0.19.

Традиционная японская кисэру состояла из трёх частей. Металлический мундштук и чаша с парой сантиметров трубки, а между ними бамбуковая или металлическая вставка. Морти использовал кисэру с гравировкой виноградной лозы. У табачной камеры была глубина шесть миллиметров, а диаметр двенадцать. Общая длина девайса составляла до двадцати сантиметров. Сизый дым табака Мапачо рисовал причудливые узоры в воздухе. Я не помнил, откуда, но в моей памяти почему-то стойко засело предубеждение, что данный сорт нужно использовать, чтобы воскуривать помещение при церемонии Яге. Мортимер же курил его взатяг небольшими порциями. Словно это дубас. В отличие от Морта, я был не прикурен, и мне хватило двух напасов, чтобы все мои интересы сузились до попыток усидеть на жопе ровно. Я чувствовал слабость во всех мышцах и начинал переживать, что могу обосраться. Я держался изо всех сил, постоянно отвлекая себя праздными мыслями и пытаясь параллельно делать работу, ради которой мы сняли комнату в борделе Лунга и двух фей в придачу.

Фей выбирал нам Мортимер. Это были девчонки в возрасте до двадцати пяти, смуглые, с азиатскими глазами.

В список мирных методов ведения боя, которые я одобрял, не входили бензодиазепины, барбитураты и другие им подобные. А это были основные вещества, традиционно применяемые сегодня в качестве снотворного. Можно было использовать алкоголь, но мне хотелось поиграть в джентльмена. Я заразил обеих фей своими организмами и синтезировал в их телах дозу специфических антагонистов NMDA рецепторов, которые закрывали собой эти рецепторы, мешая прохождению электрических сигналов между нейронами головного мозга и позвоночника.

Обе девчонки были скинуты на одну кровать и сейчас мирно сопели, время от времени бубня себе под нос всякую ерунду.

Параллельно с этим я форсировал рост своих организмов в канализации и водопроводных трубах хостела. Прежде чем прийти сюда, мы с Мортимером, слазили в канализационные стоки и оставили внизу открытые бутыли с питательной средой, которую я использовал, чтобы ускорить рост своих колоний.

Морти закончил с трубкой и принялся залипать в смарте. Когда меня немного отпустило, я спросил:

— Что бы вы делали, если бы не я?

— Ну, для начала мы бы не оказались в текущей ситуации, если бы не ты. Но если ты про то, как бы я разбирался с этим борделем, если бы ты был бы занят в лабе... Я бы снимал девчонок по очереди, постоянно бы напивался и шарился по этажам, заглядывая в комнаты, пока не нашел бы комнату администрации, или с сейфом, или с камерами, или с серьезными вооруженными господами. Получил бы пару раз пизды. После чего начал бы кидаться на охранников, пока не заставил бы всех покинуть здание.

— А если бы тебя связали? Ты бы смог освободиться телепортом?

— Чем чаще я прыгаю, тем сложнее уносить вместе с собой другие материальные вещи; каждый прыжок дезориентирует и вызывает слабость во всём теле. Смерть возвращает меня в норму. Связывание может удержать меня, пока я не наберусь сил для следующего прыжка.

— Почему бы тебе не пропрыгать по всем комнатам? Нашел бы нужные, уничтожил бы электропроводку, украл бы сейф, деньги, оружие, а потом, как все разбегутся, вернулся бы с канистрой бензина.

— Я не могу прыгать туда, где нет нашего следа, туда, где никто из моего кластера не проходил. Если мы собираемся вместе в одной комнате на час, то не сможем из этой комнаты прыгнуть никуда, кроме как в Лес.

— Странно, я читал, что в кластерах у каждого есть своя одна основная сила и комплект вторичных слабых сил от остальных членов кластера. Ты можешь, как Рыжий, пользоваться внушением?

