Чешские Улицы Гетеро

🛑 👉🏻👉🏻👉🏻 ЗА ПОДРОБНОСТЯМИ ЖМИ ЗДЕСЬ 👈🏻👈🏻👈🏻

Миша, активист, 30 лет .
Родной город: Ташкент, Узбекистан .
Сейчас живет в Праге .
Любимое место:
Розовый сад в парке Petřín .


Катя, 26 лет, политологиня, специалистка по правам человека . Родной город — Челябинск, Россия . Сейчас живет в Праге . Любимое место: Чайная Maze in Tchaiovna

ЛГБТ-прайд в Праге, 5 августа 2018 года . Надпись на транспаранте: «Союз отцов против кражи детей гетеросексуалов» 1/7

Данияр, 31 год, ЛГБТ-активист, редактор ЛГБТ-СМИ Kok .team Родной город — Текели, Казахстан . Сейчас живет в Праге . Любимое место: Площадь у Технической библиотеки .


«Не надо приезжать сюда без знания языка» . А я ведь и приехал сюда, чтобы учиться!


Тимур, 28 лет, художник . Родной город — Благовещенск, Россия . Жил в Остраве, Брно, сейчас живет в Праге . Любимое место: собственный дом .


«К вам еще один вопрос . Вы знаете, что произошло 21 августа 1968 года?»


Ханна, 23 года, активистка . Родной город — Гомель, Беларусь . Сейчас живет в Брно . Любимое место: Веганское кафе Tři ocásci, парк Lužánky .


Инга, 25 лет, художник, дизайнер . Родной город — Мурманск, Россия . Сейчас живет в Праге . Любимое место: Olšanske namesti

Автор: Алена Агаджикова Проект создан в рамках летней медиашколы в Праге при поддержке Фонда им . Бориса Немцова и Карлова университета . Благодарим за помощь Адриана Унгарда, Евгения Абаева и Елизавету Меледину .
Сотни людей покидают страны бывшего Советского Союза из-за гомофобии . В поисках лучшей жизни они перебираются в Европу, многие остаются жить в Чехии . Для специального проекта Настоящего Времени и Летней школы журналистики Бориса Немцова шестеро ЛГБТ+ героев из России, Узбекистана, Казахстана и Беларуси рассказали о жизни в собственных странах – и о том, с какими проблемами и отношением к себе они столкнулись после переезда .
Две трети своей жизни я прожил в Узбекистане: окончил институт в Ташкенте и долгое время работал там по специальности . Как ЛГБТ-человека я осознал себя в период полового созревания . Уже в старших классах школы стало понятно, что мне нравятся мальчики . Тогда я пытался себя убедить, что это неправильно . Я считал, что от этого можно каким-то способом избавиться, если начать жить с девушкой, поэтому пытался строить гетеро-отношения . Естественно, ничего не получалось . Когда у меня случился первый половой контакт с парнем, я понял, что девушки — это вообще не мое .
Я рос там, где постоянно шли разговоры о традиционных семьях . Но, как это бывает в традиционных патриархальных обществах, где добрачный секс жестко табуирован, гомосексуальные контакты в Узбекистане были и остаются достаточно частыми . Совместная мастурбация, взаимная мастурбация, у кого-то это доходило и до секса с проникновением . В тех группах, где это практиковалось, подобное считалось совершенно нормальным, к этому относились с юмором . Ну, собрались, подрочили — ничего страшного не произошло . Ребята по 4-5 человек собирались в сауны, в бани и так проводили время . И нет, они не позиционировали себя как геи . Они встречались с девушками, пытались как-то ухаживать . Те из них, кого я лично знаю, потом женились, у них семьи, дети .
Прямо о таком опыте никто не говорит, хотя многие практикуют . Во-первых, потому что в Узбекистане все еще существует уголовная статья за однополый секс, по которой тебя могут посадить на срок до трех лет . Штрафов, исправительных работ не предусмотрено — только срок . Во-вторых, мешает пресловутая лагерная риторика — «это же ********, опущенные, фу быть таким» . Узбекистан даже в советское время был страной, в которой оставались очень сильны религиозные традиции и влияния .
