Что такое Открытость?

“Разум подобен парашюту. Он не сработает, если он закрыт.”

Самый важный урок, который тебе следует вынести из всего этого текста:

Открытости характерно определенное ощущение, как и закрытости. Тебе нужно научиться проводить явное различие между тем, когда твой ум открыт и когда закрыт. 

Что такое открытость и закрытость?

На самом деле, все, что означает слово "открытость" — это готовность рассматривать новые возможности, а особенно радикальные возможности:

• возможности, которые выходят за рамки традиционной культуры
• мораль и социальные нормы
• представления о том, чего ты можешь и не можешь достичь в этой жизни
• представления о том, что физически возможно

Именно когда ты подвергаешь сомнению настолько важные вещи, разум становится невосприимчивым и защищающимся. 

Открытость это метаскилл — это умение почувствовать, когда ты закрыт, способность осознать собственную закрытость и привязанность к определенной точке зрения, а затем отпустить ту перспективу, за которую ты так держишься. Этот метаскилл не имеет ничего общего с конкретными фактами или правдивостью конкретных утверждений или убеждений, это скорее общий навык, который может развить твой ум. 

Открытость означает умственную гибкость, отстраненность и интеллектуальное бесстрашие, она свободна от личных интересов и намерений, открытый человек готов(а) исследовать реальность, не требуя, чтобы она была устроена каким-то определенным образом.

Закрытость ума порождается страхом, привязанностью, желанием контролировать, выживанием и Эго-разумом, она исходит из определенных намерений, которыми ты обладаешь (хочешь, чтобы что-то было так, как это выгодно тебе).

Те умы, которые открыты, способны отпустить старые позиции и исследовать новые, не привязываясь к ним эмоционально. Это умение не зависит от того, что мы рассматриваем — религию, политику, сексуальность или инопланетян. 

На что похожа закрытость?

Ты можешь ощущать некую эмоциональную привязанность, ты можешь ощущать сопротивление, некую праведность и высокомерие, которые приходят с тем, чтобы придерживаться своей старой позиции. Когда ум закрыт, он не хочет даже рассматривать новую возможность.

Как ощущается закрытость ума:

• Чувство праведности 
• Высокомерие 
• Грязное, нечистое, невротичное ощущение в теле 
• Возбуждение (не сексуальное), тебе даже может стать жарко (ощущение жара) 
• Ощущение опасности, угрозы 
• Чувство, что тебя оскорбляют, задевают 
• Ощущение нежелания отпускать  свою текущую позицию, привязанность к ней
• Нежелание добровольно рассматривать новую перспективу 
• Требование доказательств и подтверждений 
• Требование объяснений причин, почему тебе надо открыться  
• Контратака — "лучшая защита — нападение", попытка убедить в своей правоте: "Ну-ка дай я тебе расскажу, почему ты не прав". Отношение "Я прав, а ты — нет" 
• Стремление спорить
• Обидчивость 
• Эмоциональность 
• Предосудительность, осуждение
• Громкоголосость
• Придумывание множества оправданий
• Рационализация
• Враждебность
• Агрессия
• Создание отвлекающих факторов
• Использование "whataboutismов" 
• Обвинение и проекция

Как ощущается открытость ума:

• Легкость
• Спокойствие 
• Расслабленность
• Простота
• Непринужденность
• Свобода
• Бесстрашие 
• Открытому уму комфортно отпускать старую позицию — потому что ему нечего терять, есть своего рода чувство свободы: "О, конечно! Я могу просто прыгать между разными позициями, мне не нужно цепляться за свою старую точку зрения. А ну-ка позволь мне просто рассмотреть эту штуку с другой стороны!" 
• Своего рода внутреннее любопытство и желание исследовать новые возможности — "О! Это интересная идея, я никогда об этом не думал! Что, если моя мать действительно вылупилась из яйца?"

Короткое упражнение

Практика осознания собственной открытости и закрытости:

Ниже тебе будут представлены несколько разнообразных утверждений. Твоей задачей будет прочитать каждое отдельное утверждение и искренне, всерьез рассмотреть перспективу того, что оно правдиво.

Важно! Если ты чувствуешь закрытость — замечательно! Обращай внимание и замечай на то, как именно закрытость ощущается в твоем теле и пробуй усилием воли свой ум открыться. Утверждения перечисленные в этом упражнении не имеют никакого идеологического или иного подтекста и придуманы просто для того, чтобы ты мог(ла) попрактиковаться в осознании собственной открытости и закрытости.

