Акт 2. Финансы - это отсутствие предотвращения сговора

Из стандартных тезисов того, что уничижительно называют "экономикой сферической коровы" следует, что люди обычно сосредотачиваются на нереалистичной по своей натуре совершенной информации и совершенной рациональности.

Но нереалистичное предположение, скрытое в этом списке, которое кажется мне еще более ошибочным, - это индивидуальный выбор:

Идея о том, что каждый агент отдельно принимает свои собственные решения, ни один агент не имеет заинтересованности в результатах другого агента, и не существует никаких "сторонних игр";

Решения каждого агента видит только черный ящик, который мы называем "механизмом".

Это предположение часто используется для создания сложных конструкций, таких как механизм VCG, теоретическая оптимальность которого основана на красивых аргументах о том, что поскольку цена, которую платит каждый игрок, зависит только от ставок других игроков, то у каждого игрока нет стимула делать ставки, не отражающие истинную стоимость, чтобы манипулировать ценой.

Прекрасный аргумент в теории, но он полностью разрушается, как только появляется возможность того, что хотя бы два игрока являются либо союзниками, либо противниками вне механизма.

Экономика и вдохновленная экономикой философия прекрасно описывают сложности, возникающие, когда число игроков, "играющих в игру", увеличивается с одного до двух [в качестве примера посмотрите историю Крузо и Пятницы в "Этике свободы" Мюррея Ротбарда].

Но эта философская традиция совершенно упускает из виду то, что увеличение числа игроков до трех добавляет еще один уровень сложности.

При взаимодействии двух людей они могут игнорировать друг друга, бороться или торговать.

При взаимодействии трех человек появляется новая стратегия: 

Двое из трех могут объединиться, чтобы напасть на третьего.
Три - это наименьший знаменатель, при котором можно говорить об атаке 51%+, жертвой которой может стать кто-то вне клики.

Когда есть только два человека, бóльшая координация может привести только к большему благу. Но как только людей становится трое, неправильная координация может нанести вред, и методы предотвращения вредоносной координации (включая саму децентрализацию) могут стать очень ценными. И именно это управление координацией является сутью "политики".

Теперь мы можем попытаться использовать эту схему для понимания подводных камней "финансов".

Финансы можно рассматривать как набор паттернов, которые естественным образом возникают во многих видах систем, не пытающихся предотвратить сговор.

Любая система, утверждающая, что не является финансовой, но при этом не прилагающая усилий для предотвращения сговора, в конечном итоге приобретет характеристики финансовой системы, если не характеристики чего-то худшего.

Чтобы понять, почему это так, сравните две системы баллов, с которыми мы все знакомы: деньги и "лайки" в Twitter.

Оба вида баллов ценны по внешним причинам, оба неизбежно стали символами статуса, и оба представляют собой игры с числами, в которых люди тратят много времени на оптимизацию, пытаясь набрать большее количество баллов. И все же они функционируют совершенно по-разному.

Так в чем же фундаментальная разница между ними?

Ответ прост: это отсутствие эффективного рынка, позволяющего заключать соглашения типа "я поставлю лайк вашему твиту, если вы поставите моему" или "я поставлю лайк вашему твиту, если вы заплатите мне в другой валюте".

Если бы такой рынок существовал и был прост в использовании, Twitter потерпел бы полный крах [произошло бы что-то вроде гиперинфляции, при которой все запустили бы автоматических ботов, которые лайкали бы каждый твит, чтобы получить вознаграждение], и даже нелегально существующие сегодня рынки "лайков за деньги" являются большой проблемой для Twitter.

Клон Twitter, который не боролся бы с рынком “лайк за лайк” подвергся бы "гиперинфляции" при которой все пользователи будут лайкать все. И если этот клон Twitter попытается остановить гиперинфляцию, ограничив количество лайков, которые может поставить каждый пользователь, лайки станут валютой, и конечный результат будет таким же, как если бы Twitter просто добавил функцию чаевых за твит.

Так в чем же проблема с финансами?

Ну, если финансы - это оптимизированный и структурированный сговор, то мы можем поискать места, где финансовый подход создает проблемы, используя существующие экономические инструменты.

Это поможет понять, какие механизмы ломаются, если ввести возможность сговора. К сожалению, управление путем голосования является главным примером этой категории; я уже рассказывал об этом в статье "Переход от управления путем голосования монетами" и во многих других материалах. Более того, теория кооперативных игр говорит о том, что, возможно, не существует способа создать полностью защищенный от сговора механизм управления.

И вот мы приходим к фундаментальной загадке:

Основа духа шифропанка заключается в создании максимально неизменяемых систем, которые работают с минимально возможной информацией о том, кто в них участвует ["в интернете никто не знает, что ты собака"].

Но создание новых форм управления требует от системы более подробной информации о ее участниках и способности динамически реагировать на атаки, чтобы оставаться стабильной для участников с непредвиденными стимулами.

Неспособность сделать это приведет к тому, что система будет похожа на финансовую систему, а это многолетнее чрезмерное представительство сконцентрированных интересов, которое приводит к появлению многих проблем.

В Интернете никто не знает что вы являетесь 0,0244 собаки. Но что это означает для управления?

