Anairos. Слово о чистой магии
В Википедии это фото снабжено трогательным уточнением: “Б. Малиновский (в центре)”
Магия Тробриандских островов
В начале двадцатого столетия великий этнограф Бронислав Малиновский изучал аборигенов Тробриандских островов. Аборигенов изучали и до него, разумеется. Но обычно учёные лишь анализировали и упорядочивали данные, собранные торговцами и миссионерами. Малиновский поступил иначе – он сам приехал на Тробрианды, завоевал доверие местных жителей и несколько лет активно с ними общался. С тех пор это стало мэйнстримом.
Там оказалось много всего интересного. Например, у тробриандцев в родстве вообще не было понятия «отец». Единственным родителем считалась мать. Секс к деторождению не имел отношения – это просто приятное занятие для мужчины и женщины.
Откуда в таком случае берутся дети? Слушайте сюда. Когда человек умирает, он становится духом. Духи могущественны и живут долго, но их век тоже ограничен. После этого дух становится «духом-зародышем», и другие духи помещают его в утробу женщины из его рода. Тогда он снова рождается, чтобы прожить человеческую жизнь и набраться сил для нового пребывания в царстве духов.
А ещё Малиновский обнаружил у тробриандцев разделение религии и магии в точности по Фрэзеру, который тогда считался непререкаемым авторитетом.
Магия пронизывала всю жизнь и быт местных жителей. На всякое дело было своё заклинание. Плетёшь сети – приговариваешь волшебные формулы. Чинишь лодку – другие формулы. Ловишь рыбу – третьи. Вскапываешь и засаживаешь поле – ещё формулы. Только самые простые дела, с какими справится и ребёнок, обходились без магической поддержки.
Деторождение, по верованиям аборигенов, определялось исключительно волей духов. А вот магия – нет. Местные жители полагали, что передаваемые из поколения в поколение волшебные слова обладают силой сами по себе и властны даже над духами.
Так Малиновский и записал – и его слова в течение многих лет тоже обладали непререкаемым авторитетом. Только ближе к концу восьмидесятых этнографы начали понемногу сомневаться, а ещё лет через двадцать решили кое-что проверить.
В результате одно из наблюдений Малиновского проверку выдержало, а вот второе – нет. Угадайте, какое.
Правильно – устояла «доктрина о непорочном зачатии». Разумеется, сейчас, почти сто лет спустя, островитяне уже куда более цивилизованны и в биологии разбираются, хотя бы на этом уровне. Но мать у них – по-прежнему единственный родитель, родственные связи считаются только по женской линии, и они всё ещё полагают, что младенцев приносит аист. В конце концов, вероятность зачатия у них как была крохотной, так и осталась, так что связь между сексом и беременностью всё ещё не выглядит такой уж причинно-следственной.
А вот утверждение, что магия никак не связана с духами, рассыпалось, как карточный домик.
На самом деле, чтобы в нём усомниться, достаточно было прочитать заметки самого Малиновского. Ему пришлось изо всех сил тянуть сову на глобус, чтобы найти здесь фрэзеровское разделение религии и магии.
Большинство магических ритуалов тробриандцев буквально начинается с обращения к духам. И заканчивается тоже. Малиновский это старательно записал – после чего отмёл в сторону. Мол, эти обращения играют чисто формальную роль, вроде как знак уважения.
А ещё он записал, что заклинания не просто передаются из поколения в поколение. Они передаются внутри материнского рода, и у другого рода слегка отличаются. Почему так? Потому что у другого материнского рода свои духи-предки (они же, как мы помним, потомки). И тоже отмёл это в сторону – духи сами по себе, а заклинания сами по себе, они никак между собой не связаны.
Как оказалось, мир духов для тробриандцев – основа всего. Он не находится где-то там – он вокруг нас и внутри нас. Духи буквально рядом. Твой род существует одновременно и в видимом мире (живые), и в невидимом (ушедшие). Духи всегда рады помочь, но чтобы они могли это сделать, тебе тоже придётся приложить усилия. Твои заклинания соединяют миры, дают тебе доступ на Ту Сторону, а обитателям Той Стороны, в свою очередь, позволяют вмешаться в события здесь.
Рационально мыслящие люди любят удивляться, как вера порой заставляет верующих игнорировать факты. Как видим, неверие в этом смысле ничуть не уступает. Если рационально мыслящий человек во что-то не верит – он будет продолжать не верить, и ничто в мире не сможет его разубедить.
Оно и понятно. Неверие и вера друг другу не противоположны – это одно и то же. Чем сильнее твоя вера во что-то, тем сильнее и неверие во всё, что ему противоречит. Фанатик и скептик – один человек, всё зависит лишь от того, по одну вы с ним сторону линии фронта или по разные.
Вере противоположна неуверенность, незнание, блуждание в потёмках, когда все твои ожидания заведомо бесполезны. Ты можешь только прислушиваться к ночным звукам, готовясь реагировать на то, что придёт оттуда, и при этом понятия не имея, что это будет.
