Алиса опять пришла на работу без трусиков

🔞 ПОДРОБНЕЕ ЖМИТЕ ТУТ 👈🏻👈🏻👈🏻

Алиса опять пришла на работу без трусиков
Куда отправить ссылку на приложение?
Не закрывайте это окно, пока не введёте код в мобильном устройстве
Мы используем куки-файлы , чтобы вы могли быстрее и удобнее пользоваться сайтом. Подробнее
Купите 3 книги одновременно и выберите четвёртую в подарок!
По требованию правообладателя эта книга недоступна для скачивания в виде файла . Однако вы сможете читать её в наших мобильных приложениях (даже без подключения к сети интернет) и онлайн на сайте ЛитРес.
Рейтинг книги по мнению читателей LiveLib:
Добавьте книгу себе в список и получите 50 бонусных рублей на ваш счёт!
Добавляйте книги в тематические подборки и списки желаний, просматривайте их на любых устройствах и делитесь в социальных сетях.
Я не сразу поняла, что приказ адресован мне.
Только когда мужчина, распахнув дверцу чёрного внедорожника, направился в мою сторону, я поняла, что рядом больше никого нет.
Хотела пройти мимо, но он буквально схватил меня за локоть.
– Ты не слышала, что я тебе сказал? – с угрозой процедил он.
Его тёмные глаза недобро блеснули. От него так и исходила смешанная с раздражением злость.
– Я не сяду к вам в машину, – попыталась высвободиться.
Он смерил меня пренебрежительным взглядом и толкнул к раскрытой дверце. В последний момент я успела развернуться, попятилась и налетела на машину спиной.
Горло перехватило от страха. В панике я оглядела улицу. Заметила вдали двоих женщин.
– Помогит… – крикнула было и тут же замолчала.
Мужчина сжал ткань куртки и дёрнул на себя. Посмотрел в лицо, верхняя губа его дрогнула, а уже в следующую секунду я повалилась на заднее сиденье.
– Пожалуйста, – взмолилась я. Подползла к противоположной дверце, принялась дёргать её, пытаясь высвободиться. – У меня… У меня муж, – всхлипнула. – Отпустите… Если я не вернусь вовремя…
– Заткнись! – сев за руль, он глянул на меня в зеркало заднего вида. – Я отпущу тебя только тогда, когда захочу.
Взвизгнув шинами по мокрому асфальту, внедорожник сорвался с места.
– Что вам от меня нужно? – голос мой дрожал.
– У меня был слишком паршивый день, – ещё один взгляд в зеркало заднего вида. Короткий, не сулящий ничего хорошего.
Телефон его зазвонил, но трубку он не взял. Сбросил вызов и закинул смартфон в бардачок. Я прошлась языком по пересохшим губам.
– Если у вас был плохой день, я вряд ли виновата в этом.
– Не заговаривай мне зубы, – не сбавляя скорость, он свернул на боковую улицу. Такую же тёмную, как и его глаза. – Ты мне понравилась.
– В каком смысле? – вдоль позвоночника пробежал холодок.
Я почти не слышала собственный голос. Лихорадочно дёрнула ручку ещё раз, ещё…
Смысл был ясен. И чего он от меня хочет – тоже.
– Договоримся или как? – машина остановилась в тупике. – Судя по твоему виду, деньги тебе не помешают.
– Я не шлюха! – выкрикнула в отчаянии. – Отпустите меня!
– Значит, по-хорошему не договоримся? – положил широкие ладони на руль. Взял с соседнего кресла металлическую флягу и, отпив, швырнул обратно. Скривил губы. – Как хочешь.
Он вышел на улицу и тут же открыл дверь с моей стороны. Я шарахнулась в другую сторону, слишком поздно поняв, что упустила свой шанс. Нужно было оттолкнуть его, попытаться проскользнуть мимо, броситься в переулок. Хотя бы попытаться… Стоило мне поднять взгляд, стало ясно – бесполезно. Высокий и жилистый, он бы нагнал меня в считанные секунды.
