День 426

...На палубе ледокола под названием «Северный ветер» стояли трое мужчин и молча смотрели в кромешную тьму из сплошного льда. Один из них был капитаном, а двое - обычными матро­сами. Они стояли тут довольно долго и матросы изредка нервно переглядываясь между собой.

- Сообщите всему экипажу, - промолвил уса­тый капитан.

- Но, капитан... - начал было возражать низ­корослый матрос.

- Выполнять! - рявкнул усатый.

Матросы побежали выполнять приказ. А ка­питан продолжал стоять и стынуть. Его корабль два дня как застрял во льдах: произошла по­ломка основного двигателя и системы отопле­ния судна, и они в буквальном смысле слова превращались в лед. Погодные условия мешали добраться эвакуирующей группе. Экипаж из 173 человек оказался в ловушке на сотни миль вда­ли от цивилизации.

Почти все собрались в столовой и ждали го­рячую похлебку, над которой кок и трое его по­мощников колдовали полдня. Накормить 173 человека, да в таком диком холоде, - это настоя­щее испытание для повара-новичка. Это был его первый рейс, и настолько трагично неудачный...

Команда на корабле еще не подозревала, что спастись невозможно. Два матроса по приказу капитана пришли, чтобы сообщить эту ужасную новость. Один из них, выйдя на середину столо­вой, громко произнес: «Помощи не будет - нам сообщили, что эвакуирующая группа не добе­рется до корабля при таких сложных погодных условиях». Все молча выслушали эту новость, но через мгновение готовы были разорвать вестни­ка.

- И что мы будем жрать? Крыс по подвалам ловить в минус пятьдесят? - заорал толстый му­жик в грязной тельняшке.

- Где капитан? - продолжали орать из толпы.

В этом шуме и неразберихе только один па­рень был спокоен: он тихо сидел за столом и бережно выводил букву за буквой в бумажном письме: «Дорогая Зои, я знаю, ты не прочтешь это письмо. И пожалуйста, не подумай, что я су­масшедший. Я просто очень по тебе скучаю и по нашей собаке. Надеюсь, она нашла себе бо­лее ответственного хозяина, чем я. Хочу многое изменить, но, мне кажется, времени осталось не так много, как хотелось. Еще хочу извиниться перед твоим отцом. Он прав: я был тебя не до­стоин и, более того, хочу сказать, что скучать по человеку, которого больше никогда не увидишь, это ужасно несправедливо». Сойер поставил точку в письме, взял у кока тарелку с похлебкой и подумал: «А ведь почти у всех, кто на корабле, есть семья, родственники, друзья и все они будут печалиться».

Быстро доев свою порцию, Сойер вышел из столовой с разбушевавшимися членами коман­ды, направился в свою каюту, залез под одея­ло и попытался заснуть. Очень тяжело заснуть в таком холоде, даже в двух свитерах и теплых шерстяных носках, все равно не согреться. Легче засыпать, когда мечтаешь: так мысли медленно убаюкивают тебя.

Сойер заснул и даже не подозревал, что где- то там, на небесах, за ним наблюдает его ангел - Зои. Когда во сне ему стало очень холодно, она прогнала все ледяные ветра, когда он бро­сался под машины, напивался, лез в драки - она всегда оберегала его. Разве может быть такая любовь? Даже после смерти, такая сильная, что­бы навсегда? Наверное, Сойер просто замечтал­ся перед сном, и все это неправда. Но сейчас он спал крепче всех на свете.

Наутро, как по волшебству, шторм утих, ве­тер прекратил выть и, кажется, даже воздух стал теплее. Могу сказать одно: все, к счастью, обо­шлось: спасательная группа вовремя эвакуиро­вала всех и ледокол «Северный ветер» остался во льду в гордом одиночестве.