Битва При Пуатье 732 Реферат
Битва При Пуатье 732 Реферат
Читайте статьи и смотрите видео в быстром Я.Браузере 0+ Реклама
11 тыс. просмотров . Уникальные посетители страницы.
4 тыс. дочитываний , 35 %. Пользователи, дочитавшие до конца.
14,5 мин. Среднее время дочитывания публикации.
Хроника Продолжателей Фредегара. Гл. 13.
10 октября 732 года состоялась одна из самых знаменитых, спорных, обсуждаемых битв в мировой истории – битва при Пуатье
В Европе это сражение иногда называют битвой при Туре, арабские источники именуют Битвой когорты шахидов.
Пожалуй, в истории Европы не найдется другого сражения, порождающего столь яростные споры и столь разноречивые, вплоть до абсолютно противоположных, оценки. Кто-то из историков придает ему всемирно историческое значение. Например, Ханс Дельбрюк пишет:
Очень уважаемый мной историк Франко Кардини в книге «Европа и ислам» высказался об этой битве так:
После сокрушительного поражения вестготов в Битве при Гвадалете и завоевания в 711 году Пиренейского полуострова (за исключением незначительной части) арабы стали с вожделением поглядывать на богатые соседние территории, особенно, на Аквитанию и Бургундию. За двадцать лет, предшествовавших битве, они не только систематически совершали разбойные набеги, но и сумели распространить свое влияние на многие важные центры.
В 719 году они захватили Септиманию, в 720 избрали своей столицей Нарбонну.
В битве при Тулузе в 721 году Эду Великому, герцогу Аквитанскому, удалось приостановить экспансию, сняв осаду с древней столицы вестготов и смертельно ранив арабского полководца Аль-Самха ибн Малика.
Однако передышка была недолгой. К 725 году арабы дошли до Бордо и Отена.
Эд Аквитанский, которого одинаково не устраивала власть ни франков, ни Омейядов, попытался договориться хотя бы с последними. Примерно в 730 году он вступил в союз с берберским эмиром Утманом ибн Наиссой, вице-губернатором земель, которые теперь называются Каталонией, даже выдал за него дочь Лампагию и на какое-то время обезопасил свои границы.
Однако в следующем году Утман ибн Наисса восстал против правителя аль-Андалуси Абд аль-Рахмана, который быстро расправился с бунтовщиком и направил свое внимание на владения его тестя.
Хронисты, причем, и европейские, и арабские, и даже некоторые историки утверждают, что Абд аль-Рахман привел с собой огромную армию, состоявшую из арабской тяжелой и берберской легкой конницы, и имел целью захват территорий к северу от Пиренеев.
Эд собрал свою армию в Бордо, но потерпел поражение, арабы разграбили город, вырезали население. Побоище христиан в битве при реке Гаронне было страшным.
В «Мосарабской хронике 754 года» говорится:
Затем омейядские всадники полностью опустошили эту область Галлии.
Эду не оставалось ничего другого, как просить помощи у франков, которым тоже не нравились «прогулки» омейядских армий вблизи их владений.
Австразийский майордом Карл Мартелл (годы правления 717-741), реальный властитель Франкского королевства при номинальном короле Теодорихе IV Меровинге, с растущим раздражением следил за ситуацией на южных рубежах, но, помня несговорчивость герцога Аквитании, не спешил предлагать помощь.
Только после того, как Эд сам явился в Париж, весьма живо и красочно описал стремительный захват и опустошение арабами его богатого, цветущего края и выразил уверенность, что на этом они не остановятся - постараются захватить владения франков, Карл согласился вмешаться в ситуацию, взяв с Эда клятву, что тот признает его сюзеренитет. Герцог согласился - выбора у него не оставалось.
Между тем, омейядская армия решила отправиться в Тур - разграбить великие сокровища знаменитого епископского города и базилики Святого Мартина.