• Рассмотри всерьез перспективу, что на месте Австралии ничего нет. Там нет никакого материка и если будешь лететь на самолете над тем местом, то там будет просто океан. Если ты бывал(а) в Австралии, представь себе другое место, где твоя нога еще не ступала.
• Рассмотри всерьез перспективу того, что Путин — добрый гений, все действия которого направлены на улучшение и процветания мира и общества. (Здесь тебе может быть сложно рассмотреть эту перспективу. Чувствуй это!).
• Рассмотри всерьез перспективу того, что у твоих друзей в жизни все будет замечательно, они будут счастливыми, здоровыми, реализованными, обеспеченными и т.п. (Чувствуй, как ощущается открытость).
• А теперь попробуй всерьез рассмотреть перспективу того, что у тебя все будет замечательно — со здоровьем, отношениями, финансами, призванием и любовью к себе. (Это может быть посложнее).
• Рассмотри всерьез перспективу, что ты, на самом деле, никогда не рождалась и все твои воспоминания о детстве — всего лишь воображаемые образы, которых не было на самом деле.
• Рассмотри всерьез перспективу, что в галактике Млечный Путь (от 100 до 400 миллиардов звезд) могут быть еще другие разумные формы жизни.
• Рассмотри всерьез перспективу того, что пукать и харкаться в общественных местах — нормально.

Отлично! А теперь ты можешь сам(а) придумать другие варианты и регулярно тренироваться самостоятельно или с другими людьми в практике открытости и закрытости.

Твой ум подобен снежному кому

Ум обладает инерцией. Ум увеличивается со временем, как снежный ком, катящийся вниз по склону. Он прибавляет все больше и больше массы, увеличивается в размерах и уже сам по себе развивает, своего рода, движущую силу, толкающую его вперед.

И затем, когда ум становится достаточно большим, он начинает сопротивляться тому, чтобы изменить себя. Скорость движения и масса снежного кома стали слишком велики. Уму очень трудно изменить себя на фундаментальном уровне. Ум может вносить изменения на периферии снежного кома, но само ядро настолько плотно упаковано и является неотъемлемой частью структуры снежного кома, что в него очень трудно проникнуть, чтобы изменить его внутреннюю часть. 

Я предполагаю, что именно это произошло с твоим умом (и происходит с большинством умов). Первые 20-25 лет жизни ушли на создание этого снежного кома. Он был сконструирован в определенной культуре, в которой ты вырос(ла). Это было просто накопление культурных убеждений, мнений и предположений. Ты впитал(а) все это, а затем вся эта информация сформировало ядро твоего ума, и затем, начиная с 20 лет, ты, по сути, живешь своей жизнью, катясь вниз по инерции, как быстро-несущийся поезд. И теперь, когда приходит время действительно использовать свой ум, чтобы расширить его, изменить свою жизнь и исследовать реальность, ты не можешь этого сделать. Потому что разум с трудом справляется с тем, чтобы изменить себя.

Закрытый ум не хочет исследовать новые способы изменить себя, он не хочет видеть мир по-новому. Он сосредоточен скорее на том, чтобы укоренить и защитить свои существующие способы восприятия мира. Ведь твоя жизнь фактически построена на том, как ты видишь реальность. Твоя карьера, брак, отношения с детьми, бизнес, политика, наука, религия зависят от всего этого. 

Пойми, что это не просто философия: мы говорим о реальных ситуациях и взаимоотношениях, которые есть у тебя и у каждого из нас. От них зависит твоя способность зарабатывать деньги, заниматься сексом, испытывать положительные эмоции, иметь друзей и так далее. Все эти вещи зависят от твоего мировоззрения.  

Когда мы говорим об изменении мировоззрения, мы не просто праздно философствуем. Речь идет о том, что если мы достаточно сильно изменим твое мировоззрение, то мы изменим все эти реальные, конкретные, осязаемые аспекты твоей жизни:

• Ты, возможно, больше не сможешь жить в стране, в которой ты жил(а).
• Ты, возможно, больше не сможешь жить в одном доме с людьми, которые были тебе близки.
• Ты, возможно, больше не сможешь выйти замуж за того же супруга, что и раньше, потому что теперь твое мировоззрение настолько изменилось, что ты не сможешь жить с тем же человеком, в той же стране, в том же доме, ходить на ту же работу, делать те же вещи, что и раньше. 

