БУМЕРАНГ ДОБРА

— Вторую неделю тут лежим, а к этой бабульке в углу никто не приходит, — громким шепотом проговорила Лена моя соседка по больничной палате, дородная женщина, лет тридцати пяти.

Я согласно кивнула. Сама не так давно думала о том же самом. Сухонькая старушка чем-то напоминала мне мою бабушку, ту, что жила в деревне и к которой меня иногда оправляли погостить во время летних каникул. И пахло от ее вещей так же, печным дымом, луком и сыростью.

— Нина Петровна, выпьете с нами чаю? — мне показалось, что старушка проснулась.

— Чаевничайте девочки, не глядите на меня. У старых людей аппетит не тот.

«Или скромность не позволяет, угоститься чужим печеньем», — подумала я, установив на тумбочку рядом со старушкой чашку чая и блюдце с печеньем.

— А вы за компанию, Нина Петровна, аппетит и придет!

Мы с Леной второй соседкой по палате переглянулись. Наша старушка была не только одинокая, но ужасно стеснительная — самое опасное сочетание, на мой взгляд.

Той же ночью я проснулась от странного звука, рядом будто бы кто-то плакал. Я полежала немного, прислушиваясь, и поняла, что это наша старушка тихонечко шмыгает носом, чтобы никого не разбудить.

— Нина Петровна, что случилось? Что-то болит? Позвать врача?

— Нет, нет, Машенька, не беспокойтесь. Это я о своем плачу. О сыне вспомнила.

— А где же он, ваш сын? — Лена тоже проснулась и, присев на кровати, накидывала халат.

— Ой, простите, разбудила вас все же, — запричитала старушка.

— Вы лучше о сыне расскажите, а то Лена больше сегодня не уснет, — улыбнулась я.

— Сыночек мой сейчас в Москве живет, мы редко видимся, вот и скучаю я.

— А вы что же к нему не едете? Или сын вас не зовет? — спросила Лена, пересев на мою кровать.

— Звал как-то раз, но с тех пор как женился, перестал приглашать. Да и куда мне на старости лет?

— В гости-то к вам он хотя бы приезжает?

— Раньше часто бывал, а теперь уж, почитай, пять лет не виделись.

— И вы, что же, не сообщили сыну о том, что в больнице лежите? — спросила я.

— Зачем же его лишний раз тревожить? Да и нет у меня теперь его номера, — Нина Петровна вытерла глаза тыльной стороной ладони.

— Как так нет номера? — воскликнула Лена.

— Так телефон, что мне Алеша привез, поломался, а номер внутри был, я и не подумала его записать, ум сейчас не такой цепкий.

— Как зовут вашего сына? Можно попробовать его отыскать, — предложила я.

— Не нужно, не нужно, Машенька, — замахала руками Нина Петровна и я подумала, что возможно женщина права. Зачем лишний раз тревожить сына, который до сих пор не удосужился изыскать возможность связаться с матерью? Хотя обстоятельства бывают разные. Возможно, с ним что-нибудь случилось.

Я озвучила свои мысли, и Нина Петровна тут же перестала плакать.

— А вы девочки на самом деле можете сами найти Алексея? Не обращаясь в милицию?

Мы с Леной посмотрели друг на друга.

— Попробуем.

На следующий день мы все утро рыскали в соцсетях в поисках сына Нины Петровны. Наконец, найденный мною седовласый красавец, оказался тем самым нужным нам Алексеем Соколовым. Только он был зарегистрирован как Алекс Сокол, попробуй, догадайся, что у человека в голове?

— Алешенька! Да, это он, Маша! Надо же, как повзрослел, — Нина Петровна поглаживала сухими пальцами экран ноутбука, где красовалось фото ее сына. А я тут же, не спрашивая разрешения, написала этому Соколу послание. Сообщила о том, что его мать утеряла его номер телефона и не может связаться с ним. Рассказала, что пишу из больницы, где сейчас и находится его мама.

Ответ пришел моментально. Сокол писал: «Передавайте маме привет от меня. И пожелайте скорейшего выздоровления». «И все?», — спросила я. Он не ответил и вышел из контакта. Я сидела как громом пораженная. Мы с Леной потратили гораздо больше времени и сил на этого человека, чем он на свою мать.

— Не отвечает пока ваш сын, Нина Петровна. Наверное, на работе занят, — поспешила сообщить я, и захлопнула ноутбук.

