Дочери Льва Толстого

Таня была вторым ребенком и первой девочкой, которую, по воспоминаниям Софьи Андреевны, супруг «ужасно любил». Тане повезло больше, чем младшим сестрам, поскольку она застала самую счастливую пору семейной жизни Толстых.

В мемуарах «Моя жизнь» Софья Андреевна писала: «Никто из детей не внес такого содержания, такой помощи, любви и разнообразия, как наша Таня». Толстой внимательно следил за развитием способностей старших детей. В 9 лет девочка проявила интерес к рисованию, вдохновившись знакомством с художником Крамским. Когда дочери было 17 лет, Толстой отвёл ее в Училище живописи. Так она стала ученицей Перова.

Несмотря на прирождённый талант, Татьяну трудно было назвать прилежной ученицей. Ей нравилось кокетничать и выезжать с матерью в свет. Отец не одобрял любовь Тани к светской жизни и временами доводил дочь до слёз.

Когда Тане было 20, счастливая жизнь Толстых дала трещину. Вот что написала об этом Татьяна Львовна, когда ей было уже за 50: «Не равная ему ни по уму, ни по своим интеллектуальным и моральным качествам, не прошедшая вместе с ним путь внутреннего преображения, семья не могла последовать за ним. В те годы мы не понимали его. Его взгляды пугали нас, но не убеждали».

К 26 годам старшая дочь стала лучше понимать отца. Боясь потерять с ним духовную связь, Татьяна долго не выходила замуж. Но в 35 лет стала женой Михаила Сухотина, которому на тот момент было почти 50. Супруги пережили несколько неудачных попыток завести ребенка.

После смерти мужа Татьяна Львовна вернулась в Ясную Поляну и стала хранительницей музея-усадьбы. В 1925 году эмигрировала во Францию, а потом переехала в Италию, где прожила до 85 лет.

Маша была пятым ребенком. Софья Андреевна после её рождения находилась при смерти. Она вспоминала непростое появление Маши на свет так: «Родилась очень слабенькая девочка, всю последующую жизнь оставшаяся хворой и болезненной».

Лев Николаевич тоже отмечал слабость второй дочери. А когда ей было 2 года, предрёк ей сложную судьбу: «Очень умна и некрасива. Это будет одна из загадок. Будет страдать, будет искать, ничего не найдет, но будет вечно искать самое недоступное».

Со временем Мария стала духовным другом Льву Николаевичу, чем вызвала необъяснимую ревность матери. Однако нельзя сказать, что Софья Андреевна не любила дочь. Супруга Толстого отмечала, что Маша «всегда готова на самоотверженность», и переживала за её хрупкое здоровье. Сама Мария называла их отношения с мамой «большим горем».

Сестра Татьяна писала: «Сестра Маша являлась всецело последовательницей отца: ей было тогда 14 лет. Из всех детей она и младший Ванечка больше всех походили на него. Она унаследовала его глаза, голубые, глубокие, пытливые и лучистые».

Мария работала с отцом в поле, переводила тексты, ухаживала за больными, учила детей. Протестовала против светских раутов, чем увеличивала пропасть между собой и матерью. А Толстой выделял вторую дочь среди других. Однажды он написал: «Нынче думал: я сержусь на нравственную тупость детей, кроме Маши».

В 26 лет Мария вышла замуж за двоюродного племянника Николая Оболенского. Семейное счастье омрачало только хрупкое здоровье Марии: она так и не смогла выносить ребёнка. Супруги часто ездили в швейцарские санатории поправлять здоровье, но в этих поездках Мария Львовна сильно страдала без отца. А в 35 лет дочь Толстого умерла от пневмонии. Её брат Илья вспоминал, что Лев Николаевич «ходил молчаливый, жалкий, напрягая все силы на борьбу с личным горем».

Александра — предпоследний ребенок Толстых. На её долю выпала самая сложная пора семейной жизни. Летом 1884 года Толстой собрал вещи и ушёл, зная, что Софья Андреевна вот-вот должна родить.

Вот что вспоминает об этом эпизоде Татьяна Львовна: «До сих пор вижу, как он удаляется по берёзовой аллее. И вижу мать, сидящую под деревьями у дома. Её лицо искажено страданием. Она должна была родить и уже чувствовала первые схватки. Было за полночь. К утру родилась Александра».

Лев Николаевич вернулся домой. Но графиня была в расстроенных чувствах и впервые за своё материнство отдала ребёнка кормилице. С этого начались сложные отношения Саши с матерью.

Когда ей было 10, её младший брат Ваня, любимец родителей, умер от скарлатины. Софья Андреевна безуспешно пыталась сфокусироваться на дочери. Вот что пишет об этом Александра: «Много времени она уделяла мне: заботилась о том, чтобы у меня были хорошие учителя и гувернантки. Но я не могла даже частично заменить ей Ванечку, а мама не могла дать мне ласки, нежности, того, без чего я так тосковала...».

Год спустя мать нанесла Саше психологическую травму, о которой младшая дочь Толстых помнила долгие годы. В 1910 году, через 9 лет, Александра напрямую напомнит об этом матери в письме: «И давно, ещё тогда, когда моя детская душа хотела и жаждала материнской любви, я вместо любви получила: „Отчего умер Ванечка, а не ты“. Эти слова оставили неизгладимую рану в моей душе. А было время, когда я считала тебя идеальным человеком и любила больше отца...».

После этого Саша сильно сблизилась с отцом, и в семейных конфликтах была на его стороне. К 16 годам научилась работать с машинкой, переписывала и печатала сочинения и письма Льва Николаевича. Общение с младшей дочерью стало важной частью позднего периода жизни писателя.

Через 4 года после смерти отца Александра стала сестрой милосердия и добровольно ушла на фронт. Была ранена и награждена медалью.

Новую власть графская дочь не приняла. В 1920 году её арестовали и приговорили к трём годам заключения. Свое наказание Александра Львовна отбывала в лагере Новоспасского монастыря. Через год её отпустили. Александра вернулась в родное имение и стала хранительницей музея. В 1931 году отказалась от советского гражданства (за что её вычеркнули из списка детей Толстых в советских учебниках) и уехала в США, где прожила до 95 лет. Там она читала лекции об отце, организовала Толстовский фонд, который помогал русским беженцам.