«Деда раскулачили. Ели червей и муку с пола». История спецпоселка в Башкирии, где сгинули сотни человек
prufy.ru
В 30-е годы 20 века власть отправила в ссылку со всей страны 3 миллиона «кулаков». Несколько таких спецпоселений возникло и в Башкирии. Одно из них — Красивая Поляна в Нуримановском районе. Несмотря на голод и суровые условия, люди цеплялись за жизнь и выживали. Многие выходцы из поселка переселенцев добились успеха: стали врачами, учителями, докторами наук.
Кто такие «кулаки», и зачем их, а главное, ради чего с семьями и детьми снимали с насиженных мест и увозили в тайгу?
Ответы на эти и другие неудобные вопросы вместе Рамилем Хайруллиным, внуком репрессированного спецпереселенца, а ныне профессором, доктором наук и автором книги о Красивой поляне, нашли журналисты портала Пруфы.ру.
Лишенные гражданских прав
Место, где 90 лет назад возник поселок спецпереселенцев Красивая Поляна, находится в шести километрах от села Красный Ключ Нуримановского района Башкирии. На горе, дальше въезда на Поляну, стоит сухой ствол дерева и воткнутые в него топор и двуручная пила. Это — памятник «неполноправным советским гражданам», для которых уголок непроходимой тайги стал местом ссылки. Рядом — каменный обелиск и баннер с краткой историей поселка:
«Первая партия спецпереселенцев прибыла в лесную глушь в ноябре–декабре 1931 года для строительства жилья и хозяйственно-бытовых построек. Шансы выжить были невелики. Строительство начиналось с рытья землянок, заготовки дров и бревен, возведения бараков. Положение спецпереселенцев, которые строили узкоколейную железную дорогу и трудились в Яман-Елгинском механизированном лесопункте, было ужасающим: повсеместно свирепствовал голод. И лютой зимой 1932 года, и весь 1933 год. Медицинское обслуживание отсутствовало. Заболеваемость и смертность были огромны. В условиях острой нехватки рабочей силы, спецпереселенцы, лишенные гражданских прав, становились стабильными трудовыми ресурсами…»
Организаторы и создатели памятника жертвам политических репрессий в Красивой Поляне. Фото: ok.ru
Сегодня от спецпоселения осталось всего пять домов и насыпь из-под рельс узкоколейной железной дороги. О том, что тут когда-то кипела жизнь, напоминает кладбище — десятки могил с крестами и фотографиями спецпереселенцев.
Гору посреди поселка и по сей день зовут Комендатурская — сюда, где в двухэтажном здании сидели блюстители поселкового правопорядка, жители Красивой Поляны приходили отмечаться, если была необходимость отлучиться из поселка.
Красивая поляна, 1934 г. Восточная часть поселка. Фото из архива Г.М. Полежаева
Все для страны
Началу организации спецпоселков положил документ, принятый 16 февраля 1930 года СНК Башкирской АССР о спецпоселениях. Поселок Красивая Поляна, вероятно, назывался вначале спецпоселком № 9, но со временем закрепилось современное название. По официальной версии, так назвали это место первопроходцы. В 1929 году был организован трест «Южураллес», появилось постановление ЦИК и СНК России об организации Яман-Елгинского лесопункта, впоследствии — леспромхоза. В то время по данным архива «Южураллеса» уже числился объект — Яман-Елгинская узкоколейная железная дорога. Дорога была построена для того, чтобы вывозить лес, который использовался не только в Советском Союзе, но даже отправлялся и на экспорт. А в годы войны из этого леса делали фанеру для самолетов, приклады винтовок и автоматов, использовали его для различных хозяйственных нужд.
В советские времена узкоколейка уходила в тайгу на 70 километров. Сейчас рельсы разобрали, и от железной дороги осталась только насыпь.
Паровоз 372. Ф.С. Евдокимов, И.И. Матвеев, Н.П. Мерзляков. Фото из архива З.Н. Мерзляковой
«Кулаки» — враги народа
Как говорит Рамиль Хайруллин, известная идеологема сложилась после Октябрьской революции, чтобы вызвать у бедноты ненависть и неприязнь к появившимся в годы НЭПа относительно зажиточным крестьянам, Ленин и советская власть «навесили» на этот слой крестьян ярлык «кулак».
– Исторически отношение в России работающего на земле человека к ростовщикам сложилось негативным, потому что ростовщик держал деньги «в кулаке», давал под проценты, – говорит Рамиль. –Произошло сращивание понятия «кулак» с понятием «зажиточный крестьянин», который сам самостоятельным трудом добывал себе хлеб и еще кормил батраков, то есть наемных рабочих. То, что это было клеймо, которое «вешалось» на работящих людей, подтверждают документы 1930-х годов.