Когда я рассказала обо всем этом своему мужу, он долго возмущенно молчал. В прошлом году мы похоронили свекровь, и Гриша до сих пор очень болезненно переживал потерю своей мамы.

— Давай я сам с ним поговорю, — предложил муж.

— Считаешь, это что-то изменит?

— Ты права, такой сынок ненароком может причинить еще большую боль.

— Зачем я только предложила его искать? Дала женщине надежду.

А вечером мне пришло сообщение от собственного мужа. Гриша писал: «Добрый день, Мария! Огромное вам спасибо за то, что связались со мной. Прошу, передайте маме, я ее очень люблю и надеюсь, что она скоро поправится! Я работаю сейчас в спецслужбах и пока не могу связаться с ней. Но как только мои дела позволят, я обязательно приеду навестить ее и привезу ей новый телефон. Такой, который никогда не сломается».

Под текстом была подпись: Алексей Соколов.

Я улыбнулась.

— Нина Петровна! Смотрите, ваш Алеша написал!

— Правда? — старушка подскочила на кровати.

— Да!

Я прочла вслух послание мужа.

— Ох, девочки! Как же я вам благодарна! Ведь я думала, с Алешей что-то случилось! Не мечтала уже увидеться с ним. Много ли мне осталось?

Каждый день мой муж Гриша писал сообщения от Алексея, сына Нины Петровны. Ограничивался дежурными фразами, такими как: «У меня все хорошо и на работе, и в семье!», «Ты мама, главное поправляйся скорее, и мы скоро увидимся», и так далее. Мы все трое, Лена была в курсе происходящего, наблюдали, как наша старушка расцветала буквально на глазах и уже не знали, как остановиться. Понимали, что поступаем не очень хорошо, даем пожилой женщине напрасную надежду, но она так радовалась этим посланиям, что и у нас на душе становилось светлее.

Перед самой моей выпиской, пока Нина Петровна была на процедурах, в палату вошел наш лечащий врач Семен Васильевич.

— Просто ума не приложу, что делать с вашей соседкой? — посетовал доктор. — Живет совершенно одна, в старом домике с печкой. Соседи алкаши, помощи от них не дождешься. У нее еще и водопровод зимой замерзает, так она воду таскает ведрами с колонки. Думал таких штук уже не существует. Никак нельзя Нине Петровне сейчас такие тяжести носить, а она упрямится. Не дает никаких контактов своих родственников. Я бы с ними поговорил о том, чтобы забрали пока старушку к себе. Хотя бы до весны.

Мы с Леной переглянулись, подумав, вероятно, об одном и том же. Даже если доктор свяжется с сыном Нины Петровны, тот вряд ли предложит забрать мать к себе.

— Вы девушки попробуйте что-нибудь разузнать у нее, — печально улыбнувшись, попросил доктор.

— Попробуем, — пообещали мы с Леной, а в моей голове уже зародилась одна идея.

Вечером, накануне моей выписки, приехал Гриша, забрать сумки и просто проведать меня. Ни одного дня не проходило, чтобы муж не посетил меня в больнице, соседка Лена даже смеялась, утверждая, что мой Григорий привязан ко мне будто веревочкой.

— Гриша, а знаешь, что доктор говорит..., — начала я и пересказала мужу слова Семена Васильевича.

— Вот как такое может быть? Явно Нина Петровна своего сынка баловала, пока он маленький был. А теперь он устроился в жизни, а мать и знать не хочет.

— Да, да, — покивала я.

— А я вот, Машка подумал, пусть Нина Петровна погостит у нас? До весны. Что здесь такого? У нас комната пустует с тех пор как мама...

Гриша не договорил, тяжело вздохнув.

— И, правда, Гриша, было бы чудесно! — воскликнула я, будто бы просто соглашаясь с ним. На самом деле, именно эта идея родилась у меня, после разговора с врачом. — Только, вот как уговорить Нину Петровну? Она такая скромница, что даже печенье чужое боится взять. Не то, чтобы жить в чужом доме.

— А мы скажем ей, что общаться с сыном она пока может только через нас. Да еще и от него самого что-нибудь прибавим, мол он умоляет ее пожить пока с нами, а через пару месяцев, когда придет весна, он сам лично за ней и приедет.

Мы так и поступили. Написали еще, что Алексей обещает весной приехать не просто в гости, а поживет у матери некоторое время. Отремонтирует ей дом и удобства все проведет, чтобы мама на колонку за водой не бегала.

