Барбитураты Рязань

🔥Мы профессиональная команда, которая на рынке работает уже более 5 лет.

У нас лучший товар, который вы когда-либо пробовали!

Барбитураты Рязань

______________

✅ ️Наши контакты (Telegram):✅ ️

>>>НАПИСАТЬ ОПЕРАТОРУ В ТЕЛЕГРАМ (ЖМИ СЮДА)<<<

✅ ️ ▲ ✅ ▲ ️✅ ▲ ️✅ ▲ ️✅ ▲ ✅ ️

_______________

ВНИМАНИЕ! ВАЖНО!🔥🔥🔥

В Телеграм переходить только по ССЫЛКЕ что ВЫШЕ, в поиске НАС НЕТ там только фейки !!!

_______________

Барбитураты Рязань

Александра Резник, БАРБИТУРАТЫ. Повесть – читать онлайн полностью – ЛитРес

Барбитураты Рязань

Снежногорск купить закладку Шишки White Widow

Купить закладку марихуаны Бали

Барбитураты Рязань

Отзывы про Гашек, твердый, гарик Ачинске

Знаешь, я все про себя давно поняла. И почему все так происходит, и зачем, и как. И почему я тогда чувствовала одно, потом другое, с продлением времени то счастье, то боль, боль, в конце концов, вперемешку со страданиями, истерики, нервные срывы и всякие противоречия. Мне это все ясно. Так бывает, когда ты начинаешь смотреть на себя со стороны, особо не углубляясь внутрь. Я давно не рискую. Я знаю, что там у меня глубоко, и окунаться туда однажды было чертовски плохой идеей, а возвращаться сродни самоубийству. И я знаю, почему сердце так ноет и плачет по Рязани, где я плакала рядом с есенинским домом и по Москве, где нас обнимал тамбур поезда, когда все казалось дальше — просто жизнь. И песенка тогда была легкой, но оба мы знали, что она нас в конец либо задолбает, либо убьет. Случилось скорее второе, правда? И мы, наверное, оба знали, что это нас заведет куда-то не туда, но, знаете, такое бывает, когда знаешь, что нихрена хорошего, но попробовать хочется. Я так однажды в детстве кусок мыла съела. Потому что оно вкусно пахло клубникой. Понимаешь ты или нет? Что как бы знаешь, что нельзя, но блин, как же вкусно пахнет. И единственное, чего я не понимала все это время — это что ты есть. И это было смыслом всего. Не знаю, была ли я для тебя загадкой, но разгадывать тебя было интересно, пока монополия не превратилась в казино. Я уже никогда не пойму. Если хоть одна сука еще хоть один раз скажет, что у меня трясутся гребаные руки, я этими гребаными руками не поленюсь врезать этой суке по ее физиономии. Налил бы кто-нибудь еще выпить. О боже, да, этой фиолетовой жидкости прямо в этот розово-оранжевый стакан. Пожалуйста, до самых краев, потому что я надеюсь больше не увидеть эту милую мордашку в толпе из темно-синих бледных танцующих парашников. Кажется, играет что-то по типу какого-то сраного диско, но мне слышится только вальс пианинный. Такой весь из себя «раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три»…И слова такие, едва можно разобрать. Самые главные. И я выпиваю что-то фиолетовое до дна. Я все равно вижу твое лицо среди пар, но меня уже не волнует, честно. Я ставлю стакан на стойку насчет «раз», встаю насчет «два» и грубо и пьяно отодвигаю кого-то рядом плечом насчет «три». Люди вокруг меня сбиваются в какой-то плотный кокон, кружатся. Заматываются, как будто какая-то сумасшедшая старушка в один прекрасный день психанула, сидя у себя в кресле, и решила навязать шарфов из своих плотных сиреневых ниток на всю семью. Господи, как же все вокруг плывет, но быстро, с бешеной скоростью бросаясь мне под ноги, чтобы я споткнулся. Я слышу все: начиная от вальса, который завладевает моим мозгом и стучит в барабаны перепонок, и заканчивая глотками какого-то старого идиота со вставной челюстью. Но вижу я больше силуэты людей, это неважно, потому что сейчас