Бородач образовач №19.3. Жизнь в Аду. Повседневность нацистских палачей (2)

Охранные батальоны

Последние про кого мы поговорим, это представители подразделений, которые следили за узниками с вышек, охраняли периметр лагеря, сопровождали заключенных на работу, а также участвовали в их расстрелах. В прошлых выпусках мы упоминали о роли Теодора Эйке, который стал архитектором концлагерной системы и создал специальные охранные отряды - подразделения СС “Мертвая голова”. Символом которых, был череп и две скрещенные кости.

До середины 1930-х годов, у “Мертвой головы” существовало 5 батальонов, однако система разрасталась и требовалось больше охранного персонала. Вследствие этого, в 1937 году нацисты объединяют эти батальоны в три штандарта[3], а в 1938 году к ним добавляется еще и четвертый. Также в конце 30-х меняется статус “Мертвой головы”, теперь она превращается в боевое подразделение, однако не входит в состав Вермахта.

Важной чертой “Мертвой головы” являлась добровольность, туда набирались очень молодые люди (от 20 лет), которые имели твердые нацистские убеждения и желание бороться с “внутренними врагами” Рейха. Здесь поставщиком желающих неизменно выступал Гитлерюгенд. Стоит отметить, что помимо идеологических причин имелись и сугубо материальные стимулы - хорошая зарплата, питание, проживание в казарме при лагере, униформа и другие льготы.

При поступлении на работу, охранники подписывали те же документы, что и надзирательницы. О неразглашении служебных сведений, о том, что не будут мучить и убивать узников без приказа, а также о том, что не тронут конфискованного у заключенных имущества. Естественно, как и с надзирательницами, с охранниками велась идеологическая работа. Проводились разнообразные лекции по нацистской идеологии, истории НСДАП и т.д.

С началом войны, положение в охранных подразделениях начинает меняться. Количество узников росло, а вот молодые и здоровые люди требовались на фронте. Поэтому в охранники начинают набирать комиссованных, а также негодных в армию в силу возраста. Помимо этих категорий, в охранники набирают фольксдойче - этнических немцев, проживавших на оккупированных территориях и доказавших свое происхождение.

Однако положение с кадрами не становилось существенно лучше и привело к тому, что с 1943-1944 годов, помимо фольксдойче в охрану стали набирать коллаборационистов не немецкого происхождения. Так в городе Травники (на территории Польши), существовал лагерь, в котором добровольцев из числа военнопленных (в основном украинцев и фольксдойче) обучали работе лагерного охранника. После чего отправляли на работу в концлагеря, и иногда использовали для усмирения местного населения.

Были и другие примеры. Так, концлагерь в Саласпилсе охранял латышский отряд СД. Лагерь на территории бывшего совхоза “Красный” (в районе Симферополя), охранялся 152-м татарским батальоном. Многие члены которого, тоже были бывшими советскими военнопленными. Этот батальон также использовался для карательных операций против местных жителей и отвечал за последующую ликвидацию лагеря и убийство всех оставшихся заключенных.

Также были примеры, когда коллаборационисты становились не просто охранниками, но и получали административную власть. Так в Саласпилсе помощниками коменданта и лагерным судьей были латыши.

Таким образом, охранные подразделения превратились в весьма пестрые по составу образования. Это неизбежно провоцировало конфликты между ссовцами, фольксдойче и коллаборационистами. Первые считали другие категории ниже по статусу и относились к ним с презрением. Помимо презрения, иностранцы также не имели права на какой-либо карьерный рост и отпуска, последнее было вызвано тем, что коллаборационисты часто сбегали со службы.

Что касается будничной работы охранников. В основном она также была наполнена издевательством над заключенными и их убийствами. Причем убийства зачастую покрывались начальством и оформлялись как “убийства при попытке к бегству”, за что охранники получали пайки, сигареты и отпуска. Зачастую массовые “убийства при попытке к бегству” напрямую организовывались начальством лагеря, которое таким образом избавлялось от “лишних” узников. Их гнали за пределы лагеря и, бежавших, расстреливали в спину.

Если говорить про условия проживания охранников, то это были бараки неподалеку от концлагеря, вот как они выглядели, цитата: «...Охранная команда Шарлоттенгрубе размещается в массивном бараке. В этом бараке 14 комнат, туалет и душ. 10 комнат для охранного персонала, блокфюреров, 1 комната является гауптвахтой, по 1 комнате для хранения оружия и обмундирования, 1 комната — медпункт для охраны. Площадь комнаты составляет 28 м[2]. Одна комната предназначается для 5—6 человек. Размещение хорошее, и места достаточно, барак отапливается с помощью угля»

Стоит отметить, что охранникам, в отличие от офицеров, не разрешалось снимать квартиры или проживать с семьей. Свидание с супругой могло состояться только с разрешения начальства. В тоже время, для борьбы с гомосексуализмом и венерическими заболеваниями, охранникам разрешали посещать специальные городские бордели, либо бордели для них создавались при лагерях. Коллаборационисты могли посещать только бордели при лагерях. Посещение и городских, и лагерных борделей было платное.

