0.18.

Следующие два дня прошли в штатном режиме. По утрам я принимал душ в ванной комнате на втором этаже Убежища. Лира готовила завтрак на троих, себе, мне и Саймону, который к этому времени приходил на пересменку. После завтрака я уходил на чердак и сидел там до вечера, просматривая камеры и корректируя работу моих комнатных организмов. По вечерам я сдавал отчёт куратору и шел готовить ужин на троих. Изменилось только то, что теперь никто из масок Омута, с которыми я был знаком, не выходил на связь и не появлялся в Убежище. Комната Моны в подвале была закрыта на амбарный замок.

В конце недели к нам явился Демон Ли, с четверкой вооруженных бойцов, обвинил Омут и администрацию Убежища в похищении его людей и дал пизды Саймону. Я в это время прятался на чердаке. Саймон сообщил Ли, что приходивших к нам бойцов АПП он видел, когда они покидали Убежище с Бромом; они планировали отправится осмотреть другой наш проект. С тех пор Бром не выходил с Саймоном на связь. Ли получил от админа адрес "нашего нового проекта, о котором лично я впервые слышу" и забрал Саймона с собой.

Мона написала мне сообщение: "Я открою тебе доступ к инструкциям и договорам клиентов. Побудь за главного пару часов. Лира выйдет сегодня на смену пораньше. Работаем дальше".

С ноутом я спустился в кухню на первый этаж и заварил себе чай из запасов организмов, которые накапливал под одеждой; я вырастил у себя на ладони колонию, синтезирующую подобие гуараны. Капли вещества собирались на волосках мукора, и я их стряхивал в чашку.

Получив доступ к документам и инструкциям по управлению хостелом, я погрузился в чтение ровно на десять минут, но мне быстро надоело. Новые клиенты не появились, а уже через час на кухню зашла Лира. Её красные от мороза щёки контрастировали на бледном лице, а с мехового капюшона сыпались куски мокрого снега. Она приняла у меня эстафету кухонного бдения. А я вернулся к себе на чердак.

Под вечер к нам явились Цикада, Шторм Тигр и десяток вышибал Империи 88 с претензией о похищении их людей, которые якобы неделю назад приходили к нам.

Подумав, я решил, что это могло было произойти, когда меня выпроводили в кофейню или однажды ночью, пока я спал. Меня немного покоробило от того, что никто из Омута не удосужился посвятить меня в тонкости происходящего.

Нацики закономерно были посланы по тому же адресу, что и предыдущие. Лира не получила ни пизды, ни хуя, но, уходя, они забрали её с собой.

Мона через смс снова повысила меня до администратора. Потом приехала лично, с Клэр в роли водителя. Поднялась на чердак и дала мне ключи от Убежища, сказала: "Новых клиентов не пускать, дождаться, пока те, у кого оплачено, свалят, и закрыться". Сама же развернулась, шагнула к выходу гулко топнув своими говнодавами, и стоило мне моргнуть, как она пропала.

Отпустив последнего клиента, я закрылся. Заказал доставку фастфуда и устроился с ноутом на кухне, попивая кофе. Я перезагрузил смарт и при загрузке с пароля зашел во вторую операционку. О͎н̝а͔ б͔ы̯л̬а̹ с͉к̘а̰ч̖а̪н̻а͈ с̤ п̥р̞е̖д̝ос̘т͍а̞в͕л̞е̟н̼н͇о̱го̰ к͚у̫ра̬т̮о̙р͈о̼м͇ а̥д̰р̼е̤с͖а͔ с̪ерͅв̙е р͕а͓ и̣ у̮с̮т̫а̝н͓о͈в͍л̻е̜н̻а̞ п̟о͍ ег̜о͖ и̯н с̞т̖р̬ук̘ц̜и͖я͚м̗.̜ Система загрузилась, и моему взору открылся чёрный экран. Экранная клавиатура не имела визуального отражения. Сообщение куратору я писал интуитивно, нажимая в те точки экрана, где моя память подсказывала положение нужных мне букв. Подтверждение нажатия клавиш и отправки сообщения я получал в виде звуков щелчков клавиатуры, а̺ со͔о̤б̪щ̣е̝н͉и̯е̲ о̱б͓ у͎сп͎е͈шн̗о͉ д͈о̮с̲т̙а̪вͅл е͇н̮н͓оͅм̗ о͎т̻ч̘ё̥т͕е͍ я̝ п̺о͚л̗у̬ч͖а̹л̤ в͖ в̝и̪д͍е̮ з̩а͙ш̘и̭ф͓р̖о̬в̠а͉н͍н̪о͇г̻о̘ п̭о̟с̼ла̼н̝и̗я̻ о̥т̯ к̟у̻р̬а̭т͙о̠р̰а̣ п̻о̘ р̥а͉д̪и͙о̘.̠

