Бошки в Беслане

Легендарный магазин HappyStuff теперь в телеграамм!

У нас Вы можете приобрести товар по приятным ценам, не жертвуя при этом качеством!

Качественная поддержка 24 часа в сутки!

Мы ответим на любой ваш вопрос и подскажем в выборе товара и района!

Telegram:

(ВНИМАНИЕ!!! В ТЕЛЕГРАМ ЗАХОДИТЬ ТОЛЬКО ПО ССЫЛКЕ, В ПОИСКЕ НАС НЕТ!)

купить кокаин, продам кокс, куплю кокаин, сколько стоит кокаин, кокаин цена в россии, кокаин цена спб, купить где кокаин цена, кокаин цена в москве, вкус кокаин, передозировка кокаин, крэк эффект, действует кокаин, употребление кокаин, последствия употребления кокаина, из чего сделан кокаин, как влияет кокаин, как курить кокаин, кокаин эффект, последствия употребления кокаина, кокаин внутривенно, чистый кокаин, как сделать кокаин, наркотик крэк, как варить крэк, как приготовить кокаин, как готовят кокаин, как правильно нюхать кокаин, из чего делают кокаин, кокаин эффект, кокаин наркотик, кокаин доза, дозировка кокаина, кокаин спб цена, как правильно употреблять кокаин, как проверить качество кокаина, как определить качество кокаина, купить кокаин цена, купить кокаин в москве, кокаин купить цена, продам кокаин, где купить кокс в москве, куплю кокаин, где достать кокс, где можно купить кокаин, купить кокс, где взять кокаин, купить кокаин спб, купить кокаин в москве, кокс и кокаин, как сделать кокаин, как достать кокаин, как правильно нюхать кокаин, кокаин эффект, последствия употребления кокаина, сколько стоит кокаин, крэк наркотик, из чего делают кокаин, из чего делают кокаин, все действие кокаина, дозировка кокаина, употребление кокаина, вред кокаина, действие кокаина на мозг, производство кокаина, купить кокаин в москве, купить кокаин спб, купить кокаин москва, продам кокаин, куплю кокаин, где купить кокаин, где купить кокаин в москве, кокаин купить в москве, кокаин купить москва, кокаин купить спб, купить куст коки, купить кокс в москве, кокс в москве, кокаин москва купить, где можно заказать, купить кокаин, кокаиновый куст купить, стоимость кокаина в москве, кокаин купить цена, продам кокаин, где купить кокс в москве, куплю кокаин, где достать кокс, где можно купить кокаин, купить кокс, где взять кокаин, последствия употребления кокаина