Однополые знакомства в Узбекистане больше напоминали шпионский триллер, чем любовный роман . Если посмотреть на тот же местный Хорнет (приложение для гей-знакомств — НВ) , то профайлы с фотографиями можно пересчитать по пальцам . Если и ставят фото, то они чужие . После сетевого знакомства люди вступают в переписку друг с другом, общаются неделями, потом обмениваются фотографиями . Дальше происходит верификация через знакомых-геев: люди показывают фотографию этого человека, его телефон, чтобы выяснить, действительно ли это ЛГБТ-человек или он «подставной» . Только убедившись, что все в порядке, люди соглашаются на встречу . И она никогда не происходит где-то на квартирах, это всегда публичные места . Все обставляется так, чтобы никто не мог увидеть вас вдвоем, потому что традиционное узбекское общество — общинное общество, где люди друг друга знают . Не должно возникать вопросов: «Я тебя видел в городе с каким-то парнем, кто это, что это, зачем, почему» .
Пока я жил в Ташкенте, было много случаев, когда кого-то выманивали с сайта знакомств на встречу в квартиру . Человек приезжал и оказывался в руках органов внутренних дел, то есть их встречала милиция , и людей начинали раскручивать на деньги . И если человек не хотел получить срок за однополый секс (который, по сути, и не состоялся), то он отдавал деньги . Обычно сумма варьировалась от 50 до 100 долларов . Несколько моих знакомых оказывались в такой ситуации, некоторые — не один раз . Надо сказать, что 100 долларов для Узбекистана — это достаточно большие деньги . А на тот момент, когда я там жил, это был месячный оклад .
Изначально уезжать из Ташкента я не собирался . Я не знал, как с ЛГБТ обстоят дела в других странах, и не думал, что где-то бывает лучше . Потом я буквально на пару дней съездил в Алма-Ату, посмотрел, как живут люди в Казахстане, и был шокирован . Я не знал, что две соседние страны могут настолько сильно отличаться друг от друга . Казахстан тогда стал для меня, человека из Узбекистана, островом свободы . Где-то через полгода я нашел там работу и переехал . Позже я узнал, что Казахстан в принципе становится для многих узбеков перевалочной базой: сначала Казахстан, потом Россия, потом, может быть, Европа .
Со временем ситуация в Казахстане, в первую очередь экономическая, ухудшилась . Это повлекло за собой всплеск традиционализма, религиозной риторики . Часто стали подниматься темы «мы должны сохранить семью», «все эти люди на деньги Запада разрушают наше общество» . Это определило мой дальнейший выбор — надо уезжать . Ехать обратно в Узбекистан смысла не было . Ехать в Россию — тоже, потому что там точно так же растет традиционализм, радикализм и религиозность общества . Поэтому я выбрал Чехию, как страну с крайне низким уровнем религиозности населения . Здесь реально религиозные институты отделены от государства, они никаким образом не вмешиваются .
Изначально я приехал в маленький город неподалеку от Праги . Была ночь, я практически не видел окрестности, дошел до отеля и лег спать . Утром проснулся и тут же пошел гулять . У меня было ощущение тогда… Не знаю . Что я попал в сказку, которую нам показывали Братья Гримм, Шарль Перро в детстве, передача «В гостях у сказки» . Я остановился и заплакал . Потому что я не думал, что может быть все вот так . Что может быть зелень вокруг, что могут быть деревья, чисто, аккуратно . Для меня это стало действительно культурным шоком .
Первое время я стеснялся и боялся ходить со своим парнем за руку . Я ожидал, что люди могут агрессивно к этому отнестись . Я очень хотел избежать этих конфликтов, но потом понял, что людям здесь все равно — они не смотрят на то, чем занимаются другие . Когда мы стали ходить с партнером за руку, я видел тех людей, кто улыбался, кто смотрел с удивлением, кто был безразличен . Встречались и те, кто смотрел с осуждением, но это не выливалось в агрессию . Обычно так смотрят люди за 40 . То есть те, чье детство, период становления, пришелся на закат Советского Союза . Молодежи совсем пофиг, она совершенно спокойно относится . Практически во всех учебных заведениях в Чехии существует ЛГБТ-клубы, и ребята регулярно собираются . Они куда-то ездят: на пикники, в путешествия по историческим местам, то есть они ведут достаточно активный образ жизни и не скрываются, о них знают в институте, о них знают на работе .
