Час расплаты

Ночь. Снег кружится за закрытым окном. Поезд проносится через зимний лесной пейзаж. Сижу, опираясь локтём о столик, на котором стоит кружка тёплого фруктового чая, минуту назад принесённого проводницей. Я один в целом купе, посреди холодной тайги. Стук колёс, обстановка вокруг, приглушённый свет и тёплый чай вгоняют меня в сон, которому я сопротивляюсь, дабы и дальше лицезреть в окно, наслаждаясь теплом пледика, коим я укутался, сидя на нижней полке. Каждый глоток из белой чашки, каждый удар колёс о стыки рельс всё больше и больше нагоняет расслабление. Теплота. Покой. Всё, что мне нужно. Это купе - мой маленький рай, который я ни в коем случае не хочу покидать. Хочу остаться здесь навсегда, быть вечно в объятиях пледа и раз в минуту потягивать из чашки ароматный фруктовый чай. Вой вьюги за окнов усиливается, смешиваясь с звоном ложечки в стакане, много раз упомянутым монотонным стуком колёс и редким свистом паровоза. Я откинул голову на подушку, закрыл глаза. Морфей возрадовался, наконец забрав мою душу в своё царство, в очередную ночную историю, у которой не будет ни начала ни конца. Сон укрыл меня, подобно одеялу, которое мама поправляла мне в детстве, желая мне доброй ночи и целуя в лоб.

Открываю глаза. Я стою, опираясь руками о стол с зеркалом, в котором моё отражение улыбнулось мне жуткой дьявольской ухмылкой. Выпрямился. Поправляю чёрный строгий костюм со схожим по цвету галстуком, различным лишь в оттенке. Прекрасное сочетание. В руку лёг пистолет Colt 1911. Свободная рука игриво берёт глушитель, один оборот между пальцами и прикручиваю на место. Повернулся. Передо мной на стуле сидит человек, чьё имя мне настолько противно стышать, что каждый раз при его упоминании меняется выражение моего лица. Молчание. Щелчок. Я большим пальцем снял с предохранителя пистолет, согнул руку в локте, приложив оружие к плечу. Затем выставил его перед собой на манер дуэли 19 века, выступая в роли Дантеса, который сразит своего оппонента, но в этот раз выстрелом в голову. Холодный металл облизнул вспотевший морщинистый от страха лоб. Мы встретились взглядами. Безмолвная мольба в глазах, катится по щеке последняя слеза отчаяния, принятия неизбежного. Палец мягко ложится на спуск. Нежно, будто укладываю ребёнка в кровать, закрываю глаза и фаланга уже сама давит на крючок, пытаясь дотянуться до ладони через металлическую преграду. Громкий хлопок. Отдача. Рука отошла назад, передавая энергию телу, словно эстафетную палочку. Открываю глаза и моему взору открывается то, о чём я мечтал: стул с телом упал, пол и стена забрызганы алым и, отчасти, серым. Шум проходит. Дым рассеивается. Для меня это приятнее любых эротических ласк, которые я когда либо испытывал. Тишина и покой накрывают душу, мысли, чувства. Вышел на улицу, поднял голову и посмотрел на звёзды, сияющие молочно-белым светом, отторгающие душу, не прошедшую Великий Страшный Суд Осириса. Закрываю глаза. Вдох. Выдох. Умиротворение.

