Церемония посвящения в Союз чесальщиков шерсти (1834)

Помещение обычно располагается на первом этаже таверны. Стены делаются двойными за счет облицовки деревянными панелями, и в пространство между стенами засыпается стружка, чтобы никто не мог слышать церемонии. Время проведения — в 8 или 9 часов вечера, когда перечисленные ниже dramatis personae [действующие лица], за исключением Старшего Сопроводителя и тех, кто намеревается вступить в союз, собираются вместе для исполнения приводимого ниже представления. У одной из стен помещения располагается скелет с обнаженным мечом и боевой секирой, а перед ним ставится стол с лежащей на нем Библией. Старшие официалы облачены в мантии.

Dramatis personae

Внешний Привратник — член Союза, охраняющий двери зала собраний снаружи.

Внутренний Привратник — то же, только изнутри.

Принципал-Сопроводитель — тот, кто водит по ложе желающих получить посвящение в таинства Союза.

Председатель, Вице-председатель, Страж, Секретарь, прочие члены Союза, работники, допущенные ко вступлению в Союз.

Перед началом участники произносят следующую молитву:

- О Боже, Творец мира, возлюбивший Согласие, оборони нас в сем предприятии нашем, дабы не страшиться нам силы врагов наших чрез жертву Иисуса Христа, Господа нашего. Аминь.

Внешний Привратник стучит в двери снаружи.

Внутренний Привратник: Кто идет нарушить мир и гармонию в нашем весьма достойном и почтенном ордене?

Принципал-Сопроводитель (снаружи): Я пришел не нарушить мир и гармонию в нашем весьма достойном и почтенном ордене. Я брат, ведущий странников, желающих быть принятыми в наш весьма достойный и почтенный орден.

Внутренний Привратник: Весьма достойный Председатель, Вице-председатель, Секретарь, прочие братья, за дверями стоит брат, приведший странников, желающих быть принятыми в наш весьма достойный и почтенный орден.

Председатель: Во Имя Господа впусти их.

Принципал-Сопроводитель вводит кандидатов с завязанными глазами. Все собравшиеся приветствуют их и поют гимн.

Принципал-Сопроводить: Странники, в сем тайном месте мы ныне вас принимаем, коль скоро вы честны, верны, скромны и праведны, как мы считаем. Мы вам вверим тайну, дабы ее блюсти. Кто к сему не готов, тот волен сейчас же уйти. Честны ли побуждения ваши?

Кандидаты: Да.

Принципал-Сопроводитель: Поручаетесь ли вы в этом словом чести?

Кандидаты: Да.

Принципал-Сопроводитель: Тогда, братья, приступим к сих странников посвящению. Весьма достойный Председатель, продолжай свое поучение.

Все присутствующие поют гимн.

Страж: Стойте, дерзкие смертные! Я слышу шаги чужаков. Каково ремесло ваше и повод прийти сюда каков? Власть моя здесь столь широка и высока, что незавидна судьба изменника и чужака.

Председатель: Достойный хранитель законов наших и братских уз, сии суть чесальщики шерсти, и они хотят защитить наш Союз.

Страж: Тогда все в порядке.

Вице-председатель: Входите же, странники, и ежели совесть ваша чиста, вам не будет жаль ни потраченного времени, ни вашего труда. У нас одна на всех цель, душа одна на всех, и добродетель правит в ней, питая весь наш цех. В деле нашем важна безопасность, так гласит опыт печальный, и вместе мы стремимся исключить для всех исход летальный.

В старые времена содружество наше землей было дикой. Слабым — рабство, а сильным — власть мощи великой, тираны правили без оглядки на законы, а народ лишь склонялся пред величьем короны. Таков был удел наш: плач да заботы, и в печали влачили мы долю работы. Но потом мы решили отбить свое право: в сей Союз собрались, и нам это по нраву.

А объединившись, мы вновь огляделись и поняли, что, хоть мы и натерпелись, но и половины себе не отбили тех прав, что присвоить так грозно грозили. Уж больно их много, утерянных прав, и больно жесток у правительства нрав. И не соберись мы в сплоченные ложи, всё прахом пошло б, во что силы ни вложим.

Любовь и единство в сих ложах царят, здесь равенство правит, так все говорят. Мы, странники, все друг за друга — горой, за каждого каждый готов принять бой. И если мы примем вас в наши ряды, раскроем вам тайны и знаний плоды. Мы видим, что вы нашей дружбы достойны, верны и упорны, горды и спокойны. Поставьте себе нашу общую цель и с нами держите одну цитадель. Да будет язык ваш во всем всегда честным, а сердце — хранилищем тайн неизвестных.

Страшитесь, страшитесь нарушить доверье, а то очутитесь мгновенно за дверью.

Стража, возвратите странникам зрение!

С глаз кандидатов снимают повязки и ставят их перед скелетом.