Только услышав такую новость, Нина Петровна согласилась поехать к нам. Ее еще пару дней продержали в больнице и мы как раз успели подготовить все к приезду гостьи. Все подготовить и всех подготовить. Моя мама, например, была крайне удивлена таким моим поступком.

— Маша, я не понимаю, я думала, ты выросла! Это пока ты была маленькой, таскала в дом то кошек, то собак, а теперь что?

— Мамочка, Нина Петровна не собачка, и никого я в дом не тащу. Она наша гостья, погостит у нас пару месяцев и уедет.

— Все равно, я не понимаю, как можно жить под одной крышей с посторонним, тем более пожилым человеком?

Мне хотелось спросить маму, как бы она себя чувствовала, окажись она на месте Нины Петровны? Но я не решилась ее расстраивать. Я уже давно поняла, некоторые вещи лучше проговорить про себя и тут же забыть о них, иначе обычные слова могут так ранить человека, что никакими нитками не заштопаешь прореху в душе.

— Гриша, а что мы будем делать, когда придет весна? — спросила я мужа, перед сном. Следующим утром мы забирали Нину Петровну из больницы. — Мы столько ей наобещали от лица ее сына, что наша ложь может так расстроить женщину, что последнее будет хуже первого.

— Не горюй, придумаем что-нибудь. Напишем, что Алешенька задерживается и просил пока меня заняться ее домом. А дальше видно будет.

И я успокоилась. На следующий день мы привезли Нину Петровну домой и стали бороться с ее застенчивостью. Старушку даже обедать невозможно было дозваться, она постоянно утверждала, что не голодна.

— Нина Петровна, если вы похудеете, живя у нас то, что мы скажем Алеше? Сын хочет видеть вас здоровой, а для этого нужно хорошо питаться!

— Машенька, давай я тогда буду помогать тебе на кухне, или по дому. Неудобно мне быть нахлебницей.

Эта «нахлебница» еще и деньги нам предлагала за постой, при этом кушала точно рахитичный воробушек. Очень долго мы с мужем учили Нину Петровну уму разуму. Объясняли ей прописные истины, даже бумеранг добра приплели, делая вид, что приняли ее в надежде на то, что нам за это воздастся. Пусть думает, что хочет, лишь бы перестала бояться выходить из комнаты даже в туалет — а вдруг кому-то в этот момент тоже приспичит! Постепенно наша постоялица все же оттаяла, скинула свой панцирь и начала улыбаться, встречая нас после работы. Она уже не боялась зайти на кухню, когда Гриша пил там вечером чай, или попросить купить вязальных ниток для того, чтобы начать вязать носки сыну Алеше. Нам перед этим Нина Петровна уже связала по две пары носков. По вечерам мы все вместе смотрели сериалы, это бы такой своеобразный ритуал. При этом, когда Гриша заказывал пиццу, Нина Петровна комично съедала все корочки, не понимая нашу расточительность.

Не знаю, что там говорила мама о неудобстве жизни в обществе постороннего человека, мы такового чувства не испытывали совершенно. Напротив, в доме стало намного теплее и уютнее, с тех пор как в нем поселилась наша милая бабушка.

Как-то раз вечером в пятницу я, возвращаясь домой, заехала в аптеку. Нужно было купить лекарство для Нины Петровны, которое рекомендовал ей доктор. Мой взгляд упал на тесты на беременность и я машинально прихватила парочку. Голова в последнее время, что-то кружилась. Тесты на беременность я перестала покупать уже более полугода назад. Какой смысл? После того выкидыша, который случился в первый год нашей с Гришей семейной жизни, беременность у меня не наступала вот уже очень давно. Мы почти смирились с нашим положением и оба периодически просматривали рекламу клиник, где помогают бездетным семьям обзавестись долгожданным ребенком.

Субботним утром я проснулась от ощущения того, что меня сейчас вырвет. Я бросилась в ванную, но вместо того, чтобы сунуть голову в унитаз, остановилась и взяла с полочки тест.

Минут пять после того, как высветились две полоски, я еще сидела и смотрела на них невидящим взором. Потом, даже не нажав на кнопку смыва, поплелась в нашу спальню.

— Гриша, как думаешь, что это? — я передала мужу в руки результат. Муж долго вглядывался и крутил тест в руках. Потом его зрачки расширились и он буквально завопил:

— Это знаешь?! Это знаешь, что такое?! Это бумеранг добра, будь он не ладен! — Гриша забегал по комнате, подбирая свои носки.