— Нет, у меня только телепорт и воскрешение, — он снова взял трубку, достал из мешочка у себя на шее щепотку табака и зарядил в чашу. Затянувшись, он продолжил: — У Рыжего телепорт и симпатия. У Бледного телепорт и аура растущая, тем шире, чем дольше он остаётся на одном месте. Территория в радиусе его ауры становится для нас всех одной большой точкой входа и выхода. Помимо этого, его способности восприятия на этой территории обостряются. Прядь — телепорт и предсказания, которые её сила выдает ей произвольно.

— Как вы получили силы? Не сочти за грубость, просто мне не кажется, что вы попадаете под определение кластера.

— Я не шарю в этих терминах. На эту тему тебе лучше с Прядью перетереть. Я не знаю подробностей, как там было у остальных. У меня просто однажды случился спазм лёгких от сигареты. С тех пор никак не сдохну.

Он мотнул головой, откидывая дреды назад. Деревянные бусины в его волосах звонко цокнули.

— Так остальных рядом не было, когда это произошло?

— Рыжий был, — пожал плечами Морт, пуская дымные кольца в потолок.

— У него силы тогда же появились?

— Не, он говорит, что у него силы появились еще до нашего знакомства. Вроде бы с рождения. Типа он мертвым родился, его откачали, и он триггернул.

— Как давно был твой триггер?

Морт задумчиво уставился на дымные узоры. Пожал плечами.

— Лет двадцать назад. Долго еще тебе расти?

— Думаю, через полчаса начну распылять споры по ванным комнатам и уборным в других номерах.

— Рыжий говорил, что если у тебя под контролем слишком большая колония, то у тебя помутнение может случиться. Что мне в таком случае делать?

— Я наращиваю количество медленно, буду постоянно мигрировать своим Узором между колониями, чтобы не перезагружаться. Но если вдруг, то можно меня удалить от колонии на двести метров, это должно помочь.

— Переход в Лес считается за "более двух сотен метров"?

— Лес? Это то место, через которое Бледный меня переводил при телепорте из лабы в общественный центр?

— Да.

— Не знаю. Не обращал внимания. Что это за Лес, кстати? У вас что, кто-то постоянно тусуется в каком-то лесу, чтобы иметь место для отступления?

Морти улыбнулся.

— Прядь считает, что Лес — это виртуальная реальность. Мол, наши тела перетекают туда, когда мы переходим в состояние Излома. Бледный думает, что это параллельная реальность.

— А как он находит точки выхода? Как он узнаёт, куда там идти, чтобы оказаться в общественном центре?

— Когда мы там, мы чувствуем происходящее в точках выхода возле членов стаи. Словно ты одновременно в нескольких местах. Можем даже переговариваться друг с другом через Лес. По моему опыту, само перемещение по Лесу для выхода в другой точке — это условность; можно просто постоять на месте, подождать, пока выход станет доступен. Хотя Бледный иногда перемещается моментально. Я спрашивал, как он это делает, но он не смог внятно объяснить.

— Вы спрашиваете свою силу, где и когда можно выйти?

— Чё? — он сделал большие глаза и кашлянул. — Нет. А ты спрашиваешь свою, как что-то вырастить?

— Да, постоянно. Без этого я не смог бы так быстро подобрать Узоры для синтеза препаратов, пришлось бы действовать экспериментально и постоянно записывать, а так моя сила мне подсовывает готовые решения.

— Чё, и говорит с тобой? Прям как мы щас?

— М-м-м, я называю это Агентом, иногда оно сообщает мне информацию, которую я могу интерпретировать как человеческие слова, но голоса у Агента вроде бы нет.

— Пиздец, жуть.

— Сказал неудержимый, неубиваемый чувак.

— Я не знаю, такой ли я прямо неубиваемый, может, пока что моё слабое место не нашли. Например, меня ни разу еще не испепеляли. Обычно смерть и авто-телепорт срабатывали прежде, чем тело было полностью уничтожено.

— Голову сносили?

