Диктатор, которого не было

Авиационные катастрофы – спровоцированные или случайные – унесли жизни не одного десятка видных политических и военных деятелей. Жертвами таких катастроф в разное время был квадрумвир фашистов и единственный в истории Италии маршал авиации Итало Бальбо, диктатор Парагвая Эстигаррибия, премьер Португалии Карнейру, генерал Лебедь – десятки имен. Иногда авиакатастрофы разом забирают едва ли не все политическое руководство стран, как случилось 10 апреля 2010 года с президентским бортом Леха Качинского. В 1981 году в СССР Тихоокеанский флот в одночасье остался без командования, когда 7 февраля под Ленинградом в ТУ-104 погибли тринадцать адмиралов, три генерала, полковник и одиннадцать капитанов первого ранга.

Естественно, что подобные катастрофы сразу же рождают сотни версий, ведь спровоцировать гибель самолета в небе относительно просто, а вот выжить в подобной аварии практически невозможно. Так, в 1943 году во время посещения Адольфом Гитлером Смоленска заговорщики положили коробку из-под коньяка со взрывчаткой в самолёт фюрера, спас Гитлера только бракованный взрыватель. Саботаж, ПВО, взрыв на борту – доступный для теракта инструментарий широк и разнообразен.

Устранение политического противника, трагическая халатность? Едва ли не каждая смерть в небе становится причиной долгих разбирательств и взаимных обвинений, но далеко не каждая буквально поворачивает ход истории. В Испании 30-х годов таких было сразу две.

Облака над Испанией

Испания трещала по швам. После недолгого диктаторства генерала Мигеля Примо де Ривера, безуспешно пытавшегося реформировать страну по образцу очаровывавших тогда полмира итальянских фашистов, в 1931 году пала испанская монархия.

Новое леволиберальное правительство провозгласило страну парламентской республикой «трудящихся всех классов», резко начало болезненную для страны аграрную реформу. Несогласные с левой политикой, нападками на церковь, аристократию и, главное, на армию, испанские офицеры ответили вооруженным восстанием, известным как «санхурхада», по имени идеолога выступления генерала Хосе Санхурхо.

Восставшие были разбиты, что, впрочем, не принесло Испании ни мира, ни спокойствия. После 1932 года кабинеты правительства сменяли друг друга едва ли не ежеквартально, постепенно смещаясь слева направо. Нестабильность в политическом руководстве сразу же нашла отражение на улицах, которые быстро радикализировались как «справа», так и «слева». Множились забастовки, стачки, столкновения.

В это время в уличных боях сформировались те силы, которые станут основным топливом будущей гражданской войны: в 1933 году была создана испанская фаланга, в 1935-м – ПОУМ (рабочая партия марксистского объединения). Они организовывали стачки и демонстрации, устраивали теракты, искали оружие.

В 1934 году Испанию накрыла собственная "октябрьская революция". В Астурии – очень пролетаризированном испанском крае, где шла добыча каменного угля и железной руды, где традиционно было сильно профсоюзное движение – рабочая забастовка переросла в вооруженное восстание. Организованные и хорошо вооруженные горняки в течение нескольких дней взяли под контроль практически всю провинцию, включая столицу региона Овьедо. В течение следующих двух недель восставшие вели жестокие бои с частями испанского Иностранного легиона и с марокканскими «регулярес».

Жертвами разгромленной октябрьской революции тогда стали тысячи человек, как среди вооруженных горняков и военных, так и среди мирного населения.

В такой напряженной атмосфере страна встретила новый 1936 год, когда в феврале на парламентских выборах с огромным трудом (голоса разделились между правыми и левыми почти поровну, но из-за мажоритарной избирательной системы коалиции левых досталось 268, против 205 у коалиции правых) победила левая коалиция «Народный фронт». Новое правительство сразу навалилось на штурвал и без того еле плывущего корабля, резко сменив его курс влево. «Народный фронт» начал с введения в стране чрезвычайного положения, смены нелояльных губернаторов и военных. К середине июля 1936 года было арестовано почти 6000 фалангистов и монархистов. Среди арестованных был лидеры Фаланги Примо де Ривера и Фернандо Куэста. С должностей в Мадриде в заморские колонии ссылались видные генералы.