Общаясь здесь на русском, я не встречаюсь с агрессией конкретно в мой адрес . Когда разговариваю на чешском, то по акценту все равно понятно, что я русскоязычный, и чехи относятся к этому спокойно . Когда ты неправильно употребляешь слова или как-то ошибаешься, они тебя очень аккуратно поправляют, никаких насмешек в твой адрес, наоборот, спрашивают, откуда ты и как давно ты в Чехии . Что касается агрессии, которая встречается в адрес других русскоязычных, то это больше связано не с языком, а с их поведением в обществе . Потому что, как говорит сама русскоязычная диаспора здесь, в Чехии остаются два типа русских: это либо умные, либо богатые . Умные учат чешский и достаточно быстро интегрируются в среду: это люди востребованных профессий, они остаются, они работают здесь . Люди богатые и просто туристы, которые сейчас могут позволить себе быть туристом, это в большинстве своем люди невоспитанные .
Когда с моими знакомыми чехами обсуждение заходит о национальностях, они стараются уйти от разговора, потому что эта тема достаточно скользкая . Явного осуждения по национальному признаку, что «ой там вот эти цыгане», я лично не встречал . Хотя, конечно, в местном обществе существует предубеждение в отношении ромов, что это не очень благополучные в социальном плане люди . Что они работают только по той причине, что государство может их лишить пособия . Но это не настолько популярная ксенофобная повестка, которая встречается в той же самой России, например .
Я не готов возвращаться в Узбекистан . Несмотря на то, что власть поменялась, поменялся президент — сама система государственного правления не изменилась . Она, к сожалению, остается авторитарной, а президент вместо того, чтобы выстраивать государственную систему, которая будет работать независимо от того, кто находится у власти, вместо формирования государственных и политических и гражданских институтов, едет по стране, рассказывает женщинам, как рожать и варить борщи, колхозникам — как собирать урожай, строителям — как строить .
В России я училась на переводчицу, но не доучилась и уехала за границу изучать политологию . Пробыла три года в Штатах, потом три года во Франции и вот сейчас уже год живу в Чехии . Я идентифицирую себя как пансексуалку и полиаморку . В России это был метод проб и ошибок: вроде того, что в школе тебе начинает нравиться одноклассница или твоя близкая подруга, а ты оправдываешь это дружескими отношениями . В подростковом возрасте я спросила у мамы, почему нельзя удочерять или усыновлять детей гомосексуальным парам . Она прочитала мне длинную лекцию, что не имеет значения, какого пола родители . Тогда это очень, очень повлияло на меня .
Я жила в Европе уже четыре года, когда в России начали насаждаться откровенно гомофобные настроения . Вещи, которые лет 5 назад я не могла даже представить, стали обыденностью . В Госдуме по-серьезному заговорили о православии и семейных ценностях в ключе религии . В этот период я поехала с родителями на отдых, и мы снова заговорили про возможность гомосексуальным парам удочерять и усыновлять детей . Неожиданно мама сказала: «Нет, так делать нельзя, им нельзя никого усыновлять» . Я впала в ступор: «Мам, что случилось? Пару лет назад ты сама читала мне об этом лекцию» . И она пустилась едва ли не в слезы: «Нет, я не могла такого сказать, ты все придумываешь» . Эта ситуация отсрочила мой каминг-аут очень надолго: я не понимала, как мои родители могут отреагировать .