— Однажды снесли кусок башки дробовиком. Мне потом фантомные боли неделю по ночам спать не давали.

Он сел у окна и принялся чистить трубку, выбрасывая пепел в форточку.

Я достал смарт, словил 3G, надел один наушник, включил радио на рандомное переключение каналов и принялся читать про технарские-антибиотики, которые выпускал "Медхол". Параллельно я ждал новостей от куратора.

Вчера вечером я поставил его в известность о том, что Перекидыши планируют наладить сбыт наркотиков через Лунга, а в случае неудачи объединиться с Барыгами, чтобы вытеснить АПП с территории кладбища кораблей и подмять под себя территорию Рынка. То есть перераспределить северный берег Доков во владения Барыг. Первым шагом планировалось пошатнуть позиции АПП в центральных районах доков, чтобы у них не было ресурсов для защиты своих северных владений. Я сообщил куратору, что, вероятно, мне придётся в этом участвовать и что на выходных у меня снова будет доступ к лаборатории. К͚у̬р̱а т̰о͙р̣ с̹к а̫з͍а̪л͙ м̺н͕е͍ з̫а͕б͕р̭а͚т͕ь̜ о̗т̱сͅл̣е̭ж̰и͎в͔а̤ю̮щ̲и̭й͍ м̥а͍я̺ч͈о̣к̦ п̝р̰е̮ж͎д̲е̱ ч͚е̗м͕ о͕т͇п͙р̖а͕вͅл͚я̼т̺ь̠с̻я͎ в͕ л͇а̗б̺о̠р̻а̜т̬о̬р̘и̙ю̻.̠ Е͉г͎о̲ а͖г̬е̺н̱т̝ы̼ д̮о̫л̠ж̬н͍ы͈ б̫у̬д̖у͎т̠ с п̖р͖я̜т͔а̠т͙ь͚ д̺л я̼ м͉е̗н͇я̜ м̬а̣я͙ч̮о͇к̪ г̻д̼е̟-̻т͍о̬ в͉ г̯о͚р͉о̹д͖е͈.̪ О̗н̬ п̠о̘ж͇е͙л̥а͎л̟ м͎н̠е̣ у̫д̯а̙ч͇и̞ и попросил никого не убивать.

— Лунг пришел, — отозвался Мортимер, не отрывая взгляд от смарта. Тем временем, я сфокусировался на распространении спор через сливные трубы в умывальниках, душевых и ваннах. — У Полярника из твоей силы получилась сила мыслителя; он сказал, что может отслеживать происходящее внутри людей, мобильников, видеть сквозь стены и одежду. Никого ни во что пока что превращать не получается.

— Не похоже на копирование.

— Описывая действие своей силы, он обычно говорит, что это как застывание ледяных узоров на стекле. Ты знаешь, что это будет ледяной узор, и представляешь его вариации, но предугадать, каким он выйдет в итоге, не получится, слишком много переменных участвует в процессе его застывания. Короче, эта сила в текущих условиях будет не сильно полезна. Наверное, он её опять поменяет.

— Как часто он может её менять?

— Да хоть каждый час. Но так как это сопровождается эпилептическими припадками, ни он, ни мы не стремимся к частым применениям этой силы.

— Я плохо шарю в эпилепсии, на что это похоже? Ему больно? Или он может себе навредить как-то?

— Это как пытаться удержать от нанесения вреда себе и окружающим шизофреника-парачеловека с неизвестными способностями. Обычно мы просто разбегаемся и молимся. Иногда переносим его в Лес, чтобы минимизировать урон частной собственности, — Морти мрачно ухмыльнулся. — Как там твой прогресс?

Я встал, пересек комнату и открыл дверь в ванную. Здесь за два часа все стены и потолок покрылись толстым слоем плесени, и воздух был плотно заражен спорами. Мои организмы через открытую дверь начали расползаться по комнате. В остальных уборных по всему хостелу, в подвале внизу и на кухне мои организмы тоже начали распространятся по полу, потолку и стенам. Если Прядь не добазарится с Лунгом, то я смогу сразу начать атаку.