я могу быть сосредоточен на единственной детали. Что волнует, притягивает, зовет. Твое прекрасное милое лицо, которое я, сука, терпеть не могу, господи. Ты невероятная. Я тебя ненавижу. Мои руки совершают бессмысленные движения вверх и вперед, чтобы высвободиться из душного кокона, рот раскрыт, потому что я очень хочу вдохнуть воздуха, а глаза наверняка готовы выкатиться из орбит, потому что я чувствую, как сосредоточен. Ты стоишь и смотришь прямо на меня. Твое милое чистое личико улыбается мне, а глазки слегка прикрыты. Ты почему-то тогда вечером решила нарядиться, и на тебе была такая очаровательная черная водолазка с бархатным воротом, большие золотые круглые серьги и широкие штаны клеш с блестящим ремнем. Такая, господи, маленькая, аккуратная, а так уверенно смотришь на меня, просто прелесть, как смотришь, своими карими глазками. Дорогая моя, я отсюда уйти не могу. Таблетка щелкает в зубах, или, наверное, суставы в моей шее, на долю секунды закатываются глаза. Я знал, что когда открою их, ты все еще будешь мне улыбаться и смотреть и ждать, когда я к тебе подойду. Ждать, когда я буду близко к тебе, и чувствовать твои едва заметные духи, капли которых давно впитала кожа твоей шеи. И все вокруг все еще будет багряного цвета, таким, знаете, бардовым месивом, потому что пространство кружится под нескончаемое «раз-два-три, раз-два-три», и…и…и потому что я под секобарбиталом, конечно. Но я открываю глаза, и отчего-то теряю тебя в толпе. Вот же она, знакомая черненькая водолазочка, круглые серьги. Нет, только кажется. Да остановись ты, сраная толпа, дай мне… дай мне. Это же, твою мать, не спид, а всего-то навсего секобарбитал, черт возьми! Я снова толкаю кого-то плечом, грубо отодвигаю людей и верчу своей тупой башкой. Как можно было на секундочку закрыть глаза и упустить ее из виду, придурок? Я чувствую, как потею, это нехорошо. Капли уже текут за шиворот розовой футболки, когда мои зенки бегают с лиц на лица так быстро, что любые другие зенки давно взорвались бы. Вот вроде бы. Блеск щурых карих глазок, улыбочка, самая очаровательная, вот все это, оно дальше, чем было, все оно, но я все это отыскал! На самом деле ее звали Кристиной, и всем она представлялась «Крис», но мне разрешала себя называть «Кисой». Уж больно похожа на кошечку, такая она прелестная. Даже больше, чем Лиличка Брик. Но я не приближаюсь, ни на миллиметр. Я понимаю, что что-то не то, когда на меня сверху начинают капать капли чего-то фиолетового, проклятые потолки! Или это хозяева бара так решили пошутить и разбрызгать на людей неон? Мне было плевать, потому что я тянул руки. Капли превращались в тонкие струйки, а люди рядом почему-то начали таять под ними. Это было прекрасной возможностью сдвинуться с места и начать совершать маленькие шажочки по сколькой поверхности, чтобы достичь цели. Струйки становились плотнее, словно кто-то кран решил включить, и случайно, блин, переборщил и затопил соседей снизу. Фиолетовый уже льется вдоль моих щек, заливается в рот, когда я отчаянно пытаюсь кричать «Киса-киса-киса! Я уже по пояс, это совсем не хорошо. Она тянет ко мне руки, оставаясь чистой, смотрит доверчивым ясным-ясным взглядом. Сейчас мы снова окунемся в жизнь друг друга, сплетемся пальцами, и больше я никогда ее не отпущу, даже под этим сиреневым бессмысленным дождем. И даже под этот сиреневый бессмысленный вальс. Все становится мутным в миг и расплывается — это значит, секобарбитал действует. И тогда ты растворяешься, дотягиваясь пальцами до моих. Я почувствовал, как