Страну в очередной раз накрыла волна забастовок, столкновений и террора: в апреле «неизвестные» бросили бомбу на трибуну, с которой к мадридцам собирался обратиться только что избранный Мануэль Асанья. Покушение на Асанью относилось к тысячи неуспешных, тем не менее более 200 человек пали жертвами политического террора в начале 1936 года. Кульминацией стало убийство 13 июля 1936 года Хосе Сотело, спикера правой оппозиции в парламенте страны.

Останавливались заводы и железные дороги. Летом 1936 года в Мадриде бастовали даже тореадоры.

 «Sol y sombra – свет и тень. Вот что такое Испания»

В обстановке абсолютной политической нестабильности, на фоне растущего террора каждый уважающий себя националист, коммунист, анархист примыкал к множащимся полулегальным союзам, объединяющим людей по признаку скорее корпоративному, чем чисто политическому. Кадровые военные тоже образовали свой союз - «Испанский военный союз», ставший чем-то средним между офицерским клубом и профсоюзом военных. Его возглавлял помилованный и изгнанный в Португалию после восстания 1932 года генерал Санхурхо.

Если политики не могут спасти Испанию, то это сделает армия. Еще до провозглашения победы «Народного фронта» на выборах члены союза, будучи действующими высокопоставленными офицерами, предлагали действующему правительству объявить военное положение и не допустить прихода к власти левой коалиции. Военное положение не было объявлено и после официального прихода к власти «Народного фронта» «Испанский военный союз» начал готовить восстание с целью установления военной диктатуры. Потенциальным диктатором был, естественно, генерал Санхурхо – прославленный военный, ветеран испано-американской войны 1898 года и Рифской войны, популярный в армии.

Но Санхурхо находился в Португалии и заниматься организацией выступления не мог. Вся надежда была на молодых «африканских» генералов, ветеранов колониальных войн – Мануэля Годеда, Франсиско Франко, Хосе Варела и Эмилио Молу.

Где Франко?

Будущий испанский каудильо был далеко не лидером заговорщиков.

Генералу Франсиско Франко Бахамонде в 1936 году было 44 года, всю сознательную жизнь он посвятил армии. В 1907-м он поступил в пехотную академию в Толедо, после окончания которой отправился в Марокко, где сделал быструю карьеру, последовательно став самым молодым капитаном, майором, полковником и генералом. Качества образцового военного: он был лично храбр, не пил, не был замечен в кутеже, дисциплинирован и требователен. Но достаточны ли эти качества для лидера мятежников?

До 1936 года Франко – звезда армии - не был замечен в многообразии мятежей и заговоров, он даже косвенно не участвовал в «санхурхаде» 1932 года. Когда тогдашний премьер Асанья узнал о начале «пронунсиаменто» Санхурхо, то вскочил со стула с криком: «Где Франко?». Но Франко и не думал бунтовать.

Не добавляли политической ясности и противоречивые родственные связи генерала (вот уж точно отражение Испании 30-х в одной семье»): Брат, военный летчик Рамон, не скрывал республиканских взглядов. В 1930 году он сбрасывал агитационные листовки на королевский дворец; свояк - Рамон Серрано Суньер, один из лидеров Испанской конфедерации автономных правых.

В марте 1936 года после прихода к власти левых Франко был переведен с должности начальника Генерального штаба на Канарские острова, буквально в ссылку. Накануне отъезда у генерала состоялся телефонный разговор с президентом Мануэлем Асаньей.