Быть открытым — опасно!

Поэтому очевидно, что люди очень сопротивляются изменению своего мировоззрения. Потому что они опасаются, какие последствия это новое мировоззрение будет иметь для их реальной жизни: ты привязан(а) к своим друзьям, к своему партнеру, к своим детям, к своей работе, к своему дому, к своей стране, к своей религии, ко всем этим вещам. И, конечно, менять все это некомфортно. Менять свое мнение некомфортно: 

• Признать, что ты не прав(а) — некомфортно. 
• Признать того, что ты потратил(а) 10 или 20 лет своей жизни на посещение церкви, молясь лишь потому, что так было принято в твоей семье — некомфортно. 
• Признать, что ты потратил(а) 20 лет своей жизни на науку, изучая какую-то научную область, которая в корне ошибочна, основана на ошибочных метафизических или эпистемических предположениях — это очень больно и неприятно. 

Более того, ты не знаешь, куда открытость приведет тебя в будущем: ты бросишь работу, и что тогда? Что ты будешь делать? Ты не знаешь. Как ты будешь содержать свою семью? Ты не знаешь. Как ты будешь кормить своих детей? Ты не знаешь. 

Обрати внимание, каково это — переключаться и исследовать различные точки зрения и перспективы, не веря ни в одну из них. Это мета-способность, редкая способность, которую культивируют немногие люди. Этому не учат ни в школе, ни в церкви, ни в бизнесе. Обычно наше общество учит нас какой-то одной предпочтительной точке зрения, предпочтительной философии, предпочтительной идеологии, морали и т.п. Почему?

Потому что, чаще всего, изучение различных точек зрения требует времени, и не дает немедленной отдачи, это не приносит немедленной прибыли.  

Разум любит определенность. Уму нужно чувство направления, что-то осязаемое, за что он может ухватиться. Так что обычно он так и поступает, он не хочет плавать в этом море неопределенности, относительности и путаницы. Поэтому он просто выбирает что-то одно, придерживается этого и убеждает себя, что это правильный курс. 

КЛЮЧЕВОЙ АСПЕКТ:

Скептики и рациональные люди могут сказать: "Я за открытость, но я открою свой разум, только если ты предоставишь мне достаточные доказательств! Если ты собираешься сделать такое необычное заявление, ты должен предоставить доказательства и свидетельства, и только тогда я открою свой разум" — это и есть закрытость.  

Это очень распространенная и наивная ошибка, которую совершают даже многие научно, рационально мыслящие люди: 

Они думают, что должны быть готовы открыть свой разум только для тех вещей, которые являются истинными. Это ставит телегу впереди экипажа и переиначивает всю ситуацию наизнанку.

Если ты не был открыт с самого начала, ты никогда не примешь истину, потому что ты не дашь ей справедливого шанса, ты не рассмотришь всерьез доказательства и свидетельства. Ты не примешь ее. Ведь, чтобы принять доказательства и свидетельства, сначала нужно быть непредубежденным, открытым!  

Сначала тебе следует быть непредвзятым(ой), и тогда есть возможность, что доказательства и свидетельства убедят тебя в обратном, заставят тебя изменить свою позицию. 

КЛЮЧЕВОЙ ИНСАЙТ:

Пример распространенной ловушки:

Ты можешь быть крайне закрыт(а) в отношении теории плоской Земли, ты можешь полностью отказаться даже рассматривать всерьез перспективу, что Земля плоская, и ты можешь при это быть прав(а). И тогда ты можешь подумать: "Хорошо, здесь это сработало, так что я просто продолжу в том же духе!". (Многие ученые попадаются на эту ловушку). 

Быть непредубежденным важнее, чем быть правым: 

• Если ты открыт и делаешь что-то неправильно, это не страшно, потому что ты можешь преодолеть ошибки и неточности (до тех пор, пока твой разум открыт). 
• Но если твой ум закрыт и ты что-то не так понял(а), то ты останешься с этим до конца жизни. 

Психология играет огромную роль в обнаружении истины: реальность такова, что отрицание является настолько сильной психологической силой, что если ты хочешь отрицать что-то, если ты хочешь отрицать правду, ты можешь успешно отрицать ее почти при любых обстоятельствах. Это потрясающе, насколько человеческий разум силен в отрицании истины.  