– Не мало, – уселся рядом и захлопнул внедорожник. – Но сегодня я хочу трахнуть именно тебя, – смахнул мою сумочку на пол и, прищурившись опасным зверем, повторил: – Тебя.
Схватив, он подтащил меня к себе. Я упёрлась ладонью в кожаное сиденье, замотала головой, изо всех сил пытаясь вырваться. Только куда там! Он был сильнее. Дыхание его опалило мою щёку, в лёгкие проникал запах кожи и дорогого мужского парфюма.
– Да что ты ломаешься?! – прорычал, сжав оба моих запястья.
По щекам моим катились слёзы, пальцы дрожали, сердце бешено колотилось.
– Что? Я тебе денег дам, купишь себе нормальные шмотки, – сдавил мой подбородок. Ярость его стала ещё сильнее. – Хватит! – с отвращением стёр слёзы с моей щеки и принялся стаскивать куртку.
– Я не хочу, – забилась, выкручивая запястья. – Пусти!
Он повалил меня. Оказался сверху. Задрал кофту и коснулся голого живота.
Не желая смотреть на него, я отвернулась, а он поднимался всё выше и выше. Коленом раздвинул мои ноги и прижался так, что я почувствовала твёрдость его паха. Это напугало меня ещё сильнее. Так сильно, что слёзы превратились в глухие жалкие рыдания.
– Пустите, – сдавленно, сквозь зубы. – Я… я никому ничего не скажу.
– Да мне наплевать, – сдвинул чашечку растянутого лифчика и смял грудь. – Чёрт… – сквозь зубы, вжимаясь в меня через одежду.
Склонился и лизнул меня в шею, у ворота свитера. По ключице и выше, по пульсирующей ужасом вене. Я прикрыла глаза и перестала дышать. Господи, пожалуйста. Господи…
– Нет! – из последних сил толкнула его.
Зарычала, вырываясь. Дверь… Если бы я только смогла добраться до неё.
– Нет? – внезапно он собрал мои волосы и дёрнул, зло глядя в лицо. Лежащий в бардачке телефон звонил, но это я услышала только сейчас. – Ни одна подобная тебе моль ни разу не говорила мне нет. Никто не смеет говорить мне нет, – рокочущий голос.
Он изучал моё лицо, а я не в силах отвести взгляд, только и могла, что прерывисто дышать.
– Значит… значит я буду первой молью, – чуть слышно, сквозь слёзы. – Которая сказала нет.
Он сжал волосы ещё сильнее. Опустил ладонь мне на бедро и забрался под юбку.
Я попыталась сдвинуть ноги – безуспешно.
Добравшись до края трусиков, он разодрал тонкий капрон одним движением. Подбородок затрясся, а я так и смотрела ему в глаза, не видя в них ничего, кроме пугающей темноты и подтверждения – «нет» для него не существует.
Капрон треснул снова, тёплые пальцы прошлись по коже. Снова по животу и к груди. По соску. Медленно он очертил мои губы и внезапно отпустил.
– Купи себе бельё, – на колени мне прилетела крупная банкнота. Не глядя, он поднял мою сумку. Открыл дверцу позади и швырнул её прямо в темноту.
– Пошла отсюда, – тихо. Но от его голоса я задрожала – таким он был угрожающим. – Пошла. А то могу передумать.
Как оказалась на улице, я не помнила. Бросилась к свободе, едва не вывалившись прямо в грязь. В спину что-то ударилось, раздался хлопок двери. Визг тормозов. Обернувшись, я увидела, как черный внедорожник, моргнув фарами, дал задний ход.
Холодный ветер обжёг лицо, плечи. Куртка… Моя куртка так и осталась на сиденье.
Обхватив себя руками, я смотрела, как удаляются фары. Присела на корточки. Ноги подогнулись, слёзы превратились в рыдания.
– Где тебя носит, – раздалось в ответ. – Где, мать твою, тебя носит, Мира?!