Распространяющиеся по борделю организмы и споры улавливали вибрации от разговоров и музыки. Я вслушивался, ожидая резких криков или визгов, но пока что было тихо.

— Блядь, — выдохнул Морт, спрыгивая с подоконника. — Они договорились, но Лунг поджарил Полярника. Он сейчас в госпитале с Бледным и Клэр. Я его проведаю, а ты спрячь свои организмы здесь до лучших времён. Может, в другой раз понадобятся.

Он начал обуваться и надевать куртку.

— Почему Лунг напал?

— Посрался с Полярником из-за того что тот не захотел возвращать Лунгу людей, которые перебежали из АПП в "Сообщество Истого Сознания".

— Почему это решает Полярник, а не сами приобщившиеся к его секте?

— Они уже высказали своё мнение, когда перебрались жить в палатки на другой конец города.

— Я правильно понимаю, что теперь мы снабжаем дурью все крупные банды города?

— Еще не понятно, как долго это сотрудничество продлится, и Лунг сделал пока только пробную закупку. Хоть у нас и самая выгодная цена, вряд ли кто-то захочет полность перейти на закупку товара только у нас. Прядь считает, что лучшее, на что мы можем рассчитывать, это обеспечить от тридцати до сорока процентов оборота веществ на чёрном рынке Броктон-Бей, — он написал что-то в смарте, тот издал звук отправленного сообщения. — А значит, нужно немного оптимизировать работу лабы.

Морт махнул мне рукой на прощанье и исчез, шагнув к выходу.

Комната и феи были сняты на шесть часов. У меня оставалось два часа и десяток вопросов и экспериментов для выявления потенциала Мыслителя, вероятно, скрытого в моей силе.

* * *

Мне казалось, что закладки как рутинная часть быта психонавтов слишком романтизированны. Может, в первые сто раз вы и будете чувствовать драйв и настороженность, возможно, даже не будете против ехать в жопу мира за "лекарством", заботливо подобранным под ваши планы "тёмным фармацевтом". Повзрослев, начинаешь ценить время и усилия; понимаешь, что никому ты нахер не нужен со своими тремя граммами природы, разве что мающемуся хуйнёй патрульному желающему сбить с тебя соточку вечнозеленых за то, что ты тупой еблан попался ему на глаза. Собственно, вот поэтому я и пребывал в отвратительном настроении, шарясь по свалке металлолома в поиске красной Toyota Corolla. За полчаса на этой свалке я успел познакомится с бухим и дружелюбным сторожем, с его бухой и дружелюбной собакой, с двумя малолетними клоунами, позиционирующими себя как стримеры-супер-злодеи, зарабатывающие на донатах и рекламе, выкладывая в интернет видосики со своими пранками, разбоем и хулиганством. Сегодня они косплеили братьев Марио, репетировали новые пранки и искали не доломаную технику, которую можно было бы использовать в их изобретениях. Один из них был Технарем, а второй Умником.

Маску я сегодня не использовал, желая остаться не узнанным и не запомнившимся. GPS навигатор в смарте наконец нормально заработал, и мне удалось найти нужную машину. Оглянувшись, высматривая свидетелей, я никого не увидел в радиусе обзора, встал спиной к водительской двери и сел на задницу, опираясь на дверь, закурил. Переднее колесо находилось слева от меня, и в нижней его части был виден разрез. Я сунул пальцы в этот разрез и вытащил оттуда брелок для ключей с эмблемой золотого круга с точкой в центре. Этот маячок куратора я сразу повесил на связку ключей от моего номера в отеле.

