6 октября 1998 года умер Ролан Быков, советский актер и кинорежиссер, педагог, Народный артист СССР

В молодые годы мне посчастливилось познакомиться и подружиться с Роланом Быковым. Началось с того, что в 1980-м году я возил его с концертами по Средней Азии.

Сказать, что я был очарован масштабом личности – ничего не сказать. Мы провели 30 концертов, и я сидел на всех с отвисшей челюстью – не пропустил ни одного слова – а Ролан ни разу не повторился.

Он мне тогда сказал:

Тебя погубят деньги!

И пригласил приехать в Москву – поступать на Высшие режиссёрские курсы. Я сделал попытку – вместе с Павлом Лунгиным.

Павел Семёнович поступил, я – нет. И некоторое время (около 2-х лет) работал у Роланчика (как мы его ласково называли) секретарём.

Освоил работу с диктофоном и овладел искусством переводить устную речь в письменную. Роланчик был изумительный рассказчик, и задача моя была не из лёгких: он помогает себе мимикой, тембром голоса, своим магнетическим взглядом… А мне всё это надо воспроизвести на бумаге, все эти рефрены и другие сложные фигуры речи.

В поездках я ему тоже много рассказывал о себе, о своей игроцкой жизни, которая ему была незнакома и потому – интересна. И как-то в поезде Москва – Ленинград Ролан, после очередной моей истории, в задумчивости произнёс фразу, которая до сих пор звучит у меня в голове набатом:

Мы с тобой – современники! Мы обязаны оставить свидетельство!

Эта фраза – завет. Моисей дал своему народу 10 заповедей на скрижалях, а мне Ролан – только одну...

И потому сегодня будет

История 4. Запретная зона

Во время гастролей мы с Роланом Быковым каждый день приезжали в нашу гостиницу в Чимкенте довольно поздно – к полуночи. Последний концерт начинался в 9, заканчивался в 11. Приезжаем, мне горничная говорит:

- Вас дожидался пару часов какой-то мужик в форме. Ушёл минут 15 назад.
- А в какой форме? – забеспокоился я.

Дело в том, что законность нашей концертной деятельности вызывала у меня некоторые сомнения. Успешной она была, потому что мы платили артистам в 30-40 раз больше, чем предусматривали государственные расценки. Например, Ролану я платил 170 рублей за концерт. Контракт – по 3 концерта в день, 10 дней, 5100 рублей.

Горничная слабо разбиралась в родах войск и знаках различия и не сумела развеять моего беспокойства.

На следующий день этот мужик ждал нас опять и снова не дождался.

- Да скажите ему, наконец, что мы приезжаем к 24:00.

Назавтра нас в холле ожидал подполковник в форме ВВ (внутренних войск). На душе отлегло: не милиция, не прокуратура.

- Чем обязан? - Я начальник клуба Училища внутренних войск (там готовят охранников для тюрем).

Начальник училища сказал, что он хочет концерт с Быковым в училище.

- Помилуйте, это совершенно невозможно! – говорю я. – У нас календарь расписан – по 3 концерта в день. Мы работаем по 12 часов в день (вместе с переездами из города в город.

- На кону моя служба, жизнь и честь мундира, - взмолился подполковник. – Генерал сказал: Хочу! Что мне делать?! Хоть на полчаса! У меня в кассе 916 рублей 62 копейки – забирайте, документов никаких не надо.

- Ладно, дайте мне подумать, куда вас вклинить. Ну, и надо спросить у Мастера.

Иду к Ролану. Так и так.

- Сколько платят?
- 916 рублей 62 копейки.
- Ну что ж. В конце концов там тоже нужно сеять разумное, доброе вечное…

В училище нас встречал политрук – майор. И пока курсанты смотрели кино, майор угощал нас чаем в своём кабинете и дарил выкидные ножи тюремной работы.

Меня поразила осведомлённость Роланчика.

- Майор, ты давно здесь работаешь?
- 20 лет без малого.
- Значит, в 1967 году был здесь. Рассказывай.

И майор рассказал о народных волнениях в Чимкенте 1967-го года, спровоцированных беззаконием и произволом со стороны местных властей и правоохранительных органов. На улицу выйти в форме было нельзя – убивали. В Чимкент стянули войска Туркестанского военного округа - полк солдат, БТРы, БМП и танки. Подавлением бунта руководил лично замминистра внутренних дел КазССР Тумарбеков, которому специально протянули отдельную прямую линию связи с министром МВД СССР Щелоковым.

Агенты КГБ фотографировали из окон, определяли зачинщиков и активистов, которых по ночам арестовывали. Недели за две город успокоили.

А ещё он рассказал, как охранники зарабатывают внеочередной отпуск. Кинет пачку сигарет в запретную зону и притаится на вышке. Этап идёт с работы. Кто-то из зэков заприметит яркую пачку «Примы». В темноте крадётся из барака к запретке. Часовой на вышке присел – караулит тайком. Зэк думает: успею – прыг туда, а часовой вскакивает и стреляет.

За пресечение попытки побега полагается недельный отпуск!

- Это вы этих мальчишек учите в людей стрелять?!
- Так если бежит из тюрьмы, это уже не человек…

А потом майор рассказывал, как они получили на вооружение новые автоматы АКМ-У. Испытывали на стрельбищах. Берёшь кочан капусты, накрываешь каской, ставишь на пенёк. Стреляешь. Пуля со смещённым центром тяжести каску пробивает, получает вращательный импульс. Каску снимаешь – капуста нашинкована!

Роланчик смотрит на майора уничтожающим взглядом исподлобья:

- Ты, бл***на, хоть бы рассказывал это с меньшим восторгом...