– Меня не ебёт, что тебе пришлось. Чтобы через десять минут была дома. И купи пожрать. В холодильнике шаром покати.
– Не будешь через десять минут – пеняй на себя, – перебил меня муж и, подкрепив слова парой нецензурных фраз, оборвал вызов.
Стоило мне переступить порог, Стас вышел из кухни.
Тяжело опёрся ладонью о стену и, смерив меня мутноватым взглядом, пренебрежительно поморщился.
– Где жратва? В холодильнике шаром покати!
Замёрзшая, только сумевшая перебороть слёзы, я приоткрыла рот, чтобы ответить. Но всё, что вырвалось из горла – тихий всхлип. Лицо Стаса исказилось отвращением. Он подошёл ближе, и я сразу же уловила исходящий от него запах спирта.
– Где ты была? – он собрал ткань моего свитера в кулак. – Говори! – рявкнул.
– На работе, – неуверенно выдавила я, пытаясь разжать его пальцы.
Он был пьян. Снова пьян, и я знала, что, когда он такой, лучше не сопротивляться. Не возражать и даже не дышать.
– Врёшь, сука, – толкнул меня к стене и прижал собой. Принюхался, как охотничий пёс. – Врёшь! Ты всегда врёшь! – внезапно он схватил меня за шею.
Воздуха не хватало. Испуганная, я вцепилась в его пальцы, а Стас зашипел сквозь зубы, склонившись ко мне ещё ближе:
– Если я узнаю, что ты трахаешься с кем-то…
Воздуха в лёгких не осталось. Он не душил меня, но и не давал сделать вдоха.
– Я была на работе. Хочешь… хочешь, позвони, узнай. Стас…
– Ты каждый день на своей гребаной работе, только где деньги?! – рывком дёрнул на себя и потащил в кухню.
Я едва успевала за ним. Бедром налетела на стол. Чашки звякнули, пустая бутылка повалилась и, прокатившись, упала на пол.
Муж открыл дверцу холодильника и толкнул меня. Я налетела на полочки, попыталась удержаться, но не смогла – всё, что было внутри, полетело на пол.
Стас как будто озверел. Развернул к себе лицом, оскалился.
– Где деньги, которые тебя платят, Мирослава?! За работу платят деньги, – понизил голос до угрожающего шёпота. – Может быть, ты вообще не ходишь на свою работу? – в глазах блеснул недобрый огонёк.
– Ты пьян! – я всё-таки попыталась оттолкнуть его. – Что ты несёшь?! Если бы я не ходила на свою работу, нам бы не на что было жить! Ты уже почти полгода сидишь дома! – нервы сдали.
Меня колотило от беспомощности и безысходности. До сегодняшнего вечера я ещё держалась, но то, что случилось… На меня накатывала истерика. Я опять толкнула мужа, ударила в грудь.
– Ты прекрасно знаешь, что мне задержали зарплату! Зна… знаешь! – со всхлипами, сквозь слёзы.
– Когда я пахал на тебя, мне ничего не задерживали! – схватил за руку и швырнул на стол. – Что скулишь? Ты всегда только и делаешь, что скулишь… – он взялся за шнурок на штанах. Со злостью развязал узел.
Я с ужасом смотрела на него, не веря, что это происходит на самом деле.
– Перестань! – выкрикнула, плача. – Стас! Иди проспись! Ты же…
– Что я?! – перебил он меня. – Что?!
Я метнулась прочь. Задела пустую бутылку и бросилась к двери в надежде выскочить на лестницу. Это было единственным, что мне оставалось. Переждать. Просто пересидеть у подруги и вернуться утром. Слишком много для одного дня, чтобы вынести ещё и это. Не помня себя, я дёрнула входную дверь и всё в том же отчаянии поняла, что сама заперла её. Ключи… Обернулась, тщетно пытаясь взглядом отыскать их на тумбочке.
– Это потеряла? – Стас показал мне связку и убрал в карман.