Я сделала свой каминг-аут в Париже, накануне выпускного . Мы с мамой сели перекусить, и я начала: «Мам, у меня к тебе есть одно важное дело, хочу кое-что тебе рассказать, в общем, я бисексуалка» . И я так затормозила, думаю: стоп, а я разве бисексуальный человек? И добавила: «Вообще это не так называется, но ты это слово точно не знаешь» . А она отвечает: «Так, погоди . Что за слово? Рассказывай, как это правильно называется, я хочу все знать, что это такое?» Я говорю: «Я пансексуалка . Это романтические, сексуальные симпатии, влечение к людям вне зависимости от их гендера» . Она честно сказала: «Я ничего не понимаю» . И я начала объяснять: вот есть трансгендерные люди, есть небинарные . А потом села рыдать . Она меня обняла: «Что случилось, почему ты плачешь? Все хорошо, я тебя люблю, ты замечательная, ты мой золотой ребенок, ты солнышко» . Она правда не понимала, почему я плачу .
Когда я проснулась на следующий день, то увидела, как мама читает статьи о пансексуальности в интернете . Когда она уезжала, попросила на нее не обижаться . Она сформулировала это так: «Понимаешь, когда мы с тобой, и ты мне про это все рассказываешь, я понимаю, что это нормально . А когда я уезжаю обратно, у меня этой информации нет . Я этого всего не вижу, и тебя нет рядом, чтобы задать нужные вопросы» .
Однажды в Париже на меня наехал незнакомый мужик на улице, потому что подумал, что я американка . Когда я сказала, что приехала из России, он сразу такой: «О-о, какой милый русский акцент!» Многие французы считают британцев и американцев глупыми, необразованными, некультурными . Русских же воспринимают положительно, наверное, из-за ассоциации с белой эмиграцией . Парижские знакомые часто спрашивали меня: «Наверное, ты выросла, когда вы говорили дома по-французски, да?» Каждый раз я сползала под стол от смеха — это просто невероятно, ребята сильно потерялись в веках .
После окончания учебы в Париже я нашла работу в Праге и переехала . Чехия стала первой страной, где я испытала и ксенофобию, и квирфобию сразу . Первым делом меня поразил вопрос ЛГБТ-браков . Как объяснить, что в такой атеистической ( согласно опросу Pew Research, Чехия — самая атеистическая страна Центральной и Восточной Европы, — НВ) стране есть понятие партнерства, а браков, которые позволяют однополым парам усыновлять детей, нет? Для меня удивительно, что во Франции есть возможность заключать однополые браки, а ведь Франция невероятно католическая страна, а в Чехии — нет .
Однажды мы шли за руку с девушкой от Староместской площади, то есть прямо в центре Праги . Было достаточно светло . Когда мы проходили мимо террасы какого-то бара, проходящий мимо мужик плюнул мне в лицо и спокойно пошел дальше . Из песни слов не выкинешь, так что я буду говорить как есть — я остановилась в полном **** [замешательстве] . Что вообще произошло? Но самым паршивым было даже не оплеванное лицо . Самый ужас заключался в том, что люди на террасе стали смеяться . Моя девушка попыталась меня успокоить: «Все хорошо, все нормально, он ушел» . Она тоже эмигрантка, но из Северной Америки . Я на нее смотрю дикими глазами и повторяю: «Они же все смеются» . Она ответила: «Катя, хорошо, что ты не понимаешь чешский и не знаешь, что именно они говорят» .
В следующий раз, когда я столкнулась с открытой гомофобией, я стояла на платформе метро, читала книжку с телефона . Ко мне подошел мужик и начал что-то зло говорить на чешском . Я подняла голову и ответила, что не разговариваю по-чешски . И тут он перешел на очень плохой английский и начал повторять: «Лесбиянка, лесбиянка, понаехали лесбиянки, совращают чешских девочек» . Было понятно, что он не знает, как правильно оскорблять на английском, и пытается найти хоть какое-нибудь еще слово, но безуспешно . Мне было так смешно, я стояла и думала: подсказать ему, что ли? Начала улыбаться . И тут он просто снял с меня шапку, кинул ее на рельсы и ушел .
С русофобией я здесь сталкиваюсь в основном в доброжелательном ключе . Шутки про Россию, Путина, про шпионку . Шутят коллеги, друзья, знакомые . Когда местные хотят сделать мне комплимент, они нежно берут меня за руку и говорят: «Катя, ты настолько не русская, что это очень круто» . Такое случалось несколько раз и звучало как от чехов, так от англоязычных эмигрантов . Каждый раз мне становилось обидно, потому что все то прекрасное, что вы сейчас видите, родилось в России, и оно нерусским быть по дефолту не может .