Как говорит Рамиль, к кулачеству отнесли также и служителей культа. В их числе оказались его прадед и дед.
Жители Красивой Поляны. Из личного архива З.Х. Яхиной
Срочно нужна индустриализация
Как свидетельствуют исследования историков, на массовые репрессии, жертвами которых стало более трех миллионов трудолюбивых крестьян, власти рассчитывали, как на рычаг, который укрепил безопасность среди недружественных капиталистических держав. Срочно была нужна индустриализация.
Для чего же руководству страны понадобились столь массовые репрессии, жертвами которых стало более трех миллионов крестьян, причем, самых активных, трудолюбивых и трудоспособных? Разоренная Гражданской войной Россия находилась в недружественном окружении капиталистических держав.
Троцкий, Бухарин и Рыков предлагали свои пути постепенного подъема промышленности. Но другая часть партии большевиков в главе со Сталиным обвинила их за взгляды в правом уклонизме. Впоследствии Николай Бухарин был расстрелян в Москве на Коммунарке в марте 1938 года, а Лев Троцкий убит ледорубом в Мексике в 1940 году агентом НКВД Рамоном Меркадером. Все случилось, как случилось…
Поначалу забирали только сильных и здоровых трудоспособных мужчин и их взрослых сыновей. Но потом стали переселять на новое место жительства целыми семьями. Власть поняла, что от мужчин, отлученных от семьи, нельзя ожидать высокой производительности труда. Выселяли в течение 24 часов, разрешая взять с собой вещи, которые умещаются в руках и на подводах, а также трехдневный паек питания. Репрессировали и беременных женщин, и семьи с новорожденными детьми. Часто у женщин пропадало грудное молоко, и дети погибали по дороге. Выживали единицы и то каким-то чудом.
Впоследствии партия большевиков посчитала такое явление «перегибом», и под насильственное переселение перестали попадать беременные женщины и кормящие матери с новорожденными. Власть даже проявила некую гуманность к спецпереселенцам, закрепив документально нормы питания на каждого репрессированного. Другое дело, соблюдались ли эти нормы?
Спецпоселенцы на лесозаготовке. По центру в кепке Аверьян Басманов. Из личного архива Т.П.Федоренко (Басмановой)
«Вы приехали умирать»
Вот как, по словам Рамиля Хайруллина, вспоминал выселение из деревни под Туймазами репрессированный старожил Красивой Поляны Ямиль-агай:
Сначала привезли семью в город и разместили на каком-то складе. Потом рассадили в битком набитые вагоны и переместили в Уфу, где пересадили на баржу, которая плыла вверх по течению реки Уфимка несколько дней. А затем под конвоем переселенцы шли пешком от Красного Ключа до спецпоселка Красивая Поляна. Кто-то из родных Ямиль-агая вспоминал, что, обращаясь к конвойным, переселенцы просили хлеба и более мягкого отношения к людям. На что конвойные отвечали: «Вы что — жить сюда приехали? Вы приехали умирать!»
– Действительно, туго людям приходилось, – рассказывает Рамиль Хайруллин. – Татьяна Иосифовна Денисова из Сарвы (село в Нуримановском районе — прим. ред.) вспоминала, как ее мать зашла однажды в дом, где жила репрессированная семья с тремя детьми. Она увидела, как на сковороде жарят червей… Был такой голод, что ели все, что только можно было есть!
Бывало, вдоль таежной дороги от Красного Ключа до Красивой Поляны спецпереселенцы видели, как из канавы торчали человеческие руки и ноги. Полагали, что это были погибшие во время предыдущего этапирования люди, которых некогда было хоронить. Или попытавшиеся сбежать из поселка. Лесные звери, которых тогда здесь было великое множество, растаскивали тела погибших по лесу.
До Красивой Поляны добралось около двухсот семей. В общей сложности через это место прошло около полутора тысяч человек. Многие шли дальше — в Осиновый Лог, в Октябрьский, в Просвет — по мере организации этих поселений.
Шли в спецпоселки по узким лесным тропам, среди гор Южного Урала. Бежать отсюда невозможно и некуда. Но люди все равно убегали. Их находили в Татарстане, в Ленинграде, Таджикистане, как можно сделать вывод из некоторых документов и историй семей репрессированных. Возвращали их обратно или отправляли в Сибирь, Воркуту, где некоторые беглецы пропадали навсегда.