Репетиция концерта Christmas Gala. Создать дневник в LiveJournal зарегистрироваться. Амина Качмазова, 18 лет. Cтудентка Северо-Осетинского государственного университета во Владикавказе. Когда у меня были зашиты глаза, я трогала игрушки. Пыталась наощупь определить, какие они. Мама сказала, что у меня в руках тигр, и что он белый, а я не верила. Это было единственное, чего я хотела: Это было в больнице. У меня было осколочное ранение в лицо. Когда я наконец открыла глаза и увидела тигра, я заплакала. У всех терактников с головой проблемы, я знаю. У меня руки дрожат. Я могу расстроиться из-за любой фигни! Мне так бывает стыдно иногда! И так все чаще и чаще. Мне кажется, я сойду с ума когда-нибудь. Какое-то время я думала: Точно не попаду в рай. А там — все мои друзья. Мне нужно в рай. Поэтому я остаюсь жить. Я ненавижу 31 августа. Каждое 31 августа я закрываюсь в ванной и начинаю выть. Не плакать, не хныкать, а выть. Я лежала на полу в захваченной школе, а снаружи шел сильный дождь, и я думала: Отпустили бы нас хоть на пять минут под дождем постоять, а потом обратно. Я, наверное, боготворю воду. И чтобы искупаться, и чтобы пить. Если тебе плохо — попей воды. Я не ем таблетки. Никогда не мерила давление. После теракта у нас часто отключали воду, и я всегда плакала. Отключали на два часа, а я набирала семь ведер и три бидона. Я очень боялась остаться без воды. Летом в нашей старой школе зажигали свечи по погибшим на Украине. Я не люблю эти вещи. По мне так лучше выслать их семьям материальную помощь. Я не могу сочувствовать людям, попавшим в катастрофы. У меня нет этого качества — сочувствия или сопереживания. Иногда я думаю, что я камень. У меня не бывает вообще никаких чувств. Мне кажется, что там, где я, там жизнь проходит, а там, где нет меня — идет. Я не верю в рай, в этих святых людей, у которых нимб на голове. И в ангелочков я не верю. Я верю в инопланетян. Если бы Бог был, он бы всем помог. Он бы не допустил этого. Террористы ходили по залу и расстреливали тех, кто шевелился. Мама лежала рядом, я ее трогала, а она не реагировала. Я тогда очень испугалась. А какая-то девочка пела. Взрывы гремели, а она пела. У нас вся семья была в теракте: Мне кажется, ему было даже хуже, чем нам. У него там жена, мама, дети. И вот как он себя чувствовал? Я бы не хотела быть на его месте. На фото я вижу, как в школе сгорали люди, и мне не по себе становится. А тогда я спокойно могла на это смотреть. Я ползла, там лежали части тел, люди умирали. Девочка умирала у меня на глазах, а я проползла мимо. Я понимаю, что я была ребенком и ничего не могла сделать. Если б я сейчас попала в теракт, я бы умнее была. Я бы постаралась кому-нибудь помочь. Мне стыдно оттого, что я заложница. Наверно, люди думают, что мы этим пользуемся. Я никому не буду говорить, что я заложница. Я своим детям не буду про это рассказывать. Я не хочу, чтобы они знали, что их мама там была. Зачем им это знать? Вдруг они будут меня жалеть? Оказывается, заложникам можно без очереди проходить в поликлинике. Я только недавно узнала. Какие-то бабушки заходили, толкали меня, кричали на меня — я боялась взять результаты. Мне надо было только спросить! Но мне никто не поверил. Я всегда буду помнить своих одноклассников, которые там остались. Но я не хочу, чтобы Беслан ассоциировался с тем, что тут умерли дети. Сюда же только из-за этого приезжают? А я хочу, чтобы что-нибудь веселое было! Чтобы у нас музей какой-нибудь построили… Лувр, Эйфелеву башню! Недавно приезжала журналистка из New York Times и заставляла нас рисовать террористов. Амина Качмазова всего террориста голубым нарисовала. Она любит голубой цвет. Он получился слишком веселым. Амага Цибирова, 22 года. Студентка Горно-металлургического института во Владикавказе. В моей голове все очень четко. И не размоется, я думаю, не пройдет. И я не хочу, чтобы проходило. Я не