Центральная роль сговора в понимании разницы между судами Клероса и обычными судами

Теперь давайте вернемся к статье Натана. Различие между финансовыми и нефинансовыми механизмами является ключевым моментом в статье.

Начнем с описания суда Клероса:

• Присяжные могли получать вознаграждение за правильно выбранный ответ, к которому, по их ожиданию, должны самостоятельно склониться другие присяжные. Этот процесс реализует концепцию "точки Шеллинга" в теории игр (Aouidef et al., 2021; Dylag & Smith, 2021)
• Присяжные не совещаются, не ищут общего блага вместе;  члены суда присяжных объединяются на основе собственных интересов.
• Прежде чем дойти до суда, фактологическая база дела должна была исходить не от официальных органов или уважаемых новостных организаций, а от анонимных пользователей, равно дисциплинированных стремлением к получению вознаграждения.
• Сам рынок прогнозов был основан на предположении, что люди делают лучшие прогнозы, когда они могут получить или потерять эквивалент денег в процессе.
• Политика президентских выборов, о которой идет речь, была тщательно трансформирована в кластер экономики.

Косвенная критика ясна: суд Клероса в конечном итоге мотивирован принимать решения не на основе их "истинной" правильности или неправильности, а скорее на основе своих финансовых интересов.

Если Клерос решает, кто победит на выборах 2020 года - Байден или Трамп, и одному из присяжных Клероса очень нравится Трамп, он заранее обязуется проголосовать в его пользу и подкупает других присяжных, чтобы они проголосовали так же. Другие присяжные, скорее всего, также подчинятся, поскольку стимулы Клероса направлены на конформизм: присяжные вознаграждаются, если их голос совпадает с мнением большинства, и наказываются в противном случае.

Теоретическое решение этой проблемы - право на выход: если большинство присяжных Клероса проголосует за то, чтобы объявить, что Трамп выиграл выборы, меньшинство может выпустить форк Клероса [альтернативную версию], где победителем будет считаться Байден, и их форк вполне может получить более высокую рыночную оценку, чем оригинал. Иногда это действительно работает!

Но, как отмечает Натан, это не всегда так просто:

Выход может быть не таким простым, как кажется, будь то социальная сеть или протокол. Устойчивое доминирование блокчейнов, рано вышедших на рынок, таких как Bitcoin и Ethereum, говорит о том, что в криптоэкономике предпочтение  также отдается ранним действующим лицам.

Но наряду с косвенной критикой есть и неявное обещание, что обычные суды каким-то образом способны быть выше собственных интересов и "вместе искать общее благо" и таким образом избежать некоторых из этих неудачных режимов.

Чего же не хватает финансиолизированным судам Клероса, и что есть у нефинансиализированных обычных судов, что делает их более устойчивыми?

Один из возможных ответов заключается в том, что обычным судам не хватает явного стимула соответствия, как в судах Клероса.

Но если просто взять систему Клероса такой, как она есть, убрать стимул соответствия [скажем, вознаграждение за голосование, которое не зависит от того, как вы проголосуете] и ничего больше не делать, вы рискуете создать еще больше проблем. Судьи Клероса могут стать более ленивыми, но что еще важнее, если не будет стимула выбирать, как голосовать, даже самая маленькая взятка может повлиять на решение суда.

Итак, теперь мы подошли к настоящему ответу: как бы банально это не звучало, но ключевое различие между финансиализированными судами Клероса и нефинансиализированными обычными судами заключается в том, что суды Клероса финансиализированны.

Они не предпринимают никаких усилий для явного предотвращения сговора. Нефинансиализированные суды, с другой стороны, предотвращают сговор двумя ключевыми способами:

• Подкуп судьи, чтобы он проголосовал определенным образом, прямо запрещен.
• Должность судьи невозможно получить за счет подкупа. Она присуждается конкретным тщательно отобранным лицам, и они не могут просто пойти и продать или перераспределить все свои судейские права и зарплату кому-то другому.

Единственная причина, по которой политические и правовые системы работают, заключается в том, что за кулисами было проделано много напряженной работы, чтобы оградить лиц, принимающих решения, от внешних стимулов и наказать их, если обнаружится, что их стимулы идут извне.

Отсутствие внешней мотивации позволяет внутренним мотивам одержать верх.

Кроме того, отсутствие возможности передачи полномочий позволяет системе давать управленческие полномочия конкретным субъектам, внутренним мотивам которых мы доверяем, избегая ситуации, когда полномочия по управлению всегда переходили к "тому, кто больше заплатит".

Но в модели Клероса отсутствие враждебной внешней мотивации не может быть гарантировано, а передаваемость неизбежна, и поэтому чрезмерно сильная, встроенная в механизм, мотивация [стимул соответствия] была лучшим решением, которое смогли найти, чтобы справиться с проблемой.

И, конечно, "последняя точка", на которую опирается Клерос, - право пользователей на выход с отдельным форком - тоже зависит от социальной координации - грязного и сложного института, который криптоэкономические пуристы часто высмеивают как "доказательство социальных сетей", но который работает именно потому, что публичное обсуждение имеет множество неформальных средств обнаружения и предотвращения сговора.

[Stay tuned, продолжение следует...]

Напоминаем, что оригинал находится здесь.

Переведено и адаптировано командой Telegram-канала

@Ghost_In_The_Block