Бухара сдается в аренду: Как мы привлекаем инвесторов и уничтожаем наследие страны
Аббос Али Гулямов
Узбекистан — точка пересечения дорог Великого шелкового пути, страна с богатым историческим наследием. Поэтому Бухара, Самарканд, Хива, Шахрисабз внесены в Список всемирного наследия ЮНЕСКО и считаются достоянием всего человечества. Для их охраны принимаются необходимые правовые документы, на основе которых ведутся работы по охране и защите исторического наследия.
Но в 2016 году ЮНЕСКО включил исторический центр Шахрисабза в Список объектов всемирного наследия, которые находятся под угрозой. Виной всему — «реставрационные» работы, которые просто уничтожили древний и уникальный облик местности. В 2017 году ГУП Центр сдачи в аренду государственного имущества Бухарской области объявило конкурс на аренду культурных объектов области. Не грозит ли это Бухаре повторить ошибки Шахрисабза?
Что происходит с Бухарой сейчас?
Бухара — уникальный город, который носит гордый титул «Музея под открытым небом», и для многих туристов чуть ли не самое любимое место Центральной Азии. Огромное количество исторических памятников, интересные традиции и обычаи, своеобразный быт, богатая кухня — все это делает туризм одной из основных источников прибыли для региона. Для этого принимаются нормативно-правовые документы, направленные на развитие туризма. Но всегда ли эти акты действуют во благо?
Все исторические памятники, будь то медресе, караван-сарай или торговый купол, — собственность Республики Узбекистан, и в лице ГУП Центр сдачи в аренду государственного имущества (ЦСАГИ) государство сдает их в аренду. Поэтому арендаторы несут законную ответственность за необходимое и надлежащее состояние арендуемой ими территории.
В городе насчитывается более 140 уникальных исторических и архитектурных памятников. Но не все они находятся в хорошем состоянии, некоторые объекты в полуразрушенном виде и требуют капитальной реставрации, некоторые же просто пустые. Для решения этой проблемы был организован конкурс, который должен реализовать постановление №53 Кабинета Министров от 6 марта 2014 года «Об утверждении Положения о порядке аренды объектов материально-культурного наследия и прилегающих к ним территорий, а также получения инвестиционных обязательств для их благоустройства и сохранения в надлежащем состоянии».
Решение правильное и долгожданное. С этой целью ЦСАГИ Бухарской области составил список, в который вошло 52 объекта, и объявил конкурс для желающих стать инвесторами.
Что не так с реставрационным бизнес-проектом в Бухаре?
Но список оказался непростым, как и непростыми были обязательства и условия для инвесторов. Дело в том, что в него «попали» исторические памятники, которые на момент конкурса были арендованы и функционировали. Эти объекты были признаны как «требующие ремонта», хотя находились в нормальном состоянии. К ним относятся медресе Модарихон (XVI век) и медресе Гавкушон (XVI век). Также ЦСАГИ указал сумму инвестиции для каждого места — она варьируется от 400 миллионов до 4 миллиардов сумов.
Так как в Узбекистане такие суммы есть далеко не у всех, центр активно искал инвесторов из-за рубежа.
Самый интересный пункт конкурса — условия, по которым договор на аренду составляется на пять лет, и его дальнейшее продление будет рассмотрено правительственной комиссией. Получается, что инвестор, который вложил в исторический объект, к примеру, 2 миллиарда сумов (или 250 тысяч долларов США), через пять лет будет стоять перед фактом — или он продолжит свою работу на этом месте, или же нужно будет освобождать помещение. Сумма вложений впечатляет, поэтому, тратя ее на данный бизнес-проект, арендатор будет нацелен на получение прибыли.
Тут-то и всплывают недоработки этого документа. Во-первых, это короткий срок аренды: многие исторические объекты, которые внесены в список, находятся в аварийном состоянии. И на их реставрацию понадобится не один год. К примеру, мечеть Ходжи Калона, исторический памятник, который был возведен в 1573–1579 годах. Уже несколько десятилетий ворота мечети заперты, и туда не ступала нога человека. Поэтому заброшенное здание требует серьезной реставрации. В списке указана и сумма инвестиций — 4 миллиарда сумов (или почти 500 тысяч долларов США).
Инвестор — это бизнесмен, который, вкладывая деньги, нацелен на получение многократной прибыли. Поэтому ему важно в короткие сроки заработать как можно больше. И он не будет возиться с такой мелкой и кропотливой работой, как восстановление уникальной исторической мозаики или кладки. Ему важно быстрее реализовать свой бизнес-проект и получить прибыль. И Узбекистан рискует потерять свое историческое наследие. Потому что короткие пять лет, указанные в документе, могут уйти только на восстановление объекта. А когда реализовывать бизнес-план и получать прибыль? Поэтому работы будут вестись в спешке, и исторический памятник может получить серьезные разрушения. Почему?
Почему проект не выгоден инвесторам?