К этому моменту Франко уже встретился с лидерами заговора, хотя до последнего держался неопределенно. 23 июня Франко, рассчитывая еще раз выйти на контакт с официальным правительством, направил письмо премьеру Испании Касаресу Кироге, предупреждая его о «существующем недовольстве» внутри армии.

До последнего момента у мятежников не было уверенности в будущем диктаторе, который даже слал шифровки Моле о своем «выходе из соглашения». Известна реплика Санкурхо, произнесенная накануне восстания:

Лисье лицо генерала Молы

Полной противоположностью осторожному Франко был генерал Мола. Начиная эту войну, он начал ее на уничтожение.

В 1936 году Эмилио Моле было 48 лет. Он сделал типичную для испанской армии того времени карьеру, где быстрое продвижение по службе было возможно только на марокканской войне. В 1927 году он был уже бригадным генералом и командующим войсками в Лараче.

В отличие от Франко Мола никогда не скрывал своих политических симпатий. В 1930 году он стал директором безопасности, после свержения монархии побывал в отставке и тюрьме.

Именно Мола стал главным координатором подготовки мятежа. В отличие от большинства военных он явно обладал склонностью не только к организации, но и к конспиративной работе.

В числе прочих неблагонадежных генералов Мола в начале 1936 года был назначен на «ссыльную» должность в Наварре, подальше от Мадрида. Тем не менее, он сумел построить связь со всеми военными округами, с офицерами «Военного союза», разбросанными за тысячи километров по отдаленным гарнизонам, с Лиссабоном, офицерами флота, монархическими организациями, клириками, отнюдь не ограничиваясь только военной составляющей выступления.

Мола обеспечил финансирование, Мола готовил и контролировал действия заговорщиков в каждой провинции. Подробные инструкции – какие здания захватывать, кого арестовывать, как организовать связь, как оповещать население – готовились для каждой местности.  В этот время Мола стал «Директором» восставших.

План Молы был прост по замыслу, но сложен в организации - правые силы должны были выступить синхронно по всей стране. Иностранный легион, марокканские «регулярес», дружины фаланги и карлистов, гражданские гвардейцы – все должны были действовать одновременно и слажено. 

Как только хотя бы один клочок Испании переходил надежно в руки восставших, в страну должен вернуться диктатор Санхурхо.

«Правительство снова подтверждает, что на всём полуострове полное спокойствие»

Мола умело конспирировал готовящееся выступление, но скрыть его от правительства полностью, конечно, не удалось. Слишком масштабная работа велась военными, слишком протяженные связи были задействованы. О том, что именно Мола стоял во главе заговора левые знали, но предпринять ничего не успели.

Когда делегация коммунистов явилась к премьеру Касаресу Кироге, тот ответил:

Заяц тем временем уже изготовился. 16 июля прибывший в Бургос Мола был встречен генералом Батетом, сторонником «Народного фронта» осведомленным о заговоре. Батет потребовал от Молы честного слова, что тот не выступит против Республики, на что Мола сказал, что «не собирается ввязываться в авантюры». Конечно, скрупулёзный и организованный «Директор» не считал свое детище авантюрой. В тот же день Мола разослал соратникам телеграммы: «Семнадцатого в семнадцать».

Так началась гражданская война в Испании.

Человек №4

Признанный лидер правых Хосе Санхурхо попытался вернуться из Португалии в Испанию 20 июля и возглавить восстание. Пилотом самолета, доставлявшем генерала, был Хуан Антонио Ансальдо – человек с яркой судьбой. Аристократ, монархист, военный летчик, организатор правого террора и акций прямого действия в Испании 1930-х. В конце жизни он станет одним из самых яростных критиков Франко и испанской Фаланги, автором обличительной книги «Для чего?».

Ансальдо пилотировал De Havilland DH.80A Puss Moth — британский трёхместный самолёт-моноплан, бывший на тот момент одним из самых скоростных самолетов в мире (206 км/ч). При взлете с тесной глухой полосы (правительство Португалии противилось под давлением республиканского Мадрида представлению полноценного аэродрома) самолет задел шасси верхушку дерева, начал терять высоту и совершил жёсткую посадку на ближайшем поле, в конце которого врезался в каменную изгородь и загорелся.

