Беседа 1

Последнее предсказание Спасителя о Своей смерти и вызов Иуды на предательство

(Великая Среда)

Когда Иисус окончил все слова сии, то сказал ученикам Своим: вы знаете, что через два дня будет Пасха, и Сын Человеческий предан будет на распятие. Тогда собрались первосвященники и книжники и старейшины народа во двор первосвященника, по имени Каиафы, и положили в совете взять Иисуса хитростью и убить; но говорили: только не в праздник, чтобы не сделалось возмущения в народе... Тогда один из двенадцати, называемый Иуда Искариот, пошел к первосвященникам и сказал: что вы дадите мне, и я вам предам Его? Они предложили ему тридцать сребренников; и с того времени он искал удобного случая предать Его (Мф.26:1-5,14-16).

Через два дня надлежало быть празднику Пасхи и опресноков. И искали первосвященники и книжники, как бы взять Его хитростью и убить; но говорили: только не в праздник, чтобы не произошло возмущения в народе... И пошел Иуда Искариот, один из двенадцати, к первосвященникам, чтобы предать Его им. Они же, услышав, обрадовались, и обещали дать ему сребрен- ники. И он искал, как бы в удобное время предать Его (Мк.14:1-2,10-11).

Приближался праздник опресноков, называемый Пасхою, и искали первосвященники и книжники, как бы погубить Его, потому что боялись народа. Вошел же сатана в Иуду, прозванного Искариотом, одного из числа двенадцати, и он пошел, и говорил с первосвященниками и начальниками, как Его предать им. Они обрадовались и согласились дать ему денег; и он обещал, и искал удобного времени, чтобы предать Его им не при народе (Лк.22:1-6).

С первых времен христианства святая Четыредесятница посвящается воспоминанию о крестных страданиях Спасителя нашего.

И как нужно, как спасительно изучать повествования о крестных страданиях Господа нашего! Апостол Павел свидетельствовал о себе: я рассудил быть у вас незнающим ничего, кроме Иисуса Христа, и притом распятого (1 Кор. 2, 2). Так считал он важным знание Христа распятого! Грешники! Чем спасены мы от осуждения вечного? — Страданиями Иисуса Христа, только Его страданиями. Как же не знать, как не изучать нам спасительных для нас страданий в их точном и полном виде? Может ли быть что-нибудь дороже, что-нибудь важнее для нас страданий Спасителя нашего? Апостол называет Христа распятого Божией силою и Божией премудростью (1 Кор. 1, 24). Какой высокий, какой обширный предмет для размышлений — распятый Иисус! Самые частные черты того, Кто обещан был человечеству древним откровением, выполнялись со всею точностью в истории страждущего Иисуса. Сколько утешений, сколько силы для веры в Иисуса! Дни страданий Иисуса — сокращение целой жизни Его, столько чистой, святой, божественной. В каком свете являются здесь любовь Его к людям, Его покорность Отцу Небесному, Его небесная кротость, Его невинность и чистота, Его отрешенность от всего земного для славы Божией. А наставления последних дней Его, высокие и святые, не тем ли более дороги для нас, что они были последние, составляли как бы завещание умирающего отца? Какой сын не дорожит последними словами отца своего? Какой ученик не скрывает в глубину души своей наставления навсегда прощающегося достойного наставника?

После сего уверен, слушатели, что при благоговейной любви вашей к страданиям Спасителя вы охотно, с любовью, будете слушать объяснение евангельских повествований о сих страданиях в святую Четыредесятницу.

Сколько дозволит нам наше разумение, мы будем показывать вам у святых евангелистов наставление за наставлением, событие за событием в их исторической последовательности и при объяснении высоких слов евангельских будем держаться не своего произвола, а указаний святых отцов и учителей Церкви.

На первый раз объясним предсказание Спасителя о крестной смерти Его и вызов Иуды на предательство.

Когда Иисус окончил все слова сии, то сказал ученикам Своим...