* * *

Придя в Убежище, я встретил на кухне Лиру, Клэр и Бледного. В Убежище было запрещено курить. Бледный курил из трубки с максимально изогнутым мундштуком и не парился. Лира пила чай, а Клэр заплетала косичку у Бледного на затылке, благо его длинные патлы это позволяли. Обычно он носил заношенную потертую одежду, отдавал предпочтение джинсе, белым футболкам и разноцветным свитерам. Мне было интересно, определяет ли он цвета с помощью своих сил, или его гардеробом занимается кто-то другой, но пока что возможности спросить не предоставлялось. Сегодня Бледный был одет в джинсы, мокасины и армейский пиджак на голое тело, на плечах пиджака красовались генеральские погоны СКП.

Я вошел на кухню и прежде, чем успел открыть рот, Бледный отобрал свою косичку у Клэр и, повернувшись в мою сторону, спросил:

— Готов? — его взгляд был устремлён выше моей головы.

— В лабу? Да.

Лира и Клэр синхронно произнесли:

— Привет.

Улыбнулись, я ответил им тем же.

Бледный вручил трубку Клэр. Подошел ко мне и сказал:

— Прыгаем.

Протянул мне пятерню, и я дал ему пять. Пол под ногами стремительно порос травой, с потолка начали свешиваться лианы. Дверные косяки слева и справа от меня покрылись корой, превратились в деревья. Над моей головой их ветки переплелись, покрылись зелёными листьями, а затем инеем. Лира и Клэр оказались поросшими мхом булыжниками. Бледный стал прозрачным, а его глаза окрасились в ярко-голубой, оставив бельма слепоты в прошлом.

В Лесу было тихо. Солнечные лучи прорезались сквозь густые кроны деревьев. Пахло хвоей. Я прислушивался к своим чувствам, но не замечал привычных и знакомых мне галлюциногенных или диссоциативных искажений. Всё вокруг казалось пиздецки реальным.

— Ты веришь в бога? — спросил мой провожатый.

— В какого из?

— Того, метку которого носят католики из Иммакулаты и ты у себя в кармане. Пошли.

Проходя мимо меня, он махнул рукой, зовя меня за собой. У меня тут же вспотели руки и подскочил пульс. Я выждал пару секунд, собираясь с духом, и ответил:

— Я верю, что нечто, создавшее Сына и нас, более реально, чем боги. А что?

Я шел рядом. Под ногами шелестела трава и хрустел иней. При выдохе из моего рта вырывались клубы пара. Искоса бросив взгляд на Бледного, я отметил, что он просвечивается. Отметил это и принял как данность. Раз просвечивается, ну, значит, наверное, ему можно.

Он продолжил:

— Мне нужно иметь представление о том, в каком виде наш кодекс будет тебе более понятен. Веришь, что силы, нас создавшие, сознательны? Что у них есть цель и планы?

— Сознание — это сложная тема. Я видел Автономные Сущности вроде Машинных Эльфов и Многоликих. Когда ты там с ними и взаимодействуешь, кажется, что они сознательны. Не сознательны как человек, а скорее как нечто среднее между пчелиным роем, человеком и фондовой биржей. Я допускаю, что у механизмов, стоящих за нашим появлением, есть нечто вроде законов физики, действуя по которым, они симулируют наличие сознания.

Вокруг нас в траве шелестела живность. Я пооглядывался, но заметить смог только движение листьев травы.

— В сериале "Девочки Гилмор", когда нужно донести нечто сложно выразимое, персонажи пишут друг другу письма. Думаю, в нашем случае это тоже прокатит.

Деревья закончились, и мы вышли к камышам и траве высотой под два метра.

— Иди строго за мной, — сказал проводник и уверенно зашагал через камыши.

— Насколько реально это место?

— Если тебя укусит тут змея, то после выхода в Броктон-бей укус останется. Если ты что-то съешь, то, покинув это место, съеденное останется в твоём желудке.

— Что, если я здесь потеряюсь?

— Считай, что я наделяю тебя состоянием Излома и трачу на это свои силы, без моего участия ты выпадешь отсюда.