Уверенные, что сопротивление подавлено, больше никто не осмелится им противиться, арабы были чрезвычайно удивлены, когда, дойдя до Пуатье, нашли ворота закрытыми, город готовым к осаде. Не желая тратить время на строптивцев, они прошли мимо, решив, что разделаются с ними позже.
Видимо, аль-Рахман ничего не знал о франках, их суровом майордоме, воинских традициях и славном прошлом. Иначе понял бы, что не брать в расчет боевой опыт этого народа и такого противника, как Карл Молот - огромная стратегическая ошибка.
К этому времени великий майордом уже 15 лет правил франками, коронуя и меняя государей из номинально правящей династии Меровингов, расправляясь с непокорными, железной рукой объединяя земли, некогда входившие в королевство сыновей Хлодвига.
К 732 году только строптивый Эд Аквитанский, достойный соперник Карла, отдельные бургундские епископства и отдаленные Бавария, Алемания и Тюрингия не вполне покорились тяжелой руке Молота.
Но омейядский военачальник в своем Халифате, похоже, слыхом не слыхивал ни о Карле Мартелле, ни о великолепной франкской пехоте.
Удивительнее другое: неужели он был настолько самоуверен после столкновений с аквитанцами, что не подумал даже собрать сведения о новых противниках, провести должную разведку перед походом в незнакомые земли?
Воистину, потрясающее самомнение, непростительное для хорошего командира.
Карл Мартелл спешно готовился к походу. Общая грозная опасность прекратила все внутренние распри в королевстве. Молоту в короткий срок удалось собрать большую мощную армию, состоявшую не только из франков, но и алеманов, баварцев, саксов, фризов. С этим войском майордом спешным маршем двинулся навстречу врагу.
О точной локализации битвы историки до сих пор спорят.
Но, судя по всему, она произошла в том месте, где старая римская дорога пересекала реку Вьена. Именно там франки могли столь удачно использовать рельеф местности, о чем свидетельствуют все описания битвы.
В отличие от арабов, Карл Мартелл знал своего противника, ведь он получил сведения из первых рук - от Эда Великого.
Взвесив все, Молот решил дать оборонительный бой, используя особенности местности, которые затрудняли действия конницы. Для этого он перегородил дорогу на Тур там, где реки Вьена и Клен встречаются, а переправа возможна по единственному еще римскому мосту. То есть фланги его армии были прикрыты водными преградами, для конницы противника приготовлена стена щитов и копий. Проверенная, многократно доказавшая эффективность франкская тактика.
Численность обеих армий неизвестна.
Данные из старинных мусульманских источников указывают на численность войск Омейядов в 80 тыс. и более воинов.
В своей работе 1999 года Пол К. Дэвис оценивает численность арабских войск в 80 тыс. воинов, а франков в 30 тыс., отмечая, что современные историки оценивают силы армии Омейядов при Туре в 20-80 тыс. человек.
Эдуард Шонфилд (отвергая дававшиеся ранее оценки в 60-400 тыс. арабских воинов и 75 тыс. франкских) утверждает, что «оценка войск Омейядов в более чем 50 тысяч воинов (и даже более того у франков) с точки зрения снабжения неправдоподобна».
Другой современный военный историк Виктор Дэвис Хансон полагает, что обе армии были равны и располагали примерно 30 тысячами человек.
Возможно, современные исследователи точнее средневековых источников, поскольку их данные основываются на оценке материально-технических возможностей снабжения такого количества людей и животных. Дэвис и Хансон указывают, что обе армии должны были получать фураж и провизию из близлежащей местности, так как ни одна не обладала эффективной системой снабжения.
Потери армий во время битвы тоже не поддаются точным оценкам (тем более, нам неизвестна начальная численность войск).
Хроники утверждали, что армия Мартелла потеряла около 1500 воинов, в то время как силы Омейядов понесли огромные потери - до 37,5 тыс. человек. Хотя современные исследователи чаще называют другую цифру - около 10 тыс.