Дело в том, что данный документ строго указал и виды деятельности, которые разрешено реализовывать инвесторам. Объекты списка можно использовать как:
1. выставочные залы;
2. гостиницы;
3. места общественного питания, где не продают спиртные напитки (кафе, чайханы, рестораны, столовые);
4. центры ремесла (центры прикладного искусства), художественно-творческие мастерские;
5. торговые точки (исключена торговля спиртными напитками);
6. точки продажи сувениров и предметов ремесленного искусства;
7. точки оказания компьютерных и интернет-услуг, ксерокопии, фотосалоны;
8. туристические агентства и бюро;
9. спортивные залы и кинотеатры;
10. банки, почтовые пункты, авиа- и железнодорожные кассы, пункты оказания услуг по бытовой технике;
11. ателье мод, салоны красоты, демонстрационные залы;
12. библиотеки, залы заседаний, музеи, детские кружки, центры по обучению иностранным языкам.
Тут же написано, что духовные объекты, к которым относятся мечети и медресе, не сдаются в аренду по пунктам 5, 7, 8, 9 и 11. Из общих 52 объектов 38 — это мечети и медресе. Получается, что открыть в медресе кинотеатр под открытым небом не получится, хотя это весьма прибыльная идея, учитывая, что на территории старого города Бухары нет ни одного летнего и зимнего кинотеатра, а для туристов это было бы весьма заманчивым и экзотическим предложением! Или же в небольшом медресе открыть ателье национальной одежды, шоу-румы и во дворе устраивать показы. Почему бы и нет?
Теперь соберем весь пазл. Инвестор, вложив необходимую сумму, должен в течение пяти лет отремонтировать исторический объект, привести его в порядок, открыть тут гостиницу или какой-нибудь другой бизнес и получить прибыль, которая окупит его миллиардные расходы. При этом постоянно отчитываться перед инстанциями о надлежащем состоянии исторического памятника. В итоге в погоне за успешным бизнесом мы рискуем повторить ошибку Шахрисабза и попасть уже в список ЮНЕСКО с историческим наследием, находящимся под угрозой.
Весомым доказательством можно считать гостиницу «Хурджин», которая находится в историческом здании XVIII века. Ее основатели так «отреставрировали» исторический объект, что внутри здания ничего исторического и уникального почти не осталось. Согласно требованиям СЭС и предложениям Инспекции охраны памятников, гостиницу обложили современным кафелем, пластиком, камнем. И обвинять владельца будет ошибочно — он выполнял все согласно закону. Просто требования для гостиницы не совпадают с итогом, когда в худжрах к каждому номеру приспосабливают санузел или многовековой камень полового покрытия меняют на современный ламинат. И 52 объектам списка ЦСАГИ может грозить тот же итог!
Одним из объектов, который будучи уже арендованным попал в этот список, стало медресе Гавкушон. Исторический памятник датируется 1562–1566 годами. На протяжении последних 45 лет здесь находился единственный в мире цех чеканных изделий. Уже в годы независимости руководство решило расширить свои услуги, и на базе кооператива «Кандакор» была открыта чайхана, где туристам предлагали отведать национальные блюда, посмотреть концерты фольклорных ансамблей и поучаствовать в мастер-классах по приготовлению плова. Но самым важным было то, что здесь функционировала школа — мастерская чеканки по меди, где мальчики и девочки бесплатно обучались этому древнему ремеслу
Медресе ежегодно реставрировалось за счет арендатора и по сей день находится в надлежащем состоянии. Поэтому новость о том, что Гавкушон оказался в списке и ему активно ищут инвесторов, и сумма требуемых инвестиций в размере 1,5 миллиарда сумов, ошеломила руководителя Рахматилло Кулиева.
Kommersant.uz поговорил с руководителем кооператива «Кандакор» и знаменитым мастером-ремесленником Рахматилло Кулиевым об общей картине, которая сложилась после объявления конкурса.
K.: Как вы отреагировали на новость, что медресе Гавкушон внесено в список ЦСАГИ?
Р.К.: Скажу честно, я был в шоке. Более 40 лет работаю в медресе Гавкушон, это мой второй дом. И новость о том, что медресе внесли в список, меня сильно задела. Плюс ко всему было указано, что исторический объект требует ремонта, и вычислена сумма в 1,5 миллиарда. Я не знаю, кто и каким образом вычислил эти миллиарды. Потому что медресе находится в надлежащем состоянии, ежегодно мы обслуживаем сотни гостей, и все благодарят нас за то, что мы тщательно бережем исторический памятник, который доверило нам государство. И сумма моих инвестиций на протяжении 40 лет намного превышает 1,5 миллиарда.
Еще один противоречащий факт — у меня на руках есть договор на аренду на 2015–2020 годы. Но в апреле 2018-го руководитель Инспекции охраны памятников Бухарской области Мухамедов поставил меня перед фактом — или найти эту сумму и стать инвестором, или же освободить действующий и арендованный на тот момент объект.