Упражнение:

• Как ты думаешь, по шкале от 1 до 10, насколько свободен твой ум? Насколько твой ум твердый или гибкий?
• Поразмышляй с дневником о том, какие проблемы возникают из-за ригидного ума? Сколько проблем в обществе, науке, политике, бизнесе связано с закрытостью ума?
• Сколько твои личных проблем - в отношениях, эмоциональных, с деньгами, с карьерой, с потерей веса связаны с закрытостью ума?

Автор идеи: Арсен Нижников, консультант по самоактуализации и призванию

Бонусная История:

Мытье рук перед принятием родов не было очевидным до 18 века

В 1846 году двадцативосьмилетний венгерский врач Игнац Земмельвайс приступил к исполнению обязанно­стей ассистента в отделении родовспоможения Венского университета, и с первых же дней его мыслями овладела неразрешимая, казалось, проблема. В те времена настоя­щим бедствием для родильных отделений европейских больниц была послеродовая горячка. Сепсис поражал многих рожениц.

В акушерской клинике, куда поступил на работу моло­дой Земмельвайс, каждая шестая роженица умирала вскоре после родов. Производя вскрытия, прозекторы обнаруживали одно и то же: беловатый гной с отврати­тельным запахом и разлагающиеся некротизированные ткани. Наблюдая подобное практически ежедневно, Земмельвайс не мог думать ни о чем другом. Все силы, все время он посвящал попыткам разобраться в причинах этой напасти.

Тогда распространение болезни принято было объяс­нять тем, что болезнетворные частицы, переносимые по воздуху, попадают в дыхательные пути и вызывают зара­жение. Но Земмельвайсу казалось, что эта гипотеза бес­смысленна. Эпидемия послеродовой горячки очевидно не зависела от воздуха – погодные условия, атмосфер­ные явления никак на нее не влияли. Молодой доктор, как и многие другие, обратил внимание, что случаи го­рячки намного чаще отмечаются среди женщин, рожа­ющих в условиях клиники, чем у тех, кто рожал дома с повитухой. Причины такой разницы казались необъяс­нимыми, впрочем, никто особо и не задумывался о них.

Много размышляя над загадкой и перечитав множество литературы на эту тему, Земмельвайс пришел к шокиру­ющему заключению, что причиной заболевания является непосредственный физический контакт врача с пациент­ками – для тогдашней эпохи это было принципиально новой, революционной идеей. Как раз в это время про­изошло событие, косвенно подтвердившее правильность выводов Игнаца. Профессор его клиники случайно по­ранил скальпелем палец, производя вскрытие трупа жен­щины, погибшей от послеродовой горячки, и скончался спустя несколько дней от заражения. При вскрытии у него обнаружили точно такой же гной и некроз тканей, что и у роженицы.

Внезапно Земмельвайс четко понял, как все происходи­ло, и это казалось неоспоримым: доктора‑акушеры сами производили вскрытия в прозекторской, после чего, даже не вымыв рук, осматривали рожениц и принимали роды. Именно тогда и происходило заражение, инфек­ция попадала в кровь женщин через родовые пути и раз­личные повреждения на коже. Акушеры буквально свои­ми руками отравляли пациенток, инфицируя их труп­ным ядом. Но, если дело в этом, проблему нетрудно решить – достаточно мыть и дезинфицировать руки пе­ред осмотром каждого больного (в то время ничего по­добного не делалось). Земмельвайс ввел эту практику в своем отделении, и смертность рожениц мгновенно упа­ла в несколько раз.

Земмельвайс стоял на пороге великого открытия – связи между микроорганизмами и инфекционными за­болеваниями. Казалось, его ждут заслуженное призна­ние и блестящая карьера... если бы не одна загвоздка. Руководитель клиники Иоганн Клейн оказался госпо­дином весьма консервативным и настаивал на том, что­бы подчиненные руководствовались исключительно общепринятыми в медицине, разрабатываемыми века­ми методами. Земмельвайса он считал недостаточно опытным врачом, выскочкой, желавшим устроить шу­миху вокруг сомнительного открытия и таким спосо­бом сделать себе имя.