ты дотронулась до них. И тогда уже наступило спокойствие, и можно было уже тогда уснуть. Наверное, уже тогда я плотно сидел на этом дерьме. Я имею ввиду на таблетках, а не на любви. Не помню точно, сколько я сидел на них, должно быть, сколько себя знаю и помню. Это ведь просто мое тело, гораздо страшнее знать, что на любви я сижу примерно столько же. И на небе тогда сразу не красно-желтое варево и сотканная кольчуга из проводов, а такая легкая прозрачная паутинка с росой на ней, в коей отражается этот странный фиолетовый мир. А еще мне, кроме фиолетового, нравится Queen. И совсем неважно, кто там был пидором или не был, если эта музыка помогает мне спать. Совсем теряю суть беседы, да? Сегодня мне надо встретиться с барыгой, прямо необходимо, жуть, как нужно. Тогда я встаю с кровати и задвигаю ее в стену. Моя кровать, знаете, она как огромный ящик в стене-шкафу. Я иногда, даже когда лежу, сам задвигаюсь внутрь, если совсем невыносимо. Потому что казаться маленьким для самого себя и даже для комнаты — это круто. И потому что круто, когда вещи внутри тебя, и ты внутри вещей. Но, если честно, я бы не хотел «геморы», как у героев Паланика. Я надел тельник и потер разболевшиеся виски. На мокром подоконнике стоял ингалятор, который мне необходим по ночам, если я забываю открыть окно. Астма, знаете ли. Не уверен, что он мне только для этого нужен, ну и все равно. Плевать, сейчас мне нужна доза. Все какое-то невыносимое и идиотское вокруг, когда я не под кайфом. В моей комнате стоит клетка с моим крысенком, которого я назвал Кошаком, а еще у меня укулеле есть. Я не помню как, но разбил его об стену, отчего гриф отлетел, и порвались нейлоновые струны. А на черных обоях у меня нарисован большой желтый круг, чтобы я казался мелочью снова, несмотря на то, что моя комната была, словно у Раскольникова — «размером со шкаф», понимаете? Она была огромной, на самом деле, я пытался ее такой сделать, просто утаить от реальности правду, потому что правда мне не нравится, а наркотики нравятся. Потому что это неправда. Считается ли, что ты, осознанно обманывая себя, зная прекрасно о правде, но не прибегая к ней, самый настоящий лжец самому себе? Потому что я каждый день делаю вид, словно у меня впереди целая жизнь, хотя на самом деле, мне осталось максимум года три. Устраивает ли меня это? Мне замечательно жить с мыслью, что я об этом не знаю. Один мой друг увлекался игрой в казино, ему было всего 14 лет. Каждый сам убивает себя, как может и как хочет. Так вот играл он в это самое казино, поднимался на ставках. И как-то раз задолжал, просрал так много бабла, что ему пришлось выйти на улицу. Ничего хорошего не происходит, когда выходишь на улицу. Совершенно одни ошибки, ведь «зачем выходить оттуда, куда вернешься вечером таким же, каким ты и был, тем более изувеченным? Конечно, ничего хорошего не произошло, потому что у него была цель, и все такое. Так вот этот самый друг подкараулил старушку у банкомата, подождал, когда она отойдет подальше, и ударил ее сверху на череп куском арматуры. Сказал, стало стыдно только через неделю. А мне не бывает стыдно уже давно, и не знаю, как это все прекратить. Я одеваюсь странно, и вообще я весь из себя странный. Не помню, я был таким всегда или с какого-то момента солгал себе, что это я. Я подошел к зеркалу и повел рукой по черным волосам. Они короткие и крашеные, я не помню своего настоящего цвета. На мне дурацкая тельняшка и черные джинсы, потом джинсовка на плечах. Мне сейчас, как бы странно я ни выглядел, надо