Божественная комедия

ПЕСНЬ ШЕСТНАДЦАТАЯ
Комментарии

1
О скудная вельможность нашей крови!
Тому, что гордость ты внушаешь нам
Здесь, где упадок истинной любови,
4
Вовек не удивлюсь; затем что там,
Где суетою дух не озабочен,
Я мыслю – в небе, горд был этим сам.
7
Однако плащ твой быстро укорочен;
И если, день за днем, не добавлять,
Он ножницами времени подточен.
10
На «вы», как в Риме стали величать,
Хоть их привычка остается зыбкой,
Повел я речь, заговорив опять;
13
Что Беатриче, в стороне, улыбкой
Отметила, как кашель у другой

Был порожден Джиневриной ошибкой.
16
Я начал так: "Вы – прародитель мой;
Вы мне даете говорить вам смело;
Вы дали мне стать больше, чем собой.
19
Чрез столько устий радость овладела
Моим умом, что он едва несет
Ее в себе, счастливый до предела.
22
Скажите мне, мой корень и оплот,
Кто были ваши предки и который
В рожденье ваше помечался год;
25
Скажите, велика ль была в те поры
Овчарня Иоаннова, и в ней
Какие семьи привлекали взоры".
28
Как уголь на ветру горит сильней,

Так этот светоч вспыхнул блеском ясным,
Внимая речи ласковой моей;
31
И как для глаз он стал вдвойне прекрасным",
Так он еще нежней заговорил,
Но не наречьем нашим повсечасным:
34
"С тех пор, как «Ave» ангел возвестил
По день, как матерью, теперь святою,
Я, плод ее, подарен свету был,
37
Вот этот пламень, должной чередою,
Пятьсот и пятьдесят и тридцать крат
Зажегся вновь под Львиною пятою.
40
Дома, где род наш жил спокон, стоят
В том месте, где у вас из лета в лето

В последний округ всадники спешат.
43
О прадедах моих скажу лишь это;
Откуда вышли и как звали их,
Не подобает мне давать ответа.
46
От Марса к Иоанну, счет таких,
Которые могли служить в дружине,
Был пятой долей нынешних живых.
49
Но кровь, чей цвет от примеси Феггине,
И Кампи, и Чертальдо помутнел,
Была чиста в любом простолюдине.
52
О, лучше бы ваш город их имел
Соседями и приходился рядом
С Галлуццо и Треспьяно ваш предел,
55
Чем чтобы с вами жил пропахший смрадом

Мужик из Агульоне иль иной
Синьезец, взятку стерегущий взглядом!
58
Будь кесарю не мачехой дурной
Народ, забывший все, – что в мире свято,
А доброй к сыну матерью родной,
61
Из флорентийцев, что живут богато,
Иной бы в Симифонти поспешил,
Где дед его ходил с сумой когда-то.
64
Досель бы графским Монтемурло слыл,
Дом Черки оставался бы в Аконе,
Род Буондельмонти бы на Греве жил.
67
Смешение людей в едином лоне
Бывало городам всего вредней,
Как от излишней пищи плоть в уроне.
70

Ослепший бык повалится скорей
Слепого агнца; режет острой сталью
Единый меч верней, чем пять мечей.
73
Взглянув на Луни и на Урбисалью,
Судьба которых также в свой черед
И Кьюзи поразит, и Синигалью,
76
Ты, слыша, как иной пресекся род,
Мудреной в этом не найдешь загадки,
Раз города, и те кончина ждет.
79
Все ваше носит смертные зачатки,
Как вы, – хотя они и не видны
В ином, что длится, ибо жизни кратки.
82
Как берега, вращаясь, твердь луны
Скрывает и вскрывает неустанно,

Так судьбы над Флоренцией властны.
85
Поэтому звучать не может странно
О знатных флорентийцах речь моя,
Хоть память их во времени туманна.
88
Филиппи, Уги, Гречи видел я,
Орманни, Кателлини, Альберики -
В их славе у порога забытья.
91
И видел я, как древни и велики
Дель Арка и Саннелла рядом с ним,
Ардинги, Сольданьери и Бостики.
94
Вблизи ворот, которые таким
Нагружены предательством, что дале
Корабль не может плавать невредим,
97
В то время Равиньяни обитали,

Чтоб жизнь потом и графу Гвидо дать,
И тем, что имя Беллинчоне взяли.
100
Умели Делла Пресса управлять;
И уж не раз из Галигаев лучший
Украсил позолотой рукоять.
103
Уже высок был белий столб, могучи
Фифанти, те, кто кадкой устыжен,
Саккетти, Галли, Джуоки и Баруччи.
106
Ствол, давший ветвь Кальфуччи, был силен;
Род Арригуччи был средь привлеченных
К правлению, род Сиции почтен.
109
В каком величье видел я сраженных
Своей гордыней! Как сиял для всех
Блеск золотых шаров непосрамленных!
112

Такими были праотцы и тех,
Что всякий раз, как церковь опустеет,
В капитуле жиреют всем на смех.
115
Нахальный род, который свирепеет
Вслед беглецу, а чуть ему поднесть
Кулак или кошель, – ягненком блеет,
118
Уже тогда все выше начал лезть;
И огорчался Убертин Донато,
Что с ними вздумал породниться тесть.
121
Уже и Капонсакко на Меркато
Сошел из Фьезоле; и процвели
И Джуда меж граждан, и Инфангато.
124
Невероятной истине внемли:
Ворота в малый круг во время оно
От Делла Пера имя повели.
127

Кто носит герб великого барона,
Чью честь и память, празднуя Фому,
Народ оберегает от урона,
130
Те рыцарством обязаны ему;
Хоть ищет плотью от народной плоти
Стать тот, кто этот щит замкнул в кайму.
133
Я Импортуни знал и Гвальтеротти;
И не прибавься к ним иной сосед,
То Борго жил бы не в такой заботе.
136
Дом, ставший корнем ваших горьких бед,
Принесший вам погибель, в злобе правой,
И разрушенье бестревожных лет,
139
Со всеми сродными почтен был славой.
О Буондельмонте, ты в недобрый час

Брак с ним отверг, приняв совет лукавый!
142
Тот был бы весел, кто скорбит сейчас,
Низринь тебя в глубь Эмы всемогущий,
Когда ты в город ехал в первый раз.
145
Но ущербленный камень, мост блюдущий,
Кровавой жертвы от Фьоренцы ждал,
Когда кончался мир ее цветущий.
148
При них и им подобных я видал
Фьоренцу жившей столь благоуставно,
Что всякий повод к плачу отпадал;
151
При них народ господствовал так славно
И мудро, что ни разу не была
Лилея опрокинута стремглавно
1

54 И от вражды не делалась ала".

Все материалы, размещенные в боте и канале, получены из открытых источников сети Интернет, либо присланы пользователями  бота. 
Все права на тексты книг принадлежат их авторам и владельцам. Тексты книг предоставлены исключительно для ознакомления. Администрация бота не несет ответственности за материалы, расположенные здесь