Звук скрежета колёс вывел меня из крепких объятий сна. Такого... Приятного и одновременно жуткого от осознания лицезрённых образов. Но... Та демоническая улыбка в отражении. Это был... Не я. Мной управляло нечто иное... Потустороннее. Это ещё больше навеивало жути, но сами образы... Тот человек... Я очень долго жду момента, когда этот сон, из ночи в ночь почти никогда не меняющийся, станет реальностью и я наконец-то перестану видеть эту кровавую картину, лишь раз лицезрев её в реальности. Почти никогда. Сегодня особенный день, он такой по двум причинам. Первая... Взгляд во сне. Я впервые встретился с ним, ибо раньше зеркало было покрыто густым грязным слоем пыли, каждый раз не сменяя ни на миллиметр некий узор, оставленный кем-то, а возможно и мной, среди прилипших частичек серой грязи. Вторая же причина не содержит в себе глупых суеверий и подсознательных страхов, это чистая эйфория и блаженство, манна небесная, покрывающая белым мягким полотном мою душу, сердце... Если оно у меня, конечно, есть, имея такие желания. Сегодня сбудутся мои ночные кошмары, сны, которые терроризируют меня вот уже больше двух лет. "Он посмел влезть в мою жизнь, отнять у меня самое дорогое, что у меня было, так ещё и поглумился над этим!" - с этой мыслью я прогладил малость менее ухоженную левую сторону непослушных усов, пытаясь хоть как-то поправить её. Ноги коснулись серой плитки, устилавшей пол вокзала моего родного города. Я снова здесь. Как только разобрался с багажом, вышел на улицу. Вдохнул свежий зимний воздух. Нос немного обожгло изнутри, но я не особо обратил внимание. Лишь продолжил наслаждаться зимой родных краёв. Инстинктивно обернулся на свист отъезжающего поезда. Стук колёс хоть и звучал приглушённо, но всё так же действовал как хорошее снотворное. У чёрного мерседеса открылась передняя пассажирская дверь. Человек в строгом костюме убрал одну руку за спину, а второй открыл мне дверь. Отец всегда меня так забирал, но после его смерти дом перешёл во владение мне, как и весь персонал, попавший под мою некоторую власть. Я закрыл глаза и вновь провалился в темноту.

На этот раз перед моим взором открылся... Я сам. И тишина. Моя голова опущена, а глаза закрыты. За ней проступают очертания верёвки. Висельник. Голова с хрустом поднялась и резко распахнула глаза, чёрные, бездонные, смотрящие прямо в душу, как картина Эдварда Мунга с кричащей антропоморфной фигурой души, смотрящей на самом деле за спину зрителя, невольно заставляя его обернуться. Череда резких звуков, рот растягивается в безмолвном крике, губы сомкнуты чёрными нитями какой-то жижи, тянущейся как жвачка, но заполняя собой весь рот существа, желающего быть похожим на меня. А может... Это я сам? Моя настоящая сущность, которая таится во мне, никак не может вырваться наружу? Нет... Не может такого быть... На мгновенье, лишь на одно маленькое мгновенье я увидел могилу, на которой значились только данные того, чья голова сегодня получит лишнее отверстие, а точнее два, входное ровное и выходное неаккуратное, ломкое.

Я проснулся в холодном поту. На миг промелькнула мысль: "А стоит ли вообще это делать?" Но тут же я осёкся и, как мне показалось, улыбнулся той же улыбкой, что снова напугало меня, ибо как будто я не сам это сделал. Автомобиль свернул с трассы на грунтовую дорогу, которая ведёт в особняк моих давно почивших родителей. Подвеска новенького Мерседеса работает довольно хорошо, позволяя мне не думать о дороге, а вновь погрузиться в воспоминания.

Мне и моей девушке 16 лет. Чувство окрылённости накрывает меня с головой, заставляя забыть обо всех проблемах бытия, которые так тревожат остальных. Нас это не касается, наши души улетают в рай от каждого соприкосновения наших рук, а когда губы встречают друг друга, то сердца начинают выплясывать танго в груди! Настолько мне было хорошо рядом с ней, что она, в прочем, разделяла. Но идиллия длилась не так уж и долго. Вскоре я начал замечать, что моя девушка уж больно много внимания уделяет письмам от одного молодого человека родом из штата Флорида, что меня очень сильно насторожило, заставило тщательнее следить за моей избранницей. И это принесло свои плоды. Я обнаружил любовные письма, которые моей девушке посылала эта мразь в белых ни в чём неповинных конвертах, которые я беспощадно разрывал на части, стоя у почтового ящика и убирая из под глаз скупые мужские слёзы. В тот миг я почувствовал, что земля уходит из под ног, заставляя сесть на землю с широко распахнутыми глазами, старательно пародирующими "взгляд на тысячу ярдов". Больно было осознавать, что моя девушка так могла поступить, принимая и даже отвечая на сообщения от этой суки, которая заслуживала в тот момент только одного - смерти. В своих письмах он насмехался надо мной, всё настойчивее намекая на то, что " пора бы бросить этого дурочка и переходить к нему, чей отец богаче моего в десяток раз". Прошло время, в мои владения перешёл бизнес моего отца, с помощью которого я смог самостоятельно заработать целое состояние, оставив родительский дом и переехав в Нью-Йорк. С девушкой мы не расстались, а даже не так давно обвенчались. Но старые раны не так-то просто залечить, по этому я еду в родной штат Калифорния на, так сказать, процедуру практически полного душевного успокоения.

