Ахмед Цаликов о Гражданской войне на Северном Кавказе

«Великая Российская революция создала на Северном Кавказе такой сложный, запутанный клубок взаимоотношений национальных и социальных групп, разбудила столько надежд и чаяний, разожгла столько страстей, что никакие мечи военачальников, в какой бы цвет эти военачальники не были окрашены, не в состоянии разрубить этот новый гордиев узел. Не преувеличивая, можно сказать, что нигде Российская революция не отливалась в такие причудливые формы, как на этой окраине. Будущему историку русской революции в этой области предстоит большая и интересная работа. 

Русско-национально-государственная идея, как ее понимают великодержавники всяких толков, никогда не мирится с теми государственными образованиями, которые явились в результате особенностей развития Великой русской революции. Грозовая туча повиснет в Дарьяльском ущелье, и железные ворота Каспия увидят новое шествие полков под двуглавым орлом. 

Афоризм Ленина, что лозунг создание единой великой неделимой России, провозглашенный Добровольческой армией, вполне для него приемлем только с маленькой поправкой – добавлением слова «советской» – к слову Россия крайне любопытен. Собирание России идет под двумя флагами крайне реакционного и крайне революционного (белое движение и большевизм. - прим.), но объективно эти движения идут к одному – «к единой неделимой России», причем будет ли это Советская Россия или монархическая – это будет зависеть во всяком случае не от фразеологии вождей движения. Иллюзии фраз разлетятся как дым и восторжествуют грубые факты действительности. 

Сторонний наблюдатель северо-кавказской жизни мог бы подумать, что советская власть рухнула там под мощными ударами деникинской армии, тем более, что генералы, оперирующие на этой окраине бывшей Российской империи, не прочь сами увенчать свои головы победными лаврами – якобы справедливой данью их военным талантам. Какая наивность или полное непонимание действительного положения вещей! Никаких военных талантов деникинские генералы не обнаружили. Этих генералов в свое время били малодисциплинированные голодные и раздетые красноармейские части под начальством лиц, не только не искушенных в военном искусстве, но подчас еле могущих грамотно подписать свою фамилию. 

На Северном Кавказе, и в особенности в Терском крае, отсутствуют объективные предпосылки для возможности существования твердой советской власти. С другой стороны, при известной гибкости, политическом такте советская власть могла бы приобрести все же некоторую устойчивость и во всяком случае не провалиться так позорно и с таким треском.

Советская власть в Терской республике была явлением наносным, не имевшим прочных органических корней в крае, и первое слабое дуновенье жизненных испытаний разрушило карточный домик большевистских построений.

Кризис советской власти в крае и без деникинского движения был неизбежен, и если эта власть держалась в течение года, то это определялось не ее внутренними достоинствами, а только тем, что Терский край все время находился под ударами казачьего движения, а казачье движение, по своей логике, может иметь только одно направление — назад к блаженным временам казачьего господства в крае.

Эта опасность казачьего движения, грозившая постоянно реставрацией дореволюционного режима, создавала для советской власти базу в горской среде. Горцы постольку поддерживали большевиков, поскольку штыки большевистских войск были направлены против казачества.

Когда же большевики от борьбы на казачьем фронте обращали свои взоры в сторону углубления и внедрения своих идей в горской массе, они встречали глухую неприязнь, переходившую в открытое восстание среди тех горцев, где они были особенно настойчивы в проведении своих идей. Не курьез ли, что источником постоянного возмущения против советской власти была Осетия, имевшая наибольшее количество идейных приверженцев большевистских идей в лице коммунистической партии «Кермен»?