Что принесёт конец? Найдётся время? Спасёшь ли ты меня? (Новелла). Том 6. Глава 2.2
RanobeLibТри дня спустя в армию, двигавшуюся на соединение с союзными силами Города-на-дамбе Нарбанда, пришло сообщение.
До недавних пор безостановочно расширявшаяся территория эльфов, этот жуткий фиолетовый лес вдруг начал быстро засыхать и уменьшаться.
Новости быстро распространились по войску.
– Лилия Асплей! – восклицали солдаты. – Лилия Асплей! Это она! Истинный Герой одолела их!
Никто не верил в возможность победы над невероятно сильным врагом. Затянувшаяся война истощила солдат. Почти каждый видел, как его товарищей пожирает кислота или поглощают эльфы, и уже не надеялся избежать такой же участи.
А теперь единственная девушка вмешалась в эту войну и разом положила ей конец.
– Не вижу повода для радости, – с горечью бросил командующий. – Столько жертв, столько потерь – и мы не достигли ничего, а эта девчонка управилась играючи, мимоходом. А наши усилия – нет, наше существование что, вообще не имеет смысла?
Любой, дослужившийся до высокого звания, обладал основами знаний о Героях. Командующий же изучил вопрос ещё глубже и хорошо понимал, на чём зиждется их невероятная сила. Те, кому предначертана трагическая судьба, или те, кто ведёт полную тягот жизнь, – вот такие люди подходят на роль сильнейших воинов человечества.
Но эта девчонка – двадцатый Истинный Герой Лилия Асплей – что даёт силу ей?
Она лишилась родных и лишилась родины. Ею завладели гнев и печаль. Обуреваемая этими чувствами, она встала на путь воина.
Сила, доступная лишь пережившим скорбь; сила, доступная лишь испытавшим страдания; сила, доступная лишь преодолевшим отчаяние; сила, питаемая гневом; сила, вынести которую могут лишь преодолевшие терзающую их ненависть – всё это оказалось заключено в хрупком теле юной девушки и породило избранного церковью Божественного Света Истинного Героя, величайшее оружие человечества.
– ...Нет, совсем не вижу.
Главнокомандующий осмотрелся, убедился, что рядом никого нет, достал из внутреннего кармана кошелёк, открыл его и вынул листок бумаги. На листке была изображена огненно-рыжая красавица с доброй, почти материнской улыбкой.
Он взялся за края листа, намереваясь разорвать его.
Помедлил.
Аккуратно сложил лист и убрал обратно в кошелёк.
Выдохнул и поднял взгляд к небу.
Снега не было. Лишь длиннохвостая птица парила в безоблачной синеве.
2.3 Столица
Всё в столице Империи поражало своими масштабами.
Тому было много причин. Город возник сравнительно недавно, так что необходимость сохранять памятники старины не ограничивала строителей. К тому же столица, скорее всего, должна была олицетворять всю мощь Империи и впечатлять гостей одним видом грандиозных построек. А ещё возможно, что предыдущий Император, который основал город, был попросту крайне бесхитростным человеком и полагал, что “больше” всегда означает “лучше”.
И, по той или иной причине, собор, возвышавшийся в центре столицы, был непомерно огромен и непомерно роскошен. Солнечный свет, что лился внутрь сквозь множество витражных окон в чрезмерно высоком потолке, ярко озарял обильно украшенный мраморными барельефами интерьер.
Это зрелище могло бы привлечь толпы туристов со всего света, но для обычных людей вход в эту святая святых был закрыт. Внутрь могли попасть лишь представители высшего духовенства, а также избранные воины: Квази Герои и Истинный Герой Лилия.
– Добро пожаловать.
Священники в роскошных пурпурных одеяниях с красными кушаками встретили её улыбками.
– Вести о битве уже достигли нас. Вы, как и всегда, совершили деяния, достойные славы Героя.
Искренние улыбки, лишённые лжи или лести. Лилия хорошо умела разгадывать такие помыслы, но здесь ощущала лишь подлинную благодарность Истинному Герою, исполнившему свой долг защиты человечества.
А-а...
Лилия почувствовала хорошо знакомое раздражение.
Как же меня бесит это место...