* * *

В конце января к нам приходили проверяющие из санитарно-эпидемиологической службы.

Мона предупредила меня о "гостях" за полчаса. Мои организмы за десять минут поглотили и метаболизировали все созданные "интересные" вещества. После я за пару секунд перевел все мои организмы за пределами человеческих тел в анабиоз. Я протрезвил клиентов, Лира проводила почти всех, вернув деньги.

Один клиент начал отказываться от денег и хотел остаться. Мои организмы в этом чудаке были в анабиозе и должны были незаметно перевариться за пару часов, но так как он решил выебнуться, я их активировал, ввёл чудака в состояние алкогольного опьянения до уровня "кизяк" и отнес в такси. Лира оплатила услуги таксиста с запасом. Когда жертва доехала до крайней точки моего радиуса, я деактивировал свои организмы в нем.

Мона прислала мне адрес "нашего нового проекта" и попросила отправиться туда на совещание команды.

Я заскочил на чердак, собрал рюкзак и на таксе отправился на юг, через центр. Водитель выехал к торговым кварталам, пересек богатый район города с крупными торговыми центрами и мелкими карманниками, выслеживающими туристов. На выезде из юго-западной части города мы попали в пробку возле католической школы Иммакулата. Школа имела форму подковы, внутри которой располагался храм. Модные в прошлом кресты сменились на алхимический символ, символизирующий душу. Эмблема — золотой круг с точкой в центре.

Первый парачеловек, Сын, появился в восемьдесят втором году, почти тридцать лет назад. Сегодня многие секты проповедовали о нём, как о сыне божьем. Сам же Сын за всё время никогда ни с кем не говорил, за исключением единственного раза, когда на видеокамеру, на вопрос: "Как тебя зовут?" он ответил: "Сын".

Верил ли я в это? Конечно. Но, я также помнил, как когда-то верил, что люди хорошие, а ЛСД делает разум чище. Так что своей вере я больше не доверял.

Наконец выбравшись из пробки, мы доехали до холма между южным побережьем и торговым кварталом.

Я расплатился с водилой и высадился. Это была окраина богатой половины Броктон-Бей. Зарядившись боевым миксом, я пробежал через лесок и взбежал на холм, выйдя к Заброшенной церкви Матери Божьей(5). Повернувшись к ней спиной, я посмотрел на город. Сквозь кроны деревьев проглядывали центр города с высокими шпилями небоскребов, на одном из них виднелась эмблема фармацевтической компании "МедХол". Справа можно было разглядеть Южный пляж и кварталы Даунтауна.

Обернувшись к цели своего приезда, я заметил, что вокруг церкви шли работы по уборке территории. Люди в тёплых одеждах, с топорами и лопатами, собирали в кучи мусор, снег и сухие поленья.

Церковь была двухэтажным зданием из красного кирпича, без стёкол, с дырявой крышей, ржавыми скелетами решеток в оконных рамах. Деревянные дощатые двери были гнилыми и сломанными. На уцелевшем клочке крыши виделась битая черепица.

Вокруг этого здания по периметру расположились тенты, палатки и переносные установки с прожекторами. От них тянулись провода к гудящим бензиновым электрогенераторам.

Справа, метрах в пятидесяти, экскаватор копал траншею, на земле лежали трубы, рядом сновали люди в желтых жилетках. За церковью было видно установленные контейнеры с окнами.

