Андре Бретон,сюрреализм и пощечина Илье Эренбургу
Maxim Venediktow
Ха,не прошло и тысячи лет.Впрочем вполне себе прошло. Если вы читаете эту статью,значит я таки решил вернуть хоть какую то жизнь своему каналу. Если не читаете...то смысл писать что было бы? Канал "неизвестный_поэт" находится в подвешенном состоянии,и в прямом смысле ножками болтаясь над полом и в переносном. Канал или нужно будет переводить в другую стезю(что толком и не хочется,потому что опять силы тратить непонятно на что) или переформатировать все и вся(что тоже не очень на первый взгляд,но куда лучше первого варика) Впрочем сейчас думать и загадывать об этом пока не хочется...Сейчас это когда?
В любом случае сегодня вы прочитаете и о писателе сюрреалисте Бретоне и о сюрреализме как движении в литературе и о том как со всем этим был связан Илья Эренбург. В общем чтиво вполне себе интересное,как я думаю....
Биография Андре Бретона
Бретон родился 19 февраля 1896 года в нормандском городе Теншбре, тут когда то, а именно 28 сентября 1106 года, городок прогремел на весь мир, поскольку именно в его окрестностях решили выяснить отношения сыновья Вильгельма Завоевателя, самый старший – Вильгельм Куртгёз и самый младший – Генрих I. Тут восстановится англо-нормандская монархия, распавшаяся было после смерти Вилли-старшего.
Молодость победила. Генрих засадил старшего братца в тюрьму, причем в английскую, где тот и умрёт через двадцать восемь лет. Замки местных баронов и барончиков снова угодили в герцогский домен, налоги выросли – но судя по всему, чересчур: ста лет не прошло, а Нормандия уплыла из-под британской короны, оставив на память местным жителям слегка британизированный прононс, да часть французской орфографии английскому вокабуляру. И ровно 790 лет событий равного значения в городке более не происходило, собсна до рождения нашего героя.
Папа Андре Бретона был жандармом, потом уволился со службы и мечтал дать сыну такое образование, которое позволило бы ему быть самостоятельным и ни от кого не зависеть, и не тратить время попусту на государственной службе. Андре должен был стать доктором, и даже поступил на медицинский факультет в Сорбонну. Но всего не предусмотришь.
Первая мировая
И тут бац...первая мировая война. Этого момента когда захотят попиздится англичане,русские,французы и немцы вечно не предугадаешь и разумеется нашего героя мобилизовали(да не трясись ты)
Первая мировая война требовала все больше и больше пушечного мяса с каждым днем. Не военным хирургом, а санитаром стал Андре Бретон, он вытаскивал из-под обстрела раненых, перевязывал и нес на спине в госпиталь. У него было мало шансов остаться в живых – но даже в эту лотерею кто-то все же выигрывает.
На фронте он познакомился с Гийомом Аполлинером, Филиппом Супо, Луи Арагоном. Аполлинер проживет недолго. А вот с Супо и Арагоном знакомство продолжится. Эти же люди успели познакомить Бретона с творчеством Лотреамона.
После первой мировой
Сюрреализм родился после мировой войны. Вчерашний солдат устал от бессмысленной бойни за распространение чужой власти и толщину чужого кошелька. Но еще больше он устал от слов, которыми его уговаривали на эту бойню отправиться и убивать больше.
Мы – пленники капель воды, бесконечно простейшие организмы. Бесшумно мы кружим по городам, завораживающие афиши больше не трогают нас. К чему эти великие и хрупкие всплески энтузиазма, высохшие подскоки радости? Мы не ведаем ничего, кроме мёртвых звезд, мы заглядываем в лица людей и вздыхаем от удовольствия. У нас во рту сухо, как в затерянной пустыне; наши глаза блуждают без цели, без надежды. Нам остались только кафе, мы собираемся здесь вместе: пить освежающие зелья, разбавленные алкоголи за столиками, липкими, как тротуары, на которые пали наши вчерашние мёртвые тени...
Бретон не зря особенно интересовался клинической психиатрией. В ней давно использовался метод автоматического, или психописьма. В гипнотическом или медитативном трансе человек записывал проносящиеся в голове мысли, контролируя только движения своей руки. Многие врачи полагали, что таким образом человек может разрешить внутренние конфликты, преодолеть свои душевные проблемы. Определение посттравматического синдрома появится гораздо позже, но Бретону и Супо, видимо, было что вспомнить о войне.
Временами ветер обнимает нас большими холодными ладонями и привязывает к деревьям, что вырезало солнце. Мы смеёмся стройным хором, распеваем песни, и никто в отдельности уже не знает, как бьётся его сердце. Лихорадка отпускает нас...