собиралась уже выходить оттуда. Я пыталась и не могла встать: Готовилась к смерти, думала, быстрей бы уже прошло. А потом услышала, кто-то по-осетински как будто говорит: У моей сестры были осколочные ранения в сердце и живот. Потом оказалось, судмедэксперты всем ставили одно и то же. Наверно, родителям было бы тяжело слышать, что она могла быть еще живой, когда горела. Кого, Путина что ли винить? Я вот ждала Дзасохова почему-то, думала, сейчас он придет и всех спасет. На второй день глючили уже все. Боевики занесли в комнату физкультурников какие-то пакеты, желтые большие пакеты. Нам показалось, что там еда. И кто-то сказал, что это президент Осетии Дзасохов передал пироги и салат, а боевики не раздают и там будут сами хомячить. У меня были галлюцинации там, такие реалистичные. Потом мне привиделись какие-то русалки… А потом мне показалось, что мама уехала с новым мужем, оставила нас… Когда очнулась, я спросила: У того, кто меня спас, никого в Беслане вообще не было. Он приехал из села и все три дня был возле школы. И внутрь школы одним из первых прошел. Он меня вытащил оттуда и в раздевалку занес. А мне казалось, что это мой парень, он мне показывает свой новый дом, который хочет купить, и тут где-то бассейн есть. Все бумаги по льготам я пыталась скрыть. И медицинские справки я скрывала. Я не поступала в институт с основной массой детей Беслана. Я не хотела, чтобы ко мне испытывали жалость. Меня наоборот злость берет! Я ничем не отличаюсь от других — я такая же! Когда в первый раз ко мне пришел психолог, к концу разговора вышло так, что я ее успокаивала. Она плакала, медсестры прибежали, отпаивали ее корвалолом. Что ты ей рассказала, спрашивают. Она попросила рассказать, что было в школе, и я рассказала. Я делала и говорила то, что они хотели услышать, чтобы они от меня отвязались. Ты можешь цветом описать свое внутреннее состояние? Я поняла, что из-за этого нарвусь на идиотские разговоры и говорила: Потом они выходили и говорили маме: Они на самом деле хотели помочь, но они не сталкивались с такими случаями. Вообще в России вся эта система плохо развита: Я думала, если ты вышел из той мясорубки, то всё, у тебя зеленый свет на всю жизнь. Оказалось, это не так. На Кавказе всегда находили оправдание кровной мести. Но терроризм — это не кровная месть. Понятно, что среди этих боевиков, может быть, были люди, у которых тоже умерли дети. Тогда иди и убивай того, кто убил твоего ребенка! Но не убивай чужого ребенка. Забыть эти три дня — значит забыть всех этих людей, которых больше нет. Я хочу помнить их последние слова. Я не вижу в этом никаких минусов. Как можно взять и забыть мечты девочки, которая умерла? В первый день хотелось есть. Во второй день — хотелось пить. В третий день уже не хотелось ни есть, ни пить. Но были моменты, когда думал: Одно дело — когда ты просто сидишь со всеми. Другое — когда террорист говорит: Когда тебя бьет террорист, потому что ты выпил воды. Когда взрывают шахидок, и этой волной тебя выкидывает в зал. Многие стыдятся того, что было в спортзале. Сходили по нужде при ком-то или еще что-то… Но это глупо. Это вообще такая мелочь! Как можно этого стыдиться? Это не от хорошей жизни! Я никогда никого не осудил, я не посмею даже кому-то, не дай Бог, сказать: Чтоб я ее сам тогда выпил. Она же не может умереть? А она берет и умирает. Инна Туаева не может умереть? Хасан Рубаев не может умереть? Ну как же так? Они же люди… Они же дети! И тут ты понимаешь, что умереть могут все. И ребенок, и мать, и беременная, и пьяный, и трезвый. И от тебя это не зависит. Хочется прожить несколько жизней еще и за тех, которые погибли. Хочется выпить две кружки воды. Одну за себя, другую за того, кто так и не смог ее выпить. Всю жизнь, кроме этих трех дней, со мной случаются хорошие вещи. Эти три дня не могут, не должны оказать на меня давление, перечеркнуть все позитивное и