Я скрыл свое лицо грибной маской и вошел в здание. Внутри церкви была разруха. Никакой мебели. Бурьян, мох. Расколотый алтарь на сцене, по бокам от сцены две железобетонные лестницы, ведущие на второй этаж. Потолок на первом этаже едва достигал трёх метров. Благодаря дырам в крыше и отсутствующим окнам правая половина первого этажа была хорошо освещена.

Здесь двое азиатов ножами счищали мох со стен. Заметив меня, один из них поинтересовался, к кому я пришел. Я сказал, что ищу Мону. Он махнул рукой в сторону лестницы.

Я поднялся. На втором этаже была комната с уцелевшей крышей. В ней разместились дубовый стол, пять табуреток, бензиновый электрогенератор, электрочайник, пакет с углем и широкий, обитый кожей, коричневый сундук.

Бром сидел за столом, изучая один из чертежей, свитки которых были разбросанные по столу. Он был в больших чёрных очках. Я всё равно перевёл взгляд на его руки.

Увидев меня, он предложил мне сесть. Все бумаги со стола он скрутил в трубки, ногой открыл крышку ящика и сложил их в левый отсек. Достал из ящика несколько свертков с бутербродами, бутылку вина, пластиковые стаканы и поведал мне историю своих последних дней. Выходило вот что:

— Четверо азиатов из АПП и семь нацыков из Империи 88, приходившие пару недель назад в Убежище с предложением крышевания, изъявили желание вступить в "Сообщество Истого Сознания", которым заведует некий Матвей. Это была религиозная организация, впервые официально зарегистрированная в Броктон-Бей летом прошлого года. Они проповедовали веру в божественную природу Сына и всех кейпов. Церковь и прилегающая территория, были куплены Омутом и подарены организации Матвея как благотворительное пожертвование. На время строительных работ половина прихожан будет поселена в палатках и тентах у церкви, чтобы оказывать помощь в строительных работах, а так же чтобы быть подальше от влияния бывших друзей и работодателей, ведущих не богоугодный образ жизни.

Также на деньги анонимных благотворителей и инвесторов Омутом был сделан заказ на постройку здесь санатория из мобильных-каркасных домов.

Пока я его слушал, я не мог не задумываться о том, сколько же они рубят бабла на тех дрожжах, которые я оставил в лабе. Во мне проснулась алчность, и я с трудом сдерживался, чтобы не поднять вопрос о том, что мне не доплатили.

— На прошлой неделе сюда приходил Демон Ли со своими бойцами. Во избежание насилия бывшие бойцы АПП, а ныне прихожане религиозной организации "Сообщество Истого Сознания", изъявили желание встретиться со своим бывшим работодателем и утрясти вопрос мирно. Через два дня они вернулись со своими пожитками и семьями. Договорится с Лунгом не удалось. Он продолжал настаивать на том, что они его люди, и за их услуги и время Матвей должен башлять Лунгу, а если люди Лунга не оказывают никаких услуг, то должны платить Лунгу неустойку за человеко-часы, в которые они могли бы зарабатывать Лунгу деньги.

Также от Империи приходили Цикада и Шторм Тигр с десятком бойцов. С ними удалось достичь консенсуса. Нацики купили пробную партию наркотиков у Рыжего и смогли уговорить парочку своих людей, из ударившихся в религию прихожан, вернуться и обсудить с капитанами Империи 88 уход из организации.

Что из этой охуительной историей было правдой, я не знал, а проявлять излишний интерес и сомнения в открытую мне было немного ссыкотно. Моим главным приоритетом была моя собственная безопасность, и только потом деньги, и только потом инфа для куратора.

Когда мы прикончили бутылку с вином, к нам присоединились остальные паралюди Омута, и Бром достал следующую бутылку. Мона и Мортимер кратко нас приветствовали. Бледный произвёл кивающее движение головой, даже не повернув голову в мою сторону. С ними был и пятый человек, представившийся Матвеем, он протянув мне кулак. Я представился Грибником и принял приветствие, стукнувшись с ним кулаками.

Он носил серую короткую куртку с высоким воротником и локтями, выкрашенными в черный до плеча, на руках у него были тонкие черные перчатки. Штаны под стать куртке, выкрашенные в черный до коленных чашечек. В конце окрашенной части были видны небрежные мазки кисти, вроде бы оставленные специально.