Те, кто остался в спецпоселке, валили лес, используя в качестве инструмента только топор и двуручную пилу. Лес грузили на железнодорожные платформы и отправляли в Красный Ключ, а оттуда в Уфу.
Постепенно в Красивой Поляне появились кузня, школа, пекарня, маленький кирпичный заводик и производство деревянных изделий для хозяйственных нужд. Около кузни стоял огромный чан с горячей водой, куда бросали заготовки для колесных ободов, которые потом гнули. Здесь также производили лыко для веревок и мешковин. Жили в поселке люди разных национальностей: латыши, немцы, марийцы, украинцы, крымские татары, караимы, армяне, русские, башкиры.
Школа. Фото из личного архива В.П. Гогуновой
1,2 квадратных метра на человека
Первыми домами в Красивой Поляне были бараки. Они стояли двумя рядами вдоль улицы. Привычных домов не было. На каждого человека приходилась жилплощадь 1,2 квадратных метра. По поселку спецпереселенцы передвигались свободно, без охраны. Но чтобы куда-то выехать, требовалось отметиться в комендатуре. Если поселенец возвращался домой с опозданием, то его ждала каталажка, где он проводил ночь в голоде и в холоде, а утром шел на работу вместе со всеми.
Несмотря на суровый режим в спецпоселении и многонациональность, люди, говорит Рамиль Хайруллин, жили в поселке очень дружно. Вместе отмечали праздники или конец рабочей недели. В доме ставили длинный стол, на который выставлялась нехитрая еда. Праздник начинался со стакана «белой» для мужчины и стакана красного вина для женщины. Потом пили брагу. По национальностям не делились.
– Татарочка могла подойти к русскому, спеть на своем языке песню и попросить его выпить ради уважения стакан бражки. И, наоборот, русская могла спеть частушку татарину. Но за столом, никогда не было драк, пьянства, мата, запрещалось курить в помещении, – говорит Рамиль.
Схематическая карта расположения поселков Нуримановского района, связанных с репрессиями 1930-х гг (выделено красным). Составлена Р.М. Хайруллиным
«Проснулся от шума капель над головой»
Детство Рамиля Хайруллина прошло возле родника, впадающего в реку Яман-Елга. Его дед Нурлыгаян Хайруллин попал в Нуримановский район в 1931 году, когда его, сына муллы прихода с двумя мечетями в деревне Юмадыбаш Шаранского района, репрессировали.
– По каким-то причинам дед окончательно «обосновался» в Красивой Поляне только в 1939 году. Многие репрессированные сбегали, пытались обосноваться в других местах. Но, видимо, моему деду убежать не удалось, хотя он до 1939 года дважды был в Ленинграде, куда, вероятно, сбежала его сестренка. Его перехватили либо работники НКВД, либо ОГПУ, – рассказывает Рамиль.
Сначала Нурлыгаян с женой и двумя сыновьями поселился на участке Нижний Кудаш, а оттуда его перевели на Красивую Поляну.
– Может быть, потому что дед был краснодеревщиком и хорошим столяром. Возможно, комендатура, обратила внимание на его мастерство, – полагает Рамиль.
Барак был такой ветхий, что дождь через крышу лил прямо в комнату. Вот как вспоминает Рамиль рассказ бабушки о своем отце.
– Он служил на флоте в Севастополе и однажды приехал на побывку домой. Утром проснулся от шума капель. Оказывается, бабушка держала над его головой тазик, чтобы дождь из дырявой крыши его не намочил, – говорит Рамиль. – Вернувшись из армии, он пошел к руководителю леспромхоза и попросил разрешение построить дом. Это были 1956–1957 годы.
Сегодня и от этого дома осталась горстка камней.
Сейчас на то место, где был спецпоселок, наступает тайга. кадры из видеофильма Игоря Кислицина
От смерти спасла рассыпавшаяся мука
Как рассказывает Рамиль, в 1944 из Крыма в Нуримановский район были депортированы армяне, греки, крымские татары, караимы. Часть из них осела в Красном Ключе, некоторые поселились в Красивой Поляне.
Дед Рамиля погиб на фронте, и бабушке пришлось поднимать четырех сыновей в одиночку. Наискосок от дома Хайруллиных была пекарня, где работал грек Аврамиди. Она-то и спасла семью от голодной смерти.
