«Волонтеры работают 24/7 в полном хаосе». Волонтерка с побережья Краснодарского края о том, как активисты спасают отравленных мазутом птиц

О том, как происходит работа волонтеров на побережье Черного моря, где произошел разлив мазута, уже признанный экологической катастрофой, «Можем объяснить» рассказала волонтерка Р., которая из соображений безопасности пожелала остаться анонимной. Она провела на побережье неделю, в течение которой занималась отловом пострадавших птиц, доставкой их до реабилитационных центров и очисткой пляжа от мазута. 

— Расскажи, как была организована работа волонтеров в течение того времени, что ты провела на побережье?

— На самом деле там все меняется постоянно. Немного объясню контекст. Сначала всем занимались просто волонтеры, а потом, когда признали, что это ЧС федерального масштаба, подключилось государство. Они стали в эту историю вмешиваться, иногда позитивно, иногда негативно, и это начало влиять на то, как все было организовано.

На момент, когда я приехала, это уже была ЧС федерального масштаба, но при этом по птицам все было на максимально волонтерских началах. По уборке пляжей там уже были официальные пункты кормления, обогрева, тебе уже выдавали СИЗы (средства индивидуальной защиты), и все было организовано неплохо. А с птицами была очень хаотичная история.

Ты приезжаешь, и абсолютно непонятно, куда идти и что делать. Мне повезло, что у меня был знакомый, который первый туда приехал, во всем разобрался, и рассказал мне, где что происходит. В Анапе есть три точки, которые занимаются птицами: точка на Черноморской, которая их отмывает, на Жемчужной, где их тоже отмывают, хранят в коробочках, вылечивают и кормят, и точка на улице Мира, где принимают уже отмытых птиц, и волонтеры занимаются уходом за ними.

Сначала я приехала на Жемчужную, и это просто надо видеть: там очень много людей, все бегают туда-сюда, непонятно, к кому подойти и как вообще предложить свою помощь. Я нашла какую-то девушку, которая такая «О, вы волонтеры? Берите СИЗы, идите туда и кормите птиц». При этом никакого инструктажа, вообще никакой информации.

Дело в том, что внутри помещения, где птиц отмывают от мазута, просто невозможно находиться без респиратора. Я была там минут пять, и мне уже начало становиться плохо. У тебя просто перехватывает дыхание, начинает быстро биться сердце и кружиться голова, а там люди реально ходят без респираторов, и тебе его даже не выдают на входе. 

Я сказала «Блин, ребята, стойте, я вообще еще не разобралась в ситуации, вообще не понимаю, как все устроено. Давайте я зайду к вам попозже». Потом я решила проверить, как обстоят дела на улице Мира, где принимают уже отмытых птиц. Там, опять-таки, абсолютно не очевидно, как все устроено, потому что там находится какой-то дом отдыха, который они заняли под это дело, и есть несколько подразделений штаба в разных корпусах.

Я пришла в какой-то из этих корпусов, мне сказали: «Так, у вас есть машина? Тогда вот точка А, вот точка Б, езжайте туда, пройдитесь по пляжу и найдите птиц. Вот вам комбинезон, вот сапоги, вот респиратор, идите». Я такая «Блин, постойте, я же не умею ловить птиц, можно какую-то инструкцию?» Мне скидывают в телеге видос, где женщина просто на словах объясняет, как ловить птиц. 

Я зашла в чаты волонтеров и почитала, что пишут люди. Кто-то пишет «Пожалуйста, не запрещайте ловить птиц сачками, невозможно руками поймать птицу, она даже когда ослабленная, все равно пытается убежать». Другие пишут: «Птицы в сачках задыхаются, их привозят, а они уже мертвые из-за асфиксии». 

Короче, волонтеры — герои, но это полный хаос. Нет никаких инструкций, как это делать, нет никакого человека, который учит людей это делать. На моих глазах, пока я там волонтерила, люди настолько упоролись поимкой птиц, что привозили птиц с отломанным клювом или птиц, которых они случайно задушили, пока пытались поймать. Короче, какое-то безумие.

Там же каждый день приезжают люди из разных городов, которые вообще не понимают, как обращаться с птицами. Им ничего не объясняют: они просто идут на пляж, видят птицу, пытаются ее схватить, иногда в процессе ее убивая.