— Что ты делаешь? — рассмеялась я.

— Прибираюсь! Сын скажет: «Что у меня за отец, неряха!».

— Гриша! У нас что же будет сын?

— Будет! Теперь точно будет!

Муж поднял меня на руки и закружил по комнате.

— Что у вас за переполох? — в комнату заглянула Нина Петровна.

— Бабушкой вы скоро станете, Нина Петровна! Ба-буш-кой! — по слогам проговорил муж.

После этого известия домочадцы начали сдувать с меня пылинки. Нина Петровна даже часть готовки взяла на себя, хотя до этого стеснялась особо хозяйничать на кухне. Счастье буквально захлестывало нас в то время и хорошо, что мы делили этот восторг на троих, иначе можно было и захлебнуться.

А потом, однажды, я застала Нину Петровну в слезах.

— Что случилось, Нина Петровна? Вы заболели? Где болит? Скажите мне!

Женщина испуганно посмотрела на меня, напомнив ту сгорбленную старушку, что лежала вместе со мной в отделении терапии.

— Маша, прости меня. Я не подумала, что вы с Гришей настолько добры, чтобы пойти на обман ради меня.

К горлу подступил комок.

— О чем вы говорите? Я не понимаю.

— Мне рассказали, что сын мой Алеша вовсе никогда не писал мне и даже совсем не желает меня видеть.

— Кто вам рассказал? — еще не успев задать этот вопрос, я уже знала ответ. Единственный человек с кем я поделилась подробностями этой ситуации, была моя сестра Надя. А она, вероятно, рассказала обо всем нашей маме. Я должна была учесть, что Надя с мамой очень близки и у них нет секретов друг от друга. Мама как раз сегодня забегала к нам в мое отсутствие, принесла гостинцы от родственников с севера. Но как же она могла? Зачем?

— Нина Петровна, успокойтесь, пожалуйста! Ваш сын, он...

Я не успела договорить. В этот момент входная дверь отворилась и в квартиру вошел Гриша. Он был не один.

— Смотрите кого я к вам привел! — радостно воскликнул муж.

Я сразу узнала седовласого Алешу с фотографии в контакте и буквально открыла рот от удивления.

— Мама! Вот я и приехал, как обещал! — сказал Алексей и заключил Нину Петровну в объятия.

— Но, как же? Как же так? — Нина Петровна растерянно переводила взгляд с меня на сына.

— А вы не верьте всему, что говорят люди, Нина Петровна! — улыбнулась я, сама еще не понимая, как же так!

— Алешенька! — старушка обвила за шею сына и уткнулась в его плечо, а Алексей, прижав к себе мать, посмотрел на меня таким пронзительным взглядом, что я не сдержавшись, заплакала. Гормоны, наверное.

В тот же день Алексей увез Нину Петровну домой.

— Как же вы будете ночевать в не натопленном доме? — забеспокоилась я.

Но как оказалось, Алексей уже два дня, как вернулся в город. Остановился в доме матери и пытался ее разыскать. Он даже писал мне в контакте, но я, как на зло долго не заходила на страницу. И ведь видела же что висят непрочитанные сообщения, но подумала, ничего серьезного.

В результате, сын Нины Петровны, в поисках матери, поехал в больницу, по адресу, что я сама ему и написала. А там уже выяснил у Семена Васильевича, где живет его мама.

С моим мужем они столкнулись прямо возле подъезда и Григорий, который узнал Алексея по фото, поначалу не хотел впускать того в квартиру.

— Машка, ты бы видела выражение его глаз, после того, как я высказал ему все, что о нем думаю. До сих пор у меня мурашки по коже от того, как человек может в чем-то раскаиваться! Еще чуть-чуть и он бы упал передо мной на колени, честное слово!

Мы с мужем сидели на кухне и ждали когда заварится чай. Без Нины Петровны в доме было немного пусто.

— Кстати, я предложил Алексею помощь по обустройству дома Нины Петровны. Можем завтра поехать к ним в гости, чтобы обсудить детали, — улыбнулся Гриша, будто прочитав мои мысли.

— Точно! Чего это я! Не в Москву же Алеша увез нашу милую бабушку! Еще увидимся. Тем более, Нина Петровна обещала научить меня вязать пинетки для малыша.

Автор: Светлана Юферева

Женские истории