О чем были предшествовавшие слова? О пришествии Христовом для суда над вселенною (главы 24-я и 25-я). Это было заключительное наставление великого Просветителя мира. Учение о кончине мира — естественное окончание делу Учителя мира. Три года с половиною продолжалось служение невиданного Пророка, небесного образца Пророков. Свет мира, великий Пророк, кончил Свое дело (Ин. 8, 12; Лк. 7, 16). После того, если бы Христос Иисус был только Учителем Израиля, Ему нечего было бы более делать на земле. Что нужно было возвестить людям, Он возвестил. Воля Божия о людях открыта Сыном Божиим в такой полноте, в какой не открывалась она дотоле; она изложена в такой ясности, в такой близости к разумению каждого, как не открывали пророки. Самые враги Иисуса свидетельствовали, что еще никто из людей не говорил так, как Этот Человек (Ин. 7, 46). Но Иисус еще при рождении назван Спасителем мира, еще при рождении Его небо возвестило, что с Ним являются мир на земле и между человеками благоволение неба (Лк. 2, 14). Ясно, что Он более чем Учитель Израиля, более чем Просветитель мира. Да и для бедного человечества довольно ли было того, чтобы возвестить ему волю Божию даже во всей ее полноте? Нет, для спасения его необходимо, чтобы примирено было с ним, виновным, небесное правосудие. И вот ожидаемый веками Спаситель, возвестив волю Божию как Пророк, совершает примирение неба и земли как Первосвященник. Об этом-то Он говорит теперь ученикам.

Вы знаете, что через два дня будет Пасха, и Сын Человеческий предан будет на распятие.

Не раз Спаситель указывал на крестную смерть Свою символически: в таком виде объяснял Он вознесение змия в пустыне (Ин. 3, 14), в таком виде говорил о разорении храма тела Своего иудеями (Ин. 2, 19). Не раз и ясными словами давал знать, что должен Он пострадать и умереть в Иерусалиме (Мф. 16, 21; 17, 22; 20, 18). И вот еще раз, но уже в последний раз, за два дня, предсказывает Он крестную смерть Свою. Не ясно ли, что эта смерть — дело особенной воли Божией? Не ясно ли, что Иисус Христос с полною свободою идет на смерть по определению воли Божией? Он говорил и прежде: Никто не отнимает ее (жизнь) у Меня, но Я Сам отдаю ее. Имею власть отдать ее и власть имею опять принять ее. Сию заповедь получил Я от Отца Моего (Ин. 10, 18). И вот самые дела Его показывают то же.

Вы знаете, что через два дня будет Пасха. А что было за день, когда было это сказано ученикам? За шесть дней до пасхи Господь Иисус был в Вифании, где Мария помазала Ему драгоценною мазью ноги, — и это было в субботу (Ин. 12, 1 — 2). В последовавший за тем день был торжественный вход в Иерусалим (Ин. 12, 12). В понедельник на пути в Иерусалим проклял Иисус бесплодную смоковницу и на ночь возвратился в Вифанию (Мф. 21, 18; Мк. 11, 13 — 19). Во вторник на замечание Петра об иссохшей смоковнице говорит о силе веры и потом в Иерусалиме беседует с книжниками (Мк. 11, 20 — 27). Таким образом, в Среду Великой Недели Господь говорит ученикам о страданиях Своих, которые должны совершиться в Пасху.

Через два дня будет Пасха, и Сын Человеческий предан будет на распятие. Что это за стечение двух обстоятельств? Пасха — самый торжественный праздник евреев. С ним соединялось, во-первых, воспоминание о спасении первенцев Израиля от пагубного меча небесного, губившего первенцев Египта, и, во-вторых, воспоминание о спасении всего израильского народа от фараона, погрязшего в волнах Красного моря. Как ни велики были эти события в судьбе Израиля, но самую высокую важность пасхальному торжеству сообщало прообразовательное значение пасхального агнца. Когда Господь Иисус сказал ученикам Своим, что Он предан будет на распятие в Пасху, — не видно, поняли ли они указание Его на таинственное стечение дней страдания Его со днями Пасхи. Но впоследствии, просвещенные Духом Святым, они ясно и настойчиво указывали иудеям на эту таинственную связь событий. Пасха наша, Христос, заклан за нас, говорил апостол Павел и предписывал праздновать новую Пасху не ядением опресноков, как праздновали евреи, а в чистоте и кротости души (1 Кор. 5, 7 — 8). Мы спасены, учил апостол Петр, драгоценною Кровию Христа, как непорочного и чистого Агнца (1 Пет. 1, 19), и, следовательно, не имеем нужды в пасхальном агнце Египта.

Тогда собрались первосвященники и книжники и старейшины народа во двор первосвященника, по имени Каиафы, и положили в совете взять Иисуса хитростью и убить.