прекрасное. Нам сейчас всем по лет. Дай Бог, чтоб все до ста дожили. Как же это так — еще семьдесят пять лет думать о том, что было? Мама умерла, когда мне было 12 лет. И с 12 лет я с ней не как сестра с сестрой, а как мама с дочкой. Я не проявляю свою любовь к ней. Мы никогда в жизни вот так не сидели, не обнялись при встрече. Потому что резко детство кончилось. И я не привыкла проявлять свою любовь. Я наоборот, могу ударить, но сказать: У меня как-то все по-другому. Я люблю, но не показываю. Когда я убегала, я не думала. Просто бежала, как по инерции. Возможно, те, кто бежал со мной, потом пожалели, что убежали. А я просто рада, что у меня вовремя включилась голова, и я поняла, что Оля там осталась. Я не считаю себя ни героем, ни особенным человеком. Герой делает что-то для страны, для народа. Все, что я делала, я делала для себя, для своей семьи. Она худенькая, такая стеснительная Ее даже если бы убивали, она б ничего не сказала. Когда я ее нашла, она сидела в колготках и туфлях. От жары люди раздевались, а эта так и сидела, и сказала: В больнице я впервые увидела папу. Он подбегает, и я ему говорю: А он и не плакал. Не знаю с чем сравнить даже. Не страх, не испуг. Просто в глазах была такая пустота, будто все уже рухнуло, но вдруг появилась какая-то искра. Он на меня такой взгляд кинул! Словно он заново жить начал. Я не была готова к тому, что кто-то вообще погибнет. Хотя, когда был взрыв, я же сама видела, что умирали люди. Но не была готова. Приехала домой, и тут идет наш сосед. Естественно, все, кто видели меня, плакать начинали, обнимать. И я понимаю, что моей подруги Белки нет. В прошлом году я потеряла отца. Я была в институте. Четвертая пара, телефон на беззвучном в сумке, еще надо в деканат… И тут я достаю свой телефон, и у меня куча пропущенных звонков. Я сразу поняла, что случилось. Набрала папин номер, Оля подняла. То есть — всё. В эту секунду я поняла, что реально всё… Даже когда теракт, даже когда мама умерла, я не так это почувствовала. Состояние, что земля из-под ног ушла. Я думала о том, как дальше жить, что нам дальше делать. Мы с Олей остались одни. В нашей жизни было уже много чего плохого. И больше я просто не смогу. У меня просто нет сил. В Великую Отечественную я девочкой была. Это был й год моего директорства. Я и училась в этой школе, и работать меня сюда прислали. Начала с начальной школы: У меня была така-ая красивая жизнь! Я бы заново прожила каждый ее день. Но только не это первое сентября. Не первое сентября четвертого года. Я отказалась от директорства. Я сказала, что не смогу. У меня такое было состояние Вам не понять, и не хочу, чтоб вы понимали. И не дай Бог, чтоб вы меня поняли. Десять лет скоро будет Еще ни одного часа, ни одного мгновения нет, чтобы я об этом не думала, чтобы я не видела перед собой детей, умирающих с голоду и без воды. Падают дети, на меня смотрят! Я же старше всех, я же главнее всех! А я ничего не могу сделать. Я унижалась перед этими Я даже слово это ненавижу! Я стояла перед ними на коленях, когда зашел Аушев — это были переговоры. Он меня, правда, поднял, я ему благодарна, он меня за руку взял и посадил на диван. Они в учительской расположились. У нас такая учительская была — просто дом отдыха! Я принесла накидки, на диваны набросить. И что они сделали с моей школой!? Я не хочу видеть ее в таком виде! Я любовалась раньше своей школой, хоть она и была старая Я была от нее без ума! А теперь я просто отворачиваюсь, когда проезжаю мимо. Если бы меня спросили, я б назло всем врагам из нее сделала куклу! Заменила бы окна, крышу, изменила фасад, и сделала бы на этом месте новую школу! Я бы очень этого хотела. Рядом сидел мой Рубаев Хасан. Я его никогда не забуду. Он остался на второй год в шестом классе. Он ко мне подсел и говорит: Ты же у меня герой! Взрывы огромнейшие, сильнейшие, а он от радости перескочил через весь зал