– Ты ведь завтра жалеть будешь, – просипела, прижимаясь к двери. Все пути к бегству были отрезаны.
Я мотнула головой. При мысли о том, чтобы лечь с ним в постель, меня замутило. Я как будто бы снова почувствовала запах кожи и дорогого мужского парфюма, как будто бы снова ощутила прикосновения к животу и груди.
Стас зло усмехнулся, но усмешка его мгновенно сменилась яростью.
– В спальню, я сказал! – толкнул меня вглубь квартиры.
Я попыталась воспротивиться, но он снова толкнул меня в спину, заставляя идти вперёд.
В момент, когда муж повалил меня на постель, сил сопротивляться не осталось.
Я отползла к спинке и смотрела, как он молча снимает с себя одежду. Как сдёргивает толстовку.
– Ты ни на что не способна, – процедил, подтягивая меня за лодыжку. Покачнулся, тряхнул головой и подтянул ещё ближе, выплёвывая слова. – Я ждал, пока ты закончишь свой чёртов институт. Ждал… – совсем близко к краю кровати. – Ждал, когда ты будешь готова… – провёл по моим ногам, надавливая. – Я всё время чего-то ждал. Ты не можешь даже родить мне ребёнка!
Взявшись за края юбки, он спустил её вместе с разорванными колготками и трусиками. Я всё ещё пыталась убрать его руки – жалкие, никчёмные попытки. Вцепилась в ладонь ногтями. Стас зашипел.
– Сука! – лицо обожгло. Я вскрикнула и почувствовала ещё один удар. Перед глазами поплыло, замелькали чёрные точки. Прижав руку к пылающей щеке, я взвыла, а муж продолжал трогать меня. Навалился и коленом раздвинул ноги.
– Я не хочу! – чувствуя во рту привкус крови, опять схватилась за его руку. Подтянула голые ноги. – Пожалуйста, Стас!
– Ты родишь, – он не слышал меня. – Я трахну тебя так, что ты… – стиснул мою руку.
От боли комната опять завертелась. Не знаю, сколько он выпил, но это был не Стас. Кто угодно, только не он. Даже в худшие времена до такого не доходило ни разу. Даже когда он, подающий большие надежды спортсмен, получил травму и после пришёл домой, едва держась на ногах.
Свитер с меня он не снял – задрал. Следом за ним – бюстгальтер. Выматерился и встал коленом на край матраса. Только на секунду я получила свободу – её было достаточно, чтобы я успела перебраться через постель.
– Куда пошла, дрянь?! – схватил за волосы и снова кинул на смятую постель. Навалился сверху и проник в меня – глубоко и резко.
Я выгнулась, вцепилась в простыню пальцами и закусила разбитую губу. Сжала зубы. Он двигался быстро и резко. Я слышала его шумное дыхание и мысленно просила у небес сил пережить этот вечер и эту ночь. Слёзы текли по вискам, а Стас всё продолжал.
– Смотри на меня, – прорычал, вонзаясь всё быстрее. – Смотри на меня, когда я тебя трахаю, мать твою! – я сжалась сильнее, когда он склонился. – Тварь… какая же ты тварь. Смотри на меня! – ещё одна пощёчина. – Смотри! Открой свои чёртовы глаза!
Я приподняла тяжёлые веки. Он задышал ещё тяжелее, в глазах его на секунду промелькнуло понятное только одному ему удовлетворение. Из нутра вырвался стон – долгий, низкий. Дёрнувшись, он свесил голову. Я чувствовала, как он кончает, как выплескивается его сперма.
– Хорошая жена, – выдавил он. Обхватил мою грудь, смял и погладил по разбитой щеке. Склонился и попробовал поцеловать, но я не дала. Отвернулась. Наверное, не стоило, но чувствовать его поцелуй после того, что он сделал…
– Да и пошла ты, – сжал подбородок. Резко встал, поднял с пола юбку и швырнул мне в лицо.