На его лицо я не смотрел. Я думал про четырёх бывших АПП-шников и уже пятерых нацыков, из пришедших выбивать бабки, но оставшихся, чтобы присоединиться к пастве этого человека.

Все расселись вокруг стола. Я отметил, что Бледный занял место без чужой помощи, сумев самостоятельно нащупать табуретку.

Бром достал из ящика четыре пластиковых стакана, свертки с бутербродами и коробочку с чайными пакетиками. Матвей из-под стола достал пятилитровую пластиковую бутыль воды, заполнил электрочайник и включил.

Мона сняла пальто и бросила его на стол рядом с собой. Достала из внутреннего кармана пальто, карнавальную тёмно-зелёную маску с капюшоном и надела её. Маска оставляла открытыми её губы, скрывая полностью щеки, нос и лоб, а волосы покрывались тканью, крепящейся к внутренней стороне маски. Прядь объявила о начале собрания Перекидышей и обратилась к участникам с речью:

— Дорогая стая. Теперь это наш дом, и в наши ряды уже принят новый член из местных, правила нашего сообщества распространяются на него так же, как и на остальных. Прошу всех: сейчас и впредь на время таких собраний и деятельности, называемой парачеловеческой, принимайте внешний вид, соответствующий этикету этой страны.

Стая пришла в движение. Бледный исчез на пару секунд и появился с пластиковой карнавальной маской на резинке, изображающей волка. Её он натянул на лицо.

Бром, исчезнув, отсутствовал около минуты и вернулся с двумя свертками. Когда он положил их на стол, это оказались экипировки, которые я видел у Мортимера в нашу первую встречу. Один сверток был передан Мортимеру. И они оба начали переодеваться.

Бром к сварочным очкам, которые я видел в прошлый раз, добавил шлем-маску без стекла для глаз. Шлем-маска была разрисована под фиолетового чеширского кота с широкой зубастой улыбкой. Для меня это создавало контраст между Рыжим и Бромом, я не смог воспроизвести в своём воображение его улыбку, хотя я точно видел его улыбающимся при нашей первой встрече.

Мортимер быстро, со знанием дела, переоделся и закрепил щитки по всей экипировке. Его шлем-маска была черная, с рисунком белого черепа, с бороздами и черными перфорационными линзами. В образе Мортуса он вернулся за стол.

Матвей достал из своего рюкзака маску-капюшон, такую же, как и у Пряди, только белую. Надел маску-капюшон и с щелчком застегнул на затылке под капюшоном ремешки. Вероятно, это был Полярник, пятый член стаи, про силы которого мой к̘у̙р̖а̺т̗о͙р̥ н̣и͇ч͖е͎г̣о̲ н̱е̣ с̬м̙о̫г̜ р̤а̻с͙с̝к͓а͍з̜а͇т͓ь̖.͎

Прядь подняла вопрос:

— Платить ли АПП дань? Кто против?

Она сама, Мортус и Рыжий подняли руки. Остальные воздержались.

— Значит, АПП идёт лесом, — объявил Рыжий — Но они всё ещё занимают много территорий в Доках. Нашим оптовикам из Барыг становится тесно.

Чайник закипел и выключился. Полярник встал, чтобы налить вина Пряди и Рыжему, а мне, себе и Бледному заварил чаю. Порывшись в ящике за спиной Рыжего, он достал кулек с сахаром и на глаз сыпанул сахар в чашки с окропом и пакетиками чая.

Прядь сообщила, что нужно немного освободить территорию Доков под нужды оптовых покупателей. Полярник отметил, что не потерпит вмешательства Лунга в дела приобщившихся к его церкви.

Рыжий поднял маску на лоб, чтобы можно было пить вино, и рассказал, что Империя 88 теперь знает, что "Сообщество Истого Сознания" ведет дела с Перекидышами, и пока мы не установим с ними доверительные и деловые отношения, стоит сделать так, чтобы как минимум один прыгун оставался здесь на случай их атаки. Ведь было совершенно неясно, пересилит ли их жажда наживы их моральные предубеждения.