Слова "колебание" для местных жрецов не существовало. Каждый из них всем сердцем верил в правоту своих мыслей, чувств и поступков и благодаря этому всегда действовал решительно и без сомнений. Впрочем, скорее всего, на этой блаженной убеждённости в собственной правоте и зиждется религиозное мировоззрение.
Со временем верующие приходят к мысли, что правы лишь те, кто разделяет их убеждения, привыкают смотреть на вещи однобоко и в конце концов забывают, как идти на компромисс с другими.
– Простите? Вас что-то беспокоит, Герой Лилия?
– Всё прекрасно! – Лилия отвернулась и украдкой высунула язык. – ...Ах да. Как идёт битва за Нарбанд? Я, кстати, отправила туда на подмогу войска, которые встретила на севере.
– Согласно поступившему этой ночью докладу, ситуация критическая. Уже потеряны три форта, а силы защитников на исходе. По неподтверждённой информации, во вражеских войсках замечены демоны.
Постойте-ка.
– Раз так, не лучше ли было мне отправиться вместе с подмогой? – Лилия постаралась скрыть закипающее раздражение.
– Нежелательно. Мощь Сеньориса раскрывается полностью, лишь когда он направлен на единственного врага. На поле боя, там, где армия сходится с армией, его сила не столь велика.
– Какая разница! Будь я там, потерь было бы гораздо меньше, даже сражайся я голыми руками! Что за глупые отговорки!
– Повторяю, это нежелательно. Сеньорис загрязнён проклятьями эльфов и нуждается в техобслуживании. Вам также следует начать подготовку к следующей битве. Гость Элк Харкстен вскоре будет объявлен врагом человечества, и когда это произойдёт, возглавить посланный против него отряд сможете лишь вы.
А-а, как же я хочу ему врезать. Лилия улыбнулась, чтобы не выдать злость.
– Кроме того, подкрепление уже на пути в Нарбанд. Квази Герой Авгран Т. Лонтис, вооружённый Карильоном Пургаторио, покинул столицу на прошлой неделе.
– А-а... – Лилия чуть успокоилась и разжала кулаки.
Титул Истинного Героя не могут носить одновременно двое. Но всегда находилось несколько выдающихся воинов, чьи способности до определённой степени приближались к силе Истинного Героя. Их не считали ровней Герою, но церковь также не предоставляла их самим себе. Таких воинов, стоявших лишь одной ступенью ниже Истинного Героя, наделяли титулом Квази Героя и тоже приравнивали к святым.
Сейчас Квази Героев было около тридцати. Лилия не знала точное количество, а лично встречала примерно десятерых, в том числе Авграна.
– Он, значит...
– Тревожитесь за него?
– Нет. Он, пожалуй, лучше всех может разделаться с вражеской армией.
Карильон Пургаторио не считался особо выдающимся мечом. Предел его способности излучать Яд был невелик, так что это оружие плохо подходило для битв против особо сильных врагов, например драконов или эльфийских старейшин. Однако особый талант этого меча при правильном применении обладал невероятной мощью.
Занять позицию, с которой просматривается всё поле боя, после чего найти "врагов" взглядом и определить их как "грешников". После чего достаточно оставаться на поле боя и продолжать подпитывать оружие Ядом, и грешники не избегут клинка Пургаторио. Пока носитель меча будет в состоянии сражаться, первоначально определённые враги будут гибнуть вокруг него. В неразберихе рукопашной схватки, когда почти невозможно понять, враг перед тобой или друг, Пургаторио превосходит любой другой Карильон.
Кроме того, Авгран – ходячее воплощение героизма. Обладатель жизнерадостного и открытого характера, он видит целью всей своей жизни защиту слабых. А значит, беспокоиться об исходе битвы нет нужды. Пока за его спиной находятся те, кого нужно защитить, Авгран не отступит.
– Вижу, ваши тревоги развеялись. В таком случае прошу и вас исполнить свой долг, – жрец, улыбаясь, прервал её размышления. – Отдохните как следует и подготовьтесь к будущим битвам. Вот ваше нынешнее поле боя.
– Ладно, ладно... – Лилия, не желая продолжать разговор, помахала рукой и пошла прочь.
– Куда вы?
– Прогуляюсь по городу.
– Не желаете отдохнуть?
Почти все храмы церкви Божественного Света, вне зависимости от размера, обладали предназначенными для святых комнатами. Здесь же, в столичном соборе, считающемся главной резиденцией Истинного Героя, Лилии были выделены роскошные апартаменты.