к моей внучке: Меня Лидия Александровна не оставит на второй год! В первый год тут по газонам росли колючки. Идет мать, крест подопрет и уходит. Чтоб территорию отчистить, я становился на колени, брал кухонный широкий нож, втыкал его в землю возле колючки, расшатывал и с корнем выдирал. Так на коленях я прополз всю территорию. А сейчас делают музей: Вышли из школы, и сейчас кайфуют в жизни. А дети ихние — здесь. Среди заложников люди были разные. Некоторых готов сейчас поставить к стенке и расстрелять. Вот так они себя показали. Мужик один, красавчик, увидишь его, скажешь: Сын у него здесь. Попал в заложники, бежал, сына оставил. Потом его ребята спрашивают: Сына своего бросил, Давидика? Некоторые здесь цветы возлагают для ритуала. Не республиканского — российского масштаба. Зашел, встал на колени и плакал. А один генерал со свитой прошел через арку, перед газончиком на колени встал, фуражку снял, ткнулся лбом в землю и ревел. Я полчаса его успокаивал, он не мог в себя прийти. Я как в другой жизни. Может, я отвык от людей? Может жизнь стала другой? Или я ее представляю вот такой идеальной? Но здесь я дома. Приезжаю в обед, на тропинке стоит несколько женщин и как-то громко они разговаривают. Посередине баба с двумя пакетами. Чашки, светильники, вазочки, все, что есть на могилках, в два больших пакета ходила, собирала. Так, — говорю, — оставьте ее в покое, не трогайте. Я ее в поле за мемориал отвез, лопату дал, говорю: С полметра она уже выкопала, и тут сзади голоса какие-то. Поворачиваюсь — наши бабы стоят. Если б не они, ее живую я там бы и закопал. Мы в детстве друг друга пугали: А сюда ночью маленькие дети приходят. Но многие из ребят—охранников работать тут не смогли — по ночам на погосте им слышались детские голоса. Маленькие неопознанные фрагменты, которые остались в лабораториях Ростова, положили в один большой гроб и похоронили. И вот оттуда начинается смерч. Какой по телевизору показывают. Все, что есть по дороге: Доходит до границы старого кладбища и падает. В зале находились мои жена, дочь и сын. Третьего сентября дочь, Марианна, погибла. Я не помню, что было потом: И я не только про террористов, я про эту власть, я про танк, который стрелял в детей, про то, как нам врали о том, сколько взято в заложники, про то, что матери Беслана просили политического убежища, и что их заставило пойти на это, почему после того, как дети, их родители, учителя, бабушки и деды были разорваны в клочья взрывами в спортзале бесланской школы, в стране отменили губернаторские выборы. Как связаны выборы со смертью безвинных детей? Или для того, чтобы Сноб об этом задумался, погибшие дети должны были быть голубоглазыми не осетинскими детьми? Что мы знаем о Беслане Каждый год 1 сентября директор школы, в которой учатся мои дети, объявляет минуту молчания в память о Беслане. Дата выбрана из-за того, что синдром Дауна связан с 3 копиями ой хромосомы…. Комментировать Всего 1 комментарий.

Бошки в Беслане

Беслан... Помню... Скорблю...

«Когда у меня были зашиты глаза, я трогала игрушки». Дети теракта. 10 лет Беслана

12 лет трагедии в Беслане (30 фото)

Беслан: жизнь после ада

10 лет после теракта: фоторепортаж из Беслана

Новое в блогах

Беслан сегодня. Для тех, кто забыл

12 лет трагедии в Беслане (30 фото)

12 лет трагедии в Беслане (30 фото)

«Когда у меня были зашиты глаза, я трогала игрушки». Дети теракта. 10 лет Беслана

Беслан... Помню... Скорблю...

«Когда у меня были зашиты глаза, я трогала игрушки». Дети теракта. 10 лет Беслана

Новое в блогах

«Когда у меня были зашиты глаза, я трогала игрушки». Дети теракта. 10 лет Беслана

12 лет трагедии в Беслане (30 фото)

12 лет трагедии в Беслане (30 фото)

Новое в блогах

«Когда у меня были зашиты глаза, я трогала игрушки». Дети теракта. 10 лет Беслана

12 лет трагедии в Беслане (30 фото)

Беслан сегодня. Для тех, кто забыл

Report Page