Часть 2. Компульсивное переедание.

Надо сказать, что ещё во время работы в Татлере, несмотря на выработанную систему питания, у меня случались срывы. Видимо, проявлялись защитные инстинкты. Если вдруг контроль ослабевал (из-за усталости, высокой нагрузки, беспокойства или других, не всегда осознаваемых эмоций), а рядом при этом оказывалась корзинка с подаренными рекламодателями пирожными (это частые гости в редакциях), я поддавалась импульсу и могла не считая заглотить несколько маффинов/эклеров, или с десяток макарунов, или набить живот орехами и сухофруктами. Иногда до тошноты, но вызвать рвоту у меня никогда не получалось. Поэтому я просто старалась есть по минимальной планке всю следующую неделю. Таким образом вес держался стабильным.

В какой-то момент я почувствовала, что мне становится скучновато и тесно на моей должности, меня начала сильно привлекать тема бьюти. Я собирала картинки со съемок и показов, мне нравилось, когда моей начальнице присылали коробки с косметикой и что-то из них перепадало мне. Я задумалась о карьере визажиста, меня дико привлекала их свобода, возможность работать с разными людьми, изображать на лицах что-то красивое (я никогда не училась в художественной школе, но всегда рисовала и обожала это), работать на сьемках, показах и тд.

Я в то время умудрялась откладывать часть своей небольшой зарплаты, у меня была за счет этого скоплена подушка безопасности, и я уже была готова уволиться, отучиться на визажиста и поменять сферу, но тут мне предложили стать шеф-редактором сайта Allure. Шеф-редактором. Журнала о бьюти. С возможностью еще ближе вникнуть в этот мир. С коробками косметики, которые будут присылать уже не моей начальнице, а мне самой. Конечно, я согласилась.

И это был поворотный момент. Я пришла на сайт, когда оттуда ушла вся команда, нужно было заново набирать себе младших редакторов. Я вникала в новую админку. Составляла план публикаций, и пока не было помощников, сама выпускала по 8 статей в день, подбирала к ним картинки и тд, параллельно читая резюме, проводя собеседования, бегая по встречам с пиарщиками, по презентациям и мероприятиям. И это был мой дипломный год, когда я шла на красный диплом и мне уже грех было его не получить. Мне было 20 лет. Это была нечеловеческая нагрузка. Особенно для перфекциониста, тк я ничего не могла делать не идеально. Я приезжала на работу к 8 утра, уезжала в 11-12 ночи, иногда ночевала в офисе, совсем перестала встречаться с друзьями и ходить на свидания.

И я начала регулярно срываться на еду. Еще с первой недели работы на новой должности. Как раз когда первый раз заночевала на работе. До часу ночи писала статьи, во мне проснулся голод, не доделать все я не могла — а под рукой оказались те самые рекламодательские пирожные. Один раз, второй, третий — это стало происходить регулярно. Во имя работы и учебы, тк они были приоритетом. А пирожные в офисе были всегда, и они помогали. Ну и все же твердили все эти годы, что мне надо поправиться — вот, получите, распишитесь.

Первые 8 кг я набрала месяца за три-четыре. 50 кг не весила давно, ощущала себя толстой, но выглядела наверное, нормально, поэтому все только приободряли. Особенно, конечно, радовалась мама. Но мне было ужасно. Организм мстил, видимо цеплялся за возможность выжить. Я вообще не могла собой управлять. Как только пыталась урезать еду, аппетит просыпался с новой, звериной силой. Я набивала желудок буквально до боли.

Пыталась вспомнить какие-то техники, на которых худела раньше, но больше ничего не работало. Могла до обеда продержаться на каком-то урезанном питании, но потом снова включался механизм, заставлявший сметать все вокруг, как будто завтра еды не будет. И анализируя сейчас, понимаю, что тогда реально мое тело боялось, что я снова буду его чего-то лишать и ограничивать, поэтому делало все, чтобы меня от этого уберечь. Тяжело об этом писать, до сих пор. Потому что в тот момент начался самый жуткий период моей жизни, длившийся почти пять лет.

Вместе с весом подступала депрессия. Я больше не была хозяйкой ни своему телу, ни своей работе, ни своему времени, ни своим отношениям с людьми. Я не справлялась с нагрузкой. Я ничего не успевала. Да, я получила свой красный диплом, полностью переключилась на работу, но мои ресурсы уже были на исходе. Надо было что-то с этим делать, и я ухватилась за возможность отучиться на визажиста. Взяла двухнедельный отпуск и пошла в Мосмейк. Попробовать, посмотреть, насколько это мое.