Им, наверное, не очень нравится, что комнаты вечно пустуют. Могу их понять.
– ...Как-нибудь потом.
И всё же Лилия не могла заставить себя полюбить свои покои.
Она вела жизнь перекати-поля, мотаясь по всему континенту с одной битвы на другую. В этих обстоятельствах она, наверное, должна быть благодарна за то, что здесь её всегда ждут кров и удобная постель. Но.
Лилия совсем не хотела видеть в этих помпезных комнатах, отделанных белым мрамором и убранных алым шёлком, то место, куда ей следует возвращаться.
– М-м! Свобода! – Лилия, потягиваясь, шагала прочь от собора.
Центральный собор возвышался на рукотворном острове, насыпанном прямо посреди реки Мелькера – вероятно, чтобы отделить земли церкви от остального мира. На остров вели три моста.
И мосты эти меня бесят – думала Лилия, шагая по роскошным плиткам, украшенным изящными геометрическими узорами. Что за дурацкий способ тратить деньги? Наверняка каприз какого-то богатея. Мост попроще выполнял бы свою функцию ничуть не хуже.
А, неважно. Что толку придираться к чужим вкусам. Особенно сейчас, когда я наконец вернулась в город после нудного задания. Лучше расслабиться и отдохнуть.
– Зайти куда-нибудь перекусить, что ли?..
Лилия перебрала в памяти известные ей таверны – сама она, впрочем, вряд ли могла считаться завсегдатаем хотя бы одной из них, но некоторые посещала чаще других.
Не то чтобы там подавали особо вкусную еду – нет, просто в этих заведениях регулярно бывают её знакомые. Если она правильно рассчитала время и если ей повезёт, то, может быть, удастся застать там кого-нибудь.
Истинный Герой невероятно силён. Обычные люди не в силах сражаться наравне с ним и даже не в силах чем-либо помочь, а в худшем случае они могут даже стать помехой. И поэтому Истинный Герой чаще всего лишён спутников.
Лилия, естественно, привыкла к одиночеству.
Но сейчас, вдали от битв, ей хотелось увидеть знакомое лицо. Поговорить по-настоящему – с кем-то, а не с собой. И, если возможно, было бы неплохо, чтобы этим кем-то оказался...
– Привет.
На плечо Лилии вдруг опустилась рука. Её сердце подскочило и бешено заколотилось.
– Виллем. – Лилия нечеловеческим усилием воли подавила удивление и обернулась, придав лицу обычное выражение, а голосу – обычный тон. – Знаешь, эта твоя привычка появляться из ниоткуда очень бесит.
– Да я же просто окликнул, чего ты так взъелась.
За спиной Лилии стоял юноша среднего роста, черноволосый и черноглазый.
Не красавец, хотя и невзрачным его тоже не назвать. Не худой, но и слишком мускулистым не выглядит.
Если попытаться назвать какую-то особую черту, то, пожалуй, это будет самоуверенный блеск его глаз. Впрочем, у многих его одногодок похожий взгляд. Попросту говоря, самый обычный подросток, каких полно в любом городе.
– Я вернулся с задания и как раз закончил доклад, – Виллем Кмеч указал за спину, на собор. – А те старики сказали, что ты только что ушла, вот я и побежал за тобой.
– О-о. Такая спешка, чтобы просто увидеть меня? Влюбился?
– Нет, конечно. – Лилия почувствовала себя немного уязвлённой. – Просто подумал: сейчас же самое время поесть, а вдвоём же лучше, чем одному. Пусть даже вдвоём с тобой.
– Что-о? – Лилия сощурилась и состроила недовольную гримаску. – Выбирай выражения, когда зовёшь девушку на свидание!
– Когда решу пригласить девушку на свидание, тогда и буду выбирать.
– Стоп, а я тебе кто?
– Ты мне Лилия.
Лилия на мгновение задумалась над смыслом его слов...
– Эй, это как понимать?!
Девушек в мире множество. Но "Лилией" для Виллема Кмеча всегда будет только она одна – Лилия Асплей. Что ж, может, такое особое отношение не так уж и плохо...
Лилия сама не ожидала поймать себя на этой мысли.
Они прошагали ещё немного и очутились в Квартале Студентов. Большинство местных заведений ориентировались на молодёжь, так что здесь можно было поесть за вполне умеренную плату. А ещё юные Виллем с Лилией тут не будут бросаться в глаза.