Аполлинера уже не было на свете, а остальные поэты и писатели с военным прошлым тянулись друг к другу. Впрочем – многие еще даже не знали, что станут поэтами или писателями. Литература помогала им найти место в мире, который словно отгородился стеной непонимания.
Чарующие вокзалы не приютят нас никогда: нам страшно в их длинных коридорах. И чтобы прожить эти пресные минуты, эти века в лохмотьях, мы будем душить себя – сильнее и сильнее. Когда-то мы любили светила на исходе года, тесные равнины: сюда стекались наши взоры, как бурные потоки наших детских лет. Нет больше ничего – лишь отражения в лесах, где новоселье весело справляют абсурдные животные, знакомые растения...
Вокруг Бретона сформировался кружок талантливых эпатажистов: Луи Арагон, Поль Элюар, Тристан Тцара. Начиная с 1920 года они стали устраивать шокирующие презентации своих работ, регулярные драки на банкетах, многочисленные скандалы. Буржуазная публика с опасениями следила за приключениями молодых поэтов. Так, в мае 1921 года Бретон представил парижской публике в галерее «Сан Парей» («Au sans Pareil») творчество Макса Эрнста (картины, коллажи, рисунки) — и сделал это в типично дадаистском духе.
Представление проходило в подвальном помещении с выключенным светом, кто-то постоянно оскорблял присутствующих, Бретон то и дело зажигал спички, Рибмон-Дессень (Ribemont-Dessaignes) периодически кричал «капает на череп!», Арагон мяукал, Супо играл с Тцара в прятки, и т. д. Каталог выставки вышел с предисловием Бретона, а сам Макс Эрнст не смог приехать, так как ему не давали французскую визу.
И вот подобралась компания хоть куда – Бретон, Поль Элюар, Арагон, Тристан Тцара. Ни одно событие в парижском искусстве без них не обходится, и повсюду случаются скандалы, ругань и драки.
Города, утратившие нашу любовь, мертвы. Посмотрите вокруг: небеса да пустыри; естественно, мы их тоже возненавидим в конце концов. Мы трогаем пальцами нежные звёзды – это жители наших грёз. Нам говорили: там дивные долины, кавалькады, навечно сгинувшие на Далёком Западе, где скучно, как в музее...
В 1919 году Бретон и Супо публикуют написанное методом автоматического письма сочинение неясного жанра – цитаты из которого были вам только что явлены.
Манифест Сюрреализма
Постепенно Бретон пришел к выводу, чем именно он занимается и как именно нужно этим заниматься. Он дал этому название – сюрреализм. По сути – конечно же авангард. По методике – обращение к подсознательному, исследование и практическое воплощение глубинных тайн и спонтанных выплесков человеческой души. Сочетание несочетаемого, спрятанный или выставленный напоказ намек, загадка и скрытый ключ. А само слово ввел в обиход покойный Аполлинер, в пьесе «Сосцы Тиресия». Настало время серьезного теоретического обоснования.
Первый манифест сюрреализма написал вообще не Бретон, а поэт Иван Голль – и поэтому (таково мнение Бретона) вообще не считается. Второй написал Бретон – и он считался целых пять лет. Третий он опубликует в 1929 году, а четвертый, ну, то есть третий (по Бретону) опубликуют только после его смерти.
А в первом он пишет:
Вера в жизнь, в ее наиболее случайные проявления (я имею в виду жизнь реальную) способна дойти до того, что в конце концов мы эту веру утрачиваем. Человеку, этому законченному мечтателю, в котором день ото дня растет недовольство собственной судьбой, теперь уже с трудом удается обозреть предметы, которыми он вынужден пользоваться, которые навязаны ему его собственной беспечностью и его собственными стараниями, почти всегда — стараниями, ибо он принял на себя обязанность действовать или по крайней мере попытать счастья (то, что он именует своим счастьем!). Отныне его удел — величайшая скромность: он знает, какими женщинами обладал, в каких смешных ситуациях побывал; богатство и бедность для него — пустяк; в этом смысле он остается только что родившимся младенцем, а что касается суда совести, то я вполне допускаю, что он может обойтись и без него. И если он сохраняет некоторую ясность взгляда, то лишь затем, чтобы оглянуться на собственное детство, которое не теряет для него очарования, как бы оно не было искалечено заботами многочисленных дрессировщиков...
А что вообще такое этот ваш Сюрреализм?
Основное понятие сюрреализма, сюрреальность — совмещение сна и реальности. Для этого сюрреалисты предлагали абсурдное, противоречивое сочетание натуралистических образов посредством коллажа и технологии «ready-made». Сюрреалисты были вдохновлены радикальной левой идеологией, однако революцию они предлагали начать со своего сознания. Искусство мыслилось ими основным инструментом освобождения.