Я приподнялась на руках. Тело ныло. Внутри всё болело, между ног саднило. Тыльной стороной ладони я вытерла кровь с губы. Рвано выдохнула и заскулила. Распахнув шкаф, вслед за юбкой Стас швырнул мне свитер.
Прижимая руку к уголку рта, я подняла на него взгляд. Но не успела ничего сказать, он выхватил у меня одежду и опять впился в локоть. Сдёрнул с кровати и вытащил в прихожую.
– Вон пошла! Убирайся из моего дома!
Распахнул дверь. Я стояла на пороге голая, прижимая к груди вещи, и снова не верила. Не верила, что это всё на самом деле. Завтра будет новый день. Завтра… Только в сознании резануло пониманием, что послезавтра тоже будет день. Другой. И ещё… Но в них не будет ничего нового.
– Вали, откуда пришла, – махнул в темноту подъезда. – Иди ещё поработай. Глядишь, наработаешь что-нибудь.
В подъезд полетела моя обувь, сумка. Я отшатнулась от него, когда он хотел дотронуться. Пятясь, переступила порог и, стоило мне сделать это, дверь закрылась.
Я услышала голос Стаса, ругань и звон стекла. Следом ещё. И тишина. Гробовая тишина, и моё дыхание в ней.
– Это он? – Тома взяла меня за руку и легонько погладила по покрасневшему запястью.
Я кивнула и мягко высвободила кисть.
Вздохнув, подруга встала. Открыла шкафчик и, достав бутылку настойки, решительно поставила передо мной на стол. За бутылкой последовали два стакана.
– Я не буду, – выдавила сквозь слёзы.
С того момента, как я оказалась в уютном тепле своей институтской подруги, эти самые проклятые слёзы текли не переставая. Как я ни пыталась унять их, ничего не помогало.
Ничего не ответив, Тома вышла из кухни, а, вернувшись, накинула мне на плечи плед. Я сразу же укуталась в него. Подруга молча разлила настойку и протянула стакан мне. Я принюхалась.
– Хотела бы тебя отравить, уже давно отравила бы. Пей. У тебя руки холоднее, чем рыба в нашем супермаркете.
Её попытка вызвать у меня хотя бы намёк на улыбку возымела противоположное действие. Вместо того, чтобы перестать реветь, я прижала ладонь ко рту и приглушённо всхлипнула. Плечи задрожали, крупные капли покатились по лицу.
– Перестань, милая, – приобняв меня, сказала Тома уже совсем по-другому. – Всё. Всё закончилось.
– Ничего не закончилось! – с безысходностью. – Ничего, Том, не закончилось! Я устала. Я больше так не могу. С тех пор, как Стас получил травму… – всхлипнула и опять покачала головой. – Ты же знаешь, он не был таким.
Мы обе понимали, что даже она сама в это не верит.
Судорожно выдохнув, я взяла-таки стакан и, сделав глоток, облизнула губы. Настойка оказалась крепкая, но сладкая. Вкус клюквы смешался с солью от моих слёз. Шмыгнув носом, я стёрла их. Запястье заныло, и я опять заплакала.
– Я пыталась помочь ему, – зашептала сбивчиво. – Пыталась поддержать, но он… – говорить не было сил, и я, умолкнув, подняла взгляд на подругу. – Прости, что свалилась на тебя со всем этим.
– Перестань, – Тома подлила мне ещё настойки.
Снова встала. На сей раз на столе появилась коробка с конфетами и банка консервированных ананасов.
Я сжала стакан обеими ладонями, склонила голову. Как добралась до дома подруги, не помнила. Спустилась на несколько ступенек, боясь, что меня может увидеть кто-нибудь из соседей, наскоро натянула юбку и свитер прямо на голое тело. Больше любопытных взглядов я боялась только одного – что Стасу в голову придёт что-нибудь ещё. В таком состоянии он был непредсказуем. Всё тёмное и жестокое, что жило в нём и обычно было неприметным, вырывалось наружу, превращая его в нечто.