Ансальдо чудом остался жив, а Санхурхо погиб. Летчик позднее утверждал, что предупреждал генерала о перегруженном самолете с полными баками топлива и просил оставить слишком тяжелый багаж, на что Санхурхо ответил, что не может прибыть в Бургос без парадного мундира.

При этом Ансальдо, понимания, что самолет перегружен, попросил генерала встать для облегчения взлета. Это решение по-видимому и стало приговором для несостоявшегося диктатора.

Смерть Санхурхо да еще и на фоне не слишком гладко идущего восстания вынудила правых резко менять паны. 21 июля генерал Мола отправился в Сарагосу, где встретился с генералом Кабанелласом и пригласил его возглавить «Хунту национальной обороны». Этот выбор явно говорит о растерянности среди восставших офицеров. Кабанеллас просто был старшим по выслуге и званию среди всех участников выступления.

Франко даже не входил в первый состав Хунты. Фактически каждый их мятежников продолжал управлять своим клочком отвоеванной земли Испании, используя те политические и военные методы, которые считал нужными. Каждый из генералом имел политический вес прямо пропорциональный военной силе, а войска Франко еще даже не были на полуострове.

Но к концу лета ситуация стала резко меняться. Иностранные легион Франко пересек пролив, а кроме того, Мола, по прежнему сосредоточенный на массе тактических дел, непредусмотрительно уступил Франко ведение «международных отношений», т.е. каналы материальной помощи из Италии и Германии, от которых зависел успех восстания. Так контроль над поставками оказался в руках Франко.

Франко – генерал, который до последнего сомневался – в одночасье становится самым перспективным кандидатом на роль вождя правых. 

В сентябре восемь генералов восставших собрались для решения проблемы единоначалия.  Самым старшим по чину был Кабанельяс, самым заслуженным - Мола. После долгой дискуссии состоялось открытое голосование. Шесть против двух – выбор пал на генерала Франко, несмотря на то, что собравшиеся не преминули напомнить о той малой роли в восстании, которую играл Франко. «Победитель» получил звание «каудильо». Против голосовали Кабанельяс и Мола. Первый уходя сказал:

В подлинном тексте указа, принятого генералами 29 сентября, о Франко говорилось как о генералиссимусе и главе правительства. Но в последний момент в типографию на мотоцикле примчался курьер. 1 октября Франко в напечатанном указе был назван уже главой государства Испании националистов.

…

Формально Франко стал диктором в сентябре 1936 года, но окончательно призрак соперничества исчез только спустя год, когда 3 июня 1937 года генерал Мола погиб в авиакатастрофе.

Транспортный самолет Airspeed Envoy разбился на холме у городка Алькосеро в Бургосе. С первого дня вокруг этой смерти возникли слухи, поскольку она явно шла на пользу Франко.

Когда Франко доложили о гибели Молы, каудильо демонстративно произнес:

Впрочем, после смерти Молы Франко щедро сыпал почестями в адрес бывшего соратника, фактически подарившего ему власть. В 1948 году он также получил посмертно титул герцога. Городок, возле которого пошиб генерал, получил название Алькосеро-де-Мола, в честь генерала были переименованы улицы в Мадриде, Барселоне. После падения режима Франко почти все они были переименованы обратно.

...

Победила бы "Испания националистов" при диктатуре Санхурхо или Молы? Какую бы роль страна сыграла в надвигающейся Мировой войне? Хватило бы генералам хитрости и изворотливости, способности к компромиссу, тех качеств, которые позднее позволили Франко изящно лавировать между Союзниками и Странами Оси. Что было бы с монархией в Испании? И ждало бы страну «испанское экономическое чудо»?