– Бабушка устроилась туда на работу. Чистила чугунные формы для выпечки. Если где-то просыпалась мука, Аврамиди позволял ей брать ее домой. Разрешали соскабливать и «языки» — тесто, запекшееся по краям форм с хлебом, – рассказывает Рамиль. – И все равно и мой отец, и дяди пухли от голода. Отец рассказывал — нажмешь пальцем на ногу, и палец утопает. По весне искали на поле остатки мерзлой картошки — «кальжама» на татарском, потом перемалывали ее, пекли и ели.
Никто не роптал на власти, на судьбу, говорит Рамиль. Люди воспринимали насильственное переселение, как должное, настолько верили и доверяли тогда советской власти.
Изба-читальня трудового поселка Красивая Поляна. За столом слева направо: сестры Закировы, Труханова Любовь, Коваленко Вера, Зотова Зина, Усачева Валентина. Возле книг Глухова Тамара и Коленченко Валентина. Фото из архива Т.П. Федоренко.
Шлейф «кулаков»
Многие выходцы из Красивой Поляны стали достойными людьми, добились успеха в жизни несмотря на то, что шлейф «кулаков» и «врагов народа» тянулся долгие годы даже за детьми и внуками репрессированных. Например, им было очень трудно поступить в вузы.
– Ну, что значит добиться успеха? Успех — это достижение определенной квалификации в любой области жизни, будь то сварщик шестого разряда или профессор, – скромно отмечает Рамиль. – Мы с братом защитили докторские диссертации. Брат — ректор одного из санкт-петербургских медицинских университетов. Соседка, которая как старшая сестра нянчилась с нами, Мунира Габассовна Яхина-Калимуллина известный врач — проработала в Ижевске главным неонатологом республики. Есть военные из семьи Гумеровых и Шарафутдиновых. Или взять Петра Дмитриевича Шитлина, Николая Степановича Труханова, других односельчан, работавших в леспромхозе или на железной дороге. Каждый в своей сфере чего-то хорошего добился. Кто-то работал машинистом паровоза и тепловоза — сколько леса он вывез для страны? А кто-то стал хирургом, который поднимает на ноги людей.
Внуки Владимира Демидова и Николая Труханова, спецпереселенцев Красивой Поляны, ныне крепко стоят на ногах, живут в Красном Ключе. Они и стали инициаторами создания памятника репрессированным на въезде на Красивую Поляну.
Как считает Рамиль, не пропасть и состояться в жизни спецпереселенцам и их потомкам помогла определенная черта характера.
– Любовь к труду и хозяйское отношение к земле, высокая работоспособность при помощи каких-то запредельных сил, кто-то называет эти силы Всевышним, кто-то — Аллахом, помогли выживать людям в нечеловеческих условиях, там, где выжить было невозможно, – полагает Хайруллин. – Выжили и благодаря жизнелюбию, стремлению в каких бы условиях они ни были, сохранить и себя, и свою семью. Я могу подтвердить это на примере своего отца, который всегда говорил: «Страшно не люблю лодырей».
Красивополянцы. Из личного архива Дмитрия Демидова
Сведениями не располагаем
В память о тех, кто жил в Красивой Поляне, дети и внуки репрессированных поставили в поселке памятник.
Сам Рамиль Хайруллин о спецпереселенцах и о Красивой Поляне написал книгу.
– Это желание — запечатлеть память о прошлом, у многих приходит с возрастом. И, наверное, это правильно. Если бы не вспоминали прошлое, не писали о нем, то мы были бы «Иванами, не помнящими родства». Можно сказать, что это зов сердца, – признается он.
Сведения для книги о Красивой поляне Рамиль Хайруллин почерпнул в архивах
Толчком к книге стала поездка Рамиля на Родину в 2014 году.
– Разница между тем, что осталось в моей памяти с детства и тем, что я увидел тридцать лет спустя, очень меня поразила, – признается он. – Все заросло лесом. И я понял, что со временем Красивая Поляна зарастет лесом, и здесь снова будет такая же тайга, как 90 лет назад. Имена тех людей, которые прошли через Красивую Поляну, через репрессии и спецпереселения, собраны в книге и оставлены потомкам. Но «шлейф» тех времен тянется до сих пор. Он чувствуется в закрытости определенных тем, недоступности некоторых архивных материалов. В этом случае считается, что лучше молчать, чем говорить.
Когда был почти готов этот материал, Рамиль Хайруллин нашел данные, свидетельствующие об организации спецпоселков Красивая Поляна и Кульвараш в 1930 году. Ответы на его запросы в архивы МВД и Управление ФСБ по Республике Башкортостан о документах, которые бы указывали на год и дату принятия решения об организации спецпоселков Нуримановского района были однотипными: такими сведениями не располагаем.
Source prufy.ru