Жилье для нелегалов

Поскольку стало ясно, что от государства мы помощи не получим, решать вопрос с работой и жильем нам предстояло самостоятельно. Плюс, надо было срочно отправлять ребенка в школу. Мы боялись, что если этот процесс затянется надолго, то дочь потеряет год и снова пойдет в первый класс.

До эпидемии здесь был неплохой рынок черной работы. Многочисленные русские покупали квартиры, в которых требовалось делать ремонт, были русская и украинская ассоциации, куда Оксана могла устроиться преподавать. В общем, все примерно, как и на Лазурке до коронавируса. Однако, в результате карантина и закрытия границ, не то что черный, а и белый рынок работы фактически рухнул. Мы тут познакомились еще с несколькими семьями нелегалов, и все рассказывали примерно одно и тоже: раньше было хорошо, сейчас плохо, как жить непонятно.

Через некоторое время поисков я, все же, нашел человека, который обещал работу по сбору мандаринов. 10 часов в день за 20 евро. Хоть все говорили, что работа адская, и платят копейки, я был готов пойти и туда. Не столько ради денег, сколько для получения дополнительных знакомств и информации. К счастью или к сожалению, мне где-то неделю парили мозг, а потом тот человек слился и перестал отвечать.

Мы решили вообще плюнуть на оффлайн работу и ориентироваться на онлайн. У меня уже был опыт где и как можно заработать, а также возникла идея торговать ситами. Этот бизнес здесь процветал, так как ситу было невозможно взять не только для сдачи на убеженство, а вообще во все административные органы и по всем вопросам. Не знаю насколько это законно, но данный вопрос стоило рассмотреть. Оксана могла зарабатывать удаленным репетиторством. Можно было восстановить связи с учениками из Ниццы, которые учили украинский, а также поискать клиентов на обучение русскому языку, хоть в этой сфере конкуренция была больше. В общем, все бы хорошо, но вот только у Валеры под мостом не было розетки. Интернет, конечно, можно было брать с телефона, но для репетиторства это тоже не подходило.

Тут я додумался, что хоть мои счета в банках заблокированы, но PayPal работает нормально. Мне его уже блокировали и разблокировали еще весной. Наличными я деньги не сниму, но за PayPal можно купить что-то в интернет-магазинах. Я пошел в Макдональдс и написал пост, что снова принимаю донаты. На следующий же день мои читатели задонатили мне достаточно, чтобы я купил для ноутбука батарею повышенной емкости. Посылку заказал на имя и адрес Валеры, и она пришла через день. Новая батарейка заряжалась 3 часа, и ее хватало на 6 часов работы. Это уже было что-то. Можно было сидеть за чашку кофе 3-4 часа в Макдональдсе, а потом еще 5-6 часов дома.

С рынком жилья, как я писал в прошлом посте, ситуация была интересная. С одной стороны, очень много хозяев не могли сдать свои квартиры месяцами, несмотря на смешные, по французским меркам, цены. С другой стороны, много людей также месяцами не могли снять даже комнату втридорога. Все потому, что Испания, как социалистическое государство, запрещала выселять из жилья неплательщиков, особенно, с детьми. В результате такой "заботы" о людях, снять жилье без подтвержденного дохода было большой проблемой. Вопрос можно было решить, если найти возможность заплатить, хотя бы, за 6 месяцев вперед и найти гаранта с официальной работой, который бы, в случае чего, отвечал за своевременную оплату своими деньгами. Так как, ни денег, ни гаранта у нас не было, вопрос аренды жилья мы решили пока отложить на потом.

Следующим вариантом был сквот, т.е., захваченное чужое жилье. Я не знаю, откуда пошла такая слава, но, кажется, люди по всему миру знают про легкость сквоттинга в Испании. Куча друзей и знакомых, когда узнавали, что мы живем под мостом, с удивлением спрашивали, почему мы еще не вломились в какую-нибудь квартиру, ведь в Испании это легально (!!!). Разумеется, все, кто так говорил, сами в Испании не жили.

Спешу развеять этот миф. Единственный вариант легального (относительно) занятия чужого жилья - это официально его снять и перестать платить. Все остальные способы - это уже криминал. Даже если семью с детьми не выкинут из захваченного жилья немедленно, то все равно их выселят позже через суд, и будет запись о криминале в полицейском досье, которая потом помешает получить ВНЖ. Хоть получение испанских документов в наши планы не входило, мы не исключали вариант осесть в Испании, да и незачем портить себе карму без особой необходимости.

Между тем, все вокруг нас говорило о том, что проблема окупасов в Испании не надумана. В нашем микрорайоне было построено много новеньких красивых многоэтажек, которые стояли пустыми. Огромные баннеры предлагали купить квартиры со скидками в 40%. По ночам свет загорался только в десятке окон на дом, остальные чернели, но кое-где мелькал свет свечей и фонариков. Это были окна оккупированных квартир. Большинство арабов по пути в Европу старались ничего не нарушать, чтобы проскочить Испанию без проблем. Однако, находились и ребята попроще, которые просто шли в одну из новостроек и выламывали какую-то пустующую квартиру. Если кто-то из соседей вызывал полицию, то их оттуда выкидывали, но так как целые дома стояли пустые, то соседей могло просто не быть.

Недалеко от Валеры был старый трехэтажный дом, который расселили, чтобы снести, но до сноса туда заселился табор цыган вместе с детьми. Валера сказал, что по поводу их выселения суды идут уже не один год, и цыгане спокойно живут в свое удовольствие, выкидывая мусор прямо из окон на улицу и загаживая весь квартал. Еду им, как и на наш пятачок, привозят католические миссии несколько раз в день. Испанские документы им не нужны, цыгане и так полноценные европейцы, поэтому они особо и не парятся, если им какой-то криминал запишут в досье.

Еще был вариант заселиться в заброшенный дом, в котором никто не живет. Грузины рассказывали про случаи, когда в такие дома людей отвозили сами социальные работники. Как раз, один такой дом показывала Валере его социальная работница, но ему было лень переселяться туда из под моста. Мы решили посмотреть, что же там за дом.

Ворота были ржавые, а вот замок был новенький, и это настораживало. Мы обошли дом с другой стороны. 

Внутри не так давно был пожар, все обгорело и сильно пахло гарью. Дом был непригоден для проживания. 

В итоге, мы решили поставить куда-то палатку и прожить там несколько месяцев, пока не заработаем денег на нормальное жилье. Все равно, сквот без воды и электричества нельзя считать нормальным жильем, а временно перекантоваться можно и в палатке. К тому же, палатки бывают разные. По мере того, как росла сумма донатов у меня на PayPal, я рассматривал все более и более интересные варианты, пока мы не выбрали на Али-Экспресс большую красивую палатку, площадью 14 кв. м., которую уже можно было считать маленьким домом. Правда, ждать ее надо было месяц.

Дальше мы стали искать место, куда ее поставить. Жить на арабском пятачке рядом с Валерой мы не хотели. В отличии от Валеры и его друзей, я с арабами общался и поддерживал отношения. Среди них попадались вполне достойные представители своих народов. Некоторые даже сами добровольно убирали горы мусора, оставленные их предшественниками. Когда миссии привозили фрукты или сладости, арабы тащили их для нашей дочки в огромных количествах. И даже потом, когда мы съехали из под моста, они продолжали их тащить Валере, чтобы тот передал нам. В итоге, ребенок здесь за несколько месяцев съел фруктов больше, чем за всю предыдущую жизнь. 

В общем, арабские соседи, по отношению к нам, были вполне дружелюбны, но некоторые из них занимались наркотиками, кражами и прочими непотребствами, а по вечерам часто вспыхивали конфликты и драки. Потом приезжала полиция, кто-то убегал, кого-то ловили. Для жизни с ребенком это место совершенно не подходило, да и лишнее внимание полиции было ни к чему. Мы тогда еще боялись, что ребенка могут забрать из-за плохих условий проживания. Как потом оказалось, наши страхи были напрасны, но в то время мы всерьез опасались, что если полиция обнаружит нас у Валеры, то будут проблемы.

Мы начали обходить территорию вокруг социала, постепенно увеличивая радиус, в поисках места, где можно поселиться в палатке. Вокруг было много пустырей и разных укромных мест, и везде кто-то уже жил.

Никогда бы не подумал, что здесь так много бездомных. В большинстве своем, их мир скрыт от мира обычных людей, но при этом, в радиусе километра от социала, не было ни одного пустыря или полянки, которые бы пустовали. Мы не планировали жить совсем одни, в целях безопасности лучше было жить с соседями. Так что, все, что нам было нужно - культурных адекватных бродяг, рядом с которыми можно поселиться. Так мы нашли, место, где жили латиносы. Среди них даже была семья с тремя детьми из Венесуэллы, которые приехали за убеженством. Мы как-то легко сдружились и уже хотели купить временную маленькую палатку и поставить рядом, но венесуэльцы съехали буквально через несколько дней после нашего знакомства: им дали социальное жилье. Мы продолжили искать дальше.

Так мы нашли небольшой лесочек, где тоже кто-то жил.

Когда мы туда зашли, нас встретила лаем собака. У костра сидело четыре мужика, которые отличались внешне от местного населения. Еще бросалось в глаза, что все вокруг было чисто и аккуратно. Не было не то, что гор мусора, который мы видели возле арабов, а даже просто ни одной бумажки или окурка. Мы поздоровались и подошли познакомиться. Это были шведы.

Оказалось, что они живут тут небольшим лагерем в четыре человека. Каждый огородил себе небольшой кусочек леса и поставил там одну или несколько палаток. Негласным лидером их комьюнити был блондин среднего возраста по имени Майкл. Во-первых его палатки стояли ближе всех ко входу, а во-вторых, у него была собака, которая несла еще и охранные функции. Как и почему он тут оказался, он не рассказывал, но сказал, что летает регулярно на родину продлять пособие, на которое тут и живет. Как у остальных с пособием и источниками доходов я не интересовался, но все они ходили с дорогими телефонами, неплохо одевались, ездили на хороших велосипедах, а еду покупали в магазине, хоть могли бы питаться бесплатно, как все бродяги. Все они свободно говорили по-английски, а еще один блондин постарше, по имени Торбен, вообще свободно говорил по-французски. Оказывается, он окончил французский университет, потом жил и работал 8 лет в Париже, а потом решил, что такая жизнь не имеет смысла и вместе со своей подругой-француженкой уехал хипповать в США, где они скитались три года, пока его случайно не поймали и не депортировали. Подруга осталась в Штатах, а он решил податься в Испанию.

Пока мы разговаривали, собака Майкла отошла в сторонку и навалила кучку. Майкл достал пакетик и убрал ее какашки. Это меня вообще поразило: убирать за собакой в лесу. Разница со всеми бродягами, которых мы видели до того, была просто поразительна. Я решил не тянуть и спросил прямо можно ли нам поселиться в их лагере. Шведы сказали, что им надо подумать и обсудить этот вопрос, т.к. вообще-то они никого к себе не пускают. Периодически к ним приходят разные арабы, латиносы или даже русские и пытаются поселиться, но они их вежливо предупреждают, что здесь жить нельзя. Если те не понимают по-вежливому, то вызывают полицию, а та выпроваживает непрошеных гостей. По какому-то хитросплетению испанских законов, их территория считается частной, так как они там живут больше двух недель, несмотря на то, что это просто кусочек леса в городе.

Мы договорились зайти через несколько дней и спросить, что они там надумали и нарешали. Это было единственное место, которое нас полностью устраивало. Чистый сосновый воздух, адекватные культурные соседи, с которыми можно поговорить и на испанском, и на английском, и даже на французском. Дочка очень хотела там поселиться из-за собаки.

Уже когда мы ушли, до меня, вдруг, дошло, что шведы живут в палатках в лесу только по одной причине - им по кайфу жить в палатке в лесу. Они могли бы устроиться на легальную работу, могли бы заниматься бизнесом, могли бы просто снять квартиру на свои пособия, даже не работая, но это все было им не нужно. Их устраивало ничего не делать, загорать, рыбачить, а вечером собираться у костра и жарить мясо, болтая ни о чем. В этом они кардинально отличались от арабов, армян, русских, украинцев и прочих, с которыми мы общались до того, и которым не повезло родиться с нужным паспортом.