Мы вышли к подножью большого холма с деревьями наверху, корнями, торчащими здесь, внизу, и норой метр в диаметре.

Бледный сказал:

— Подожди здесь, я заберу письмо. Минут пять.

И нырнул в нору. Она уходила вниз по диагонали.

"Оператор говорит — Хуясе у них тут почтовые отделения!"

Мне было тревожно. Словно мне снова восемь, мама оставила меня в очереди и ушла.

Я сел на корни у норы, сложил руки в замок и положил на живот. Выпрямил спину, немного запрокинул голову. Сделал медленный глубокий вдох. Пошевелил плечами, отвёл их назад, опустил ниже и сильнее вытянул шею. Совершил медленный десятисекундный вдох до предела и такой же выдох. Повторил процедуру десять раз. Набрал полную грудь воздуха и задержал дыхание. Опустил подбородок на грудь, прижал ладони к животу, а локти — внутренней стороной к бокам. Спустя пару секунд, усиливая давление в лёгких, я нащупал нужное мне чувство и сосредоточился на нем. Перед глазами начали появляться разноцветные пятна. По конечностям разлилось онемение. Я выдохнул, почувствовал дозу норадреналина и сопровождающее её чувство свободного падения, проснувшееся у меня в животе. По моему лицу расплылась довольная улыбка.

Остаток ожидания я провел в состоянии блаженной беззаботности.

Бледный выполз из норы и, улыбаясь диким оскалом, протянул мне неровный ромбовидный красный кристалл, с двумя острыми углами. Я протянул руку и принял его. Зажав его между указательным и большим пальцами правой руки, я поднес его к глазам и увидел, как внутри плещется жидкость.

— Что это? — спросил я, вставая и отряхиваясь.

— Dono Omen Memoria. Твоё письмо с кодексом нашей организации, изложенным в виде, который должен быть тебе понятен.

— И как это читать? Как ты его сделал? Чё это за нора? — я остановился, чтобы перевести дух, и Бледный перехватил инициативу.

— Пошли. Лабу уже отмыли, тебя только ждут. Во-первых, это не нора, а заброшенная гномья шахта, — сказал Бледный, идя впереди меня. Мы возвращались тем же путем, каким пришли сюда. Я шел сзади, смотрел под ноги. — Там растут волшебные самоцветы, исполняющие желания. Я кристал не создавал, я просто рассказал, что мне нужно и для кого. Сторож покумекал и дал мне его.

— Давай вернемся и пожелаем: "Счастья всем, даром".

— Читать назально и сублингвально. Вали, пока на тебя не обиделись боги.

Бледный крутанулся, хлопнул меня ладонью по плечу, продолжая натужно скалиться.

Земля ушла у меня из под ног. Я полетел вниз, перед лицом промелькнули земля, черви, корни. Я моргнул. И осознал себя сидящим на стуле в лаборатории. Мортимер бросил мне белый халат и синий комбинезон.

У меня в кулаке был зажат алый кристалл с плещущейся в нем жидкостью. Я обшарил карманы и облегченно вздохнул, найдя там брелок куратора.

* * *

За полдня в лабе я научился создавать не зависящие от моей силы дрожжи, синтезирующие антибиотики и лимонную кислоту. Мы оптимизировали процесс, насколько смогли, и принялись считать рентабельность нашего продукта по сравнению с теми его версиями, которые закупали оптом больницы и пищевые промышленные предприятия.

На середине процесса подсчета нам пришлось прерваться. Сначала Бром и Мортимер, ничего не сказав, исчезли. Первое, о чём я подумал, это о маячке, лежащем в кармане моих штанах у меня в комнате отдыха. Я специально его там оставил, помня предупреждение куратора о том, что проходя через телепорт Перекидышей, техника склонна была подвергаться сбоям — на случай, если понадобится, меня куда-то срочно телепортнуть.

Я скользнул рукой по нагрудному карману комбинезона, проверяя, что "письмо Бледного" всё ещё там и ждёт своего часа. Убедился, что карман закрыт на молнию.