Это направление сложилось под большим влиянием теории психоанализа Фрейда (правда, не все сюрреалисты увлекались психоанализом, например, Магритт относился к нему весьма скептически).
Первейшей целью сюрреалистов было духовное возвышение и отделение духа от материального. Одними из важнейших ценностей являлись свобода, а также иррациональность.
Сюрреалисты выполняли свои работы без оглядки на рациональную эстетику, используя фантасмагорические формы. Они работали с такими тематиками, как эротика, ирония, магия и подсознание.
Возвращаемся к манифесту Бретона
Традиция манифестов предполагает оригинальность стиля и точность формулировок. Оригинальность повсюду, хотя в начале особенно. Точность – ближе к финалу.
Сюрреализм. Чистый психический автоматизм, имеющий целью выразить, или устно, или письменно, или другим способом, реальное функционирование мысли. Диктовка мысли вне всякого контроля со стороны разума, вне каких бы то ни было эстетических или нравственных соображений
Бретон не торопится называть своих соратников сюрреалистами, его формулировка аккуратнее:
«Филос. терм. Сюрреализм основывается на вере в высшую реальность определенных ассоциативных форм, которыми до него пренебрегали, на вере во всемогущество грез, в бескорыстную игру мысли. Он стремится бесповоротно разрушить все иные психические механизмы и занять их место при решении главных проблем жизни. Акты АБСОЛЮТНОГО СЮРРЕАЛИЗМА совершили гг. Арагон, Барон, Бретон, Буаффар, Витрак, Дельтой, Деснос, Жерар, Каррив, Кревель, Лимбур, Малкин, Мориз, Навиль, Нолль, Пере, Пикон, Супо, Элюар».
Тут дело не только в теории. Бретон – деспотичен по характеру, и если кто-то, по его мнению, не соблюдает канонов, он выгоняет такого из сюрреализма, как у нас выгоняли из партии. Но делает и своеобразный реверанс в сторону классиков:
«Свифт — сюрреалист в язвительности.
Сад — сюрреалист в садизме.
Шатобриан – сюрреалист в экзотике.
Констан — сюрреалист в политике.
Гюго — сюрреалист, когда не дурак.
Деборд-Вальмор — сюрреалист в любви.
Бертран — сюрреалист в изображении прошлого.
Рабб — сюрреалист в смерти.
По — сюрреалист в увлекательности.
Бодлер — сюрреалист в морали.
Рембо — сюрреалист в жизненной практике и во многом
Малларме – сюрреалист по секрету.
Жарри – сюрреалист в абсенте.
Нуво — сюрреалист в поцелуе.
Сен-Поль Ру — сюрреалист в символе.
Фарг — сюрреалист в создании атмосферы.
Ваше — сюрреалист во мне самом.
Реверди — сюрреалист у себя дома.
Сен-Жон Перс — сюрреалист на расстоянии.
Руссель — сюрреалист в придумывании сюжетов. И т. д.
Я подчеркиваю, что отнюдь не во всем они были сюрреалистами в том смысле, что у каждого из них я обнаруживаю известное число предвзятых идей, к которым — самым наивным образом! — они были привержены. Они были привержены к этим идеям, потому что не услышали сюрреалистический голос — голос, наставляющий и накануне смерти, и во времена бедствий, потому что они не пожелали служить лишь оркестровке некоей чудесной партитуры»
Возвращаемся к биографии Бретона
Бретон в 1930-х — встречался со Львом Троцким в Мексике, где они составили совместный манифест «За независимое революционное искусство» (Pour un art révolutionnaire indépendant). По просьбе Троцкого за него его подписал Диего Ривера. Андре устраивает по всему миру выставки сюрреалистического искусства, в США представления были чрезвычайно успешны — многие искусствоведы утверждают, что поп-арт вырос из зерна, брошенного выставкой сюрреалистов 1942 года.
Во время Второй мировой войны Андре Бретон жил в США, где продолжал литературное творчество, вступил в полемику с поддержавшим режим Франко Сальвадором Дали после того, как испанский художник заявил: «Сюрреализм — это я».
В 1935 году произошёл конфликт между Бретоном и советским писателем и журналистом Ильёй Эренбургом во время первого Международного Конгресса Писателей в Защиту Культуры, который открылся в июне в Париже.Про это мы поговорим отдельно ниже.