Так я и появилась на пороге Тамаркиной квартиры: зарёванная, промёрзшая и растрёпанная. В надетых на босые ноги туфлях и грязной сумкой с порванным ремешком в руках.
Я утвердительно кивнула, не понимая, к чему она клонит.
– Вот и отлично, – подруга забрала у меня ещё наполовину полный стакан и звучно поставила на стол. Намочила полотенце и вытерла мои ладони. – Как свинья, – себе под нос.
Я посмотрела на ногти. Под ними была грязь и запёкшаяся кровь. То ли Стаса, то ли моя собственная. Больше всего мне хотелось в душ, но я не могла заставить себя подняться. Тамарка не настаивала – предложила раз и оставила меня в покое.
– Он хочет ребёнка, – помолчав, призналась я.
– А я… – горько усмехнулась сквозь слёзы. Снова шмыгнула носом и стиснула зубы. Но это не помогло удержать глухие рыдания. Только мне показалось, что я начала успокаиваться, как меня захлестнуло. Я сдвинула ноги, потёрла ноющую кисть.
– Забудь ты о нём! – повысила Тома голос. – Хотя бы на сегодня забудь ты этого мудака! Он и мизинца твоего не стоит! Мужик нашёлся!
– Я ведь когда-то любила его… Тома. Я же его любила…
– Что тут происходит? – вслед за тем, как мы услышали хлопок двери, в кухне появился Кирилл.
В волосах его блестели капельки воды, от одежды пахло сыростью. Уже не совсем трезвая, я смотрела на мужа подруги. Не такой высокий и крепкий, как Стас, но куда более… цельный. Именно цельный. Мне вдруг подумалось, что окажись он на месте Стаса, не опустил бы руки, а постарался бы сделать всё, чтобы вытащить себя из ямы, куда угодил.
– У Миры проблемы дома, – уклончиво ответила Тамара.
Кир посмотрел на почти опустевшую бутылку, внимательно – на меня. Должно быть, заметил, что щека моя покраснела от пощёчины. Черты его лица мигом огрубели, на скулах выступили желваки.
– Вот же ушлёпок, – подошёл и приподнял мою голову за подбородок.
Я резко отвернулась. Губы задрожали. Если бы не два выпитых стакана настойки, я наверняка снова бы разревелась.
– Я поговорю с ним. По-мужски поговорю.
– Рожу ему начистить будет не лишним, – согласилась Тамара.
– Не надо, – попросила негромко. Посмотрела на друзей и повторила: – Не надо. Я подам на развод. Так дальше продолжаться не может.
Они промолчали. Кир разлил остатки настойки по нашим стаканам и, взяв несколько конфет, отправил бутылку в мусор. Поставил чайник, и шум его разбавил повисшую тишину. У меня за спиной зазвенели чашки, посуда.
– Тебе нужно не только от Стаса избавиться, – заявила Тома после ещё с минуту продлившегося молчания.
– А от чего ещё? – с лёгким сарказмом. – Разве что от кредитов, – сделала глоток «клюковки». – Больше не от чего. Ты же сама знаешь.
– Прежде всего, тебе нужно поменять работу. Ты же лучшей на курсе была, – мысленно она как будто вернулась в прошлое. В те годы, когда у нас были планы, когда будущее представлялось совсем другим. – Тебя преподаватели всем в пример ставили. Да чёрт возьми! – Томка ударила ладошкой по столу. – Ты же три языка знаешь.
– Четыре, если с русским, – неслышно вздохнула и отвернулась к окну. Потом снова посмотрела на подругу. – Только что от этого толку.
– Толку никакого, если ты так и будешь работать администратором в этой своей… – неопределённо взмахнула рукой, – прости, Господи, гостинице. Ты иняз закончила, Мира. К
Кристину красиво трахнули в киску сильным членом рано утром
Зрелая тренерша полизала писю студенточке
Мужик отымел раком грудастую развратную латинку с аппетитной попкой