Тяжёлый труд разжигает аппетит – это верно как для Истинного Героя, так и для Квази Героев. Виллем с Лилией захватили круглый столик на пятерых, заказали множество мясных блюд и принялись уплетать их, болтая за едой о своих приключениях.
– Что-о?! – Виллем, жуя кусок мяса, вытаращил глаза. – Племя эльфов... Да ещё со старейшинами... И ты перебила их всех? За три дня?!
– Ну да.
Он проглотил кусок, запил и бессильно развёл руками.
– Что это за реакция?
– Как мужчина мужчине, могу лишь посочувствовать тому командующему.
И как это понимать?
– Мне что, не надо было им помогать?
– Я вовсе не об этом. Помочь им – твой долг, но ты могла бы принять во внимание их чувства.
– Легко сказать. Я, конечно, гений и всё такое, но даже мне не под силу одолеть кучу эльфов так, чтобы те, кто путается у меня под ногами, почувствовали себя главными героями.
– Зачем кидаться в такие крайности... – пробормотал Виллем и вгрызся в очередной кусок.
Виллем Кмеч – старший собрат Лилии в обучении искусству меча. А также тот, кто недостоин зваться "старшим".
Их учил один учитель, одному и тому же стилю. Техники, которые они постигали, позволяли освоившим их встать наравне с величайшими героями в истории. И Лилия, разумеется, овладела ими в совершенстве – но Виллему они не поддавались, как он ни старался.
"Он просто безнадёжно бесталанный", – сказал однажды их учитель.
Впрочем, усердные тренировки позволили Виллему достичь незаурядного уровня – и этого, казалось бы, должно быть достаточно. Но достичь чего-то не просто незаурядного, а превосходящего человеческие способности, Виллему было не под силу.
Он мог достичь лишь того, чего может достичь человек. Обрести лишь ту силу, на которую способен человек. Никакие усилия ни за какое время не позволили бы ему стать чем-то иным.
Казалось бы, для рождённого человеком возможность оставаться человеком должна быть благословением. Но то искусство боя на мечах, которое преподавал их учитель, попросту переполняло тот сосуд, который могло предоставить человеческое существо. И это обращало человечность из благословения в проклятие, обузу, что не позволяет достичь мастерства.
"Так почему же ты продолжаешь учить его?" – спросила однажды Лилия.
"Он сам не желает сдаваться", – буркнул в ответ учитель.
А-а, кажется, понимаю, – подумала тогда Лилия, кивая.
Виллем ни за что не сдастся. Какой бы недостижимой не выглядела цель, каким бы глупым не выглядело стремление к ней. Он никогда не отступится, никогда не остановится. Невзирая ни на какие обстоятельства и превратности судьбы, он продолжит пробиваться вперёд, к своей цели.
Никогда не предавая свою мечту. Не позволяя ни отчаянию, ни сожалениям сбить себя с пути. Не прекращая сражаться за то, что дорого ему самому...
Прямая противоположность образу жизни Лилии.
– М-м, ну, я сыта! Отлично откушали! – Закончив трапезу, они вышли на улицу.
– По-моему, мы съели слишком много. Официант, кажется, даже испугался.
– Ну и что, мы же ещё растём! В нашем возрасте нормально столько есть! Это ты ешь слишком мало, Виллем!
– Тебе стоит сейчас извиниться перед всеми четырнадцатилетними и пятнадцатилетними в мире.
Солнце садилось, но улицы не пустели. Во все стороны продолжали сновать пешеходы и конные упряжки. Стоит чуть зазеваться – и обязательно столкнёшься с кем-нибудь, а стоит чуть ослабить бдительность – и рискуешь остаться без кошелька. Обычная столичная толчея.
– О? – Порыв ветра бросил в лицо Лилии бумажный лист. Та поймала его в последний момент. – Безобразие. Мусору место в урне.
Она посмотрела на лист. Газета с новостями. После изобретения печатного станка этот метод распространения информации быстро обрёл популярность. Газеты печатались во множестве, а стоили так дёшево, что были по карману почти любому. Лист, который держала Лилия, пестрел последними новостями со всего континента.
Её глаза остановились на самом крупном заголовке: "Скорбная Дева продолжает громить полчища эльфов!"