По повествованию святого Иоанна, синедрион, вслед за тем как Иисус воскресил Лазаря, положил убить Иисуса. Он отдал тогда же приказание отыскать и взять назорейского Учителя, но Господь, не подвергая Себя опасности прежде времени, скрылся. Это было за неделю до Пасхи (Ин. 11, 53 — 57; 12, 11). Теперь синедрион собрался рассуждать о том, как привести в исполнение свое решение о смерти Иисуса. Он положил, во-первых, действовать против Него не иначе, как скрытно; во-вторых, определил, что смерть Его отнюдь не должна быть в праздник Пасхи (Мк. 14, 2). Отчего синедрион положил так действовать против Иисуса? Искали первосвященники и книжники, как бы погубить Его, потому что боялись народа (Лк. 22, 2). Чистая совесть не боится ничего, а нечестивый бегает и тогда, когда никто за ним не гонится (Пс.13,5 там они трепетали от страха, где не было страха). Синедрион боялся народа, который уважал Иисуса, хотя последствия доказали, что этот страх был вовсе напрасный. Чистая совесть действует открыто: она не пренебрегает благоразумною осторожностью, но не таится от людей по страху человеческому и не любит мер лукавой хитрости. Синедрион чувствовал, что дело его — далеко не дело чистой совести и вынуждался действовать лестью, мерами низкой хитрости. Итак, синедрион составил план своему действию. Исполнились ли его намерения? Казалось, как людям, имевшим в руках своих сильную власть, не привести в исполнение того, что необходимо было по их соображениям? И однако вышло совсем напротив. Отчего это? Оттого, что прежде чем положили люди свое решение, Посланный Отцом Небесным сказал: через два дня будет Пасха, и Сьт Человеческий предан будет на распятие. (АП. И мы часто задаем вопрос: почему на деле вышло не так, как мы думали, как мы решили, как мы ждали? Ответ всё тот же: потому, что Бог ещё прежде наших мыслей определил быть иначе, по Своему совету и суду. Так не лучше ли прежде, чем что-то решать, задуматься о воле Божией и поискать Его путей. И первое, что надо для этого сделать, отложить свои мысли и свои пути, «Ибо Мои советы — не то, что ваши советы, и пути Мои — не то, что пути ваши, говорит Господь»). Так разрушаются советы человеческие, коль скоро не отвечают они совету Божию. Люди против своей воли, во вред своей чести делают то, что прежде признали невыгодным для себя и чего не хотели делать, потому, что тому назначила быть воля Божия.

Тогда один из двенадцати, называемый Иуда Искариот, пошел к первосвященникам и сказал: что вы дадите мне, и я вам предам Его?

Для синедриона Иуда нужен был тогда, как синедрион положил: взять Иисуса хитростью. Так, нет сомнения, что Иуда вызвался на предательство не прежде того, как происходило второе совещание синедриона. Иуда узнал, что синедрион ищет случая взять Иисуса тайно, и он поспешил вызваться на услуги сильному синедриону.

Что заставило Иуду решиться на такой черный поступок? Иные думают, что Иуда по вере в Мессию царя желал скорее увидеть земное царство Его. Секта каинитов благоговела пред Иудою за его предательство, они говорили, что он один из апостолов обладал прозрением в тайну спасения людей смертью Иисуса. Подобное говорят некоторые из новых. Но евангелисты ни словом, ни намеком не указывают на то, что в Иуде было желание скорее воцарить Учителя, хотя такая мысль о нем облегчала бы скорбь их о брате-предателе, — напротив, везде показывают они в Иуде душу алчную до корысти, до денег. Богочеловек свидетельствует: горе тому человеку, которым Сын Человеческий предается (Мф. 26, 24). А такой строгий суд, конечно, не относится к провидцу царствия Мессии.

Иуда в самом начале предательства высказывает свою душу: что вы дадите мне, говорит, и я вам предам Его? Сам говорит, что ему нужны деньги, и за деньги он готов предать Учителя своего. То же самое говорит он и в предсмертной исповеди. Согрешил я, говорит, предав кровь невинную, — и возвращает погибельные сребренники (Мф. 27, 4). Так страсть к деньгам вызвала Иуду на предательство. Она давно зародилась в душе Иуды, воспитывалась и росла мало-помалу, питаемая усердно. Усиливаясь постепенно, она затемняла в душе его светлые мысли о небесном Учителе и делах Его. Спаситель жизнью Своею пробуждал совесть Иуды для борьбы со страстью, обличал неверие его и ясными словами (Ин. 6, 64). Но страсть росла и закрывала от взора Иуды чистые мысли о любви и правде, о благоговении и благодарности. Она доводила его до тайного воровства (Ин. 12, 6) и, наконец, довела и до предательства. И вот он торгуется со злодеями о цене, за которую готов им выдать великого Учителя, Друга и Посланника Божия. Страшно остановиться мыслью на том, до чего доводит страсть к деньгам. Верно слово Апостола: желающие обогащаться впадают в искушение и в сеть и во многие безрассудные и вредные похоти, которые погружают людей в бедствие и пагубу (1 Тим. 6, 9). По последнему раскаянию Иуды видно, что, жадно желая воспользоваться сребренниками, он не смотрел на последствия своего поступка или же отклонял мысли о них, думая о том, что Учитель его найдет средства избавиться от рук синедриона, как избавлялся не раз. Сильная страсть наводит густой мрак на душу. «Как пьяный, — говорит святитель Иоанн Златоуст, — пока наполняет себя вином, не чувствует вреда от того, а после узнает по опыту, как это вредно, — таков и грех: пока не совершился, омрачает ум, стоит над ним густым облаком — а потом уже восстает совесть».