Из потока мыслей меня выбил голос водителя, сообщающий о прибытии в мои владения. Лакей открыл мне дверь. Мы проследовали в сторону особняка. Через несколько минут я пил мой любимый латте, наблюдая, как падают мягкие и холодные хлопья снега, нежно опускаются на землю. Такая чистая и спокойная картина любимого двора, в котором я так много раз бывал в детстве. "И чего ей тогда могло не хватать?" - подумал я, делая очередной глоток из любимой чашки и плевать мне на всех в этот момент! Такое приятное чувство, поглощающее с головой, как река жарким летним днём. Ворота начали открываться и с правой стороны от них заехал ещё один Мерседес. Люксовый автомобиль приподнялся на тормозном бугорке и плавно проследовал в сторону подземного паркинга. Это приехала моя милая жёнушка, даже не подозревая, что её ждёт. Леса штата Калифорния надёжно всё скроют, я в этом не сомневаюсь. Убью ли я её? Нет, только ОН заслужил смерти. Пару минут размышлений и вот, открывается дверь на кухню и входит она, одетая в своё любимое красное платье. Поцелуи, объятия. Я не хотел тянуть, представление вот вот начнётся! Позвал жену пойти за мной со словами о том, что её ждёт сюрприз. Она улыбнулась. Моя улыбка была от предвкушения великой эйфории, кайфа, сильнее чем ото всяких наркотиков! Хотя мне не с чем было сравнить, ибо я никогда не употреблял никаких веществ. Я вынул из кармана пиджака ключ, вставил его в замок и аккуратно провернул, словно Кристиан Грей, открывающий дверь в Красную Комнату, стараясь не напугать свою Анастейшу. Также и я, старался не напугать свою жёнушку. А то ещё и убежит, а мне в таком случае что делать? Скрываться? Не вариант. И вот, спускаемся в подвал. И только тут я закрыл дверь, включил свет и улыбнулся той самой дьявольской улыбкой. Она спустилась первой и закричала. На стуле сидит... Он. Жена сразу узнала в нём своего собеседника из прошлого, а я лишь подтолкнул её вперёд, даже не пытаясь прикрыть рот. Никто, кроме осведомлённого персонала, не услышит. И вот, я, как во сне, подошёл к столу с зеркалом, взял из шкафчика пистолет Colt 1911 и также взглянул в отражение, поправляя пиджак. Сон в точности повторяется, за исключением одной детали. Глаза в отражении были смольно-чёрные, возможно, это самый глубокий оттенок, который только возможен. Я ничуть не испугался, а лишь улыбнулся сильнее. Повернулся. Она вжалась в стену. Я молчал. И как во сне сначала согнул руку в локте на манер дуэли, затем вытянул её, приложив холодное дуло ко лбу урода и... Закрыв глаза нажал на спуск. Выстрел оглушил, а тело рухнуло вместе со стулом на пол, пачкая его в алый. Я посмотрел на жену, опустил пистолет, а затем... Провалился внутрь себя. Больше не ощущая своё тело, я смотрел на всё происходящее откуда то со стороны того самого стола... Стоп! Зеркало! Я в зеркале! Я слышу его голос, который лишь отдалённо похож на мой, сочетая в себе сотни различных, от низких мужских, до высоких женских. Он прощался с ней, затем приставил Colt ко лбу моей жены... Выстрел. Затем повернулся в мою сторону и... направил пистолет. Щелчок. Улыбка. Выстрел. Холодная темнота поглотила моё сознание, втягивая всё глубже и глубже, обволакивая своими холодными вязкими щупальцами мою душу, оставшуюся без своего тела. Тишина.