Она фыркнула.
– Ты чего?
– Посмотри сам. Это шедевр!
Лилия притянула Виллема за шею и сунула лист ему под нос.
– Вроде всё как обычно...
– Да нет же, читай! В этот раз они превзошли себя!
Виллем принялся читать.
"Северные границы Империи были осаждены десятками тысяч эльфов. Пограничные войска не могли защититься от их проклятий и оказались обращены в лягушек."
– Десятки тысяч? Правда?
– Меньше сотни.
– И все – эльфы мрака?
– Я встретила нескольких старейшин, но в основном там были обычные.
– А солдат действительно обратили в лягушек?
– У кого-то слишком богатое воображение.
Они продолжили читать. "Но Лилия Асплей не убоялась. Когда принцесса-герой вышла на поле боя, с её уст сорвался скорбный вздох, и ветер подхватил его, и чары разрушились. Все те, кого колдовство обратило в лягушек, вновь стали людьми."
– А это?
– При всех своих достоинствах я не умею творить чудеса.
"А после дева обнажила меч Сеньорис и воздела к небесам. То было начало тайного ритуала святой магии – Истинной Кроваво-Алой Волны Неостановимого Огненного Воздаяния. Сам учитель Лилии запретил ей применять это заклинание, способное расколоть землю и пронзить небо..."
– Ха-ха-ха-ха-ха! – Лилия схватилась за живот. От хохота у неё из глаз брызнули слёзы. – А, хватит! Я и знать не знаю заклинаний с такими длинными названиями! И зачем бы учитель придумывал приём, но запрещал его использовать как "слишком сильный"!
– Тебе что, правда так смешно? – Виллем нахмурился. – Эти новости с каждым разом всё абсурднее. Ну да, конечно, их пишут, чтобы поднимать боевой дух, но нельзя же настолько искажать действительность.
– Да ладно тебе. Если ложь обо мне кому-то помогает, значит – всё хорошо.
– Не строй из себя святошу, тебе не идёт.
– Это ты-то говоришь? Мне? – Квази Герои, как и Истинные Герои, почитались церковью наравне со святыми. – Да и какая разница? Никто от этого не страдает.
– Если так и будет продолжаться, от настоящей тебя ничего не останется.
– Чего?
– То, что пишут в этих статьях про твои подвиги, не имеет к тебе вообще никакого отношения. Словно никогда и не было Лилии Асплей, три дня подряд без отдыха сражавшейся с сотней эльфов.
– Да, наверное, – Лилия, продолжая улыбаться, кивнула. – Но всё-таки я не против. Жертвовать собой ради благополучия других – к этому и должен стремиться Герой, разве нет?
– Ты не должна так поступать.
– Да нет, я же говорю, это тоже одна из обязанностей Героя...
– Нет, – Виллем, казалось, разозлился. Он говорил, не повышая тона, но решительно: – ты не должна.
– Не наглей, Квази Герой, – Лилия хихикнула.
Смех – отличный повод украдкой смахнуть проступившие в уголках глаз слезинки.
Они решили воспользоваться редкой возможностью и насладиться столицей чуть дольше.
Империя росла и ширилась, поглощая одну за другой соседние страны, истощённые набегами монстров, и столица была её сердцем. В этом процветающем городе смешалось множество культур и народов. Говорили даже, что обойти столичный рынок – это всё равно что пропутешествовать по всему континенту.
Главные достопримечательности столицы и самые богатые лавки располагались во Втором и Четвёртом кварталах. Лилия, волоча за собой Виллема, бродила туда-сюда между проходящими через эти кварталы Грифоньей и Саламандровой улицами.
– Обалдеть! А это что? – Лилия в удивлении уставилась на лавку торговцев из Северного Гармонда. Выставленные на обозрение экзотические наряды были сотканы из лёгкого, почти прозрачного шёлка. – Ого, народ в Северном Гармонде правда такое носит? – Лилия приподняла край юбки. – Смотри, оно же вообще ноги не закрывает!
– Ну, Наврутри ведь тоже откуда-то из тех мест.
– А-а, тогда понятно.
Наврутри Тэгзак – их общий знакомый, Квази Герой из Западного Гармонда, а также неуёмный ловелас. Каждый раз, когда Лилия встречала его, он либо бегал за женщинами, либо женщины бегали за ним – первое, впрочем, случалось чаще.