В идеале, именно так исследователь должен приступать к каждой новой теме: отбрасывать ожидания, набирать информацию и уже потом её упорядочивать. Но увы, этот идеал даже менее достижим, чем коммунизм.
Чистая магия
А вообще, хоть где-нибудь существует чистая магия по Фрэзеру – вера в могущество определённых слов и действий самих по себе, без какой-либо оформленной силы, к которой они служили бы интерфейсом?
Да, разумеется, и вовсе не только у маленьких детей. Такая вера – признак непонимания.
В этом смысле третий закон известного футуролога, популяризатора науки и писателя-фантаста Артура Кларка (“Любая достаточно развитая технология неотличима от магии“) имеет смысл подкорректировать. Для того, кто не разбирается ни в магии, ни в технологии, между ними нет разницы. Ты в любом случае что-то делаешь, а на выходе получаешь либо результат, либо пень. Причём чаще пень.
Почему так получается – ты не знаешь. Между входом и выходом – разрыв, в котором темнота. Ты можешь только искать методом тыка входные параметры, которые чаще других приводят к результату.
Найдя такие, ты можешь повторять их. Можешь даже передать это знание кому-то ещё – но ровно в той форме, в какой сам им владеешь. Так тут заведено, почему – а фиг его знает.
Учёному вся магия кажется такой, потому что учёный в ней ничего не понимает. По закону Даннинга-Крюгера он убеждён, что и верующие в ней тоже ничего не понимают. Поэтому и считает разрыв между действием и результатом отличительной чертой ритуала как такового. А вот изнутри очень хорошо видна разница между настоящей ритуальной практикой и карго-культом.
Лучше всего это можно осознать на примере суверенных граждан – единственного в своём роде карго-культа юридической направленности.
Магия современного мира
Юриспруденция – в сущности своей, сложная и высокоразвитая магическая система. Вся она стоит на высказываниях и соглашениях, которые связывают не только отдельных людей, но даже целые государства. Ты можешь лишиться всего своего имущества, если кто-то наверху подпишет некий документ. Ты можешь избежать наказания за своё преступление, если полицейский неправильно исполнит некий ритуал.
В общем, власть слова, как она есть.
Суверенные граждане пытаются овладеть этой магией, поставить её себе на службу, стать такими же полноправными игроками на этом поле, как государства и юристы.
Вот только они, что неудивительно, путают причину и следствие.
Коп не потому коп, что у него есть удостоверение. Наоборот, ему выдали удостоверение, когда он стал копом – получил место в государственной иерархии и все связанные с ним права и обязанности. Если у него нет с собой документов, это не уничтожает его полномочий – и даже не всегда их ограничивает.
Точно так же бумага с правильными формулировками – не закон. Это словесное выражение настоящего закона – ограничения, наложенного государством и поддержанного его силой.
Да и могущество договора, связывающего обе стороны – не в его словах, подписях и печатях, а всё в той же силе государства, которое постановило, что договор придётся соблюдать.
Юристы – не чародеи, а клирики. Своими заклинаниями они взывают к силе государства – или иного сильного, способного устанавливать законы и следить за их выполнением. Без этой основы вся их магия немедленно вырождается в пустые слова.
Но чтобы видеть тонкую игру силы и власти в обществе, нужно разбираться в том, что это такое и как работает. Со стороны же видны только «слова силы» и непонятные ритуалы.
И точно так же дело обстоит с любым другим чародейством. Когда ты говоришь, тебя слышат. А уж как отреагируют – зависит от того, кто ты такой, где ты находишься и как к тебе здесь относятся.
Так что современным любителям побаловаться оккультятинкой ещё везёт, что наш мир, как правило, не волшебен, и концентрация чудодейственной силы в нём близка к космическому вакууму. Там, где она становится высокой, они нарываются на неприятности довольно часто.
«Иисуса знаю, и Павел мне известен, а вы кто?».
Анонс:
Этнограф Бронислав Мальновский одним из первых использовал тактику долгосрочного вживания в среду аборигенов. Проживая бок о бок с аборигенами Тробриандских островов, Малиновский постепенно завоевал их доверие, и на протяжении нескольких лет имел прямой доступ к различным сторонам их жизни. Он выяснил, что магия пронизывала всю жизнь и быт аборигенов: на всякое дело имелось своё заклинание. Деторождение, согласно верованиям аборигенов, определялось исключительно волей духов. А вот магия – нет. Аборигены были абсолютно уверены, что передаваемые ими из поколения в поколение волшебные слова обладают силой сами по себе и имеют власть даже над духами. Между тем именно мир духов для тробриандцев – основа всей их жизни. Этот мир находится вокруг нас и внутри нас. Твой род существует одновременно и в видимом мире (живые), и в невидимом (ушедшие). Духи всегда рады помочь, но чтобы они могли это сделать, человеку нужно приложить усилия со своей стороны. Заклинания соединяют миры, дают доступ на Ту Сторону, а обитателям Той Стороны позволяют вмешаться в события этого мира.