном зубе: реже проверяют тетради, разрешают свободнее одеться. Учёба по семестрам! Первая четверть кончилась - а оценок нет! Не положено уже, больше должны сами за собой следить. Всё чаще говорят о выборе профессии. Что, ещё и об этом думать? И ещё это очень страшное слово "ЕГЭ". Уже дают варианты по русскому языку. И начинают говорить о прощании! Дальше последние обычные каникулы.
Одиннадцатиклассники - дряхлые, доживающие школьники. Последняя в жизни первосентябрьская школьная линейка. Старших уже нет вообще! Сдача караула на первом звонке. Всё последний раз! Как-то не по себе. Не только каникулы и праздники, но и обычный школьный день, к примеру, девятнадцатое ноября, уже не повторится. Уже учить всё одинаково невозможно: ученики делятся по ЕГЭ! И тебя всё настойчивее спрашивают о выбранных предметах. Группировки сдающих, консультации. Уже не школьники - будущие студенты! Одной ногой не в школе. Все эти планы на будущее…
Первого февраля ограничиваешь выбор предметов ЕГЭ. Колебаться, передумать нельзя! Весной ходишь уже не совсем в школу. Больше внимания будущим экзаменам, итоги по оценкам. Репетиции последнего звонка, между прочим. Там слова прощания! Выросли, совсем взрослые! Кому-то тем временем уже исполнилось восемнадцать. Март, апрель, май…
Уже не придёшь на уроки. Прозвенел последний звонок, школьная форма ушла на покой. Последняя встреча. И ЕГЭ. Один предмет закрыт, другой. Репетиции выпускного. Июнь пролетает незаметно. Вот и всё. Красивые слова, слёзы, погребальные наряды, смерть танцует нас, вальс последний раз. Аттестат, где оценки уже не подтянешь. Последний раз уходишь из того самого здания, куда одиннадцать лет назад робко пришла. Последний вечер после школы. И дальше не связанная со школой суета.
Первого сентября школьники умирают. Их одиннадцатый класс больше не существует, одиннадцатым становится бывший десятый. Рождаются студенты, а может быть, военные и работники. Взрослые люди. Теперь в школу нельзя! Только как гости. Идёшь мимо школы первого сентября и понимаешь: ты мертва. Не окликнет учительница, не вернёт в новый строй. Летом не подготавливал выступление. Посмотришь и побежишь по своим делам.
Калашникова знала, что бессмертна. Все выпускные условны, а жизни после школы нет. Она остаётся! С этой мыслью трудностей было меньше. Пятый класс - ни разу
Молодую брюнетку развели на классный трах перед скрытой камерой
В свои 45 Джулия еще отлично трахается и сосет члены парней
Порно Видео Домашнее Любительское Молодые Трахаются Перед Камерой