Хотя, наверное, судить по нему всех жителей Гармонда – это как минимум невежливо, а как максимум способно невзначай спровоцировать межнациональный конфликт... Ну да ладно.
– Хм-м... Мне, наверное, не очень пойдёт... – Лилия приподняла край шёлкового костюма, открывая изгибы белоснежных ног манекена, на который он был надет, и обернулась к Виллему. – Ну? Что думаешь?
– Вроде нормальный. Ну, фасон необычный, конечно, а так ничего, – просто ответил Виллем.
– ...Что, и всё?
– М?
– Ну, я думала, ты покраснеешь, или отвернёшься, или завопишь "бесстыдница!", что-то в таком роде.
– За кого ты меня принимаешь, – вздохнул Виллем.
– За простодушного сопляка, не умеющего общаться с девушками.
– Второе, может, и верно, но не первое, – пробурчал Виллем. – Но и правда, тебе что, совсем не стыдно так себя вести? Ты же всё-таки женщина – ну, биологически, во всяком случае.
– Ну да, конечно, мне создают репутацию утончённой леди, но и что с того? Мне ведь когда-нибудь, может, захочется заполучить мужчину получше. Должна же я готовиться.
– Ты что, действительно хочешь завоевать чьё-то сердце таким методом?
– Ну, тут ведь не угадаешь. Кто знает, на что придётся пойти ради светлого будущего.
Лицо Виллема едва заметно дрогнуло.
О, так-так-так. Как его передёрнуло от одной мысли, что когда-то в будущем я могу сойтись с мужчиной. Фу-ха-ха-ха, вот умора.
– Слушай.
– Чего?
– Ведь эльфов мрака, захвативших Дионн, давно перебили.
Лилия не удивилась. Она уже давно привыкла к тому, что старший собрат может внезапно сменить тему разговора.
Земли бывшего Рыцарского Королевства Дионн были очищены от эльфов и теперь принадлежали Империи. Они располагались довольно далеко от столицы, но не настолько, чтобы казаться краем света.
– Ты не думала вернуться?
– Была там в том году. Старый замок весь зарос травой, ужас.
– Да я не об этом, не понимаешь, что ли?
Понимаю.
Восстановить город. Призвать беженцев вернуться. Возродить родное королевство Лилии Асплей – вот о чём он говорит.
Оставить за спиной постоянные битвы, отложить в сторону меч и снова стать беззаботной принцессой.
На первый взгляд – просто глупая фантазия. Но, вполне вероятно, Лилия смогла бы воплотить её в жизнь, пожелай она этого по-настоящему. Вернуть всё, как было, вряд ли возможно, но, во всяком случае, возродить Рыцарское Королевство Дионн ей вполне под силу.
– Ну-у... – Лилия сунула руку в карман и сжала в кулаке недавно найденный газетный лист. Статья содержала выспренный поэтический оборот: "Лилия Асплей сражается за Родину. Вновь и вновь поднимает она свой меч во имя всего, что когда-то любила: погибшей страны, рассеявшихся подданных, попранной чести. И неизбывная скорбь навеки поселилась в её глазах..."
– Нет, пожалуй, не думала, – честно ответила Лилия, закрыв глаза. – С местью я опоздала. А земли бывшего королевства теперь просто ещё одна провинция Империи. И сейчас там в самом разгаре битва с орками... Как-то не очень хочется становиться тамошней принцессой, – добавила она, почесав щёку.
– Знаешь, прозвучало довольно бессердечно.
– Ну, может и так...
Бессердечно. А это, пожалуй, довольно точное определение.
Во всяком случае, Лилия не была уверена в собственных чувствах. Действительно ли эти гнев, ненависть, скорбь и страдания порождены её собственным сердцем?
Должно быть она, как человек, лишена чего-то очень важного.
– Что ж, раз я бессердечна, то какое мне дело до давно потерянного прошлого? – Лилия рассмеялась.
Что ж, зато моя неполноценность позволяет вот так посмеяться над собой.
А теперь сменим-ка тему.
– О, а вон тот костюмчик вроде ничего, а? Материал, по крайней мере, не просвечивает. – Лилия принялась бродить между манекенов.
– М-м, и вот этот вроде тоже. И носить удобно, и на какой-нибудь приём пойти не стыдно... А! – она вспомнила. – Меня же пригласили на зимний праздник в императорском дворце! Мне надо выбрать, что надеть, совсем забыла!
