Адвокат Алексея Москалева Владимир Билиенко о судьбе Маши Москалевой

«Что касается позиции мамы Маши Москалевой относительно того, что она будет бороться за свою дочь, хотелось бы обратить внимание на ряд некоторых моментов, которые, я считаю, заслуживают внимания.

Изначально администрация города Ефремова обратилась с иском, в том числе и об ограничении родительских прав мамы Маши. А теперь внезапно они поехали к ней в гости для того, чтобы узнавать ее жилищные условия, и остались ими очень сильно удовлетворенными. Фактически администрация города Ефремова переобулась на лету. Я считаю, что это инициатива вышестоящих органов — я так понимаю, где-то на уровне администрации Тульской области, чтобы не разлучать Машу с родителями. Уже все, наверное, пришли к выводу о том, что разлучение Маши с отцом является фактически преступлением — пусть нигде и не регламентированным, но тем не менее. Нашли отцу, любящему и любимому, папа-заменителя в виде мамы, которая семь лет не интересовалась девочкой и не встречалась с ней.

Если [мать Маши Ольга Ситчихина] считает, что якобы папа что-то ей говорил неприятное, что, как говорится, хоть режь, то у нас есть такие общие положения, как определение порядка общения с ребенком. Если бы она была бы заинтересована в общении со своей Машей, она бы могла обратиться в суд, и суд бы был бы на ее стороне, поскольку она, не будучи лишеной родительских прав и не ограниченной в родительских правах, имела бы возможность общаться с ребенком. Так как она никакой инициативы не проявляла, нынешняя ее инициатива явно имеет признаки заказухи некой такой. Заказухи со стороны администрации: да, мы разлучаем девочку с папой, но мы же ей возвращаем маму. Но это не равноценная замена, поскольку девочка семь лет не видела маму. В таком возрасте можно говорить, что она маму свою и не знала, и не помнит ее. Это во-первых.

Во-вторых, [Маша] попадет в совершенно чужую семью, где есть старшая сводная сестра от первого брака мамы, ее сожитель или муж и сама вот эта мама. То есть она будет одна против трех человек — трех чужих человек.

Во-третьих, городская девочка попадет в сельскую обстановку. Мама хвасталась тем, что у нее огород есть и все остальное. Можно представить себе рабыню Изауру на фазенде. Там же мама еще указывает, что она ее перекует с меча на орало по поводу ее антивоенной позиции, по поводу ее выступлений и всего остального. Это будет согласованное ломание девочки об колено. В этом возрасте для нее это будет шоком — получить такое от мамы.

Мама работает где-то охранником в Москве... Работа накладывает определенные отпечатки на ее характер. После того, как девочка освободилась от надзирателей в школе, именуемых педагогами, она теперь попадет к надзирателю в лице мамы. Для нее это далеко не лучший выход, не лучший вариант. Я считаю, что отдавать девочку такой маме — это почти что преступление против самой девочки. И то, что это заказуха со стороны органов государственной власти, у меня нет никаких сомнений. И эта заказуха не преследует интересы девочки — она преследует интересы администрации, которая якобы проявит заботу о девочке и подсунет ей эрзац вместо настоящей семьи».

— Владимир Билиенко, адвокат Алексея Москалева от ОВД-Инфо

Читайте хронику событий вокруг дела Алексея и Маши Москалевых на сайте ОВД-Инфо