Председатель (указывая на скелет): Странники, узрите и в памяти запечатлите сию мрачную тень, и при этом учтите, что сие есть образ всякого человека судьбы, ведь все мы сходим из жизни во гробы. Узрите сию главу — в ней был пытливый ум, а из сих пустых глазниц смотрели на мир глаза — питатели дум, а зубы сии вмещали язык говорливый, а губы кривились улыбкой игривой. Сие некогда была живая голова, и что же это теперь? А здесь была грудь — к бьющемуся сердцу дверь. Оно ненавидело, оно любило, любили и его — всякое было. А сии кости плотью обтянуты были, эти руки любимую над землей носили. Эти ноги пускались порою в пляс. Но увы, увы! кто сего избежит из вас? Отлетел святый дух — и жизнь ушла. О смерть, смерть! ты всех сожигаешь дотла. Смерти жало есть грех, а безгрешен кто? Не дивись, когда придет, и не спасет ничто.

Вице-председатель: Странники, слушайте и не говорите, что не слышали. Помните о доверии, ныне вам оказанном, иначе не сносить вам сего позора до скончания ваших дней. Вы ныне стоите в наших священных стенах, и я должен увериться в вас. Вы умеете хранить тайну?

Кандидаты: Да.

Вице-председатель: А станете вы ее хранить?

Кандидаты: Да.

Вице-председатель: В таком случае скоро вы станете достойны меж нами драгоценного и высшего звания братьев. Что вы увидите и услышите здесь, вы ни в коем случае не должны раскрывать никому в мире. Мы собираемся здесь, дабы крепить наше дружество и ремесло наше защищать. Непременное почтение должны вы нашим законам оказать. В знак заключаемого нами союза каждый — руку мне дай, мою руку сжимая, смотри, не забывай, что страшен предателя и труса конец, и это не видит лишь только слепец.

Стража, ввергните сих странников обратно во тьму и ведите их к весьма достойному Председателю, дабы он далее наставил их в законах нашего весьма достойного и почтенного ордена.

Кандидатам снова завязывают глаза и несколько раз обводят вокруг зала собраний, пока все присутствующие громко топают ногами. Потом кандидатов подводят к столу, на котором лежит Библия. С них снимают повязки; кандидаты становятся на колени перед столом и каждый кладет правую руку на книгу. Стоя так, они приносят следующую клятву:

- Я, (имя), чесальщик шерсти, в ужасе священном пред Всемогущим Господом пребывая, по своей доброй воле заявляю, что стану поспешествовать сему братству, известному под названием Дружеского общества оперативных мануфактурных работников и других оперативных промышленных работников, поддерживать и крепить его, и торжественно обязуюсь и клянусь никогда не действовать против сего братства ни в каких его предприятиях по поддержанию уровня заработной платы, но стану, насколько хватит сил моих, помогать ему во всех законных и справедливых предприятиях, нацеленных на получение честного материального возмещения за наш труд. Призываю Бога в свидетели сего моего наиторжественнейшего заявления, а также того, что ни надежда, ни страх, ни вознаграждение, ни наказание, ни даже сама смерть не заставят меня никогда, прямо или косвенно, разгласить какие-либо сведения, касающиеся чего-либо находящегося в сей ложе или любой иной подобной ложе, связанной с сим Обществом. Я никогда не запишу ничего подобного и не буду способствовать записи сего на бумаге, дереве, песке, камне или чем-либо ином, где написанное может быть рассмотрено и понято кем бы то ни было, ежели на то не будет дозволения и распоряжения соответствующих властей Общества. Также я обязуюсь никогда не давать своего согласия на то, чтобы какие-либо денежные средства, принадлежащие Обществу, разделялись или присваивались ради любой цели, кроме использования самим Обществом и защиты его ремесла. И да поможет мне Бог, и да укрепит меня в сем моем торжественнейшем обязательстве, и ежели я когда-либо кому-либо раскрою часть или части сего моего торжественнейшего обязательства, то да подвергнет меня сие Общество, куда ныне намерен я вступить, и все честные и праведные люди, позору до конца моих дней, и да ввергнет то, что ныне находится предо мною, душу мою в бездну вечного страдания. Аминь.

Вице-председатель: Стража, ввергните странников обратно во тьму и поднимите их.

Кандидатам снова завязывают глаза. Все присутствующие поют гимн. Странников выводят из зала собраний. Все присутствующие произносят молитву того же содержания, что перед началом собрания.

Председатель: Именем короля Эдуарда Третьего я объявляю сию ложу закрытой должным образом.

Боже, храни короля! Слава Вильгельму Четвертому!

Братья коль скоро немного осталось до конца, соединим наши руки и сердца в устремлении к цели нашей святой, и да будет наша следующая встреча такой, чтоб царили там гармония и честь, тайна братства и любовь ко всем, кто тут есть.

Выходят.

По изданию: Edward Carlton Tufnell, The Character, Object and Effects of Trades Unions , 1834; in J. F. C. Harrison, ed., Society and Politics in England, 1780-1960, New York: Harper & Row, 1965, pp. 158-62.