– В чём проблема? У Императора ведь должен быть какой-нибудь придворный портной. Просто попроси повежливее, и всё.
– Да, в прошлом году я так и сделала. А потом все дворянские дочери бросились заказывать себе такой же костюм. "Наряд в стиле Истинного Героя" тогда стал настоящим писком моды.
– До чего некоторых доводят иллюзии...
– Неважно, и зачем мы вообще о других говорим. Тебя самого разве не пригласили?
– Я отказался, – Виллем безразлично пожал плечами. – Решил провести зимний праздник с родными.
– С родными? Ты про Алли и детишек? Вернёшься в Гомаг?
Гомаг – родной город Виллема, там находится приют, в котором он вырос. Город расположен на окраине Империи, и путь из Столицы туда и обратно занимает очень много времени.
– Я уже договорился, что использую сразу все отведённые мне выходные. Так что с завтрашнего дня буду постоянно занят на заданиях.
– Серьёзно?
Нападения монстров происходили всё чаще. Церковь ни за что не позволила бы Квази Герою вроде Виллема уехать надолго. Но, зная его, Лилия с лёгкостью могла представить, что он настоял на своём, и тогда его завалили работой, чтобы компенсировать будущую отлучку.
– Если приём такая проблема, то, может, присоединишься ко мне?
– А? Кто, я? – огорошенно переспросила Лилия.
– Ага. Алли и мелюзга будут в восторге.
– Э... – Что он такое говорит? Если Квази Герой Виллем Кмеч и Истинный Герой Лилия Асплей вместе покинут столицу, наверняка поднимется шум. Священники просто взбесятся.
Непохоже, что он шутит. Он серьёзно приглашает меня провести праздники вместе с ним и его семьёй.
И ведь этот идиот не может не понимать, что значит такое предложение. Если мы оба уедем, столица станет намного уязвимее. Церковь, разумеется, тут же прикажет нам вернуться. Нам будет почти невозможно получить разрешение, и всё же он предлагает это как ни в чём не бывало.
– Забудь, – ответила Лилия. – Я, конечно, не собираюсь снова становиться принцессой, но совсем не прочь иногда погрузиться в атмосферу роскошного приёма!
Кивнуть было бы так легко. Но это лишь создаст Виллему новые проблемы, и Лилия никак не могла согласиться.
– Понятно. – Виллем отвернулся.
Глядя на него в профиль, Лилия, как ей показалось, заметила промелькнувшую тень разочарования. Должно быть, просто отражение её собственного подспудного желания увидеть это.
Лилия вспомнила, каким увидела Виллема в первый раз, в том заснеженном лесу.
Его неуклюжие движения рассердили её. Разозлили даже. И тогда она, сама того не желая, бездумно выпалила то, что было у неё на уме.
Тогда она не поняла, что её так разозлило.
Но сейчас могла предположить.
Виллем старался стать сильнее. Он хотел стать сильнее. У него были причины желать этого. Каждый раз, когда он спотыкался и падал, его стремление давало ему силу подниматься. Для Лилии, случайно наткнувшейся на него в лесу, это было ясно с первого взгляда.
И тогда она подумала: А я? Смогла бы я так же?
Выполнить те же самые упражнения она могла бы с лёгкостью. Для неё не существовало проблемы в том, чтобы стать сильнее. И поэтому ей неоткуда было знать.
Смогла бы я, Лилия Асплей, так же снова и снова вставать после каждой неудачи? Смогла бы она стремиться к чему-то, будучи настолько же ограниченной в возможностях?
Смогла бы я найти в себе что-то, что позволило бы мне вставать после каждой ошибки, каждого падения, каждого позора?
Ни за что.
В тот день Лилия Асплей, лишённая родины, лишённая семьи, послушно страдающая и ненавидящая, как ожидали от неё все вокруг, впервые осознала собственную пустоту.
И она разозлилась. Грудь сдавило завистью и ревностью.
Для неё, тогда совсем маленькой девочки, сдержать эти чувства было невозможно. И поэтому...
"Безобразно".
...с её губ сорвалось одно лишь слово.
И поэтому с того самого дня её отношения со старшим собратом в обучении, Виллемом Кмечем, были несколько запутанными.