Больно становиться женщиной
Часть 1
Не занесло бы здравомыслящего человека в этот пресеренький городишко, если бы не попытка убежать от самого себя и скрыться с головой под завалами, в руинах зря растраченного времени, обнаружив во всем окружающем хаосе чужие обломки вперемешку со своими.
Тамара, девятнадцатилетняя студентка, помешанная на иностранных языках, большую часть времени, нередко в ущерб учебе, торчала в театре, ставшем для нее вторым домом. Собственно мне она годится в дочери, но именно в ней я встретила ту откровенную прямолинейность и благородную дерзость, которой напрочь лишена разведенная половина нашего коллектива, согласная чем и кем угодно скрасить одинокие дни после сорока.
Видно, неравное наше товарищество было вполне оправдано. Снюхались мы без проблем, с первой же встречи перейдя на «ты». Может показаться странным, что я так скоро прониклась доверием к молоденькой театралке, которая пропадала в стенах дома культуры куда чаще, чем его официальные работники. До поры до времени Тамару восхищали эти культурные люди, деятели высокого искусства. Вероятно, отголоски возрастного кризиса давали о себе знать периодическими приступами наивности.
Год назад девушка впервые появилась на пороге театра, вынашивая единственную идею, стимулировавшую все ее творческие начинания – создать первый в городе мюзикл, и, ни больше, ни меньше, исполнить в нем главную роль. Страсть к подмосткам привела ее именно сюда, несмотря на полученные отказы в нескольких коллективах немногим ранее.
Ну что же, лишь со временем понимаешь, что час и место действия за героя уже давно определил небесный режиссер. Жаль только, что он по неловкости своей позабыл раздать персонажам задуманной пьесы верный сценарий. Осталось лишь импровизировать, самостоятельно выбирая положения и мизансцены. Знать бы заранее, когда и чей занавес должен вот-вот опуститься, чтобы впустить под свет софитов новое действующее лицо.
В самый обыкновенный день, прискакав в театр задолго до начала репетиции, Тома мелькнула в дверях моего кабинета с красной кружкой кипятка, в поисках пакетика чая и, заодно, теплого общения. Только в ходе беседы меня осенило, как разительно она не похожа на вчерашнюю себя. Вроде по-прежнему слушала, кивала, утирая подбородок от крошек печенья; однако производила впечатление придавленной каменной плитой: взгляд стеклянный, а голос дребезжит как на первом публичном выступлении. Я угадала в ней мучительные усилия не раскрывать рот в момент, когда только и нужно было, что облегчающего сердце признания.
Все же, убежденная в конфиденциальности нашего разговора, Тамара за руку утащила меня в более или менее спокойный угол (надо полагать, решившись сбросить тяжкий груз).
- Рассказывай уже, что ли, - я устроилась поудобнее, подозревая напряженность предстоящего разговора.
- Я как-то говорила тебе о том мужичке, вспомнила? Вот у меня все упало, как встретила его здесь пару часов назад, на празднике, - Тома продолжала беспричинно озираться и раскачиваться на тахте в углу фойе.
- Подожди-ка, а что он тут делал? Ты говорила, что не знаешь ни имени его, ни должности, ни адреса. Это тот, которому 43, или сколько там?
-Лар, я и самой себе доверять не умею, так что и тебе не все сразу выложила. И ты знаешь этого человека куда лучше меня. Я назову его имя только для того, чтобы ты сразу мне объяснила, что из себя он представляет, и во что могу я вляпаться, в конце концов.
- Говори, раз уж я его знаю. Но я тебе дам справок не больше чем знаю сама. Забыла, что и я-то в этих краях недавно? – несвойственный Тамаре тон все настораживал меня, хотя, признаться, мне ее переживания виделись плодом молодого максимализма. – Кто ж он есть?
- Роман Аркадьевич.
- Кто, кто?
Несколько секунд нависшего молчания звучали скрежетом, а тишина в фойе зазвенела в ушах. В такие моменты, говорят, стены давят.
- О…. Это тот еще…. Да и женушка его – не приведи бог напороться. Так я со слов представляю.
Действительно, в тот момент я провалила миссию советника. Единственно верным, как я понимаю, было бы для нее пустить все на самотек, а там и время покажет. Если уж откровенно, не стала бы я говорить ей в лоб, насколько безнадежно это дело. Слышала ли себя Тома со стороны, лепеча последнее «Этого не может не случиться».
Впрочем, роли распределены, и небесный режиссер уже распорядился поднять занавес. Было бы уместнее прямо сейчас взглянуть на действие глазами самой героини. Должна пояснить, что для следующего изложения фактов пользуюсь личным блокнотом Тамары, который девушка любезно вверила в пользование старшей подруге на время творческого процесса (кстати, таким образом, я спасла мемуары от неминуемого поцелуя с зажигалкой). Эта удивительная девушка охотно открывает миру страницы женского дневника. Безвозмездно.
🔳 Продолжение завтра.