Короче, все организовано довольно плохо, но при этом я хочу сказать, что я понимаю, почему так произошло, и вообще не испытываю негативных чувств ко всем этим ребятам. Ни в чем их не обвиняю, максимальный им респект, но действительно организованности нет. Волонтеры работают 24/7 в полном хаосе.

— А «эти ребята» — это кто? 

— Насколько я понимаю, там возникло три разных волонтерских штаба в разных местах, которые занимаются одним и тем же. Там все устроено так, что два штаба занимаются отмывкой птиц, а другой штаб — выхаживанием тех птиц, которые уже отмыты, плюс они организуют мониторинг пляжей и сам отлов. 

Важным момент, что никто их них не занимается реабилитацией птиц. Они занимаются только их стабилизацией, когда те уже отмыты от мазута. Но потом всех этих птиц нужно поместить в условия, близкие к их обычной жизни, чтобы они ели рыбу и плавали, потому что, насколько я понимаю, если птица несколько недель не охотится, у нее эти навыки начинают быстро утрачиваться, и нужно ее как можно скорее вернуть к тому, чтобы она снова охотилась. В противном случае она навсегда останется социальным инвалидом. 

Этих птиц отправляют в разные парки и центры реабилитации, где они живут в вольерах, где им делают бассейны и так далее. Это несколько разных парков, которые находятся рядом с Анапой. 

Самый классный из них — это «Пеликан». Это чуваки, которые реально заботит судьба птиц, и они очень подробно пишут о своей работе. 

— А эти центры существовали еще до разлива мазута?

— Да, они существовали просто для реабилитации вообще всех диких животных, и сейчас они переквалифицировали сейчас на спасение вот этих конкретных птиц.

При этом, есть жуткие реабилитационные центры, где происходит полная чертовщина. Например, «Сафари Парк» рядом с Анапой. Там случилась самая мрачная история. Туда привезли птиц и не допустили волонтеров посмотреть на них. Приехала полиция, они договорились, что они на следующий день в восемь утра покажут волонтерам, как живут птицы, но в восемь утра снова их не пустили. У всех возникли вопросы, что с этими птицами. Они их убили? Выкинули?

Была абсолютно дикая история, когда в реабилитационный центр «Аристей» приехали какие-то чуваки на КАМАЗе и сказали, что у них есть приказ от Минприроды забрать всех птиц. Им этих птиц отдали, там и было 160 или около того, они повезли их на пляж и сняли видео, как их всех выпускают, а потом туда приехали волонтеры и нашли 40 трупов. 

Их выпустили через 6 дней после реабилитации, при том что люди, которые этим занимаются, говорят, что птице нужно как минимум полгода, чтобы восстановиться, потому что мазут и средства для отмывки смывают с пера верь защитный слов, и птица начинает тонуть в воде. Она не может плавать и замерзает, поэтому ей нужно полностью обновить оперение. Но некоторые пытаются пиариться на этом и зарабатывать какие-то политические очки, поэтому на камеру выпускают птиц, и они просто умирают. Пока я там присутствовала, это был огромный скандал: волонтеры там сидят буквально всю ночь напролет, отмывают этих птиц, кормят их, следят за ними, а потом приезжают какие-то дядьки на КАМАЗах и просто увозят птиц на смерть. 

— То есть что по регламенту пока что на волю не должна была быть выпущена вообще ни одна птица?

— Да. 

— Но их при этом отпускают довольно массово? Или это единичные случаи?

— Там есть конкретный вид птиц, лысухи, и считается, что их можно отпускать сразу, потому что они не так много времени проводят в воде, не настолько сильно пачкаются и теряют защиту. Их выпускают, и это нормально, потому что им не нужна долгая реабилитация. 

Но есть самый пострадавший вид птиц, чомги, которые обычно сильно перемазаны мазутом и сильно отравлены. Вот их точно нельзя выпускать, и было несколько кейсов, когда это происходило против воли волонтеров. Их пытались как-то забрать, но в итоге волонтеры поднимали такой шум по этому поводу в прессе, что к этому оказалось привлечено внимание чуть ли не администрации Краснодарского края, и это все стали очень жестко контролировать. Сейчас все плюс-минус сошлись на мнении, что птицу пускать нельзя, и их будут реабилитировать несколько месяцев. 