И учеба стала для меня глотком свежего воздуха. Мне понравилось заниматься мейком, я видела в этом перспективу, но главные моменты, которые меня зацепили: работа визажиста давала свободу распоряжаться своим графиком, здесь вложенные усилия точно влияли на результат, и все зависело только от моего трудолюбия (это выгодно для трудоголика, тк в компании моя зарплата росла медленно, как бы я ни вкладывалась в работу), и еще — тут было куда меньше ответственности… Значимость этого факта я тоже начала осознавать только сейчас.

Тогда, в 20 лет, я была тотально истощена — психологически и физически. И никто в этом не виноват, видимо, я была самонадеянна и думала, что справлюсь без особых потерь, но нет. Это истощение было одним из поводов уйти из Конде Наста, — который при этом не отменял того, что мне правда очень нравилось заниматься мейком.

И потом еще года два эта работа была моей главной отдушиной и главным поводом вообще выходить из дома и видеться с людьми — тк большую часть времени я предпочитала сидеть в своей комнате, есть, искать способы похудения, есть, плакать, смотреть в потолок, идти в магазин за едой, начинать есть еще по дороге из магазина домой, объедаться и идти спать на не разложенном диване одетой, просыпаться с желанием что-то изменить, и снова объедаться. 

Три пачки вафель подряд, два бутерброда с колбасой, пара шоколадных сырков, плитка шоколада, пара яблок в надежде, что после этого отпустит, но нет — и ты берешь еду своей соседки, доедаешь орешки, сыр, мажешь масло на хлеб, выпиваешь фруктовые йогурты, которые даже не любишь — а потом идешь в магазин купить для соседки все, что у нее съела, пока та не вернулась с работы.

Я съедала четыре шоколадки подряд, и мне было мало. Я покупала медовик весом 800г и съедала его за час — сначала половину, потом делала передышку (надеясь, что отпустит), и потом доедала остальное. Если не было еды и денег на еду, я заливала кипятком овсянку и еда это месиво по пять плошек подряд, в полном аффекте. Если деньги были, я почти все спускала на еду — шла в магазин, закупалась бананами, вафлями, булками, сендвичами, шоколадом, сырками, чем угодно — съедала, а потом шла за новой порцией, лучше в другой магазин, чтобы было не так стыдно перед продавцами (мне казалось, у меня на лице было написано, что это все я съедаю сама, сразу).

Дважды за этот период я достигла состояния, когда мне казалось, что я сейчас умру. Я лежала на диване после адского переедания, мое сердце бешено колотилось, а слезы лились градом, я не могла их остановить. Живот разрывался. Я сейчас пишу это, и у меня внутри все сжимается от этих воспоминаний. Я тогда уже сама хотела умереть, тк не видела выхода. Я очень мало с кем тогда общалась, у меня был только один токсичный друг, который не верил в то, что со мной происходит и только издевался, когда я рассказывала про свои приступы.

Работа меня выводила из этого состояния, поэтому я откликалась на любую возможность. Хотя честно, иногда приезжала на съемки после переедания с адской тяжестью в животе. Но через полчаса уже забывала о ней, погружаясь в процесс. Поэтому работа меня реально поддерживала.

Но да, я продолжала набирать вес, за два года он вырос до 63. Потом я влюбилась и пошла на бокс, похудела до 55, потом отношения сошли на нет, подкатила новая волна депрессии, и я поправилась до 68 или даже больше — уже не взвешивалась.

в

Конечно, я пробовала разные способы похудения — проходила Секту (набрала после нее 10 кг), считала калории (провальная затея), отказывалась от сахара (продержалась два месяца, во время которых съедала по 10 бананов и по несколько пачек медовых хлебцев в день), сидела на диетах, обращалась к инста-диетологам за составлением планов питания, ходила на бокс (часто приходила на тренировки после приступов и качала пресс с набитым до горла желудком — это весьма отвратительно). Как понимаете, ничего не помогало, а если и помогало, то только краткосрочно.

Я знала, что мне надо к психологу, но не могла себя пересилить, тогда мне все ещё казалось, что к ним обращаются только те, у кого есть «настоящие проблемы». Тот самый токсичный друг так и говорил, а бывший молодой человек вообще на меня разозлился: «К психологу ходит моя сестра, которую муж бросил беременной с ребёнком, вот ей он нужен, а ты ходи в спортзал, и все у тебя будет ок!»

Вдобавок, у меня не было денег на психолога.

Но благо, я увидела на фб, как одна из моих коллег по Конде Насту, отучившаяся на психоаналитика, приглашала на консультацию тех, кто столкнулся с пищевыми расстройствами, и тк она только начинала практику в этой теме, цена была низкой, и я решилась к ней пойти.