Что касается развлечений, в некоторых лагерях устраивались различные мероприятия для персонала лагеря, в первую очередь спортивные. А после спортивных нагрузок, все эсэсовцы имели право посещать сауну. Помимо спорта, в лагеря приезжали различные танцевальные и актерские коллективы, акробаты и т.д. Кроме того, охранники могли посещать бары и кино в городе, при котором находился лагерь.

Особняком стоит тема отношений с местными жителями. Здесь приведем несколько примеров из лагеря Дахау. Лагерное начальство стремилось поддерживать у местных представление о том, что СС — это порядок и дисциплина. Для подкрепления этого образа по городу ходили патрули, которые могли арестовать нарушивших распорядок или пьяных охранников. Более того, в 1937 году охранникам запретили присутствовать на Октоберфесте в форме, дабы не портить имидж СС. Но инциденты все же возникали, так в мае 1934 года в местном баре между охранниками и местными жителями произошел конфликт, переросший в драку. Бывали и более комичные случаи, в июле 1935 года группа пьяных эсэсовцев, среди которых был адъютант коменданта и глава политического отдела, возвращались в лагерь на автомобиле и столкнулись с трамваем. Эсэсовцы начали бить водителя трамвая, за него вступились прохожие и завязалась потасовка, которая сопровождалась выкриками эсэсовцев “Рабочая свинья” и “Кровавая коммунистическая пена”. По итогу, после долгого расследования, этих эсэсовцев амнистировали в 1938 году.

Конечно, драки возникали не на пустом месте, местные парни вступали в соперничество с эсэсовцами за внимание местных девушек. Ведь занимавшиеся только физической подготовкой, откормленные эсэсовцы становились объектом женского внимания. Однако очень часто, после беременности, эсэсовцы бросали своих девушек. После войны таких девушек будут называть “Вдовы СС”.

Немного о коррупции, по сравнению с начальством, охранники не могли обогащаться в крупных масштабах, но свои способы заработка у них были. Так они не брезговали вымогательством у заключенных, мародерили трупы, передавали за деньги посылки от родственников и даже могли организовать побег. Например, в Сырецком лагере украинский коллаборационист за деньги отпускал заключенных во время работы вне лагеря, при этом предлагал застрелить при побеге самого слабого заключенного, чтобы не попасть под подозрение.

В случае. если охранников ловили на должностном преступлении, в дело вступали так называемые “судебные офицеры”, которые проводили расследование, допрашивали свидетелей и обвиняемых и передавали результаты коменданту. Тот отправлял сообщение в Берлин, где решали судьбу провинившегося. Вот что вспоминал одних их таких судей: «Я вспоминаю о трех наиболее запомнившихся мне случаях, которые я рассматривал. В первом случае унтерфюрер СС пришел пьяный к польской семье и, помимо прочего, приставал к женщинам. В другой раз обершарфюрер СС обвинялся в том, что растратил золото (полученное от узников. — С. А.) или какие-то подобные драгоценности. Во время следствия этот мужчина совершил самоубийство. Третий случай касался моего писаря. Однажды он был случайно направлен на охрану большого транспорта заключенных. В этот раз было слишком мало охраны, и тогда для усиления отправили писарей. В этот раз мой писарь взял себе ценности узников».

Подводя итог, мы видим, что охрана имела почти те же условия труда, что и офицеры, но с некоторыми ограничениями, например обязанность жить в казармах. В остальном же, они также занимались нелегальными заработками, хоть и в меньших масштабах, и точно также могли быть хладнокровными исполнителями, меркантильными коррупционерами и настоящими садистами. И оттого, какой типаж находился перед узниками, зависело переживут ли они сегодняшний день.

Выводы

Подводя итоги, отметим несколько характерных черт повседневности персонала концлагеря. Во-первых, мы увидели, что эсэсовцы и коллаборанты жили в хороших бытовых условиях, ни в чем себе не отказывая. Однако уровень их благосостояния заметно отличался в зависимости от места в лагерной иерархии. Помимо этого, мы видим, что коррупция была одной из составляющих концлагерной системы, с которой нацисты безуспешно пытались бороться. Но возможности для нелегального заработка также отличались в зависимости от должности эсэсовца. Третьей важной особенность быта была атмосфера безнаказанности, созданная в концлагерях. Например, никто не имел права пытать и убивать узников без приказа. Однако это правило постоянно нарушалось, а нарушители покрывались начальством и не несли никакой ответственности.

В совокупности, атмосфера безнаказанности и вседозволенности лагерного персонала создавала для узников адскую атмосферу постоянного страха за свою жизнь, когда все решало настроение конкретного охранника или офицера в определенный момент времени. Причем вся система обросла клубком преступных коррупционных схем, которые не могли быть прикрыты никакой нацистской пропагандой порядка и дисциплины.

А у меня на этом все, с вами был Бородатый Бард!

[3] Штандарт - подразделение СС, примерно соответствующее полку