Ее ход был достаточно подробно восстановлен с помощью документов и археологических данных. Согласно этим реконструкциям, события развивались так.
Арабы были удивлены, точнее, весьма озадачены, когда путь им преградило столь внушительное войско на стратегически очень выгодной позиции. Удивление было настолько сильным, что, по утверждениям некоторых хронистов, они даже несколько дней не пытались атаковать врага. Может, выясняли, есть ли обходные пути, или придумывали хитрый маневр.
Карл тоже не торопил события. В данной ситуации его главными козырями были выдержка и точный расчет.
Наконец арабы решили вступить в битву.
Уверенный, что их тяжелая конница сметет выстроенную в линию пехоту, аль-Рахман бросил на франкское войско кавалерию. Но, по словам одного испанского хрониста, современника битвы, франки «тесно стояли друг с другом, насколько хватал глаз, подобно неподвижной и обледенелой стене и ожесточенно бились, поражая арабов мечами».
Конечно, на вооружении у франков были не только мечи, но и длинные копья, возможно даже, копья с крюками, с помощью которых они стаскивали всадников с коней прямо под мечи воинов, а еще - тяжелые алебарды на длинных древках. Но главное преимущество франков состояло именно в этой несокрушимой «ледяной стене» на выгодной позиции, проломить которую безуспешно пытались арабские всадники.
Некоторые хронисты пишут, что Молот сам сошел с коня, приказал своей личной гвардии спешиться и усилить линию пехоты. Мудрое решение, что тут скажешь: несколько десятков опытных профессиональных воинов - отличное подспорье в такой битве.
Абд аль-Рахман снова и снова посылал в бой тяжелую кавалерию, засыпал врагов стрелами. Но дисциплинированные и отлично подготовленные франкские пехотинцы выдержали все атаки. И даже несколько брешей, которые, по утверждениям арабских хронистов, удалось пробить в строю франков омейядским всадникам, не заставили их дрогнуть.
Анонимный арабский историк пишет следующее:
«Мосарабская хроника 754 года» гласит:
В некоторых источниках утверждают, что отдельные арабские отряды прорвались внутрь строя франков и пытались убить Карла Мартелла, надеясь, что без предводителя противники растеряются. Но верные телохранители майордома окружили его плотной стеной и не подпускали врагов к своему вождю.
Дальнейшие описания битвы несколько расходятся в разных источниках.
Резюмируя их данные, можно предположить следующее: Карл Мартелл отправил небольшой отряд конных разведчиков с целью посеять хаос в арабском лагере, освободить максимальное количество пленных, способных оказать помощь в сражении.
Арабы же подумали, что франки грабят обоз, в котором были огромные ценности, захваченные в Бордо. Чтобы спасти добычу, многие кавалеристы поспешили обратно в лагерь. В глазах остальных это выглядело полномасштабным отступлением и посеяло панику. Абд аль-Рахман пытался восстановить порядок, но попал в окружение франков и был убит. После этого арабы обратились в бегство.
«Все воины бежали перед лицом врага , — откровенно писал один арабский источник, — и многие пали в этом бегстве».
Франки восстановили строй и разбили лагерь на ночь, уверенные, что с рассветом битва возобновится.
На следующий день, когда враги не явились на поле боя, франки заподозрили засаду. Сначала Карл был уверен, что арабы хотят выманить его с холма на открытую низину. Он знал, что должен избегать этого любой ценой. Залог успеха франкской пехоты был в сохранении строя на местности, где кавалерия не могла развернуться, чтобы нанести ей сокрушительный удар.
Только после разведки франки убедились: под покровом ночи мусульмане тайно ушли.
Лагерь Омейядов был так поспешно оставлен, что, согласно арабским и франкским летописям, арабы побросали палатки и направились обратно на Пиренейский полуостров, прихватив всю добычу, которую могли унести.
