«Чуковский Корней, Чуковская Лидия. Переписка: 1912─1969»

Aleksandra

Дорогая Лида!

Пишу тебе толстым, но великолепным пером. Благодаря этому перу я переменю свой скаредный мелкий почерк – и стану писать щедрым, размашисто, что более соответствует моей натуре! 

Целую Тебя – и от души радуюсь, что Ты не нашла плотника, ибо для моего возраста единственное плотничье изделие – гроб. 

13 апреля 1969 г.

Прочитала книгу «Чуковский Корней, Чуковская Лидия. Переписка: 1912─1969», собрание опубликовано издательством «Новое литературное обозрение» в 2003 году. 

Первое письмо из книги от 1912 года: Корней Чуковский обращается к своей пятилетней Лиде, чтобы она отправляла ему сообщения в Одессу. Последнее недописанное письмо ─ из Кунцевской больницы, где скончался литератор 28 октября 1969 года.

Книга не оставила меня равнодушной. Безусловно это удивительный материал для изучения судеб двух литераторов, а также истории в целом через их реакцию, отраженную в частных письмах. Кстати, в данном случае «частная переписка» ─ относительное понятие, потому что корреспонденция складывалась в архив. И в одном из писем Лидия Корнеевна так и сообщает отцу, что ей это не нравится ─ письмо бы уничтожить, а не хранить. 

Что меня особенно впечатлило в этой переписке. Не все, но несколько моментов:

Лидия Корнеевна с юных лет жестко отстаивала свои границы.

И принципу непреклонного следования своему мнению она была верна всю свою жизнь. О характере Лидии Чуковской как раз в контексте выпуска сборника писем рассказала ее дочь, Елена Цезаревна Чуковская в публикации газеты «КоммерсантЪ». Впрочем, всю жизнь Корней Иванович материально помогал Лидии Корнеевне, поэтому в условиях относительной финансовой свободы сохранять принципиальность было проще. 

Корней Иванович был заботливым отцом, который много сил вкладывал в будущее своих детей, в их образование.

«Вчера у меня был тяжелый день: я сразу — в душе — хоронил и Колю, и Бобу, и Муру, и себя»

─ это из письма Корнея Ивановича, которое он написал дочери на первую годовщину смерти старшего сына Николая 5 ноября 1965 года. Корней Иванович пережил трех детей: Мура умерла в 11 лет от костного туберкулеза, Борис пропал на фронте, Николай (61 год) умер во сне. Боль от потери ребенка не проходит, она только притупляется. В марте 1969 года Чуковский напишет дочери: «Ко мне здесь все хороши. Пришел один пенсионер, дочь которого, ныне 48-летняя, дружила с Мурочкой!» Я прочитала это как то, что Муре тоже могло бы быть 48. 

В 1969 году литературовед Н. И. Хаджиев предположил, что разлад между Чуковским и Маяковским произошел из-за опубликованного в 1915 году «Гимна сатирику».

В сатирическом тексте Маяковского угадывались биографические черты Чуковского: свое происхождение критик скрывал, а поэт, будучи вхожим в семью Чуковского, стал свидетелем ссоры между Корнеем Ивановичем и его отцом и вывернул это в «Гимне». Об этом эпизоде я рассказывала в подкасте. Когда я читала публикации литературоведов о размолвке между Чуковским и Маяковским, у меня было впечатление, что даже в конце жизни (в прямом смысле: в последние месяцы) Корней Иванович отрицал связь с «Гимном критика», обиду на Маяковского, чтобы защитить свое имя и свою личную жизнь. Но прочитав переписку Чуковского с дочерью, у меня возникла мысль, что в первую очередь Чуковский защищал имя Маяковского. Вокруг Маяковского был создан ореол гениального поэта, который просто не мог совершить бесчестный поступок. И Корней Иванович делал все, чтобы сохранить эту легенду. Интересно, что Маяковский для Чуковского был такой Ахиллесовой пятой ─ из-за него Корней Иванович попадал в громкие публичные конфликты, которые могли обернуться серьезными последствиями. 

Переписка ─ это еще и свидетельство быта, как все было устроено.

В стране, строящей социализм и борющейся с классовым неравенством, чтобы получить медицинскую помощь по высшему разряду нужно было быть человеком системы, человеком с именем. В противном случае ─ койка в коридоре, например, Боткинской больницы. А чтобы человека без тысячных тиражей перевели из коридора в общую палату ─ письмо с прошением за подписью Чуковского. В августе 1969 Чуковский под диктовку дочери просил за 88-летнюю Любовь Эммануиловну Любарскую, которая всю жизнь посвятила медицине. Она была давнишней знакомой Чуковских.

На протяжении переписки Лидия Ивановна часто обращается к отцу, чтобы он попросил или вступился за кого-то: от уборщицы ─ ее детей необходимо пристроить в детский сад ─ до Бродского и Солженицына. 

Это не все, что зацепило мое внимание. Другие моменты оставлю для своих внутренних раздумий. Но Елена Цезаревна Чуковская и издательство «НЛО» сделали большое дело, что опубликовали эту переписку. 

Подкаст "Подстрочник" о событиях и людях из дневника литератора К. И. Чуковского.

Телеграм-канал, подкаст, YouTube