Как считаете, кто может выступить инвесторами?
Я думаю, только наш народ, граждане Узбекистана, потому что они знают, что исторические памятники — это наше богатство, знают, как их использовать. А для зарубежных инвесторов это способ заработать, использовать в своих целях для заработка.
Логично и оправдано ли то, что, вложив, к примеру, 2 миллиарда сумов, инвестор подписывает договор на аренду сроком на пять лет?
Нет, это не логично. Потому что я уже 48 лет арендую медресе Гавкушон XVI века. Вложить 2 миллиарда и получить договор на пять лет — не логично. Если считать только арендную плату, миллиарда хватит на 20–25 лет. Окупится или нет — это одно.
Но есть также ежегодная арендная плата исторического памятника — это, грубо говоря, 35–40 миллионов сумов в год, 2 миллиарда поделить на эту сумму — это около 40–50 лет. А почему пять лет указано, я не знаю.
А к вам в медресе приходили инвесторы? Каков результат?
Да, приходили арабы, турки, китайцы, российские инвесторы были. Но приходили не только в медресе Гавкушон, они осматривали и другие исторические памятники. Услышав их разговор, я сделал вывод, что их не устраивало вложить такие большие деньги в ремонт памятников. Приходили только по одному разу.
Приходят, смотрят, в каждом медресе есть худжры, лекционные залы. В основном все, кто приходили смотреть, думают открыть ресторан или гостиницу. Они не знают, как приспособить в этих маленьких худжрах ресторан. Конечно, перед ними поставлены требования, которые их не удовлетворяют.
Какие негативные последствия влекут за собой недоработки данного документа?
Отвечу по своему опыту. Две организации, а именно Инспекция охраны памятников и ЦСАГИ игнорировали этот документ. Данный указ — правильный документ, и он был принят вовремя, но его нужно доработать. И если бы меня пригласили на рассмотрение документа, я бы дал им много предложений, которые его улучшили бы. И из тех 52 объектов на сегодняшний день уже 50–60 процентов были бы заняты ремесленниками и представителями малого бизнеса, и уже велись бы ремонтные работы.
Как сказался этот документ на вашей работе?
Наш кооператив уникальный и единственный в мире. Прошлый год был годом защиты предпринимательской деятельности, но наша работа из-за халатного отношения руководителей была приостановлена. Почему?
Во-первых, мы уже 48 лет арендуем этот памятник. И в Бухаре таких памятников, которые бы сохранялись ремесленниками в надлежащем состоянии, всего 4 или 5. И их не нужно было включать в список. Не только у нас, но и у других ремесленников и предпринимателей работа была приостановлена. Каждый год мы составляли договор на аренду. Но в 2018 году никто из тех, чьи объекты попали в список, не получил договор на аренду. Каждую неделю 10–15 человек приходят, смотрят, им нужно показать исторический памятник. Из-за этого люди, ремесленники остались без работы.
Как вы думаете, какие изменения в документе помогут улучшить его и принесут ожидаемый результат?
Я думаю, что договор на аренду нужно заключать как минимум на 10–15 лет. Инвестиционная сумма в 1,5 миллиарда большая, и, чтобы ее заработать, необходим не год и не два. Почему документ не доработан? Нужно не только вложить эту сумму, но и еще оправдать ее. Я почти полвека работаю в историческом памятнике и знаю все нюансы. Нужно больше времени. Нужно составить компетентную комиссию, которая будет нести ответственность за работу.
Чтобы они приходили и проверяли, как ведутся реставрационные работы, и делали это не два раза, а как положено — десять. Представляли документацию, а не мы ездили в Ташкент за свой счет, чтобы получить экспертизу. Этим должны заниматься Инспекция охраны памятников и ЦСАГИ. Они этим не занимаются, тогда зачем они нам нужны? Не составляют акты, мы их приглашаем, чтобы они оценили ремонтные работы, хотя это входит в их обязанности. Захотели — пришли, не захотели — не пришли. Обратите внимание, мы ремонтируем не свой дом, а исторический памятник.
Был ли уже арендован хоть один объект из этого списка?
Было много разговоров, что какие-то памятники будут инвестированы турками и россиянами. Но в итоге только наши местные жители арендовали некоторые объекты. И когда приходили смотреть медресе Гавкушон, предполагаемые инвесторы мне говорили: «Вы ведь работаете. И медресе в хорошем состоянии, столько работы проделано».
Беседа с опытным арендатором и, наверное, просто с патриотом, который посвятил полвека своей жизни охране и сохранению частички нашей истории, показывает, что опыт — мощный двигатель в продвижении, развитии и успехе. А халатность — орудие уничтожения. Есть аспекты, в которых финансовая выгода теряет свою ценность. Важно сохранить то, что считается нашим общим богатством и гордостью.
Замира Ташева.
Источник Kommersant.uz