В данный момент у Рыжего было трое оптовых покупателей: Шторм Тигр из Империи 88, Толкач и Сочник из Барыг.

Прядь предложила организовать пару ударов по объектам Лунга на краях его территории. Чтобы он сосредоточился на защите своих территорий и меньше горел желанием тащиться на другой конец города к нам в гости. Одним из таких интересных объектов был хостел-бордель у пляжа.

В качестве отвлекающего маневра было решено забить стрелку, якобы для обсуждения перспектив сотрудничества, и если договориться не удастся, мы будем вынуждены помочь Барыгам потеснить АПП, устроив погром в борделе и по возможности ограбить их. На встречу с Лунгом отправятся Прядь, Полярник и Бледный. Рыжий останется здесь на страже, а Мортус и я заселимся в хостел Лунга и будем ждать результаты переговоров.

Собрание было закончено. Полярник поставил перед каждым по стаканчику со свежим чаем. Отпив из своего, я сказал:

— Если встретить Луна не в боевом режиме, можно попытаться его травануть.

Прядь отрицательно мотнула головой:

— Сначала попытаемся договориться; если не покатит, будет у тебя повод поэкспериментировать.

Сбор подробностей об устройстве сил членов Омута, выявление их слабых и сильных сторон было той задачей, про которую куратор напоминал мне каждый день, посылая свои шифрованные оповещения, когда я включал в наушниках радио в режиме рандомного переключения между волнами. Момент казался удобным, и я спросил:

— Слушай, Полярник, а что у тебя за силы?

— Копирование сил, применяемых на мне, — ответил он кратко.

Прядь и Мортус со своими стаканчиками ушли, обсуждая цены материалов для модульных домов.

— Как быстро происходит копирование? — я принялся распускать колонию фиолетовой плесени по столешнице, отправив несколько веток в направлении места, у которого сидел Полярник. Он сделал глоток из стаканчика и ответил:

— По-разному, от пятнадцати минут до часа.

Он провёл рукой по столу и собрал у себя на ладони мои заряженные организмы.

— В Лес? — спросил Бром. Его шлем-маска лежала рядом на столе. Полярник отрицательно мотнул головой.

— Может, есть что-то поинтересней алкоголя? — он поднес руку к своему лицу, разглядывая мою заряженную Узором плесень.

Я уже собирался ответить, когда Бром достал пакетик с белым кристаллическим порошком и бросил на стол к руке Полярника.

— Что тут? — Матвей снял маску и сунул её во внутренний карман куртки.

— Анестетик. Тогда, в Москве, Мортус дал тебе четверть этого, внутривенно.

Матвей кивнул и досыпал в свой чай часть порошка. Я поинтересовался:

— Зачем это?

— У меня приступы височной эпилепсии бывают. При копировании новой способности особенно весело. Чем меньше возможности для активных действий, тем лучше.

Он скорчил кислую гримасу.

Бром допил свое вино и принялся за уборку, собирая мусор со стола в ведро:

— Сыграем в карты? — спросил он Матвея. Тот снова отрицательно покачал головой. Поднялся, взяв с собой свой чай, и ушел, бросив напоследок:

— Буду в тенте у приобщившихся.

Когда дверь за ним закрылась, Бром сказал:

— В общем, на сегодня всё. Завтра узнаем, когда там будет встреча с Лунгом. Обсуди с Мортом план действий по борделю. Приготовь, что тебе нужно, чтобы развернуться, и подумай про производство антибиотиков. Мы видели несколько интересных тендеров у "Медхол", я скину тебе подробности, а на выходных освободим лабу и сможем провести пару экспериментов. Если тебе интересно... — он посмотрел вопросительно.

Конечно, мне было интересно:

— Даже не знаю, хочу ли я сотрудничать с международной фармакологической легальной мафией и реализовать свой потенциал в направлении спасения миллионов человеческих жизней? — я мечтательно улыбнулся.

— Ну и круто. Тогда на связи, — сказал он.

Я моргнул и пропустил момент его исчезновения. Оглянувшись вокруг, я не сразу осознал, что остался один. Момент, когда пропал Бледный, я упустил.