В Чехии я не русская, потому что я слишком клевая, чтоб быть русской, в России тоже не русская, потому что сначала я американизировалась, потом офранцузилась, а сейчас, видимо, очешилась . И получается, я нигде не могу быть русской, потому что единственный способ быть таковой — это молиться на кремлевскую политическую линию .
Я люблю носить платки . Однажды я шла по улице в дождь, у меня не было с собой зонтика, и я накинула платок на голову . Причем платок павловопосадский, с цветами на всю голову, не хватало только кокошника . И подходит мужчина, начинает говорить на чешском, видит, что у меня просто ноль в глазах, переходит на английский и заявляет: «Вот ты — европейская женщина, обратилась в ислам, предала свою расу, как ты будешь рожать настоящих европейских детишек» . В таких ситуациях я иду по пути большего сопротивления, и вместо того, чтобы сказать, что я не мусульманка и пойти дальше, начинаю: «Какая разница, какая у меня религия? Что хочу, то и делаю» . В итоге это превратилось в дебаты против исламофобии . Он очень долго возмущался: «У тебя небось парень мусульманин, он тебя заставил надеть платок, а как твои родители к этому относятся, а что ты будешь дальше делать, он же тебя потом из дома выпускать не будет» .
Спрашивать у гомосексуала, когда он осознал свою ориентацию, так же странно, как спрашивать у гетеросексуала, когда он понял, что гетеросексуален . У меня это произошло очень просто . Наступило половое созревание, и я понял, что с девочками очень классно дружить . А мальчики просто очень красивые, и мне нравится не только дружить с ними, но и на них смотреть . Тогда я понял, что я, наверное, гей . Это далось мне очень легко . В глубоком детстве, когда в 90-ые были видики и все обменивались кассетами, в одном фильме прозвучало слово «голубые» .
Я спросил у мамы, что это значит . Она ответила, что «голубые» — это мужчины, которые любят других мужчин . Все . Никаких дополнительных комментариев, обсуждений . И когда я ощутил симпатию к людям своего пола, я вспомнил свой самый главный авторитет в жизни — маму . У меня не было ни психологических травм, ни неврозов насчет своей ориентации . Отец умер, когда мне было 18 . Мамы не стало прошлой осенью . Папу я любил, маму тоже любил . Поэтому эти истории про то, что гомосексуалы — это те, у кого несчастные семьи, брошенные отцами, неправдивы . Я думаю, что не рассказывал родителям о своей ориентации из-за этих стигм . Это были 90-ые . В 1998-м мне было 11 лет . Наш шахтерский городок переживал невероятный постсоветский кризис . Люди готовили на улице, свет включали на один час и только ночью, за это время мама успевала напечь мне в школу блины . Всем было не до обсуждений ориентации .
Я сделал публичный камин-аут буквально на днях . Накануне ЛГБТ-прайда в Праге я написал в фейсбуке большой пост . К нему прикрепил статью, посвященную маме и моим переживаниям по поводу «знала — не знала», «догадывалась — не догадывалась» . Признался, что люблю мужчин . Казахстанский фейсбук очень маленький — те, кто меня знают, начали делать репосты, мол, классно, молодец . А уже под репостами — волна гомофобии от френдов моих френдов . Любимое казахстанское гомофобное высказывание звучит как «сжечь» . У вас в России только сердца сжигают (в апреле 2012 года телеведущий Дмитрий Киселев призвал «сжигать сердца геев» — НВ) , а у нас, видимо, хотят целиком испепелить просто .
Мне очень повезло, потому что я мальчик с привилегиями: русскоязычный, жил в большом городе, хорошее образование, работа . Казах, который говорит по-русски, а при этом еще и знает казахский, — это привилегированный человек, у него нет проблем, чтобы устроиться на любую работу . А если ты знаешь только казахский, у тебя очень большие проблемы, при этом в стране очень большой процент ребят, приехавших из аула . Я оказался в уникальной и привилегированной ситуации, мог себе выстраивать подходящее окружение, создал френдли-пузырь из друзей и единомышленников . Но о случаях угнетения и даже убийства ЛГБТ-людей в своей стране знаю .