В 1946 году Бретон опубликовал во Франции множество своих работ, организовал ряд выставок. Все последующие годы он боролся за независимость движения от различных внутренних и внешних источников. Одновременно он с единомышленниками и после войны продолжал участвовать в леворадикальном движении, сотрудничая с рядом троцкистских групп, а также анархо-синдикалистами и платформистами из Анархистской федерации (носившей с 1953 года название Федерации либертарных коммунистов), отказываясь примыкать к какой-то одной стороне в многочисленных расколах и дроблениях. Бретон выступал активным противником колониализма, войн в Индокитае и Алжире, в частности, подписал «Манифест 121», в котором известные французские интеллектуалы обличали подавление Францией освободительного движения в Алжире.
Андре Бретон умер 28 сентября 1966 года во время обострения болезни дыхательных путей. Похоронен на кладбище Батиньоль.
Что там было с Эренбургом?
Во многом сюрреализм оказался в опале из-за Ильи Эренбурга. Сначала из-за его статьи, а потом – потому что Эренбургу прилетело по лицу и он очень обиделся. И не простил, а возможности у Ильи Григорьевича были широкие.
СССР требовалась поддержка в мире, тем более что Гитлер становился все более популярен. Объединить наиболее приемлемых в пользу СССР и против фашизма взялся и по зову сердца, и по партийному заданию – Илья Эренбург.
Надо сказать, что Эренбург основную часть денег зарабатывал вовсе не в Париже. Но в Москве напечатали бы только то, что заказывали. Так что несколько раньше появилась его статья «Сюрреалисты». Обличительная, разумеется.
А потом приехал Илья Григорьевич в Париж, где в июне должен был открыться «Международный конгресс писателей в защиту культуры», как раз чтобы объединить этих самых писателей против фашизма.
И вот, недели за две до этого форума, выходит Илья Григорьевич из Литературного кафе «Клозери де Лила», что на бульваре Монпарнас, дом 171. Кафе известное – упоминается в «Бремени страстей человеческих» Сомерсета Моэма, у Кортасара в «Игре в классики»
ну, в общем, выходит Илья Григорьевич из кафе, ненадолго совсем – в лавку напротив, табачку прикупить. А напротив компания из сюрреалистов. Их Эренбург должен был позвать на конгресс, только вот в статье своей упомянул он и Бретона, и Бенжамена Пере, и Тайен (чешскую художницу Марию Черминову), и поэта Витезслава Незвала... Тайен была знакома с Ильей Григорьевичем и, узнав его, сообщила, кто идет им навстречу, Андре Бретону.
Сам Эренбург сообщает нам в своих воспоминаниях «Люди. Годы. Жизнь» об этой сцене так:
Мы сидели ночью в кафе, я вышел, чтобы раздобыть пакет табака. Когда я переходил улицу, подошли два сюрреалиста, один из них ударил меня по лицу. Вместо того, чтобы ответить тем же, я глупо спросил: в чем дело?...
Со слов же остальных свидетелей и участников получается несколько иная картина. Бретон подошел к Эренбургу и начал цитировать его статью, сопровождая цитаты крепкими…мм… скажем, оплеухами:
Я – Андре Бретон. Это тебе за то, что я «юноша, увлекающийся онанизмом». «Это – за растлителя и пошляка!» «А это – за…
У истории было трагическое продолжение. Эренбург не хотел (ну, обиделся, наверное) допускать сюрреалистов на конгресс. Но среди сюрреалистов был самый настоящий, убежденный коммунист – Рене Кревель. Когда сюрреалистам в месте на конгрессе отказали – Кревель покончил с собой. В предсмертной записке он попросил кремировать его и добавил: «Мерзость». Но речь Бретона на конгрессе все же прозвучала. Вот что пишет сам Эренбург:
Все это было в нравах сюрреалистов, и вот вздорная история стала последней каплей для Рене Кревеля. Конечно, капля не чаша, но мне тяжело об этом вспоминать
На конгрессе Арагон прочитал речь Кревеля. Все встали. Ему было всего тридцать пять лет. Вот и выходит, что писатели даже на конгрессе не обошлись без самоубийства...
Элюар прочитал речь, написанную Бретоном; в ней, разумеется, имелись нападки на конгресс — для сюрреалистов мы были консерваторами, академиками, чинушами. Но полчаса спустя журналисты разочарованно отправились в буфет — все кончилось благополучно: мы понимали, что беда не в Бретоне, а в Гитлере»
Поддержать канал(все деньги идут на рекламу):
Прямой донат на кошелек Юмани-жмяк
Донат на платформе Телетайп(большая кнопка "Поддержать "с небольшой коммисией в пользу сервиса)-жмяк
Поддержать разовым или месячным донатом на Бусти(ежели там будет много,а это плюс-минус человек 5-будут эксклюзивы для донатеров,статьи может на дня два-три раньше или вообще эксклюзив чисто для подписчиков,поссмотримс)-жмяк
Наберем народ в районе 5к или 7к на канале и уже будет немного проще и лучше.На сим все,подписывайтесь: