5 интересных фактов о том, как сохранялась засекреченность в атомную эпоху

Как письма доходили до адресатов в городах, которых официально не существовало, и почему учёные передвигались только в специальных поездах? Раскрываем 5 самых необычных фактов о том, как создавался «атомный щит» в условиях строжайшей конспирации.

Факт 56/80

Как работала система «разделённых знаний» в советской атомной отрасли?

Работа сотрудников атомных предприятий СССР была детально регламентирована — от профессиональных обязанностей до перемещений по территории. Эти правила фиксировались в специальных производственных инструкциях, которые регулярно обновлялись в рамках союзных кампаний по повышению бдительности. В разных городах инструкции могли отличаться, но цель оставалась неизменной — предотвратить утечку сведений, составлявших государственную тайну.

Ключевым элементом охраны была «зона» — особо контролируемый периметр вокруг главного объекта закрытого города: института, конструкторского бюро или промышленного комплекса. Попасть туда можно было только по пропуску, обозначенному цветными штампами или другими визуальными метками. На отдельных предприятиях даже встречались карточки с изображениями животных — внешне почти игровая деталь, но на деле часть строгой пропускной системы. Каждый пропуск давал доступ лишь в ограничённый сектор, буквально к конкретному месту работы.

Так работал принцип «разделения знаний», один из базовых механизмов безопасности советского атомного проекта. Специалистам предоставляли доступ только к той информации, которая была необходима им для выполнения задач. Это снижало риск утечек и формировало культуру закрытости, в которой безопасность ставилась выше всего — даже внутри научных коллективов.

Факт 57/80

Письма в город, которого нет

Закрытые города, появившиеся в СССР в конце 1940-х годов вместе с развитием атомного проекта, долгие годы не значились на картах и в открытых документах. Тем не менее почтовая связь в этих «невидимых» городах работала удивительно слаженно — благодаря продуманной системе кодовых адресов.

Поскольку названия самих городов находились под грифом секретности, для переписки использовали условные обозначения: название ближайшего крупного города с добавлением номера. Жители закрытых территорий официально числились «приписанными» к этому открытому центру, а уточнением служили кодовые адреса и номера почтовых ящиков. Для отправителя адрес выглядел, например, так: «Свердловск-44, п/я 12, Иванову И.И.». На деле же письмо уходило не в Свердловск, а в Новоуральск — город, скрытый за номером «44».

После поступления на кодовый адрес корреспонденция передавалась в специальное сортировочное подразделение на предприятии или в администрации. Дальше система работала уже как в обычном городе: письма распределялись по отделениям и маршрутам доставщиков. Благодаря компактности закрытых городов и меньшему количеству почтовых участков корреспонденция доходила до адресатов не менее, а порой и более оперативно, чем в крупных областных центрах.

Факт 58/80

Cекретный язык атомного проекта

В советском атомном проекте многие материалы, процессы и даже физические понятия обозначались системой условных названий. Это помогало сохранять высокий уровень секретности и защищать разработки даже при возможной утечке информации.

В разных учреждениях использовались собственные шифры: в archival documents встречаются, например, такие обозначения, как «продукт А-9» для урановых соединений, «продукт 180» для тяжёлой воды, «аметил» для соединений плутония и «воприл» для радия. Производственный жаргон тоже появлялся: слово «окуривание», например, могло означать облучение.

Единой системы кодов при этом не существовало. Каждый институт или лаборатория вводил свои обозначения. По воспоминаниям сотрудников, в одних коллективах нейтрон могли называть «метеоритом», в других — использовать выражение вроде «нулевая точка». Такие названия были скорее внутренными условностями, чем официальными терминами.

Секретность касалась и документооборота. Машинистки печатали отчёты, оставляя пустые места вместо секретных терминов. Позже руководитель вписывал нужные обозначения от руки — иногда карандашом, чтобы их можно было заменить при пересылке документа в другой закрытый институт. Там существовали свои шифры, и запись подстраивали под местную систему.

Факт 59/80

Особый вагон

Когда в середине 1940-х годов начинался советский атомный проект, безопасность его главных участников контролировали особенно строго. Авиаперелёты для учёных нередко ограничивались, поскольку железная дорога считалась более надёжным и безопасным способом передвижения. Для таких поездок создавались специально оборудованные железнодорожные вагоны, где можно было работать в дороге.

Один из таких вагонов был закреплён за Юлием Харитоном. Он обслуживал Лабораторию № 2 Академии наук и регулярно прицеплялся к поездам, следовавшим от Москвы к уральскому комбинату № 817 — нынешнему производственному объединению «Маяк». Внутри вагона располагались рабочее место, пространство для отдыха и всё необходимое для подготовки документов в пути. Учёного сопровождали сотрудники, отвечавшие за безопасность поездки. Позднее этот вагон стал музейным экспонатом и сегодня представлен в Музее ядерного оружия в Сарове.

Такой формат командировок подчёркивал особый статус и ценность сотрудников, стоявших у истоков создания атомного отрасли. Различные меры безопасности применялись и к другим руководителям атомного проекта, хотя полностью персональные вагоны имели лишь руководителям проекта.

Факт 60/80

Похожие, как две капли воды

Архитектурный облик закрытых атомных городов — например, Северска и Железногорска — действительно во многом схож. Это сходство связано с особенностями советского градостроительства: ещё в 1930–40-е годы в стране формировалась система типового проектирования, ориентированная на массовое и быстрое строительство. Многие из этих решений позже стали основой для планировки ЗАТО.

В послевоенный период атомная отрасль стала одной из ключевых площадок, где типовые градостроительные подходы получили широкое применение. Ленинградский ГСПИ №11 разработал и адаптировал решения, позволявшие строить закрытые города быстро, компактно и технологично. Промышленные объекты проектировались в первую очередь, а жилая застройка нередко выполнялась по упрощённым схемам, чтобы соответствовать жёстким срокам.

По мере роста атомных городов система проектирования развивалась: появились специализированные институты гражданского строительства и их региональные филиалы. Это позволило учитывать местные климатические и рельефные особенности, сохраняя при этом общую архитектурную логику, которая и сформировала узнаваемый «облик» советских атомных городов.

Хотите знать больше неожиданных фактов? Подписывайтесь!