В Усть-Каменогорске несколько лет назад компания друзей пошла в баню, а там их друг признался, что он гей . Они его убили . Резонанса не было . Недавно около гей-клуба в Алма-Ате убили человека . На днях мне рассказывали, что какие-то люди в Астане ради развлечения приезжают к гей-клубу и ждут, когда кто-нибудь выйдет один, пьяный, и избивают . При этом в Казахстане нет статьи о преступлении на почве ненависти к сексуальной ориентации и гендерной идентичности . А раз нет статьи, то и гомофобии как категории не существует . То есть получается, что где-то просто подрались, тут просто убили, там просто обокрали, здесь просто шантажировали, а в ином месте просто угрожали ножом .
Самостигма, разумеется, тоже есть, интернализированная гомофобия присутствует . Например, у нас есть в соцсети казахоязычные гей-паблики . И там перемежаются объявления типа «Ищу секс» с цитатами из Корана . На время исламского поста эта группа администратором закрывается с заглушкой: «Давайте хотя бы в этот священный месяц не будем грешить» . Это уникально . Очень грустно, но это уникально .
Я приехал сюда вместе с другом и с парнем . Мой первый тест Чехии на толерантность был самый примитивный — идти с любимым человеком за руку . Мне было очень кайфово, а он первые дни сильно нервничал . Мы ходили в центре, на окраинах, абсолютно везде . Я просто держал его за руку, это был необычный экспириенс . И я хочу отметить следующее: когда я иду со своим парнем за руку, у меня холодеет сердце только тогда, когда я слышу русскую речь . В этот момент я начинаю держать руку любимого еще крепче . С рациональной точки зрения, я понимаю, что ничего не случится, потому что полиция, правовое государство и все такое . Агрессоров могут просто депортировать . По идее это им страшнее проявить свою гомофобию . Но и мне страшно . И у меня сразу мысль: а как реагировать в критической ситуации? Если я буду отвечать агрессорам по-русски, то как приведу полиции свидетелей, которые расскажут, что произошло? А если я буду отвечать им по-чешски — они меня не поймут .
Я слышал разные истории о ксенофобии, но лично пережил только один такой случай за год . Как ни парадоксально, он случился в полиции для иностранцев . Казалось бы, к ним каждый день приходят мигранты, они только приехали в Чехию, им нужно регистрироваться . И вот я сижу в полиции, подходит моя очередь . Заговариваю с работницей по-английски, а она мне что-то отвечает по-чешски . Я говорю: «Простите, я не говорю на чешском» . На что она отвечает на английском: «А я по-английски не говорю» . Прошло четыре секунды молчания, она обратилась ко мне на английском языке, и мы продолжили разговор как ни в чем ни бывало . Это была явная демонстрация: «Не надо приезжать сюда без знания языка» . А я ведь и приехал сюда, чтобы учиться!
Чехи сами знают, что их обвиняют в ксенофобии . Преподавательницы в языковой школе, где я учусь, просят нас рассказывать примеры, чтобы понять, в чем проявляется национальная нетерпимость . Здесь остро стоит цыганский вопрос, к примеру, и все это знают . Ромы — граждане Чехии, они здесь жили наравне с чехами издавна, но неприятие ромов (слово «цыган» в чешском так же оскорбительно, как «жид» в русском) присутствует . Их часто обвиняют в жизни на пособие . В общем, в чешском обществе присутствует ксенофобия . Но удивительно: в числе фобий я не смогу назвать гомофобию . В одном из интервью чешский активист Эдуард Копачек сказал: «Мы добились терпимости, толерантности . Теперь наша задача — добиться уважения» .
Когда я узнал о термине «квир», то понял, что это отсутствие лейблов, состояние, когда все возможно, очень близкое для меня: неконформность и открытость взглядов . Потому что мне нравятся парни, но с другой стороны я нахожу и девушек привлекательными . Когда у меня спрашивают: «Ты гей?», я говорю: «Я и гей, и лесбиянка, и вообще кто угодно» .
