БелАЭС простаивала четыре месяца. Создает ли это дополнительные риски и как влияет на экологию — спросили эксперта

Белорусская АЭС простаивала около четырех месяцев вместо запланированных 80 дней. С чем может быть связан такой длительный простой, нормально ли, что недавно запущенная атомная станция практически половину времени не вырабатывает электроэнергию и не опасно ли ее так часто включать и выключать, инженер-физик, эксперт «Российского социально-экологического союза» Андрей Ожаровский рассказал блогу «Отражение».

— БелАЭС в очередной раз простаивала. В этот раз около четырех месяцев, как утверждают власти, в связи с плановым ремонтом. О чем может говорить такой длительный простой? Возможно ли, что ее останавливают так часто и надолго не потому что она ломается или там проводят плановый ремонт, а потому что энергию девать некуда?

— Мне трудно сказать, с чем связан достаточно долгий простой во время объявленного планово-предупредительного ремонта. Причин может быть несколько, а возможно все они таковыми являются. Во-первых, действительно энергосистеме Беларуси такой мощный единичный источник не нужен. Об этом мы говорили давно (эксперт ранее давал свою оценку рациональности строительства АЭС, например, тут. — Прим. ред.). Во-вторых, устранение огромного количества недостатков, которые были выявлены после того, как БелАЭС приняли в промышленную эксплуатацию, требовало времени. Возможно, длительность простоя связана как раз с тем, что нужно было что-то доделывать и ремонтировать.

В Минэнерго заявили, что в ходе плановых работ, когда АЭС простаивала примерно четыре месяца, был выполнен ремонт основного оборудования реакторной установки, турбогенератора, главных циркуляционных насосов. Плюс в этом время впервые перегрузагрузили отработавшее ядерное топливо.

— Мы посчитали, что из 655 дней с момента торжественного открытия АЭС (по данным на 20 августа), она простаивала 295 дней или 45% времени. Это нормально, что после запуска АЭС ее так часто отключают от энергосети? Типичная ли это ситуация, которая происходит и на других станциях, или что-то чисто уникальное?

— На работающих атомных энергоблоках Российской Федерации для планово-предупредительного ремонта, включая перегрузку ядерного топлива, обычно уходит месяц или шестьдесят дней, но никак не около четырех месяцев. Если это плановый ремонт, обычно атомщики [в России] заранее рассказывают, сколько он продлится, и потом докладывают, задержались они на несколько дней или опередили установленные сроки.

В «Белэнерго» в конце февраля сообщали, что плановый ремонт продлится около 80 дней. Начался он 25 апреля, значит, должен был завершиться к середине июля. На деле о завершении ремонта в Минэнерго рассказали 22 августа. Правда, в министерстве не уточнили, заработал ли энергоблок после этого.

— Здесь мы видим, что явно произошло что-то внеплановое, из-за чего простой продолжался так долго.

Повторю, я не могу судить о том, что явилось основной причиной: необходимость ликвидации недоделок, что-то заменять или ремонтировать или отсутствие спроса на электроэнергию. Вполне возможно, что все эти факторы сыграли свою роль в том, что атомная станция ставит рекорды по продолжительности простоев.

— Такие частые и порой долгие простои — это вообще безопасно для дальнейшей работы атомной электростанции, особенно в плане радиационной безопасности?

— Из позитивного: простой — это намного менее опасное состояние атомного энергоблока, чем работа на мощности. Во время простоя, ремонта энергоблок находится не под действием высоких температур, не под давлением. Плюс в это время он не вырабатывает самый отвратительный вид отходов — радиоактивных, отработавшего ядерного топлива. Значит, он наносит намного меньше ущерба окружающей среде и благополучию будущих поколений.

Напомню, что до сих пор непонятно, что делать с радиоактивными отходами (они просто захораниваются, еще нет систем, которые позволяют их перерабатывать, безопасно утилизировать. — Прим. ред.), и это одна из основных проблем ядерной энергетики.

К простою энергоблока можно относиться так же, как, например, к простою автомобиля. В это время нагрузки снижены, ресурс не вырабатывается. Повторю, чем дольше энергоблок простаивает, тем меньше образуется радиоактивных отходов и тем меньше вероятность радиационной аварии.

Я не вижу каких-либо рисков, связанных с тем, чтобы продолжалась, скажем так, половинчатая эксплуатация энергоблока, чтобы он работал не 90% времени (больше энергоблоки не работают — это называется коэффициент использования установленной мощности), а как сейчас около 45−50%.