Что в нашем мозге делает нас ненасильственными

Перейти на канал автора: Волюнтарист | Сайт автора: Antiviolence.io

Крайне интересные и важные результаты продемонстрировали эксперименты по применению антиагрессивных агентов к мышам и крысам. Оказалось, что некоторые из них способны снижать проявления атакующей агрессии с их стороны, при этом не влияя на защитную агрессию (например, при столкновении с агрессивным сородичем) и другие, неагрессивные формы поведения и социальной коммуникации. Это значит, что эффект является не просто седативным, он определённо антиагрессивный, активирующий именно сдерживатели агрессии, не затрагивая другие функции мозга. Если быть конкретнее, речь идёт об агонистах серотониновых 1A и 1B рецепторов (данные средства вызывают у них биологический отклик, или проще говоря – активируют их).

Такой результат неудивителен, поскольку многие исследования указывают на то, что серотонин играет ключевую роль в регуляции агрессии. Мало того, с ним связывают работу механизма ингибирования насилия, который у среднестатистического и здорового индивида вызывает реакцию отторжения и сопротивление к причинению другим людям вреда, а также играет важную роль в развитии таких чувств, как эмпатия и вина [1]. Стоит отметить, что серотонин также регулирует работу гормонов, связанных с агрессией, например дофамина, в случае которого он сдерживает его излишнюю выработку, способную привести к импульсивности, или тестостерона, проагрессивный эффект которого ограничивается серотонином в здоровых рамках [2][3].

Среди исследуемых средств, оказывающих антиагрессивный эффект, можно выделить элтопразин [4], анпиртолин [5], F15599 [6], CP-94253 [7], также крайне селективный эффект наблюдается при применении алнеспирона [8]. Кроме того, некоторые исследования подтверждают, что биоактивные вещества из нескольких традиционных травяных смесей могут оказывать такой же эффект. Например, камишойосан и йокукансан – крайне популярные в азиатской медицине травяные смеси, которые работают как агонисты серотониновых 1A рецепторов [9][10].

С корректной работой серотониновой системы и её 1A/1B рецепторов прямым образом связаны такие гены, как HTR1A, HTR1B, TPH2, SERT и MAO-A (ещё известный как "ген воина") [11]. Определённые варианты этих генов, мутации или нарушения в их экспрессии (процессе преобразования в белки) приводят к неингибируемой агрессии у животных и предрасполагают человека к агрессивным и психопатическим чертам, наблюдаемым ещё с раннего возраста и при разных обстоятельствах (например, приёме алкоголя) [12][13][14]. Особенно интересен пример того, что носители низкоактивного варианта гена MAO-A чувствительны к жестокому обращению в детстве, которое повышает риск совершения ими насильственных преступлений во взрослом возрасте в 4 раза, в то время как носители высокоактивного варианта к подобному "иммунны" и не становятся более агрессивными. Аналогичная ситуация обстоит и с влиянием определённых вариантов гена HTR1B на проявление психопатических черт [15][16].

Среди разных отделов мозга в регуляции агрессии ключевую роль играют миндалевидное тело (амигдала), участвующее в формировании эмоций и условно-рефлекторных реакций, и вентромедиальная префронтальная кора (vmPFC; или орбитофронтальная кора), участвующая в процессе принятия решений. Вместе они регулируют нервную сеть, опосредующую реактивную агрессию (возникающую как реакция субъекта на определённый раздражитель). При этом орбитофронтальная кора не ингибирует реактивную агрессию, а лишь повышает или снижает шанс срабатывания этого процесса в зависимости от окружающих социальных сигналов. Нервная сеть, опосредующая проактивную (инструментальную) агрессию (спланированное и мотивированное причинение вреда), регулируется миндалевидным телом [17][18][19][20].

Корнем проблемы насильственного поведения являются определённые нейрофизиологические и генетические нарушения, приводящие к дисфункции механизма ингибирования насилия. А значит решение проблемы насилия должно нести терапевтический характер, состоящий в восстановлении корректной работы данного механизма. Имеющиеся фармакологические данные показывают, какая именно терапия способна дать наилучший результат. А генетические данные открывают путь к решению проблемы с помощью генной терапии – нового и перспективного подхода, в том числе в терапии психологических и психических расстройств, имеющих генетическую природу.