В столе заиграл мой смартфон. Я вытащил его из выдвижного ящика. Открыл новое смс от Моны: "АПП напали на церковь. В столе шприцы-пистолеты и капсулы к ним. Заряди чем-то не летальным, не травмирующим, делающим жертву не способной к командной работе и боевым действиям. Нужно, чтобы все выжили и потом рассказывали другим страшные сказки о произошедшем. Они прямо сейчас вяжут наших людей и складывают по фургонам. Лунг жжет палатки и церковь".

Я сунул смарт в карман халата. Взбежал по ступенькам к чану с моими заряженными дрожжами. Нырнул туда на полкорпуса и вытащил охапку материала.

Подбежал к стене и перенёс организмы на стену. Сделал еще две ходки. Сложил дрожжи в перевёрнутый треугольник. Взял стойку для пробирок, два ветеринарных шприца-пистолета и пустые капсулы для них. Изменил Узор "треугольника" под производство Сальвиноринов А, B и C, модифицированных под более жидкую и летучую форму. Капли вещества набухали и скатывались вниз под действием гравитации в капсулу, подставленную мною у нижней вершины треугольника.

Я успел заготовить одну капсулу, когда в лабе появился Мортимер. Голый, в саже и ожогах, с горящими дредами. Без разговоров он запрыгнул в чан, оставленный мной открытым. Послышалось шипение.

Он вылез обратно, тяжело дыша, сел под стенку рядом с треугольником и спросил:

— Шо там?

Я подсоединил к шприцу пистолету капсулу на десять доз и протянул Морту. Он энергично закивал, принял дар, подкрутил колесико, определяющее дозу, кряхтя, начал подниматься и пропал, оставив после себя запах стейка на гриле и жженых волос.

Я принялся наполнять следующую капсулу. Её я заполнить не успел, когда в лаборатории появился Бледный, бросил к моим ногам Прядь в бессознательном состоянии.

— Шприц, — холодно произнёс он и протянул мне пустую ладонь. Другой рукой указал на Прядь. — Сквозное пулевое, левый бок.

Я вставил в шприц-пистолет капсулу, заполненную на шесть доз. Передал Бледному. Перевернул Прядь на правый бок, окровавленную футболку с надписью "hail satan and trust no one" задрал до груди. Рана была ниже рёбер. Из нее текла кровь, вроде бы не толчками. Вокруг ран с обеих сторон образовывались гематомы. Со своих рук я запустил в её раны ветки своих организмов, нащупал поврежденные части кровеносной системы и соединил их организмом наподобие моей "Системы Целитель". Лишнюю кровь в полостях тела вывел в созданный наружный мешочек. Там набралось до ста миллилитров. Её я вернул обратно в кровоток. Синтезировал ей в кровоток исцеляющий микс со стимуляторами роста стволовых клеток. Требовалось проследить за процессом регенерации и дать её организму заменить мои организмы её собственным кровотоком.

В лаборатории замерцал свет. Над нами что-то взорвалось, и потолок рухнул в метре от нас. Всё помещение заволокло пылью, а свет погас. Прежде чем я успел задуматься о происходящем, раздались крики:

— Служба Контроля Параугроз! Всем бросить оружие и встать на колени!!!

Я поднял руки. Мне в лицо светили фонариками, я щурился, что-либо разглядеть было невозможно.

— Руки вверх! Не двигаться!

Кто-то зашел сзади, завернул мне руки за спину и надел наручники. В затылок уткнулось что-то холодное, удар тока сделал мышцы непослушными. Я упал на пол. Меня придержали, чтобы я не ударился лицом. Под моими бедрами я почувствовал тёплое и мягкое, запоздало сообразил, что это ноги Пряди. Вслед за шокером меня в шею ужалила игла. Двое бойцов взяли меня за плечи, один — за ноги, и понесли. Моё сознание таяло во мраке.