Они же, услышав, обрадовались (Мк. 14, 11).

Вот и злодейству люди радуются! Ах! Как не всякая радость людей стоит радости! Радуются тому, что открылся дешевый случай сделать зло, нашелся легкий способ совершить злодейство, явился человек, готовый помочь в злодеянии. Какая страшная радость! И однако мало ли у людей радостей не лучшего значения? (АП. Как говорят, в мире, где есть грех, прямая дорога может оказаться кривой. Искание радости, счастья, любви может обернуться чем-то совсем другим и завести туда, где карета становится тыквой. Более того, обязательно заведет, если человек выбирает свои пути, а не Божьи.)

Они предложили ему тридцать сребренников (Мф. 26, 15).

Тридцать сребренников обещано Иуде. Тридцать сребренников или, что то же, тридцать сиклей, на наши деньги стоят не более 15 рублей серебром. Тридцать сиклей по закону цена рабу (Исх. 21, 32). Видите, как недорого оценили иудеи Того, Кто столько делал им добра. Евангелист Матфей говорит о цене, какою оценили иудеи Христа Иисуса, словами пророка Захарии. У Пророка Господь с жалобою говорит: они отвесят в уплату Мне тридцать сребренников (Зах. 11,12). Итак, цена раба иудеями назначается Самому Мессии, Господу. Так оценен миром Спаситель мира, по предречению пророческому.

И он обещал, и искал удобного времени, чтобы предать Его им не при народе (Лк. 22, 6).

Иуда обещал и стал искать удобного времени предать Иисуса Христа тайно от народа. По желанию ли только синедриона Иуда хотел тайно предать Иисуса? Конечно, и синедрион, как видели, опасался народа. Но Иуда боялся и за себя. Он отважился на свое дело только ночью. В грехе не ищите твердости и мужества. Он столько же низок, сколько и слеп. Иуда, после того как видел столько раз опыты всемогущества Иисуса, думал теперь, что можно найти время и место, когда Иисус Христос, если бы и захотел, не скроется от врагов. А выставлять себя предателем Учителя пред народом — это уже слишком много для Иуды.

О Свет Божественный! О Любовь, предающая Себя за нас на страдания! Просвети взор души нашей, чтобы видели мы погибель желаний грешного сердца нашего. Вдохни в нас страх святой, чтобы трепетали мы греха, лишь только приблизится он к душе нашей. Укрепи волю нашу благодатной силой для борьбы с нечестием.

Слушатели мои! Страшен грех Иуды, страшен вызов его предать Спасителя за сребренники. Но страсть любостяжания росла в Иуде мало-помалу. Наше дело бороться с грехом, и нам легко одержать верх над ним, если будем побеждать в себе страсть, пока она еще в зародыше. Зачем это легкомыслие, зачем эта безрассудность, что считаем мы ту или другую страсть нашу малостью и тем даем ей волю более и более брать силу над нами? О! Не будем дозволять лукавому сердцу придумывать извинения слабостям нашим. Со всею твердостью, со всею строгостью восстанем против греха, лишь только он коснется души нашей. Нам велено подвизаться против греха до крови, до пожертвования и силами, и всем любимым. Надобно отказаться от опасных связей с людьми, не станем ходить в совет нечестивых, не станем останавливаться на пути грешников (Пс. 1,2). Вечное спасение души стоит самых тяжелых временных подвигов. Будем беречь себя для славы имени Божия.

«Слушайте все сребролюбцы, страждущие болезнью Иуды, — поучает святой Златоуст, — слушайте и берегитесь страсти сребролюбия. Если тот, кто пребывал со Христом, творил чудеса, пользовался таким учением, упал в такую бездну, оттого что не был свободен от сей болезни, не более ли вы, которые не слушаете Писания и всегда заняты настоящим, легко можете быть уловлены этой страстью, если будете беззаботны?.. Как ты надеешься избежать этой болезни, когда не употребляешь сильного лекарства и не прилагаешь усердного старания?.. Эта страсть — самая ужасная из всех страстей. Отселе убийства, отселе войны и драки, отселе всякое зло, как бы ты его ни назвал. Нет никакой прибыли от денег, когда душа болит, и нет ущерба, когда душа богата...»

Богу слава. Аминь.