В 90-е и 2000-ые в России было много квир-моментов в культуре, взять хотя бы Верку Сердючку и целующихся «Тату» . Не припомню, чтобы это было для меня шоком и чтоб я спрашивал маму, что это такое . В школе из-за того, что я общался больше с девочками, меня дразнили «педиком» и «казановой» . При этом «педиком» называли вплоть до 9 класса — непонятно почему, ведь я не одевался вызывающе, старался быть похожим на других детей, чтобы надо мной не издевались, потому что буллинг начался уже в классе третьем . Один раз мама приготовила мне еду в школу, я не поделился ею с одноклассником, и он меня избил . Меня по-всякому называли: «китайцем», потому что у меня восточный разрез глаз (мой отец — узбек), «чукчей» . Били очень часто .
В детстве я любил рисовать необычную одежду и всяких персонажей . Когда мне было семь, мама сказала, что я мог бы стать дизайнером одежды . Я спросил: «Клево, а что они делают?» Она ответила: «Рисуют и создают одежду» . И тут же рассказала, что среди дизайнеров одежды много мужчин-геев . И попросила дать обещание, что когда я вырасту и стану дизайнером одежды, то не стану «гомосексуалистом» . А я вообще не понимал, о чем речь!
Я столкнулся с прямой агрессией на почве гомофобии, когда учился на втором курсе колледжа . Моя мама, швея, сшила мне рубашку с жабо . После 1 сентября мы с друзьями отправились гулять и наткнулись на шайку парней, один из которых, кстати, раньше ходил со мной на бальные танцы . Они спрашивали, почему я надел такую рубашку, педик ли я, есть ли у меня деньги . Начали угрожать, что подвесят меня на гвозди и сыграют в Буратино, то есть возьмут меня за ноги и начнут дергать, а из меня посыпятся деньги . Потом они отвели меня за угол здания и продолжили оскорблять . В итоге до физического насилия не дошло, и у меня ничего не взяли . Но потом я шел по центру Благовещенска и плакал — мне было жутко обидно, я не понимал, в чем проблема, почему это происходит именно со мной, что вообще не так, что я такого делаю .
Интересно, что мама не осуждала гомосексуальность, когда я был ребенком . Она сказала пообещать ей, что я не стану геем, но потом последовала фраза: «Я буду все равно вас любить» . Сейчас она посылает мне странные статьи о том, какой загнивший Запад и Европа, о том, что геи не могут воспитать нормальных детей, и о том, что ЛГБТ растлевают Россию .
Недавно я не выдержал и сделал каминг-аут . Она написала умопомрачительную дичь, а я ей написал ответным сообщением в соцсети: «Мам, честно, не хотел тебе это писать, потому что ты когда-то сказала, что я тебя расстрою . Но суть в том, что меня привлекают как парни, так и девушки» . В ответ она сказала, что геи и лесбиянки — это больные люди . Я ей говорю: «То есть это означает, что я больной человек?» Она такая: «Получается, что так . Говорили же мне, что если ты беременна и болеешь на каком-то месяце беременности, то ребенок родится геем . Я надеялась, что обошло горе, но вот не обошло» . Потом она писала, что если я думаю, что ее отношение ко мне изменится, то это не так, и она будет дальше меня любить .
В Чехии я себя ни в чем не ограничивал и носил яркую одежду, которая мне нравилась: страна очень терпима к внешнему виду, все выглядят как попало и всем нормально . Я не припомню квирфобии в Брно, но столкнулся с ней в Остраве . Неоднократно от местных цыган — как от детей, так от взрослых — я слышал, что я «педик» . При этом в цыганском сообществе очень много геев . Я сидел на сайтах знакомств и видел их десятками . Возможно, такое поведение — это гиперкомпенсация .
Недавно у меня выдался странный день . Я шел по центру Праги, на мне была леопардовая рубашка и короткие шорты, волосы были заплетены в косичку . Мимо проходила компания цыган, и они начали кричать: «Эй, пидор, зачем ты эту сумочку несешь, зачем она тебе?», а потом просто повторяли «Пидор, пидор, пидор» мне вслед . Я пошел на остановку ждать своих друзей, а там уже взрослый чешский мужчина обозвал меня «пидором» себе под нос и отвернулся . Когда мы встретились с друзьями и пошли покупать ром в супермаркет, двое русскоязычных мужчин оглядели меня с головы до ног, сказали «пидор» и начали смеяться . Просто слово дня .