Земмельвайс продолжал всюду отстаивать свою точку зрения на причины распространения послеродовой го­рячки. Когда наконец ему удалось продвинуть свою тео­рию, Клейн пришел в неистовую ярость. Выходило, что молодой сотрудник обвинял врачей, в том числе самого Клейна, в том, что они собственноручно убивают паци­енток! С таким «доносом» он не мог согласиться. (Сам Клейн объяснял снижение смертности в отделении Зем­мельвайса вентиляцией, установленной в палатах по его распоряжению.) В 1849 году, когда контракт Земмель­вайса подошел к концу, Клейн отказался его продлить, по сути лишив молодого человека работы.

К тому времени у Земмельвайса было уже несколько еди­номышленников в медицинском управлении, особенно среди молодежи. Они уговаривали врача провести ряд экспериментов, чтобы подтвердить гипотезу, а затем на­писать статью в научный журнал, чтобы об открытии узнали в Европе. Однако Земмельвайс не мог переклю­читься, конфликт с Клейном всецело занимал его внимание. С каждым днем его возмущение росло. Упорство, с которым Клейн цеплялся за смехотворную, уже опро­вергнутую теорию, становилось преступным. При мыс­ли о том, скольких жизней стоит подобная слепота, у Земмельвайса вскипала в жилах кровь. Разве нормально, что один человек диктует и своей волей определяет, что должно происходить? Почему он, Земмельвайс, должен тратить драгоценное время на доказательства, экспери­менты, написание статьей, когда истина и так уже оче­видна? Он согласился прочитать несколько лекций на эту тему, в которых с горечью высказывался по поводу узколобости и консерватизма многих представителей медицины.

На лекции Земмельвайса съезжались врачи со всей Ев­ропы. Некоторые относились к его гипотезе скептиче­ски, однако очень многих удалось переубедить и при­влечь на свою сторону. Единомышленники в универси­тете настаивали на том, чтобы талантливый врач продолжал исследования и написал книгу о своей тео­рии. Но, почитав лекции на протяжении нескольких ме­сяцев, Земмельвайс вдруг по непонятным причинам оставил Вену и вернулся в родной Будапешт. Здесь он нашел место в университете и должность врача‑акушера, которой его лишили в Вене. Видимо, он ни минуты не мог больше оставаться в одном городе с Клейном и нуж­дался в свободе действий, даже несмотря на то, что по тем временам Будапешт в медицинском отношении сильно отставал. Друзьям и единомышленникам каза­лось, что их предали. Рискуя репутацией, они поддер­живали Земмельвайса, а он их бросил.

В будапештской клинике, где теперь трудился Земмель­вайс, он усердно внедрял свою систему дезинфекции. Делал он это с таким усердием, что сумел значительно сократить смертность, но... ценой стала отчужденность почти всех врачей и сестер, работавших под его началом. Он наживал все больше врагов и недоброжелателей. Земмельвайс категорично настаивал на применении сво­их новаторских методов, но поскольку не мог подкре­пить их книгами и достоверными результатами научных исследований, то казался окружающим не то фанатиком, навязывающим свои причуды, не то желающим просла­виться гордецом. Пыл, с которым он отстаивал свою правоту, лишь привлекал еще больше внимания к отсут­ствию серьезных научных доказательств. Медики теря­лись в догадках, пытаясь докопаться до истинной причи­ны снижения смертности от послеродовой горячки в клинике Земмельвайса.

Наконец, в 1860 году, под давлением коллег Земмельвайс все же решил написать книгу с полным объяснением своей теории. Когда работа была завершена, оказалось, что труд, изначально задуманный как небольшая брошю­ра, разросся до 600 страниц довольно бессвязного, изо­биловавшего повторами текста, прочитать который было, увы, мало кому под силу. Аргументы Земмельвай­са превращались в гневные, почти апокалиптические об­винения, когда он называл своих оппонентов убийцами за то, что те отказывались признать его правоту.

После публикации книги недоброжелатели и противни­ки полезли из всех щелей. Взявшись за ее написание, Земмельвайс сделал свою работу так скверно, что доводы его выглядели бездоказательными, и недруги получили возможность разбить его в пух и прах, да еще и справед­ливо обвинить в грубости и некорректности высказыва­ний. Бывшие союзники не встали на защиту Земмельвай­са – они уже и сами с трудом его терпели. Он вел себя все более нелепо и претенциозно и спустя некоторое время был уволен с должности в клинике. Затравленный, никем не понятый, оставшись без гроша, он заболел и скончался в 1865 году в возрасте сорока семи лет.