закинуться. Коридор короткий и темный, моя комната в конце, а мамы нет дома. Но на холодильнике как обычно висит желтый стикер. Иногда мне кажется, что моя мать сама состоит из бумаги. Если это так, то мой отец в свое время играл роль ножниц, а все, что есть я — просто камень. Мне от ее заботы неловко, к тому же я нейролептики пью, когда совсем тошно и просто нужно что-то кинуть, чтобы растворилось в желудке. На этот случай даже валерьянка с алкоголем будет куда ценней. Мать прекрасно знала, что я отбитый наркоман, но ей все равно, и меня это устраивает вполне. Да к тому же, я не считаю себя нариком, я слишком труслив, чтобы нюхать кристаллы кокаина или вмазываться. Пока я шел по улице, было уже к вечеру. Цветик жила в соседнем районе, и я думал о том, что на самом деле, я сильнее, чем кажусь. Несмотря даже на то, что я безумно жирный. В нашей квартире нет весов, и очень темно, потому что тогда в зеркале хуже видно мое лицо и тело. Я много ем, и поэтому мое наказание — мое тело, которое я тогда уж лучше сгублю. И с этими мыслями я тогда ускорил шаг. Цветик жила на втором этаже не одна, а с сыном — моим ровесником, который, конечно, тоже плотно сидел на подобном дерьме, еще плотнее меня, потому что по нему было видно, что он нихрена не знает меры. Я понятия не имел, как его зовут, хотя мы иногда закидывались вместе. А на втором этаже они жили, должно быть затем, чтобы в бэдтрипе выпасть и ничего не сломать, не повредить. У них всего лишь пятиэтажка, знаете, советская такая, и, несмотря на такой, как любят говорить всякие, «образ жизни», всегда идеально чисто. Еще и все иглы стерильные, но мне на это плевать. Пока мать мне оставляет деньги, замечательно подозревая о том, куда они уйдут, я хожу сюда. И то ненадолго, но иногда приходится. Мои книги. Все книги Aудиокниги даритекниги Ещё Промокод Что почитать? Что послушать? Присоединяясь к ЛитРес, вы заботитесь об экологии. Регистрация Вход. Повесть Текст. Автор: Александра Резник. Взять по абонементу. Фрагмент Отложить. Читать фрагмент Добавить в корзину. Отметить прочитанной. О книге Отзывы 1 Читать онлайн. Шрифт: Меньше Аа Больше Аа. Глава 1 Если хоть одна сука еще хоть один раз скажет, что у меня трясутся гребаные руки, я этими гребаными руками не поленюсь врезать этой суке по ее физиономии. Глава 2 Наверное, уже тогда я плотно сидел на этом дерьме. Читай где угодно и на чем угодно. Как слушать читать электронную книгу на телефоне, планшете. Доступно для чтения. Установить приложение. Откройте « » и найдите приложение ЛитРес «Читай! Установите бесплатное приложение «Читай! Войдите под своей учетной записью Литрес или Зарегистрируйтесь или войдите под аккаунтом социальной сети Забытый пароль можно восстановить. В главном меню в «Мои книги» находятся ваши книги для чтения. Вы можете читать купленные книги и в других приложениях-читалках. Скачайте с сайта ЛитРес файл купленной книги в формате, поддерживаемом вашим приложением. Загрузите этот файл в свое устройство и откройте его в приложении. Форматы - Для устройств. Для компьютеров. Найти Пожалуйста, введите три или более символа. Новинки Бестселлеры О компании. Контакты Служба поддержки Публичная оферта. Мы используем куки-файлы , чтобы вы могли быстрее и удобнее пользоваться сайтом. Подробнее OK. Купите 3 книги одновременно и выберите четвёртую в подарок! Условия акции. Чтобы воспользоваться акцией, добавьте 3 книги в корзину:. Не показывать это сообщение.

Купить закладки скорость в Чёрмозе

Барбитураты Рязань

Закладки мефедрона Кайо Гильермо