В Остраве я поступал на художественный факультет и проходил собеседование . Мы с комиссией разговаривали о том, какие художники мне нравятся, какие направления я люблю . В конце успешного, как мне казалось, интервью, я спросил, могу ли идти . Но моя будущая завотделением сказала: «К вам еще один вопрос . Вы знаете, что произошло 21 августа 1968 года?» А я был такой счастливый, мне казалось, что поступление у меня в кармане . Я ответил: «Нет» . И у комиссии сразу стали очень серьезные лица . Завотделением очень медленно говорит: «В Чехию въехали русские на танках . Много людей погибло, произошла оккупация Чехии» . Я выхожу из кабинета и думаю: «Мне ***** (конец), меня не возьмут, потому что я русский» . Это было моим страхом с детства . Я всегда боялся, что меня будут судить по тому, что я из России . В университет меня в итоге меня взяли, но в течение трех лет, пока я учился на бакалавриате, завотделением припоминала, что не хотела меня брать, что у меня плохой чешский . Но добавляла: «Потом я увидела твои работы и поняла, что он точно будет моим студентом» .
Я — лесбиянка, но моя идентичность — это не только сексуальная ориентация, это еще и место, где я жила и родилась . Я из Гомеля, города на границе с Украиной и с Россией, где, как и в любом регионе, намного меньше, чем в столице, доступа к сообществам и информации . В 15 лет я считала себя асексуалкой, хотя в принципе не знала, что это такое . Просто где-то услышала это слово, возможно, даже на английском, и его смысл показался мне близким . До 20-ти не знала ни одной лесбиянки, и мне казалось, что это какая-то невидимая среда .
В Гомеле я долго в упор не видела ЛГБТ+ людей . Возможно, они были, но я их не замечала . Спустя много лет мне говорили: «Вот эта дама — лесбиянка! А вот этот чувак — гей! Как ты могла не знать?» При этом я слышала и видела много гомофобии в Беларуси . В 2014 году с гей-вечеринки выходил минчанин Миша Пищевский, мимо него проходили какие-то мужики и сказали: «Эй, пидор» . Избили, Миша впал в кому, а потом умер . Это такой самый громкий случай, который получил максимальную огласку . До сих пор мои друзья-геи из Гомеля никогда даже не проговаривают вслух слова «гей», «гомосексуал», «гомосексуальность», «ЛГБТ», «ЛГБТ-активизм» . Им страшно, что кто-то услышит, страшно, что кто-то поймет, что это про них . Но все же самый главный агрессор Беларуси — это государство . В 2013 году Лукашенко выдал: «Ладно, женщинам лесбиянство я прощаю . Но голубизну мужикам — никогда в жизни . Почему нет? Да потому что женщина лесбиянка — потому что мы, мужики, дрянные» .
На ежегодный квир-кинофестиваль DOTYK приходили проверки милиции, потому что на него подавали жалобы православные христиане . Зачастую происходят всякие «облавы» на гей-вечеринки: ищут наркотики или проверяют пожарную безопасность, а по сути срывают мероприятие . Интересно, что в отличие от России, где федеральные СМИ конструируют образ врага в виде Запада и Европы, Беларусь выпускает более-менее нейтральные передачи . Но в силу того, что у нас транслируется и российское телевидение, «загнивающий Запад» и «гейропа» до нас тоже долетают . Эти выражения очень активно используются у нас теми, кто не солидаризируется с ЛГБТ . И вину за то, что в Беларуси «стало много ****** (геев)», все тоже скидывают на козни со стороны .
Когда я переехала в Брно по волонтерской программе, мне было ужасно грустно . Я скучала по друзьям, ощутила ценность того активизма, который был в Беларус
Чешские Улицы Гетеро
Онлайн Фильм Эротика Лесбиянки
Видео Онлайн Обнаженных Женщин
Красивые Женщины Порно Онлайн Ролик