Вот как повествует о ней Мосарабская хроника 754 года:
Беде Достопочтенному приписывается следующая цитата:
Не впадая в пафос, можно констатировать, что (принимая во внимание неравенство армий — преимущественно пехотной франкской против легкой берберской кавалерии и арабских конников в латах и кольчугах) Карл Мартелл одержал блестящую победу в обороне. Он сам выбрал место и время битвы и разгромил превосходящие силы неприятеля так, как хотел.
О значении битвы для европейской истории можно спорить бесконечно.
Сам майордом, разумеется, не мыслил всемирно-историческими категориями. У него была конкретная задача: удержать Омейядов в пределах Пиренейского полуострова. И эту задачу он блестяще решил.
В 735 году после смерти Эда Аквитанского Карл присоединил его владения к Королевству франков, заставил его наследника Гунольда признать свой сюзеренитет и снова разгромил арабскую армию под Арлем, взял город штурмом, а потом в битве при реке Берр под Нарбонной нанес омейядской армии тяжелое поражение.
Омейяды владели Нарбонной и Септиманией еще 27 лет, но продвинуться дальше не смогли.
Кстати, местное население, с которым арабы заключили мирное соглашение, часто предпочитало их франкам (сказывалась древняя франко-готская вражда). Так что, при попытке Молота взять в 737 году Нарбонну ее обороняли и вестготы, и арабы, и берберы.
Однако, разгромив арабов при Пуатье, а потом при Арле и реке Берр, Молот действительно остановил их систематическое продвижение на европейские территории. С тех пор за Пиренеи они совершали только разбойные вылазки, не пытаясь закрепиться на разоряемых землях.
Ну а в 750 году в самом Халифате начался такой хаос и междоусобицы, что Омейядам стало совсем не до завоеваний.
В 759 году сын Карла Мартелла Пипин Короткий присоединил Нарбонну к Франкскому королевству.
Омейяды, изгнанные с Ближнего Востока, образовали Кордовский эмират на территории Пиренейского полуострова. Этот эмират на протяжении нескольких веков соблюдал (за редкими исключениями) status quo с Франкским королевством.
А предприимчивые франки умело скопировали принцип тяжелого вооружения арабского кавалериста. У них самих был немалый и разнообразный опыт войны с конными противниками – гуннами, аланами, готами с их тяжелой конницей, громившей римские легионы при Адрианополе, римлянами. Так что очень скоро они создали то, что теперь принято называть рыцарской кавалерией - род войск, ставший королем европейских сражений на добрых пять - шесть столетий.
Что же до значения битвы… Об этом историки всего мира спорят уже несколько веков.
Наиболее радикально высказались Эдуард Гиббон и его последователи, считающие Карла Мартелла спасителем западной цивилизации. Гиббон писал так:
Им вторил Герберт Уэллс в своей «Краткой истории мира»:
Нынешние историки более сдержаны. Хотя без крайностей тоже не обходится. Есть такие, которые (видимо, из протеста) полностью отрицают важность этой битвы, приписывая ей исключительно локальное значение. Например, Томаш Мастнак пишет:
Как видим, автор прямо подтасовывает факты, «забывая» о том, что арабская экспансия на владения Эда Великого все-таки была, как и поход аль-Рахмана за Пиренеи. Очень странный подход к событиям.
Уильям Уотсон, дистанцируясь от Гиббона, тем не менее, придает этому сражению всемирно историческое значение:
Как обычно, истина, видимо, где-то посередине.
Битва при Пуатье . Триумф франкского Молота | Яндекс Дзен
Битва при Пуатье 732 года
Битва при Пуатье : причины, ход битвы и последствия
Битва при Пуатье 732 г. Карл Мартелл побеждает арабов
Битва при Пуатье 732 года кратко о значении, причинах, итогах...
Эссе На Тему Жизненный Путь Елбасы
Стратегическое Управление Персоналом Курсовая
Сочинение Как Я Помогаю Родителям
Пиша Сочинение
Понятие И Предмет Философии Реферат