Важный момент: «Пеликан» который считается хорошим реабилитационным центром, находится в Ставрополье, то есть туда птиц нужно везти много часов, и то время, что их перевозят в грузовике, естественно, не идет им на пользу, потому что они и так голодные, холодные и обезвоженные. Многие птицы именно в процессе перевозки умирают, о чем «Пеликан» тоже писал. Недавно они писали, что 7-8 января им привезли птиц, и 95% из них погибло в процессе перевозки.

— А вообще, по твоим наблюдениям, какой процент птиц выживает после того, как их вытащили из мазута?

— Ну вот «Пеликан» указывает, что только 17% птиц выживают. До той партии, что приехала 7-8 января было 35%, но тогда погибло так много, что общий процент выживаемости сразу упал до 17%.

У меня есть большие вопросы к организации этого мониторинга и отлова. Мне кажется, что все было сделано не так, как следовало бы это делать. Например, я приехала туда на своей машине, меня записали в автоволонтеры и послали мониторить какой-нибудь пляж. Сказали, что если я найду птицу, нужно подбирать ее и привозить в штаб. Вот я туда еду, проверяю — никаких птиц нет. Возвращаюсь обратно. Буквально через полчаса какой-то еще человек пишет, что там птица есть — он проходил мимо, и в этот момент ее выкинуло. Абсолютно непонятно, зачем посылать меня 40 минут ехать на машине туда и обратно, хотя там может стационарно находиться человек, который мониторит пляж. Либо можно вообще просто быть на связи с людьми, которые убирают мазут и не посылать никого ездить туда-сюда.

Плюс на тот момент, когда я там находилась, не до всех были донесены обязательные правила безопасности. У нас были кейсы, когда волонтерка четыре часа находилась в этом помещении с птицами, отмывала их, промывала — и все это без респиратора. А потом она вышла оттуда и потеряла сознание.

У девушки, которая тоже целый день провела без респиратора с птицами, на следующий день было отравление, понос, ее тошнило, потому что это реально очень токсичная хрень. Я просто на своем опыте говорю, что от нее становится плохо, когда ты пять минут там находишься, и то, что там позволяют людям работать без респираторов и без перчаток — это очень странно.

На уборке мазута тоже есть чуваки, которые занимаются суперполезным внедрением технологий очистки пляжей, но они очень медленно расходятся по волонтерам.

Вот я приехала на уборку пляжа, и там уже мазут находился не в том состоянии, как в начале разлива, когда были лужи мазута, и ты их просто лопатой загребал. Он был во фракции затвердевших капелек, которые просто раскиданы везде. Их очень много, они очень мелкие, и нет никакого смысла убирать их лопатой, потому что по факту ты просто вывозишь песок. Люди, которые живут непосредственно в Анапе и вокруг, уже стали бить тревогу, что у них просто вывозят пляж. 

Появился чувак из Сколтеха, Владимир Каляев, который предложил вместо того, чтобы волонтеры целый день горбатились с лопатой, расставить защитные сети, которые будут собирать эти капли мазута из моря. Он эту систему протестил, рассказал, как это делается, был на связи с какими-то людьми от государства, но почему-то эта технология с сетями все еще не была внедрена на тех пляжах, где я работала. 

Я сама видела, насколько неэффективно мы убираем этот мазут вместе с песком, и не понимала, зачем мы так много времени и сил на это тратим. А это реально сложно в этом костюме под солнцем на ветру стоять часами, копать этот песок и видеть, насколько это бесполезно. Это состояние на неделю назад. Сейчас вроде бы технология с сетками начинает постепенно внедряться.

— А где во всей этой истории проходит граница между волонтерами и государством?

— В Анапе, насколько я понимаю, даже до того, как эту катастрофу признали федеральной, появился штаб, который называется «МЫВМЕСТЕ, и он централизованно контролирует, как волонтеры убирают пляжи. Но это касается именно уборки мазута с пляжей. Птиц это не касается. Государство в птиц вообще не вмешивается особо. 

— То есть птицами занимаются исключительно волонтеры?

— Да, есть какие-то сумасшедшие регламенты в стиле, что там много краснокнижных птиц, а их по закону нельзя ловить без акта от Минприроды или что-то такое. То есть рядом с тобой должен быть какой-то комиссар от Минприроды в момент, когда ты отлавливаешь птиц, и понятно, что все это нереалистично. И что получается, их вообще теперь не спасать что ли? То есть непонятно, какую пользу может принести государство при взаимодействии с волонтерами, потому что по сути ты от него можешь только уголовный срок получить за отлов краснокнижных птиц. Что еще государства предлагает — неясно.