Бахыт Кенжеев. Часть 2

Добрый вечер, дорогие друзья. Сегодня мы продолжаем наше знакомство с поэзией и личностью Бахыта Кенжеева. Как вы могли понять из прошлой части, поэт немало поездил по миру, меняя свое место жительства раз в десятилетие. В связи с этим, его жизнь была насыщенной и полной на разного рода знаменательные события, которые, к сожалению, я не смог по той или иной причине освятить в его биографии. Для того, чтобы узнать о Бахыте Кенжееве чуть больше, я нашел шикарный фильм о нем. Вот он:

Посмотрели? Узнали что-то новое для себя? Тогда не будем останавливаться на достигнутом и продолжим читать и наслаждаться стихами Бахыта Кенжеева.

В сонной глине – казённая сила,

в горле моря – безрогий агат,

но отец, наставляющий сына,

только опытом хищным богат.

Обучился снимать лихорадку?

Ведать меру любви и стыду?

Хорошо – шаровидно и сладко,

словно яблоку в райском саду.

Пожилые живут по науке,

апельсиновой водки не пьют,

и бесплатно в хорошие руки

лупоглазых щенков отдают.

Да и ты, несомненно, привыкнешь.

Покаянной зимы не вернёшь,

смерть безликую робко окликнешь,

липкий снег на губах облизнёшь.

Это – мудрость, она же чревата

частным счастием, помощью от

неулыбчивого гомеопата,

от его водянистых щедрот.

И, под скрип оплывающих ставен

опускаясь в бездетную тьму,

никому ты, бездельник, не равен,

разве только себе самому.

ветер смерти непролазен неужели зря

создавал господь свой ясень в сердце сентября

и ликуя детям малым тягу надышал

к государственным бумагам и карандашам

зря ли радуется всуе неостановим

мальчик доброе рисуя фиолетовым

здравствуй мой заветный колер им я вёл дневник

быв в печальной русской школе робкий ученик

возникает человечек он совсем как огуречик

свет начало всех начал только цветом подкачал

не из гадин, не из вредин но зато лишён

чина ангельского беден грешен и смешон

анна плачущая в спальне мята персиковый спас

кинокамера в купальне сны оставившие нас

ты рисуешь я рифмую смайлик музыку хромую

щавель млеко букву ю в общем родину мою

Вольно зиме-заочнице впотьмах

проситься на руки, отлынивать, лениться,

обменивать черёмуховый взмах

на пленный дух полыни и аниса,

и если так положено во сне –

пускай скулит звезда сторожевая,

пока учусь безмолвствовать, жене

превратности любви преподавая.

Но легче мне: я знаю слово «мы».

Немного нас, лепечущих и пьющих,

с копьём неповоротливым из тьмы

на всадников безглазых восстающих – 

и не трудней освоить нашу речь,

её напор, зернистый и соборный,

чем земляное яблоко испечь

в летучем пепле жизни беспризорной.

P.S. Пунктуация и синтаксис сохранены. Больше стихов вы можете найти здесь: http://lib.ru/POEZIQ/KENZHEEW/stihi.txt